Толкование Деяния апостолов, Глава 1: Ианнуарий (Ивлиев) архимандрит

После введения к книге евангелиста Луки «Деяния Апостолов», которую мы впредь станем называть сокращенно «книга Деяний» или еще проще - «Деяния», переходим к скромному комментированию текста самой книги. Будучи второй частью двухтомного труда, она начинается кратким обращением к тому самому Феофилу, посвящением которому открывается первый том, то есть Евангелие от Луки. Читать текст мы будем по привычному для большинства русскоязычных читателей Синодальному переводу и только изредка - в случае особых трудностей - станем прибегать к другим переводам на русский язык.

1 Первую книгу написал я к тебе, Феофил, о всем, что Иисус делал и чему учил от начала 2 до того дня, в который Он вознесся, дав Святым Духом повеления Апостолам, которых Он избрал, 3 которым и явил Себя живым, по страдании Своем, со многими верными доказательствами, в продолжение сорока дней являясь им и говоря о Царствии Божием.

В самом начале книги Деяний евангелист Лука отсылает читателей, обобщенных в некоем господине Феофиле, к своей «первой книге», к Евангелию, тем самым подчеркивая

важность и значение этого Евангелия. Все, что в Деяниях будет сказано об истории спасения, об Иисусе Христе, о начале Церкви и о жизни первых христиан, - все это имеет основание в Евангелии от Луки. Евангелист уверен в том, что его первая книга сообщила полноту сведений о делах и учении Иисуса «от начала», то есть «начиная от крещения Иоаннова до того дня, в который Он вознесся» (Лк. 1:22). Лука заверяет, что его Евангелие об Иисусе истинно и достоверно засвидетельствовано признанными авторитетами - апостолами, которые были избраны самим Иисусом.

Вспомним предисловие к Евангелию от Луки - посвящение «достопочтенному Феофилу»:

Как уже многие начали составлять повествования о совершенно известных между нами событиях, как передали нам то бывшие с самого начала очевидцами и служителями Слова, то рассудилось и мне, по тщательном исследовании всего сначала, по порядку описать тебе, достопочтенный Феофил, чтобы ты узнал твердое основание того учения, в котором был наставлен (Лк. 1:1-4).

Заметим, что Евангелие от Луки понятно само по себе, без продолжения в книге Деяний. Но книгу Деяний без предшествовавшего Евангелия понять невозможно. Поэтому процитированное посвящение Феофилу - высокопоставленному римскому чиновнику (так мы вправе предполагать) - можно отнести не только к Евангелию, но и к Деяниям. «Первая книга» - об Иисусе Христе, «вторая» - о Церкви Иисуса Христа. Он - в центре и Евангелия, и книги Деяний.

ЭКСКУРС 1

ИИСУС ХРИСТОС

Когда евангелист Лука пишет об Иисусе, он использует много имен: Христос, Сын Божий, Господь, Спаситель, Сын Давидов, Пророк, Сын Человеческий, Святой, Праведник и так далее. Как мы знаем, Иисус - личное имя Спасителя - было определено свыше. Его еврейское звучание - Йешуа, что в переводе означает «Господь спасает». Евангелие от Луки посвящено жизни этого Человека из Назарета. Впрочем, евангелист не очень озабочен описанием того, как жил Иисус, его главная цель - возвестить о значении Иисуса для читателей Евангелия. И это значение выражено прежде всего в наименовании «Иисус Христос». Для нас сейчас оно звучит как двойное имя. Но в евангельские времена это было не так. Иисус Христос - не двойное имя, а самое первое исповедание христианской веры: Иисус - это Христос, Мессия. Такое исповедание стало возможным со времени Пасхального события воскресения. Иисус есть Христос - греческое слово, перевод еврейского слова Мессия (Машиах), означающего Помазанник. Это наименование уходит корнями глубоко в историю Израиля. Оно связано со всеми ожиданиями и надеждами на спасение от Бога. Лука пишет, об этих надеждах, рассказывая о первой проповеди Иисуса в синагоге родного Назарета:

И пришел в Назарет, где был воспитан, и вошел, по обыкновению Своему, в день субботний в синагогу, и встал читать. Ему подали книгу пророка Исаии; и Он, раскрыв книгу, нашел место, где было написано: «Дух Господень на Мне; ибо Он помазал Меня благовествовать нищим, и послал Меня исцелять сокрушенных сердцем, проповеды- вать пленным освобождение, слепым прозрение, отпустить измученных на свободу (Лк. 4:16-18).

Со временем появилось новое исповедание. Иисуса Христа стали именовать Сыном Божьим. Это выражение коренится в глубокой древности. В древнем Израиле царь понимался как избранник Божий, которого Бог во время интронизации провозглашал своим сыном. Христиане верили, что их надежда на Царя-Спасителя исполнилась в воскрешении распятого Иисуса, который по праву может быть назван Сыном Божьим.

Однако Царство, власть Царя Иисуса - не в господстве над подданными, а в служении людям. При этом исповедание Иисуса Христа Сыном Божьим неизбежно понималось как вызов самообожествлению и тотальному притязанию политической власти. Ведь в римском государственном культе «сыном бога» именовался кесарь, император, Август.

Но применительно к Иисусу выражение «Сын Божий» не просто политический титул, как в случае с римским императором, это именование имеет неизмеримо более глубокий смысл, ибо выражает уникальное и неповторимое отношение между божественным Отцом и божественным Сыном. Иисус, будучи Человеком, понимается неразрывно соединенным с Богом. Лука выразил это в своем Евангелии в сцене Благовещения Деве Марии. Вспомним это место:

В шестой же месяц послан был Ангел Гавриил от Бога в город Галилейский, называемый Назарет, к Деве, обрученной мужу, именем Иосифу, из дома Давидова; имя же Деве: Мария. Ангел, войдя к Ней, сказал: «Радуйся, Благодатная! Господь с Тобою; благословенна Ты между женами». Она же, увидев его, смутилась от слов его и размышляла, что бы это было за приветствие. И сказал Ей Ангел: «Не бойся, Мария, ибо Ты обрела благодать у Бога; и вот, зачнешь во чреве, и родишь Сына, и наречешь Ему имя: Иисус.

Он будет велик и наречется Сыном Всевышнего,

и даст Ему Господь Бог престол Давида, отца Его; и будет царствовать над домом Иакова во веки, и Царству Его не будет конца».

Мария же сказала Ангелу: «Как будет это, когда Я мужа не знаю?» Ангел сказал Ей в ответ:

«Дух Святый найдет на Тебя,

и сила Всевышнего осенит Тебя; посему и рождаемое Святое наречется Сыном Божиим» (Лк. 1:26-35).

Таким образом, Иисус Христос - Сын Божий от самого начала, целиком и полностью, от своего зачатия, всем своим существом, по своему бытию - дар божественной благодати. «Радуйся, Благодатная!», - сказано Ангелом Гавриилом Деве Марии, или в более точном переводе: «Радуйся, Обретшая дар благодати!»

Как Распятый был воскрешен к жизни творческой животворящей силой божественной любви - Духом Святым, так и земное начало Иисуса было положено божественным Духом, разумеется, не без человеческого участия, но через избрание Девы Марии. Высказывания о вочеловечении, о том, что Сын Божий стал человеком Иисусом, имеют основание в Пасхальной вере и могут восприниматься только верой.

Евангелист Лука также часто использует «титул» «Господь». В греческом переводе еврейской Библии «Господь» - заменитель непроизносимого святого Божьего Имени. Для первых христиан невозможно было избрать более возвышенного и более значительного исповедания Иисуса. Он - Господь, явление самого Бога на земле. Именно это исповедание для многих христиан было пробным камнем их верности Христу, ибо исповеданию Иисуса Христа Господом непримиримо противостояло официальное государственное исповедание «господом» римского императора.

Христиане верили в Иисуса Христа как единственного Господина истории. Он - Искупитель и Спаситель. Его безграничная любовь ведет к блаженству всех людей, которые нуждаются в спасении - нищих, страдающих, больных. На кресте Он завершил свой путь Спасителя. В воскресении Он открыл врата вечной благой жизни всем людям и всему миру.

Ныне Иисус Христос как Сын Божий вознесен на небо. В конце веков Он явится в своей славе. Все, что говорится об Иисусе Христе, говорится о Боге. Богом определен Его земной путь, Богом Он воскрешен из мертвых, Богом Он дарован для вечного мира на земле, для его спасения и совершенства.

В своем вступлении Лука (Деян. 1:2-3) обобщает то, что читателю уже известно из последней, 24-й главы Евангелия. Апостольское время началось после воскресения Иисуса Христа, с «того дня, в который Он вознесся, дав Святым Духом повеления Апостолам, которых Он избрал». Отныне именно Святой Дух будет вести и наставлять Церковь в ее деяниях. Лука называет время между воскресением и вознесением - «сорок дней». Число «сорок» принадлежит к так называемым круглым числам и употреблялось многими народами. Это число

характерно и для Библии. Можно сказать, что «сорок» - «священное число». Оно связано со множеством важных событий и историй. Сорок дней длился потоп (Быт. 7:4, 12, 17); через сорок дней Ной открыл окно ковчега (Быт. 8:6); сорок лет Израиль пребывал в пустыне после исхода из Египта (Исх. 16:35); за эти сорок лет погибли все, покинувшие Египет в возрасте старше двадцати лет, и успело подрасти новое поколение (Чис. 32:11; 14:33); сорок дней и ночей Моисей пребывал на горе Синай (Исх. 24:18; 34:28); сорок дней израильские разведчики исследовали землю обетованную (Чис. 13:26); сорок дней и ночей шел Илия до горы Божьей Хорив (3 Цар. 19:8); сорок лет царствовали цари Давид и Соломон (1 Пар. 29:27; 2 Пар. 9:30). «Число “сорок” играет определенную роль в мессианских представлениях кумранитов: сорок лет будет длиться эсхатологическая война сынов света с сынами тьмы (1 Q pPs 37, 1, 7-8)»4 Но самое главное - сорок дней длилось время искушения Иисуса Христа в пустыне (Мф. 4:2; Мк. 1:12; Лк. 4:2). В этих искушениях было отвергнуто ложное понимание мессианства Иисуса и бескомпромиссно объявлено абсолютное послушание Иисуса воле Божьей.

Первые же слова публичной проповеди Иисуса, сказанные после искушений в пустыне, были слова Благой вести о «приблизившемся Царствии Божием» (Мк. 1:15).

В продолжение сорока дней Воскресший являлся апостолам и говорил им о Царстве Божьем - основном, да и, пожалуй, единственном предмете своей проповеди во время Его земного служения. Отныне апостолы наделяются полномочием возвещать Царство Божье всему миру.

