Деяния апостолов, Глава 15, стих 31. Толкования стиха

Письмо Иерусалимского собора, принесенное в Антиохию посланными от него, произвело великую радость в антиохийских христианах, ибо оно успокоило их от смущения, произведенного лжеучением иудействующих, и снова водворило в сердцах их надежду, что они причастны спасению, совершенному Христом. В этой надежде еще более утвердили их устные беседы с ними Иуды и Силы, которые, прибыв в Антиохию, некоторое время оставались тут.

И христиане, прочитав послание, радовались, что в таком духе братства и человеколюбия разрешен был важный вопрос о допущении язычников в церковь Христову

– Возрадовались о сем наставлении, или точнее – утешении. Тяжкое требование иудействующих, возбудившее смущение в церкви антиохийской, причиняло, без сомнения, немало скорби и опасения относительно решения вопроса, что будет и как будет. Письмо собора рассеяло всякие опасения и было великим утешением для Церкви из язычников, возбудившим общую радость. Радость эта относилась не к тому только, что письмо восстанавливало нарушенный было мир Церкви и утишало смущение, но и к тому, что вопрос был решен именно в смысле необязательности закона Моисеева в христианстве.

Вручение послания антиохийцам происходило в общем собрании членов Церкви, которые, прочитав его, возрадовались тому, что было сказано в нем. Апостолы же Иуда и Сила подкрепили доброе впечатление своими речами, которые они говорили как сущие пророки, т.е. с великим одушевлением, силой и обильными наставлениями. «Уже нет распри, нет разногласия. Тогда, мне кажется, — говорит святой Иоанн Златоуст, — они подали руку (апостолам), как говорит сам Павел (см. Гал. 2:9), потому что они приняли его мнение и с уважением одобрили. Прекратились несогласия и распри; поэтому, утвердив их, они и отошли с миром. С Павлом были у них состязания, но Павел и после того учил. Можно было бы (заповедовать) и без писания, но чтобы закон был заключен на письме, они пишут послание. Потом, в знак повиновения закону, те говорят, а эти исполняют его, и притом с миром. Так в Церкви не было никакой надменности, но великое было благочестие. Да не соблазняют и нас еретики! Смотри, сколько было соблазнов в начале (евангельской) проповеди; не

говорю о внешних, эти ничего не значили; но о внутренних — и, во-первых, Анания, потом ропот, затем Симон волхв, потом негодование на Петра за Корнилия, затем голод и, наконец, это главное из всех зол. Ибо как скоро является какое-либо добро, то невозможно, чтобы не примешалось и зло. Не будем же смущаться, если некоторые соблазняются, но и за них будем благодарить Бога, что Он делает нас более опытными». «Когда есть мерило, по которому можно определить все, не требуется больших рассуждений, а легко обличить измеряющего неверие; так и теперь. Будем же покоряться законам Божиим и во всем делать угодное Ему и поступать по воле Его».