ЭКСКУРС 2

ЦАРСТВО БОЖЬЕ

Царство Божье евангелист Лука упоминает в книге Деяний семь раз. Пять раз в середине книги (8:12; 14:22; 19:8; Левинская, Деяния апостолов. Главы I - VIII, с. 75. 20:25; 28:23), один раз в первом предложении книги, где говорится об Иисусе Христе, который «в продолжение сорока дней» являлся апостолам, «говоря о Царствии Божием» (1:3), и еще один раз в последнем предложении книги, где говорится об апостоле Павле, который два года жил в Риме, «проповедуя Царствие Божие и уча о Господе Иисусе Христе» (28:31). Так что можно сказать: учение о Царстве Божьем составляет основное содержание как Евангелия от Луки, так и книги Деяний.

Само выражение «Царство Божье» или - как у евангелиста Матфея - «Царство Небесное» у русскоязычного читателя иногда может вызывать неверное понимание. Многие понимают под словом «царство» некое государственное пространство, «территорию», к тому же находящуюся на небе. Это не так: «Царство Божье» не может означать определенную территорию или область, где «царствует», правит Бог. Да и само слово «Царство» указывает, скорее, на «царствование», правление, господство Бога, которое не ограничивается той или иной территорией, но распространяется на весь мир, утверждая в нем правду и мир, не допуская в нем насилия и подавления, не урезая личной свободы, но предлагая людям блаженство и спасение. Именно такое Царство провозглашал Иисус - вечное и всеобъемлющее спасение всего творения. Царь этого Царства, Бог, не разгневанный судья и мститель, а милостивый владыка, открывающий всем людям путь из безвыходного, казалось бы, состояния земного страдания, смертности и бессмысленности.

Разумеется, говоря о Царстве Божьем, евангелист Лука опирается на ветхозаветную традицию. Но что именно понимало под Царством Божьим большинство простых людей древней традиции? Если не усложнять проблему, то можно сказать, что Царство Божье отождествлялось с теократией, которая будет введена посланным от Бога Царем, Мессией. Он - из рода Давида, «Благословенный, Грядущий во Имя Господне», то есть вступающий в иерусалимский Храм, согласно пророчеству Захарии, на осле, животном, символизирующем мир, шалом. Этот Помазанник Божий, наделенный полнотой власти, силой Божьей установит новый порядок в мире греха и безбожия - шалом. Избранный народ Израиля не будет отныне подчиняться никому, кроме единого Бога, и будет действовать только по Его воле, выраженной в святом Законе. Народная фантазия рисовала яркие картины этого нового Царства. Язычники покорятся Богу. А непокорных Он сотрет с лица земли. Это будет пир всяческого блага для избранных. По-видимому, так понимали Царство Божье окружающие Иисуса Христа ученики и многочисленные толпы людей.

В реальной истории иудеи вынуждены были следовать указке и воле разных чуждых царей, поклонявшихся иным богам, ложным и не истинным. А при мессианской теократии воля единого живого и истинного Бога, выраженная в Законе, осуществиться в полной мере.

Однако Иисус радикально изменяет такое явно иллюзорное и утопическое представление о Царстве Божьем. Воля Божья, выраженная в Законе Моисея, святая и праведная. Но она направлена на грешных людей и, будучи внешним принудительным законом, никогда не сможет достичь своей святой цели. Таковы уж люди, сыны и дочери Адама и Евы, несущие в себе зерна греха и непослушания от чрева матери. Они всегда будут красть, убивать, прелюбодействовать, лгать, болеть, стареть и умирать. Такова реальность этого мира. Люди - всего лишь слабая «плоть и кровь», а, говоря словами апостола Павла, «плоть и кровь не могут наследовать Царствия Божия» (1 Кор. 15:50).

И что удивительно: казалось бы, такие реалистические соображения здравого смысла должны были привести в чувство тех, кто восторженно ожидал внешнего наступления Царства Божьего. Но нет! И в древнем Израиле, и во множестве других случаев в истории люди снова и снова пытались, пытаются и, можно думать, будут пытаться построить на грешной земле теократию, якобы Царство Божье - будь то самые «праведные» жители Израиля или страстные исламисты, мечтающие о торжестве божественного шариата, или безумные пропагандисты православного царства... Чем это каждый раз оборачивалось, мы знаем. Для Израиля - национальной катастрофой, для других стран и народов, создающих христианскую или исламистскую теократию, - гражданскими войнами, миллионами убитых и концлагерями. Я не говорю уже о попытках построить «идеальное» государство - нацистское или коммунистическое - на основе возврата в языческое прошлое.

Все дело в Законе, в любом законе! До тех пор, пока он навязан извне - хотя бы и Моисеем или Магометом, или самим Господом Богом, - он, как говорил некто из мудрецов, не сделает из земли блаженного рая, но и не даст превратить землю в сплошной ад «Государство существует не для того, чтобы превратить земную жизнь в рай, а для того, чтобы помешать ей окончательно превратиться в ад», - это выражение приводит Н. Бердяев как высказывание В. Соловьева. См.: Николай Бердяев, Философия неравенства, М.: Институт русской цивилизации, 2012, с. 79.- Прим. ред..

Как тут не вспомнить слова Иеремии, пророчествовавшего об отдаленном эсхатологическом будущем?

Вот наступают дни, говорит Господь, когда Я заключу с домом Израиля и с домом Иуды новый завет, не такой завет, какой Я заключил с отцами их в тот день, когда взял их за руку, чтобы вывести их из земли Египетской; тот завет Мой они нарушили, хотя Я оставался в союзе с ними, говорит Господь. Но вот завет, который Я заключу с домом Израилевым после тех дней, говорит Господь: вложу закон Мой во внутренность их и на сердцах их напишу его, и буду им Богом, а они будут Моим народом. И уже не будут учить друг друга, брат брата, и говорить: «познайте Господа», ибо все сами будут знать Меня, от малого до большого, говорит Господь, потому что Я прощу беззакония их и грехов их уже не воспомяну более» (Иер. 31:31-34).

Итак, Бог говорит: «вложу закон Мой во внутренность их и на сердцах их напишу его» (Иер. 31:33). При этом будем помнить, что Закон Божий есть выражение воли Божьей. Иисус Христос, Сын Божий, как никто другой, знал, в чем состоит воля Божья. Всем своим поведением, деяниями и поучениями Он демонстрировал и внушал людям, что есть воля Божья, которая должна быть вложена в сердце человеческое. - В своем учении о Царстве Божьем Иисус не уподобляется иудейским книжникам и фарисеям, учившим внешним требованиям Закона, которые, хочешь не хочешь, следует соблюдать. Он учил не внешним принудительным действиям, а внутренним движениям души и сердца, согласным с волей Божьей, даже если эта воля не во всем согласна с Законом, требующим внешнего подчинения Достаточно вспомнить постоянные нарушения законных предписаний самим Иисусом Христом, когда Он в субботу делал то, что Закон запрещал делать.. Иисус Христос, перенося истинное понимание Закона внутрь человека, тем самым утверждал, что теократия (Царство Божье) «внутрь вас есть» (Лк. 17:21).

Евангелие, Благая весть, провозглашенная Иисусом, гласит: «Приблизилось Царствие Божие!», оно уже здесь. Но во внешнем мире мы не видим явных и постоянных признаков Царства Божьего, а видим бушующие страсти и власти совсем иного рода. Оттого и сказано: «Царство Мое не от мира сего» (Ин. 18:36). Оно охватывает весь мир, но «не от мира». Таков парадокс. При каких же условиях можно хотя бы внутренне, а может быть и внешне, войти в это Царство не от мира сего? Как можно его почувствовать? Согласно учению Иисуса Христа, Царство Божье имеет успех там, где наша «праведность» превосходит законную праведность набожных фарисеев. Это праведность внутреннего преображения, которое дается благодатью веры и действием Святого Духа, не принуждающего к следованию внешним распоряжениям и заповедям Закона, но влагающего в сердца послушание единственной заповеди любви, на которой, по словам Иисуса Христа, «утверждается весь закон и пророки» (Мф. 22:40).

Окружение Иисуса Христа, слушатели Его проповедей, были жителями, а некоторые из них и гражданами Римской империи или, можно сказать, Римского царства. Но как в наши времена некоторые лица имеют двойное гражданство, так и христианин, например апостол Павел, будучи достойным гражданином Римской империи, мог о себе заявить, что

он имеет второе, неизмеримо более важное для него гражданство - «на небесах» (Флп. 3:20), то есть в Царстве Божьем, которое «не от мира сего».

Итак, есть два «царства». Одно - временное, исторически ограниченное, внешнее. Другое - вечное, «небесное», внутреннее. Их параллельное сосуществование в пределах земной жизни ставит перед человеком весьма трудные задачи. Трудные, но исполнимые при благодатной помощи Святого Духа. Вот об этом действии Духа Божьего в условиях «двойного гражданства» верующих христиан ранней Церкви и повествует книга Деяний апостолов.

Да, конечно, мы живем в мире, в котором Царство Божье внешне неприметно, оно подобно горчичному зерну, малому семени. Потому и молимся: Отче наш, иже еси на Небесех! Да святится имя Твое, да приидет царствие Твое, да будет воля Твоя, яко на небеси, и на земли.

Но, если бы мы жили только томительным ожиданием грядущего Царства, наша жизнь протекала бы как во сне. Однако Иисус Христос призывает нас к тому, чтобы мы не спали, а бодрствовали и ощущали присутствие Царства Божьего уже сейчас, в нашей жизни. И не только призывает, но и посылает нам Духа Святого, который наполняет нас дыханием божественной свободы в этом мире закона и несвободы, дает нам радость в этом мире скорби, устремляет нас к вечной цели и придает нашей жизни смысл в этом мире бессмысленной преходящей суеты. Герои книги Деяний, преимущественно апостолы Петр и Павел, не только поучают, а и своей жизнью показывают, как благодать Святого Духа может преображать чувства и действия человека в мире греха и несвободы.

Иногда приходит в голову такая мысль: неужели толпы, к которым были обращены поучения Иисуса и Его апостолов, толпы, укорененные в своих наивных, но традиционных взглядах на мессианское Царство Божье, - неужели они могли хоть что-то понять в необычной новизне возвышенного учения о «Царстве не от мира сего»? Ответ будет таким: не все, но многое было понятно или, во всяком случае, глубоко затрагивало слушателей. Мы должны учитывать, что речи самого Иисуса и Его апостолов были обращены не к первым встречным дикарям, а к людям, которые уже прошли долгий путь религиозного и нравственного развития. Потребовался очень долгий процесс, прежде чем Израиль, да и не только Израиль, смог хотя бы отчасти осознать сущность учения о Царстве Божьем, не говоря уже о следовании этому учению в своей жизни. Но, как говорит латинская поговорка, gutta cavat lapidem, «капля камень точит». И как бы критически мы ни относились к истории последних двухтысячелетий, мы не можем не осознать, что, во-первых, две тысячи лет в общей истории человечества - всего лишь мгновение (так что не будем нетерпеливыми), а во-вторых, мы не можем не замечать, что христианизация мира за это историческое мгновение проделала невероятно большой путь. Так что «горчичное зерно» Евангелия Царства Божьего дало свои всходы, и малый кусочек «закваски» оказал свое действие на значительную часть мира. Не видеть этого невозможно.

Однако способность к свидетельству пришла не сразу вместе с радостью встречи с живым Воскресшим. И об этом тоже говорит наш отрывок из книги Деяний. Апостолам до их свидетельства миру было велено ждать крещения Святым Духом. Ибо даже теперь они всё ещё были погружены в мечты о земной славе и власти, правда, уже не личной, но о славе и власти царства Израиля.

***

Евангелист Лука в первых строчках книги Деяний Апостолов напомнил о том, что воскресший Иисус Христос в продолжение сорока дней являлся апостолам и говорил им о Царстве Божьем. Отныне апостолы наделяются полномочиями быть свидетелями Воскресшего, возвещать Евангелие Царства Божьего всему миру. Начать свое свидетельство они должны были, естественно, с Иерусалима - центра иудейской религиозности. 

В этом отрывке Лука напоминает о том, что уже было им сказано в конце его Евангелия. «Не отлучайтесь из Иерусалима, но ждите обещанного от Отца, о чем вы слышали от Меня» (ст. 4). Эти слова отсылают нас к речи Иисуса Христа во время Его последнего явления ученикам перед вознесением. Тогда Иисус учил их:

Так написано, и так надлежало пострадать Христу, и воскреснуть из мертвых в третий день, и проповедану быть во имя Его покаянию и прощению грехов во всех народах, начиная с Иерусалима. Вы же свидетели сему. И Я пошлю обетование Отца Моего на вас; вы же оставайтесь в городе Иерусалиме, доколе не облечетесь силою свыше (Лк. 24:46-49).

Об этом «облечении силою свыше» говорится теперь так: «Иоанн крестил водою, а вы, через несколько дней после сего, будете крещены Духом Святым» (ст. 5). Здесь явное напоминание читателям о словах Иоанна Крестителя: «Я крестил вас водою, а Он будет крестить вас Духом Святым» (Мк. 1:8).

Они спрашивают, не настало ли время, когда Израильское царство будет восстановлено вот Им, Иисусом Христом, Который здесь, живой, возлежит с ними за трапезой. Действительно, центральное место в проповеди Спасителя занимало Царство Божие. Но Он понимал его совсем не так, как Его ученики, которые ждали того дня, когда Бог вмешается в историю и обеспечит Израилю независимость и то высокое положение, какое он занимал в мифологизированное время великих царей древности. Царство мыслилось ими в политических категориях. Апостолы спрашивают о том, когда, где и кто восстановит царство. Воскресший Иисус отклоняет их мечтательные предположения. Когда? — Он радикально отвергает всякое гадание о конкретных временах и сроках. Где? — Царство в Израиле уступает место всему миру, до самого края земли. Кто? — На вопрос о том, не Иисус ли восстановит царство, вот такой, какой Он пред ними, видимый и ощутимый, Господь указывает апостолам на них самих. В день Пятидесятницы они примут силу Святого Духа и станут Его свидетелями, продолжателями Его дела, царственным священством, проводниками воли Божией на земле, осуществляющейся в Церкви. Об этом им заповедано молиться: Да приидет Царствие Твое; да будет воля Твоя и на земле, как на небе¹.

По слову Господа апостольское свидетельство достигло пределов земли. Оно достигло и нас. И мы поверили ему и приняли силу Святого Духа в нашем крещении. На Пасхальной утрене мы слышали ангельскую весть о пустом гробе и победе жизни над смертью. Христос Воскресе! Ночь позади, солнце взошло и принесло новый день, в котором смерть и боль разлуки не являются последней и окончательной властью. Это и есть день того Царства, о котором Воскресший говорил с апостолами, являясь им после Своего воскресения. И это Царство мы благословляем за нашей священной трапезой торжественным возгласом: «Благословенно Царство Отца и Сына и Святого Духа!».

В праздник Вознесения Господня читается Книга Деяний святых Апостолов Евангелиста Луки. Только этот Евангелист сообщает нам о Вознесении, причем дважды: в своем Евангелии (Лк. 24:50–53) и в Книге Деяний (Деян. 1:9–11). В последнем случае всего в трех стихах! Но они для Евангелиста имели очень большое значение. Сегодня мы далеко не всегда понимаем, почему уход Иисуса Христа с земли, на которой Он сорок дней после Своего Воскресения являлся Своим ученикам, почему этот уход празднуется как великое и радостное событие. Вспомним: в Евангелии говорится, что ученики Господа после Его отшествия на небо «возвратились в Иерусалим с великой радостью» (Лк. 24:52). Чтобы понять их радость, нам необходимо выяснить, какой смысл для людей того времени имело взятие человека на небо. Разумеется, сегодня мы не можем себе мыслить небо так же, как в первом столетии христианской эры. Но как бы «небо» ни мыслилось, в религиозном сознании оно было и остается сферой Божественного.

В античном мире вознесение или восхищение человека на небо означало его обожение, преображение смертного в бессмертного. Но в случае вознесения Иисуса Христа становилось ясно, что Он возвращается к той Божественной славе, которая принадлежала Ему изначально. Другими словами, Вознесение было не обретением, но подтверждением Его Божественности. И не только это.

Дело в том, что в Библии взятие человека на небо имело особый, а именно эсхатологический смысл. Предполагалось, что на восхищаемую личность возлагается особая задача перед концом века сего. Так, пророк Илия, был взят на небо и как бы ожидает своего возвращения. Господь говорит: Вот, Я пошлю к вам Илию пророка пред наступлением дня Господня (Мал. 4:5). В Книге Откровения есть удивительное место, где тайнозритель Иоанн видит земное рождение Сына Божия. И в его видении Спаситель после Своего рождения от Жены, облеченной в солнце, как бы немедленно, минуя все события Его земной жизни, восхищается на небо: И родила она Младенца мужеского пола … и восхищено было Дитя ее к Богу и престолу Его (Откр. 12:5). Это говорит о том, что Вознесению придавалось значение, равновеликое Рождеству, ибо пребывание Иисуса Христа на небе, в вечности, осознавалось как гарантия Его эсхатологического возвращения в качестве Судии и Господа. Рассказы о Вознесении отражали радостный пасхальный опыт первых христиан. Этот опыт состоял в переживании живого присутствия распятого, воскресшего и вознесшегося Иисуса. После Вознесения Господа близость Воскресшего переживалась так сильно, что христиане могли исповедать: (Он) открылся Сыном Божиим в силе (Рим. 1:4), Бог превознес Его и дал Ему имя выше всякого имени (Флп. 2:9), Его возвысил Бог десницею Своею в Начальника и Спасителя (Деян. 5:31). Это спасительное деяние Бога воспевали, о нем размышляли снова и снова, его провозглашали. Вознесение Христово придавало христианам уверенность в том, что Иисус не покинул их, но что Он — в вечности, а следовательно, всегда с ними. Из этой радостной веры Евангелист Лука и формирует свои высказывания о Вознесении.

Только три стиха текста. Но сколько искусной премудрости можно обнаружить в этих кратких строках!

Во–первых, мы замечаем, что в маленьком отрывке пять раз употреблены выражения, означающие «смотреть, видеть». Они призваны удостоверить в очевидности события. Здесь Лука заверяет в том, о чем говорил уже в начале своего Евангелия: он намерен сообщить только то, что «передали нам бывшие с самого начала очевидцами … Слова» (Лк. 1:2). Рассказ в Деяниях заверяет: Апостолы — очевидцы и, следовательно, будут надежными свидетелями и верными основателями предания.

Во–вторых, обратим внимание на облако, которое уносит Иисуса Христа. Разумеется, речь идет не о простом облаке. В наше время мы так далеко отошли от мировосприятия людей античного и библейского мира, что стали нечувствительны ко многим символам, которые так много говорили древним. Люди примитивного ума могут посмеиваться над «детской фантазией» рассказа о полете на облаке. Но и люди разумные далеко не всегда понимают суть религиозной символики. Облако — общечеловеческий древний символ и наглядный образ божественного присутствия, а также восхищения и обожения. Достаточно почесть рассказ историка Тита Ливия о Ромуле, которого облако восхитило в небо, после чего римляне стали поклоняться ему как богу. Так в языческом мире. А в Священно Писании? В нем облако — тоже один из важнейших символов. Вспомним Преображение, где облако Божественного присутствия осенило апостолов (Лк. 9:34–35). Вспомним Первое послание к Фессалоникийцам, где говорится о восхищении на облаках в сретение Господу (1 Фес. 4:17). Но самое главное — пророчество Даниила о Сыне Человеческом, грядущем на облаках небесных (Дан. 7:13), столь часто вспоминаемое в Новом Завете. При Вознесении облако уносит Иисуса Христа от взора Его учеников. Цель Его пути — небо, о котором трижды говорится в речи Ангелов. Это троекратное повторение придает их речи торжественный характер: «смотрите на небо», «вознесенный на небо», «ушел на небо» (Деян. 1:11). Там, на небе, Он будет пребывать до Второго пришествия.

В–третьих, замечательно появление ангелоподобных мужей. Да, это именно Ангелы, чтò выдают их белые одежды. Евангелист Лука искусно строит свой рассказ о двух Ангелах в истории Вознесения как параллель к своему же пасхальному рассказу о женщинах, которые пришли с ароматами ко гробу Господа Иисуса. Там, возле пустого гроба предстали перед ними два мужа в одеждах блистающих (Лк. 24:4). Это тоже были Ангелы. Их двое. И это соответствует библейскому праву верного свидетельства (Втор. 17:6; 19:15).

Наконец, в–четвертых, пожалуй, самое важное в рассказе о Вознесении — сама речь Ангелов. Как и на гробе, они задают вопрос, который призван исправить неверное понимание события и неверное поведение. «Что вы ищете живого между мертвыми?», — спросили Ангелы женщин. «Что вы стоите и смотрите на небо?», — спросили они учеников. Как тогда женщинам, видящим пустой гроб, было сказано, что искать живого с мертвыми лишено смысла (Лк. 24:5), так и теперь говорится, что бессмысленно искать взором Того, Кто сидит ныне одесную Бога (Лк. 22:69), бессмысленно ждать его ныне. Чтò надо делать ныне, было только что заповедано Самим Иисусом. Ученики не должны стоять, смотреть на небо и бездеятельно ждать или размышлять о Втором пришествии и его сроке, но должны стать свидетелями и очевидцами Воскресшего, как только они примут Духа, Которого они должны ныне ожидать в Иерусалиме, чтобы оттуда начать свой путь «до края земли». При этом нельзя забывать, что Господь в конце времен вернется. Второе пришествие Господа Иисуса, Сына Человеческого произойдет «таким же образом», каким произошло и Его вознесение, а именно, «на облаке» (Лк. 21:27). Вознесенный к Божественной жизни Иисус — вернется на облаках небесных как Сын Человеческий (Лк. 21:27), владычество Которого — владычество вечное, которое не прейдет, и царство Его не разрушится (Дан. 7:14). В такой уверенности, будучи очевидцами и свидетелями, ученики и должны идти указанным им путем.

В-третьих, замечательно появление ангелоподобных мужей. Да, это именно Ангелы, чтò выдают их белые одежды. Евангелист Лука искусно строит свой рассказ о двух Ангелах в истории Вознесения как параллель к своему же пасхальному рассказу о женщинах, которые пришли с ароматами ко гробу Господа Иисуса. Там, возле пустого гроба предстали перед ними два мужа в одеждах блистающих (Лк. 24:4). Это тоже были Ангелы. Их двое. И это соответствует библейскому праву верного свидетельства (Втор. 17:6; 19:15).

Наконец, в–четвертых, пожалуй, самое важное в рассказе о Вознесении — сама речь Ангелов. Как и на гробе, они задают вопрос, который призван исправить неверное понимание события и неверное поведение. «Что вы ищете живого между мертвыми?», — спросили Ангелы женщин. «Что вы стоите и смотрите на небо?», — спросили они учеников. Как тогда женщинам, видящим пустой гроб, было сказано, что искать живого с мертвыми лишено смысла (Лк. 24:5), так и теперь говорится, что бессмысленно искать взором Того, Кто сидит ныне одесную Бога (Лк. 22:69), бессмысленно ждать его ныне. Чтò надо делать ныне, было только что заповедано Самим Иисусом. Ученики не должны стоять, смотреть на небо и бездеятельно ждать или размышлять о Втором пришествии и его сроке, но должны стать свидетелями и очевидцами Воскресшего, как только они примут Духа, Которого они должны ныне ожидать в Иерусалиме, чтобы оттуда начать свой путь «до края земли». При этом нельзя забывать, что Господь в конце времен вернется. Второе пришествие Господа Иисуса, Сына Человеческого произойдет «таким же образом», каким произошло и Его вознесение, а именно, «на облаке» (Лк. 21:27). Вознесенный к Божественной жизни Иисус — вернется на облаках небесных как Сын Человеческий (Лк. 21:27), владычество Которого — владычество вечное, которое не прейдет, и царство Его не разрушится (Дан. 7:14). В такой уверенности, будучи очевидцами и свидетелями, ученики и должны идти указанным им путем.

Наконец, в–четвертых, пожалуй, самое важное в рассказе о Вознесении — сама речь Ангелов. Как и на гробе, они задают вопрос, который призван исправить неверное понимание события и неверное поведение. «Что вы ищете живого между мертвыми?», — спросили Ангелы женщин. «Что вы стоите и смотрите на небо?», — спросили они учеников. Как тогда женщинам, видящим пустой гроб, было сказано, что искать живого с мертвыми лишено смысла (Лк. 24:5), так и теперь говорится, что бессмысленно искать взором Того, Кто сидит ныне одесную Бога (Лк. 22:69), бессмысленно ждать его ныне. Чтò надо делать ныне, было только что заповедано Самим Иисусом. Ученики не должны стоять, смотреть на небо и бездеятельно ждать или размышлять о Втором пришествии и его сроке, но должны стать свидетелями и очевидцами Воскресшего, как только они примут Духа, Которого они должны ныне ожидать в Иерусалиме, чтобы оттуда начать свой путь «до края земли». При этом нельзя забывать, что Господь в конце времен вернется. Второе пришествие Господа Иисуса, Сына Человеческого произойдет «таким же образом», каким произошло и Его вознесение, а именно, «на облаке» (Лк. 21:27). Вознесенный к Божественной жизни Иисус — вернется на облаках небесных как Сын Человеческий (Лк. 21:27), владычество Которого — владычество вечное, которое не прейдет, и царство Его не разрушится (Дан. 7:14). В такой уверенности, будучи очевидцами и свидетелями, ученики и должны идти указанным им путем.

Список одиннадцати апостолов с небольшими изменениями порядка их перечисления совпадает с тем списком, который был приведен Лукой в Евангелии (Лк. 6:14-16). Симон теперь именуется Петром, ибо сам Иисус поставил на служение «Симона, нарекши ему имя Петр» (Мк. 3:16). А в Евангелии от Иоанна говорится, что это наречение Симона Петром произошло уже при первой его встрече с Иисусом, когда «Иисус, взглянув на него, сказал: “Ты - Симон, сын Ионин; ты наречешься Кифа, что значит: камень (Петр)”» (Ин. 1:42).

Наблюдательные читатели замечают, что и в Евангелии, и в Деяниях апостолы перечисляются попарно. В Евангелии парами объединяются родные братья: Симон и его брат Андрей, Иаков и его брат Иоанн (Лк. 6:14). В Деяниях этот родственный порядок нарушен: Петр объединен с Иоанном Так в критическом тексте., а

Иаков стоит в паре с Андреем. Здесь «кровные братья разделились, словно бы намекая на то, что теперь новое братство во Христе заменило старое родство по крови и плоти» Стотт, Деяния святых Апостолов, с. 64.. В главах 3-5 эта новая традиция сохраняется, и Петр постоянно выступает в паре с Иоанном. В следующих двух парах тоже нарушился прежний порядок, хотя и без видимой причины. Вместо «Филипп и Варфоломей, Матфей и Фома» (Лк. 6:14-15) теперь пары другие: «Филипп и Фома, Варфоломей и Матфей». Остальные апостолы те же, что и в Евангелии, разумеется, кроме предателя Иуды, которого больше нет.

Итак, в Деяниях перечислены: Петр и Иоанн, Иаков и Андрей, Филипп и Фома, Варфоломей и Матфей, Иаков Алфеев и Симон Зилот, и Иуда, брат Иакова.

Замечено, что эти апостолы во всех новозаветных списках делятся на три группы, возглавляемые Петром, Филиппом и Иаковом Алфеевым. О каждом из перечисленных одиннадцати апостолов стоит сказать хотя бы несколько слов.

Первую группу возглавляет апостол Петр. В эту группу входят четыре ученика, которых Иисус призвал первыми: Петр, его брат Андрей, а также братья Иаков и Иоанн Зеведеевы. Они (во всяком случае, трое из них: Петр, Иоанн и Иаков) были самыми близкими и доверенными учениками Иисуса.

О Петре (Πέτρος) позже будет сказано подробнее. Сейчас напомним лишь то, что собственное имя Петра было Симон (в Деян. 15:14 есть вариант - Симеон). Он был из Галилеи, согласно Ин. 1:44 - из города Вифсаида. Как и его отец и брат, он зарабатывал на жизнь рыбной ловлей. Судя по некоторым упоминаниям в Новом Завете, он был женат (Мф. 8:14; Мк. 1:29- 31; 1 Кор. 9:5). Возможно, до встречи с Иисусом он и его брат Андрей были учениками Иоанна Крестителя (Ин. 1:35-40). От Иисуса Симон получил прозвище Кифа. Это арамейское слово означает «камень», «скала», по-гречески - Петр.

Братья Иоанн и Иаков, сыновья Зеведея, были родом из того же города Вифсаида. Оба они были рыбаками (Мф. 4:21;

Мк. 1:19), которых призвал Иисус вскоре после призвания Симона Петра и Андрея, Иисус называл их «Воанергес, то есть “сыны громовы”» (Мк. 3:17). Происхождение этого наименования не совсем ясно. Чаще всего оно объясняется порывистым характером братьев. Но существуют и другие объяснения, столь же гипотетические. Скорее всего, Иоанн был младше Иакова, так как все евангелисты, кроме Луки, упоминают его всегда после Иакова. Известно имя не только их отца Зеведея, но также имя их матери Саломии (ср. Мк. 16:1 и Мф. 27:56). Возможно, исходя из сравнения двух списков женщин, следовавших за Иисусом до креста (Мф. 27:56 и Ин. 19:25), Саломия была сестрой Матери Иисуса. Если это верно, то Иоанн и Иаков были двоюродными братьями Иисуса.

Иаков (Ιάκωβος) Зеведеев часто называется Иаковом Старшим, чтобы отличить его от апостола Иакова Алфеева и Иакова, «брата Господня», или Иакова Младшего. Иаков Зеведеев наряду со своим братом Иоанном и апостолом Петром был самым приближенным учеником Иисуса. Они втроем стали свидетелями воскрешения дочери Иаира (Мк. 5:37; Лк. 9:51). Только их Иисус сделал свидетелями своего преображения (Мф. 17:1; Мк. 9:2; Лк. 9:28) и Гефсиманской молитвы Отцу перед страстями (Мк. 14:33). Несдержанный характер братьев Иакова и Иоанна проявился, когда они хотели низвести с неба огонь на самарянское селение (Лк. 9:54), а также в просьбе дать им сесть в Царстве Божьем по правую и левую сторону от Иисуса (Мк. 10:35-37). Иаков стал первым мучеником среди апостолов. Это произошло при гонениях царя Ирода Агриппы I приблизительно в 44 году: «В то время царь Ирод поднял руки на некоторых из принадлежащих к церкви, чтобы сделать им зло, и убил Иакова, брата Иоаннова, мечом» (Деян. 12:1-2). - Согласно преданию, после мученической кончины апостола его останки были положены в лодку и пущены по волнам Средиземного моря. Чудесным образом эта лодка приплыла в Испанию, где святой, по легенде, проповедовал ранее. Позднее на месте, где лодка была выброшена на берег, появился город Сантьяго-де-Компостелла. В 813 году, сообщает предание, некая путеводная звезда указала эту лодку, в которой были нетленные мощи апостола. Название Компостелла происходит от латинского Campus Stellae, «Место, обозначенное звездой». Святой Иаков (Сантьяго) стал покровителем Испании и паломников. В честь апостола Иакова названы столицы Чили и до середины XVI века Кубы - Сантьяго-де-Чили и Сантьяго-де-Куба.

Иоанна (Ιωάννης) Зеведеева церковное предание отождествляет с любимым учеником Иисуса, который упоминается в Ин. 13:23; 19:27; 20:2; 21:20, а также признаёт его автором Евангелия, трех посланий и Апокалипсиса. На кресте Иисус поручил ему заботиться о своей Матери - Деве Марии (Ин. 19:27). Из-за именования Иисуса Христа в Евангелии от Иоанна Словом Божьим апостол и евангелист стал именоваться Иоанном Богословом. По преданию, идущему от епископа Папия Иерапольского, Иоанн тоже претерпел мученическую смерть. Другая древняя традиция говорит о том, что он был гоним и даже приговорен в Риме к смерти во время преследований при императоре Нероне, однако чудесным образом остался жив. После этого апостол был сослан в заточение на остров Патмос, где прожил много лет. Умер же он своей смертью в Эфесе Евсевий, Церковная история, 3.31.3; 5.24.2.. Случилось это около 100 года по Р.Х. На иконах святой апостол Иоанн изображается с орлом - символом высокого парения его богословской мысли.

Андрей (Άνδρεας), брат Симона Петра и ученик Иоанна Крестителя (Ин. 1:40), согласно Евсевию Кесарийскому, был миссионером в Скифии Там же, 3.25.6.. С XII века особую значимость деятельность апостола Андрея обретает на Руси. Начиная со второй редакции «Повести временных лет» рассказывается о посещении апостолом Андреем Первозванным русской земли. Легенды со временем обрастают разнообразными подробностями: Андрей водружает крест над Днепром, там, где впоследствии возник Киев, путешествует из Крыма в Рим через Новгород и Ладогу и так далее. Предание гласит, что около 70-го года I века апостол Андрей принял мученическую кончину на косом кресте, который с тех пор называется Андреевским крестом. Апостол Андрей почитается основателем и небесным покровителем Константинопольской православной церкви. По одной легенде, в VIII веке святые мощи апостола Андрея были перевезены в Шотландию, а по другой версии в 1208 году его мощи перевезли в Италию, в город Амальфи крестоносцы. В 1698 году Петр I учредил первую и высшую награду России - орден Святого апостола Андрея Первозванного, возрожденный в современной России. Апостол Андрей считается святым покровителем Украины, России, Шотландии, Румынии, Греции, Сицилии, итальянского города Амальфи, а также моряков и рыбаков. - Вот такая удивительная судьба памяти этого апостола.

Вторая группа во всех списках начинается с Филиппа. Эта группа тоже состоит из четырех апостолов. В нее кроме Филиппа входят Фома, Варфоломей и Матфей.

Филипп (Φίλιππος) - уроженец все той же Вифсаиды (Ин. 1:44). Он был призван Иисусом на другой день после призвания Андрея и Петра (Ин. 1:43). О Филиппе неоднократно говорится в Евангелии от Иоанна: он приводит к Иисусу Нафанаила (Ин. 1:45-46), упоминается при насыщении 5000 человек (Ин. 6:5-7), в рассказе о пришедших на праздник Пасхи эллинах (Ин. 12:21-22). Филипп просит Иисуса: «Господи! покажи нам Отца, и довольно для нас» (Ин. 14:8-9). По преданию, апостол проповедовал Евангелие в Скифии и Фригии и в 80 году при императоре Тите претерпел мученическую кончину (был распят головой вниз). Это произошло в городе Иераполе в Малой Азии. Много позже появился гностический апокриф - Евангелие от Филиппа (III - IV века), а также апокрифические Деяния Филиппа. - В книге Деяний немало говорится о другом Филиппе, одном из семи первых диаконов Церкви (Деян. 6:5), который стал известным благовестником (Деян. 21:8). В последующем церковном предании происходит некоторая путаница с двумя Филиппами - апостолом и диаконом-евангел и стом.

Фома (Θωμάς) по-арамейски означает «близнец». В Евангелии от Иоанна этот апостол так и называется Близнец (Δίδυμος) (Ин. 11:16; 20:24; 21:2). Это же евангелие сообщает об участии Фомы в нескольких событиях евангельской истории, в том числе о так называемом уверении Фомы. Фома отсутствовал при первом явлении воскресшего Иисуса Христа и, узнав от других апостолов, что Иисус воскрес и приходил к ним, сказал: «Если не увижу на руках Его ран от гвоздей, и не вложу перста моего в раны от гвоздей, и не вложу руки моей в ребра Его, не поверю» (Ин. 20:25). Явившись апостолам вновь, Иисус предложил Фоме вложить перст в раны, после чего Фома уверовал и произнес: «Господь мой и Бог мой!» (Ин. 20:28). Выражение «Фома неверующий» (или «неверный») стало нарицательным и обозначает недоверчивого слушателя. Вокруг имени апостола Фомы сложилось много преданий. С ним связывают проповедь христианства в Индии. О его проповеди в Индии сообщают древние церковные писатели, среди которых великие святые отцы Григорий Богослов (329 - 390), Амвросий Медиоланский (333 - 397), Иероним Стридонский (342 - 420) и другие. Индийские христиане издавна называют себя христианами апостола Фомы. Марко Поло, якобы посетивший Индию в XIII веке, сообщает о посещении гробницы апостола Фомы. В том же XIII веке появилась легенда о том, что апостол Фома пробыл несколько дней в Китае, не имел там успеха, вернулся назад, но оставил в Китае несколько учеников. Мученическую кончину апостол Фома, повествует легенда, принял в Индии либо в 68-ом, либо в 72 году. Существует апокрифическая книга «Деяния Фомы».

Варфоломей (Βαρθολομαίος) упомянут в списках апостолов (Мф, Мк, Лк и Деян). Имя «Варфоломей», возможно, является арамейским отчеством bar talamai - «сын Толемая», где Толемай - искаженное греческое имя Птолемей. Начиная с IX века Варфоломея стали идентифицировать с апостолом Нафанаилом, который упоминается в Евангелии от Иоанна (Ин. 1:45-50). Дело в том, что в этом Евангелии не называет^ ся Варфоломей, поэтому, возможно, полное имя апостола - Нафанаил Варфоломей (имя и отчество). Если это так, то он был одним из первых учеников Христа. О нем Иоанн сообщает, что родом он был из Каны Галилейской (Ин. 21:2). По-видимому, он был родственником или близким другом апостола Филиппа, поскольку именно Филипп привел Нафанаила-Варфоломея к Иисусу, и в списках апостолов они упоминаются рядом. В сцене призвания он произносит знаменитую фразу: «Из Назарета может ли быть что доброе?» (Ин. 1:46). Иисус, увидев его, говорит о нем: «Вот подлинно Израильтянин, в котором нет лукавства» (Ин. 1:47). Большая часть его жизнеописания известна по апокрифическим источникам. Предание сообщает о его проповеди в Индии и, главным образом, в Армении. Армянская апостольская церковь почитает его своим основателем. Согласно преданию, по наущению языческих жрецов Варфоломей был казнен. Его сначала распяли вниз головой, потом сняли с креста, сняли кожу, после чего обезглавили. Верующие сохранили его мощи в городе Албанополь в Великой Армении. Православная традиция отождествляет этот город с Баку, где хранится ковчег с мощами апостола. Но, разумеется, существуют и другие версии, равно как и свидетельства якобы перенесения мощей апостола Варфоломея в Беневенто, в Рим и в разные прочие места. С именем Варфоломея связано много апокрифических писаний.

Матфей (Μαθθαίος) был мытарем, то есть сборщиком пошлин и податей, который стал учеником Иисуса Христа (Мф. 9:9). Поскольку в параллельных местах других Евангелий мытарь именуется Левием (ΛαΑς) (Лк. 5:27) или Левием Алфеевым (Λευίς τοΰ 'Αλφαίου) (Мк. 2:14), предполагают, что этот ставший учеником Иисуса мытарь имел двойное имя - Левий Матфей. В Евангелии от Луки рассказано, что сразу после призвания Иисусом он «оставив все, встал и последовал за Ним. И сделал для Него Левий в доме своем большое угощение; и там было множество мытарей и других, которые возлежали с ними» (Лк. 5:29). Поскольку мытари в богобоязненном иудейском обществе считались презренными грешниками, дружеское общение Иисуса с мытарями вызвало ропот книжников и фарисеев. На эти упреки Иисус дал замечательный ответ: «Не здоровые имеют нужду во враче, но больные; Я пришел призвать не праведников, а грешников к покаянию» (Лк. 5:30-32). Начиная со II века церковное предание называет Матфея автором Евангелия. В ряду книг Нового Завета Евангелие от Матфея стоит первым. О дальнейшей жизни Матфея ничего достоверного не известно. Разные предания приводят, как обычно, разные сведения. По одним источникам, он проповедовал в Эфиопии, где был замучен около 60 года; по другим - он был казнен за проповедь христианства в Иераполе (Малая Азия); еще одна версия говорит о казни апостола в римской крепости в Грузии (сейчас это крепость Гонио на берегу Черного моря). Однако на карте так называемого Каталонского атласа, датированного 1375 годом, могила апостола и евангелиста Матфея указана на северном берегу озера Иссык-Куль в Киргизии. С этим может поспорить итальянский город Салерно, в кафедральном соборе которого якобы с X века хранятся святые мощи Матфея.

Третью группу апостолов возглавляет Иаков Алфеев. В этой группе названы трое: кроме Иакова Алфеева еще Симон Зилот и Иуда, брат Иакова. Естественно, четвертый - предатель Иуда Искариот - отсутствует.

Наше Алфеев (Ιάκωβος 'Αλφαίου), то есть Иаков, сын Алфея, помимо списков апостолов больше в Новом Завете не упоминается. Его иногда отождествляют с «Иаковом меньшим» (Ιάκωβος о μικρός), сыном Марии - одной из женщин, стоявших возле креста: «Были тут и женщины, которые смотрели издали: между ними была ...и Мария, мать Иакова меньшего и Иоаш» (Мк. 15:40). Иакова Алфеева следует отличать от апостола Иакова Зеведеева, или Иакова Старшего, а также от Иакова, «брата Господня», апостола из числа 70, первого епископа Иерусалима. Ничего исторически достоверного об апостоле Иакове Алфееве мы не знаем. О его смерти и погребении в житийной литературе существует несколько версий: «побит камнями иудеями», «распят на кресте». Несмотря на эту неопределенность мощи его, разумеется, существуют. Они хранятся частично в Риме, в Бари, в Венеции и на Афоне.

Симон Зилот (Σίμων ό ζηλωτής), судя по прозвищу, до призвания Иисусом принадлежал к религиозно-политической и террористической группе националистов, воинственно настроенных против римской оккупации. Они назывались зилотами. Вообще слово «зилот» (существует и написание «зелот») переводится как «ревнитель». Зилотом апостол Симон назван в двух списках: в Евангелии от Луки (Лк. 6:15) и в книге Деяний. В двух других списках он же назван Симоном Кананитом (Σιμών ό Καναναΐος) (Мф. 10:4; Мк. 3:18), то есть происходящим из Каны Галилейской. Кроме упоминаний в апостольских списках никаких других сведений об этом апостоле Новый Завет не приводит. Появившиеся позже житийные предания отождествляли Симона Зилота со сводным братом Иисуса Христа (от Иосифа Обручника), который справлял свадьбу в Кане Галилейской, где Иисус превратил воду в вино. Согласно разным преданиям, апостол Симон проповедовал учение Христа в Иудее, Египте, на Кавказе, в Ливии, в Персии и даже в Британии. По преданиям, он принял мученическую кончину («распят на кресте», «заживо распилен пилой»). На одном из предполагаемых мест его апостольских подвигов, близ Сухуми, в XIX веке был сооружен Новоафонский монастырь Симона Кананита. А мощи святого апостола, разумеется, почивают в Риме, в Соборе Святого Петра.

Иуда Иаковлев (Ιούδας Ιακώβου), упоминаемый евангелистом Лукой (Лк. 6:16; Деян. 1:13) и евангелистом Иоанном (Ин. 14:22), был или «сыном Иакова», или, согласно древней церковной традиции, «братом Иакова» и сыном праведного Иосифа Обручника от первой жены. Иначе говоря, этот Иуда, как и Иаков, были единокровными братьями Иисуса Христа. Большинство толкователей полагает, что Иуда Иаковлев в других новозаветных списках называется Фаддеем (ΘαδδαΙος) (Мф. 10:3; Мк. 3:18). Поэтому не исключено, что Иуда Иаковлев и Фаддей, возможно, одно и то же лицо. Проблема эта весьма запутанная Подробный обзор проблемы см.: статья «Иуда», Православная энциклопедия, т. 28, с. 380-389.. В Евангелии от Иоанна на Тайной вечере Иуда задает вопрос Иисусу о его грядущем воскресении. Евангелист называет его при этом «Иуда, не Искариот», чтобы отличить от Иуды-предателя. Больше ничего об этом апостоле в Новом Завете не написано. Но, согласно преданию, апостол Иуда/Фаддей проповедовал в Палестине, Аравии, Сирии и Месопотамии и умер мученической смертью в Армении. Его предполагаемая могила расположена на территории армянского монастыря святого Фаддея в Иране. Часть мощей святого пребывает в Риме в Соборе Святого Петра. Церковная традиция отождествляет апостола Иуду с автором новозаветного Послания Иуды, которое так и начинается: «Иуда, раб Иисуса Христа, брат Иакова» (Иуд. 1:1).

Лука сообщает, что все перечисленные апостолы «единодушно пребывали в молитве и молении». Так в Синодальном переводе. В критическом тексте слова «моление» нет. Оно действительно кажется излишним. Достаточно и просто «молитвы», причем постоянной, что подчеркивается глаголом «пребывали». Этот глагол (ττροσκαρτ^ρέω) означает «быть постоянно занятым» в каком-либо виде деятельности. Что касается наречия «единодушно» (όμοθυμαδόν), то его евангелист Лука употребляет очень часто. Оно указывает на единство в устремлениях и чувствах. Вот перевод епископа Кассиана: «Все они были единодушны в постоянной молитве».

ЭКСКУРС 7 МОЛИТВА

Из евангелистов Лука, как никто другой, подчеркивает необходимость молитвы, которая должна выражать благодарность Богу за Его милость и чудеса, выражать собою неизменную связь человека с Богом. Эта связь особенно важна в испытаниях трудных времен. В церковную молитвенную сокровищницу из Евангелия от Луки вошли всем известные тексты, такие как гимн Девы Марии «Величит душа Моя Господа» (Лк. 1:46-55), гимн отца Иоанна Крестителя Захарии «Благословен Господь Бог Израилев» (Лк. 1:68-79), ангельское славословие «Слава в вышних Богу» (Лк. 2:14), пророческая молитва старца Симеона Богоприимца «Ныне отпущаеши» (Лк. 2:29-32). Но прежде всего сам Иисус показывает пример молитвенного обращения к Богу. Он молился тотчас после крещения перед нисхождением на Него Святого Духа (Лк. 3:21); Он «пробыл всю ночь в молитве» перед избранием двенадцати апостолов (Лк. 6:12); Он «молился в уединенном месте» перед исповеданием Петра (Лк. 9:18); Он «взошел ... на гору помолиться» перед своим преображением (Лк. 9:28); Он произнес молитвы благодарения над чашей и над хлебом во время Тайной вечери (Лк. 22:17.19); перед своими страстями Он, «преклонив колени, молился» в Гефсимании на Елеонской горе (Лк. 22:41); Он, наконец, молился в момент своей крестной смерти (Лк. 23:46).

Иисус призывал молиться за врагов: «благословляйте проклинающих вас и молитесь за обижающих вас» (Лк. 6:28). Перед отправлением семидесяти учеников на проповедь, Он «сказал им: “Жатвы много, а делателей мало; итак, молите Господина жатвы, чтобы выслал делателей на жатву Свою”» (Лк. 10:2). Иисус научил своих последователей молитве «Отче наш» как образцу христианской молитвы (Лк. 11:1-4). Прилегающая к «Отче наш» притча о друге, который придет к тебе в полночь и попросит взаймы три хлеба (Лк. 11:5-8), учит настойчивой неотступности в молитве. Такой полной доверия молитве открываются даже запертые в полночь двери, и в ситуации нужды дается необходимое: «просите, и дано будет вам; ищите, и найдете; стучите, и отворят вам» (Лк. 11:9). Иисус поясняет, что в этой притче речь идет о даре Святого Духа, который соединяет верующих с Богом и друг с другом: «Если вы, будучи злы, умеете даяния благие давать детям вашим, тем более Отец Небесный даст Духа Святого просящим у Него» (Лк. 11:13).

О том, что «должно всегда молиться и не унывать», говорит притча о неправедном судье и вдове, не дающей этому судье покоя (Лк. 18:1-8), а также притча о грешном мытаре й праведном фарисее (Лк. 18:9-14). В последней речь идет о Боге, который - совсем иначе, нежели полагают некоторые благочестивые праведники, - дарует свое благоволение и оправдание независимо от заслуг и несмотря на прегрешения. Достаточно искренней молитвы сокрушенного сердца: «Боже! будь милостив ко мне грешнику!»

Призывом молиться завершается пророческая речь Иисуса Христа о бедствиях последних времен: «Итак бодрствуйте на всякое время и молитесь, да сподобитесь избежать всех сих будущих бедствий» (Лк. 21:36).

Все приведенные примеры взяты из Евангелия от Луки. Но не меньше о молитве сказано Лукой и в его книге Деяний.

Так, после прощания с воскресшим и вознесшимся на небо Иисусом Его последователи «единодушно пребывали в молитве» (Деян. 1:14). Молитвой сопровождается избрание нового, двенадцатого апостола (Деян. 1:24). Дарование Духа в день Пятидесятницы приводит к молитве благодарения Бога за Его великие дела (Деян. 2:11). При избрании семи первых диаконов апостолы «помолившись, возложили на них руки». Этих помощников апостолы рукоположили для того, чтобы самим им постоянно пребывать «в молитве и служении слова» (Деян. 6:4.6). Умирающий первомученик Стефан, как и Иисус, молится за своих врагов. Он, «преклонив колени, воскликнул громким голосом: “Господи! не вмени им греха сего ”. И, сказав сие, почил» (Деян. 7:60).

Первая христианская община в Иерусалиме произносит молитву благодарения Богу за освобождение из-под стражи Петра и Иоанна (Деян. 4:23-31). Когда уверовали некоторые самаряне, те же Петр и Иоанн «помолились о них, чтобы они приняли Духа Святого» (Деян. 8:15). В Дамаске молится после своего обращения Павел (Деян. 9:11). Перед воскрешением христианки по имени Тавифа «Петр ..., преклонив колени, помолился, и ... сказал: Тавифа! встань. И она открыла глаза свои» (Деян. 9:40). Человеком молитвы изображен римский сотник Корнилий (Деян. 10:2, 4, 30-31). Посланные им к Симону Петру в город Иоппия находят последнего молящимся (Деян. 10:9; 11:5). Во время гонений царя Ирода Агриппы Церковь молится об освобождении Петра из темницы (Деян. 12:5, 12).

С поста и молитвы начинается первое миссионерское путешествие Павла и Варнавы (Деян. 13:3). Эти миссионеры в основанных ими церквах молитвой и постом сопровождали рукоположение пресвитеров (Деян. 14:23). Павел молится при прощании с верующими друзьями в Милите (Деян. 20:36) и в Тире (Деян. 21:5). Когда Павел молился в иерусалимском Храме, он сподобился видения Иисуса (Деян. 22:17). Молясь, он исцеляет больных на острове Мелит (Мальта) (Деян. 28:8).

Это обилие упоминаний молитвы в писаниях Луки свидетельствует о том, что для этого евангелиста путь христианина - путь молитвы.

Но вернемся к тексту Деян. 1:14, где сказано, что одиннадцать апостолов молились в иерусалимской горнице не одни, но «с некоторыми женами и Мариею, Матерью Иисуса, и с братьями Его». Итак, круг вернувшихся с Елеонской горы в Иерусалим и единодушно пребывавших в молитве апостолов троекратно расширяется. Во-первых, это «некоторые жены»; во-вторых, Мария, Мать Иисуса; в-третьих, Его братья.

Что касается «некоторых жен», то это могли быть упомянутые в Евангелии от Луки «некоторые женщины, которых Он то есть Иисус исцелил от злых духов и болезней: Мария, называемая Магдалиною, из которой вышли семь бесов, и Иоанна, жена Хузы, домоправителя Иродова, и Сусанна, и многие другие, которые служили Ему имением своим» (Лк. 8:2-3). Возможно, среди них были «женщины, пришедшие с Иисусом из Галилеи» (Лк. 23:49, 55), в частности «Мария, мать Иакова, и другие с ними», которые нашли пустым гроб Иисуса (Лк. 24:10, 22-24).

Итак, как сказано в Деян. 1:14, после вознесения Иисуса в постоянной молитве вместе с одиннадцатью апостолами пребывали некоторые женщины. И не просто «некоторые женщины», но и особенная женщина - Мать Иисуса Мария. В этом упоминании Девы Марии в самом начале книги Деяний, как и в начале Евангелия от Луки, отразилась еще одна особенность евангелиста.

Что касается книги Деяний, то, как мы видели, Мария находится в молящейся общине последователей Ее Сына Иисуса (Деян. 1:12-14), Она с самого начала принадлежит Церкви, и на ее примере всякий христианин видит, к чему он призван. Кстати, это последнее упоминание о Богородице в Новом Завете.

Снова обратимся к Деян. 1:14. Вместе с вернувшимися в Иерусалим апостолами названы, во-первых, «некоторые женщины»; во-вторых, Мать Иисуса Мария и, наконец, Его братья. Все они «единодушно пребывали в молитве». Братья Иисуса не верили Ему во время Его земного служения (Мк. 3:21; Ин. 7:5), но теперь, возможно, из-за того, что Воскресший лично явился одному из братьев, Иакову (1 Кор. 15:7), они причислены к тем, кто уверовал. Братьев Иисуса Лука упоминает в Евангелии единожды: «И пришли к Нему Матерь и братья Его, и не могли подойти к Нему по причине народа» (Лк. 8:19). О них говорит Евангелие от Марка. Там Иисус назван братом «Иакова, Иосии, Иуды и Симона» (Мк. 6:3). Там же, кстати, говорится и о Его сестрах. Только по именам они не названы. Среди этих четырех братьев особое положение занимал Иаков. Он неоднократно упомянут, в книге Деяний (Деян. 12:17; 15:13; 21:18) и у апостола Павла (Гал. 1:19; 1 Кор. 15:7).

Итак, после вознесения Иисуса Христа апостолы вернулись с Елеонской горы в Иерусалим. Перед своим вознесением Иисус дал им обетование и повеление: «Вы примете силу, когда сойдет на вас Дух Святой; и бу дете Мне свидетелями в Иерусалиме и во всей Иудее и Самарии и даже до края земли» (Деян. 1:8). Теперь, вернувшись в Иерусалим, прежде принятия Святого Духа ради исполнения данного им поручения, апостолы должны были восстановить свое изначальное и полное символического смысла число Двенадцать.

Лука в Евангелии писал, что избранию Двенадцати предшествовала молитва. Тогда Иисус «пробыл всю ночь в молитве к Богу. Когда же настал день, призвал учеников Своих и избрал из них Двенадцать, которых и наименовал Апостолами» (Лк. 6:12-13). Так и теперь восстановлению числа апостолов предшествует молитва. Оставшиеся Одиннадцать «единодушно пребывали в молитве и молении, с некоторыми женами и Мариею, Матерью Иисуса, и с братьями Его» (Деян. 1:14). Становится ясным принципиальное значение коллегии из Двенадцати как звена, которое связывает время Иисуса и время Церкви.

В двух следующих рассказах Лука объединил два дошедших до него предания: о смерти Иуды (Деян. 1:18-19) и об избрании Матфия.

В характерной для себя манере Лука называет приблизительное число собравшихся учеников. Их всего лишь 120 человек. Такова была первоначальная Церковь. То есть христианином был один житель Палестины на несколько десяти ков тысяч. Число 120, скорее всего, отсылает к двенадцати коленам Израиля и к двенадцати апостолам. Иногда указывают, что 120 человек, согласно предписанию Талмуда, - минимальное число жителей города, имеющего право создать местный синедрион (совет). Но последнее маловероятно. Ведь Лука пишет о приблизит,ельио 120-ти учениках, к которым он относит и женщин. Нет, здесь имеется в виду просто удесятеренное число 12, образующее круглое и вполне обозримое число участников собрания.

«В те дни», то есть между событием вознесения и праздником Пятидесятницы апостол Петр обращается к собранию: «Мужи братья!» Такое обращение в Ветхом Завете не встречается. Но у Луки в Деяниях оно становится традиционным и встречается много раз. Эти слова представляют Церковь как братство: «Мужи братья!» - начинает Петр свою речь об Иуде, который стал предводителем («вождем») схвативших Иисуса, ссылаясь на Писание, конкретно на книгу Псалмов Давида. Несколько ниже Петр процитирует те места Псалмов, какие он имеет в виду. В наименовании Иуды предводителем («вождем») Лука повторяет свои собственные слова из Евангелия: «Появился народ, а впереди его шел один из двенадцати, называемый Иуда, и он подошел к Иисусу, чтобы поцеловать Его» (Лк. 22:47).

Смерть Иуды и причина наименования «земля крови» в книге Деяний изображены иначе, чем в Евангелии от Матфея. В Деяниях Иуда, несмотря на то что получил в удел («жребий») апостольское служение, стал предателем, получил за свое предательство плату и на эти деньги купил участок земли («приобрел землю неправедною мздою»), У Матфея участок земли покупают первосвященники, а не Иуда, да и вся история с повешением Иуды и наименованием «земля крови» описана несколько иначе:

Иуда, ... раскаявшись, возвратил тридцать сребреников первосвященникам и старейшинам, говоря: «Согрешил я, предав кровь невинную». Они же сказали ему: «Что нам до того? смотри сам». И, бросив сребреники в храме, он вышел, пошел и удавился. Первосвященники, взяв сребреники, сказали: «Непозволительно положить их в сокровищницу церковную, потому что это цена крови». Сделав же совещание, купили на них землю горшечника, для погребения странников; посему и называется земля та «землею крови» Если переводить точно, то «кровавое поместье»; в Мф. 27:8 - «кровавое поле». до сего дня. Тогда сбылось реченное через пророка Иеремию, который говорит: «И взяли тридцать сребреников, цену Оцененного, Которого оценили сыны Израиля, и дали их за землю горшечника, как сказал мне Господь» (Мф. 27:3-10).

Таким образом, существует три самых древних истории смерти Иуды Искариота. Одна версия принадлежит Матфею. Она самая короткая: «Бросив сребреники в храме, он вышел, пошел и удавился» (Мф. 27:5). Вторая принадлежит Луке (Деян. 1:18), согласно ей, Иуда упал (видимо, с дерева) и лопнул («низринулся, расселось чрево его, и выпали все внутренности его»). Третья версия принадлежит Папию, епископу Иерапольскому, ученику апостола Иоанна (начало II века). Оригинал сочинения

Папия «Толкования изречений Господа» до нас не дошел, но сохранились его пересказы. В частности, пересказ Аполлинария Лаодикийского (IV век). Вот этот вариант с сокращениями: «Иуда умер не от удушения, но продолжал жить, будучи снятым до того, как задохнулся. ... Его тело раздулось ... Рассказывают, что после многих мучений и наказаний он умер на своем участке. И остался участок из-за зловония пустым и незаселенным, вплоть до настоящего времени. Да и сегодня никто не может пройти мимо того места, не зажав нос руками. Такой приговор свершился над ним и на земле через его плоть» Цит. по: Ленинская, Деяния апостолов. Главы I - VIII, с. 104-105.. В дальнейшем появилось довольно много вариантов легенды о смерти Иуды, которые пытались гармонизировать (согласовать) тексты Матфея и Луки. Подробности, разумеется, не столь уж важны, ибо общая тенденция отвращения к предательству остается во всех вариантах неизменной.

Что касается неприглядных подробностей (лопнувшее чрево, вывалившиеся внутренности), то в последующих фольклорных рассказах их появляется предостаточно. В те времена они понимались как явные признаки Божьего наказания. Примеров тому множество. Вот библейский рассказ о ненавистном эллинистическом царе Антиохе IV Епифане (167 г. до Р.Х.), пытавшемся уничтожить иудейскую религию и ввести греческое язычество и греческий образ жизни:

Он, ... дыша огнем ярости на иудеев, ... упал с колесницы, которая неслась быстро, и тяжким падением повредил все члены тела, ... повержен был на землю и несен был на носилках, показуя всем явную Силу Божию, так что из тела нечестивца во множестве выползали черви, и еще у живого выпадали части тела от болезней и страданий, смрад же зловония от него невыносим был в целом войске. ... Будучи сокрушен, начал он оставлять свое великое высокомерие и приходить в познание, когда по Наказанию Божию страдания его усиливались с каждою минутою. Сам не в силах сносить своего зловония, он так говорил: праведно покоряться Богу, и смертному не должно думать высокомерно быть равным Богу (2 Макк. 9:7-12).

А вот как описал Иосиф Флавий страдания и смерть Ирода Великого (4 г. до Р.Х.):

Болезнь Ирода все ухудшалась, так как Господь Бог наказывал его за все его беззакония. То был медленный огонь, который был не столько заметен наружно, сколько свирепствовал у него внутри тела; к этому присоединялось еще страстное, непреодолимое желание оторвать у себя какой-нибудь член тела. Его мучили также внутренние нарывы, особенно же страшные боли в желудке; ноги его были наполнены водянистой, прозрачной жидкостью. Такая же болезнь постигла и низ его живота; на гниющих частях появлялись черви; когда он хотел подняться, дыхание причиняло ему страшные страдания как вследствие зловония, так и вследствие затруднительности своей; всего его охватывали судороги, причем царь обнаруживал неестественную силу. Богобоязненные люди, которые по своим знаниям умели объяснять такие явления, говорили, что теперь Предвечный наказывает царя за его великие беззакония Флавий, Иудейские древности, XVII б, 5..

Тот же Флавий весьма сходно описал и смерть Катулла, проконсула североафриканской Кирены (73-74 г. по Р.Х.):

Его схватила сложная и неизлечимая болезнь. Он умер, наконец, в больших мучениях, терзаемый не только телом, но еще более болезнью духа. Ужасные призраки преследовали его беспрестанно, он все не переставал кричать, что видит возле себя тени им умерщвленных; бывало также, что, теряя самообладание, он соскакивал со своего ложа, как будто к нему применяют пытки и огонь. Недуг его все более ухудшался. Наконец внутренности его начали гнить, пока не выпали совсем - тогда он испустил дух. Случай этот, не менее других, служит явным доказательством того, что божественное провидение наказывает злодеев Флавий, Иудейская война, VII 11,4..

То, что произошло с Иудой, по словам евангелиста, «сделалось известно всем жителям Иерусалима, так что земля та на отечественном их наречии названа Акелдама, то есть “земля крови”» См. прим. 31.. Здесь Лука делает авторское отступление

от речи апостола Петра. В устах Петра, который говорил в собрании на родном для присутствующих арамейском языке, это пояснение об «их отечественном наречии» и перевод слова Акелдама на греческий язык были бы нелепыми. Но Лука, писавший для язычников, должен был объяснить значение этого слова.

Далее апостол Петр в своей речи возвращается к тому, с чего он и начал. Он уже сказал, что в страшном конце предателя «надлежало исполниться тому, что в Писании предрек Дух Святой устами Давида об Иуде». Теперь Петр конкретно указывает на то, что он имел в виду, говоря об исполнении слов Писания. Он вольно цитирует два псалма Давида. При этом мы понимаем, что сама буква цитат принадлежит евангелисту Луке, а не апостолу Петру, так как цитаты взяты из Септуагинты, греческой Библии, которую вряд ли использовал Петр в своей речи, обращенной к иудеям Палестины, но которую постоянно использовал Лука в своих греческих книгах, написанных для грекоязычной аудитории.

«В книге же Псалмов написано: “да будет двор его пуст, и да не будет живущего в нем”». Это цитата из Пс. 68:26 LXX. И вторая цитата - «достоинство его да приимет другой» (Пс. 108:8 LXX). Для Луки новое в истории спасения стоит в непрерывной связи с ее прошлым. Описывая участь Иуды, он говорит об исполнении Священного Писания, тех псалмов, которые, конечно же, не имели в виду участь конкретного Иуды Искариота.

Кстати, Псалом 68 неоднократно использовался евангелистами применительно к Иисусу. Например, после изгнания Иисусом из Храма торгующих ученики Его «вспомнили, что написано: ревность по доме Твоем снедает Меня» (Ин. 2:17; Пс. 68:10). При истолковании страстей Иисуса: «Да сбудется слово, написанное в законе их: возненавидели Меня напрасно» (Ин. 15:25; Пс. 68:5). Этот псалом вспоминается и тогда, когда Иисусу на кресте подносят губку с уксусом: «И дали мне в пищу желчь, и в жажде моей напоили меня уксусом» (Пс. 68:22; ср. Мк. 15:36, пар.).

ЭКСКУРС 11

ВЕТХИЙ ЗАВЕТ У ЕВАНГЕЛИСТА ЛУКИ

Священное Писание как абсолютно надежное и обязывающее Слово Божье ко времени евангелиста Луки было тем, что сегодня у христиан называется Ветхим Заветом. Читалось Писание в переводе на греческий язык - так называемый «перевод Семидесяти толковников», или «Септуагинта». Слово это латинское и означает «Семьдесят». Наряду с обилием прямых цитат из Ветхого Завета используется множество непрямых цитат и намеков, библейских образов и мотивов, вплоть до подражания языку греческого Ветхого Завета. Писание читалось и изучалось ради того, чтобы понять и выразить смысл Божьих деяний в прошлом, настоящем и будущем.

Лука использует ветхозаветные цитаты для того, чтобы истолковать то или иное современное ему событие как исполненное или должное быть исполненным обетование Божье. Или, напротив, чтобы то или иное место Писания понять как исполнившееся в определенном событии истории спасения. Через цитату из Писания событие, о котором рассказывает Лука, представляется как непосредственное спасительное Божье деяние. Таким образом, Священное Писание служит доказательством истинности высказывания.

Лука использует преимущественно книги Псалмов Давида, пророка Исаии и двенадцати малых пророков. Многое из цитируемых текстов предшествовало Луке в христианском церковном предании и, возможно, было собрано в некоем сборнике цитат самых влиятельных библейских мест. Цитирует Лука, если это ему представляется важным, не только буквально, но и несколько изменяя библейские тексты. Однако во времена Луки свобода в цитировании была обычной не только для евангелиста, но и для всех авторов богословских или исторических сочинений. Для сегодняшнего нашего понимания Библии новозаветное использование Писания часто кажется произвольным и не принимающим в расчет ветхозаветный контекст, который придавал тексту совсем иной смысл. Ведь далеко не все в Ветхом Завете изначально подразумевало события Нового Завета. Но, во всяком случае, мы понимаем, насколько важен был для Луки Ветхий Завет, насколько крепко вера первых христиан была привязана к Библии ветхого Израиля, вера в одного и того же Бога, который действует в истории Израиля, в Иисусе Христе и в Церкви. Ветхий Завет был решающим аргументом и неиссякаемым источником для понимания Бога, мира и человека.

Разумеется, 120 верующих в Иерусалиме собрались не для того, чтобы выслушать историю повешения Иуды. Их цель была восстановить количество апостолов до изначального символического числа Двенадцать. Петр поведал об отпадении Иуды и о его смерти лишь для того, чтобы указать на возникший недостаток в числе апостолов. Место отпадшего Иуды должен занять другой, достойный ученик Христа. Об этом вторая вольная цитата из Псалтыри: «достоинство его да приимет другой» (Пс. 108:8 LXX). В оригинале - если буквально - «епископство его да возьмет другой». Это звучит необычно. Но дело в том, что слово «епископство» (επισκοπή) имеет несколько значений. Его основное значение - посещение, чаще всего божественное, как наказание или прощение.

Другое значение - помощь, забота. Третье - дело, должность, служение, обязанность. Именно в последнем смысле следует понимать слово επισκοπή в цитате из Пс. 108 «его служение то есть апостольство да примет другой».

Петр, говоря о необходимости замещения Иуды, называет условия, предъявляемые к кандидату на место двенадцатого апостола. Таковой кандидат должен быть очевидцем жизни и деяний Иисуса «начиная от крещения Иоаннова до того дня, в который Он вознесся от нас». Цель нового избранника - быть «вместе с нами свидетелем воскресения Его». Это означает, что каждый апостол обязательно должен был видеть воскресшего Господа, вот почему Павел позже был сопричислен к апостолам: ему явился воскресший Иисус.

Стих 23 называет двух кандидатов, которых, видимо, отобрали 120 собравшихся: «Иосифа, называемого Барсовою, который прозван Иустом, и Матфия». Прозвище Варсава - укороченная форма арамейского «сын субботы». Так обычно называли мальчика, рожденного в субботу. Другое прозвище Иуст (Юст) - это латинское имя Iustus, означающее «справедливый, праведный». Евреи часто пользовались греческими или римскими именами, которые по звучанию напоминали еврейские имена или передавали смысловое значение еврейских имен. В данном случае римское имя Иуст (Ίοΰστος, Iustus) напоминает еврейское Иосиф (Ιωσήφ). Предание о дальнейшей судьбе этого Иосифа-Иуста сообщает «отец церковной истории» Евсевий Кесарийский, ссылаясь на епископа Папия Иерапольского: «Папий вспоминает удивительную историю ... о чуде с Иустом.... Он выпил смертельный яд и по милости Господней не потерпел никакого вреда» Евсевий, Церковная история, 3. 31.3-5.. Вот и все, что нам известно об этом человеке.

Что касается Матфия, на которого выпал жребий, «и он сопричислен к одиннадцати Апостолам», то его еврейское имя Μαθθίας (Маттиас, Матфий) означает «дар Яхве». Согласно тому же Евсевию,, он был одним из 70-ти учеников Иисуса Христа Там же, 1.12. 3.. По преданию мощи Матфия, посланные императором Константином в Трир, пропали во время норманнского нападения, но затем были чудесным образом обретены Левинская, Деяния апостолов. Главы I - VIII, с. 109..

Как в точности проходила жеребьевка, из текста Деяний неясно. Вообще говоря, в древности принятие решения при помощи жребия было очень распространено. У иудеев все должности и обязанности в Храме определялись именно так. Обычно имена кандидатов писались на камешках, которые клали в сосуд или в полу одежды. Так описывает процедуру избрания книга Притчей: «В полу бросается жребий, но все решение его - от Господа» (Притч. 16:33). Здесь специально подчеркнуто, что результат жеребьевки зависит не от камешков и не от слепой судьбы, а от Бога. Так и избрание Матфия приписывается не случайному жребию, а Божьему решению по молитве собравшихся. Об этом прямо сказано: перед тем как бросить жребий, собравшиеся «помолились и сказали: “Ты, Господи, Сердцеведец всех, покажи из сих двоих одного, которого Ты избрал”» (Деян. 1:24).

Слово «Сердцеведец» пришло из Ветхого Завета, где о Боге говорится как о знающем все тайные помышления человека (например, Иер. 11:20; 17:10). В Новом Завете это наименование встречается только дважды: в данном месте книги Деяний и в Деян. 15:8. Однако позже оно стало широко употребляться в церковной литературе для характеристики Бога Отца. Но в Деян. 1:24 Сердцеведцем назван Иисус Христос, к которому и была обращена молитва собрания.

ЭКСКУРС 12

ДВЕНАДЦАТЬ СВИДЕТЕЛЕЙ

Иисус собрал вокруг себя учеников, чтобы они - как и Он сам, - не обремененные семьей, имуществом и безоружные (по меньшей мере, временно) пустились в дорогу с целью возвещать Царство Божье и нести людям исцеление. Из довольно многочисленных учеников и последователей Иисус избрал двенадцать мужчин (Лк. 6:12-16), которые должны были знаменовать восстановление двенадцати колен народа Божьего как эсхатологической общины спасения.

В этих Двенадцати Лука видит посланников (= апостолов, απόστολοι.) и свидетелей (= μάρτυρας, в русском переводе часто - «мучеников») начального времени Церкви. В то время, во второй половине I века, было много учеников Иисуса, которые ходили из селения в селение как странствующие харизматики, которые слыли апостолами и чье свидетельство привлекало большое внимание. Но только Двенадцать для Луки имеют значение фундамента Церкви. Только они - собственно апостолы и решающие свидетели. Ибо только эти Двенадцать жили в непосредственной близости к Иисусу, были очевидцами Его деяний от дней Иоаннова крещения до распятия на кресте, воскресения и вознесения.

Как постоянные спутники Иисуса, двенадцать апостолов - надежные продолжатели Его дела и подлинные истолкователи действия и откровения Божьего в Иисусе Христе. Их свидетельство обусловлено дарованием силы свыше, то есть Святым Духом. Содержание их свидетельства - Иисус Христос, каким Он возвещен в Евангелии и в речах книги Деяний. Цель свидетельства - новая жизнь с Богом и друг с другом в таинственном присутствии Иисуса Христа и в поведении, ориентированном на Его слово.

Чтобы слово Божье достигло пределов земли, свидетельство апостолов передается другим: прежде всего, согласно Луке, апостолу Павлу.

В истории церковного толкования встречались и весьма необычные интерпретации числа двенадцати апостолов. Вот, например, толкование блаж. Августина Иппонского, который цитирует то место Евангелия от Иоанна, где Иисус обращается к своим ученикам:

Он перебил их, сказав: не двенадцать ли часов во дне? Кто ходит днем, тот не спотыкается (Ин. 11:9). Следуйте за Мной, если не хотите споткнуться. Не советуйте Мне те, кто должен получить от Меня совет. ... Чтобы показать, что Он - День, Он избрал двенадцать учеников. Он сказал: «Если Я - День, а вы - часы, то разве часы советуют дню?» Часы следуют за днем, а не день за часами. ... После отпадения Иуды был избран Матфий, и число двенадцать сохранилось. Следовательно, Господь не напрасно избрал двенадцать учеников, ибо Он Сам является духовным Днем. Итак, пусть часы следуют за Днем, пусть часы предвозвещают День, пусть часы освещаются Днем, пусть часы озаряются Днем, и мир через проповедь часов пусть уверует в День.