Числа, Глава 35, стих 28. Толкования стиха

И дан закон, чтобы все, заключенные в городах убежища, как в темнице, «по уме́ртвии жерца́ великаго» выходили и получали свободу. Возвращение это в свое наследие, дозволяемое после смерти первосвященника убийцам, которые укрывались в городах убежища и спасались от мести за убийство, представляет нам образ того Небесного Архиерея, Который смертью Своей освободил из ада весь род человеческий, бывший в рабстве под державой смерти.

Почему бегство неумышленного убийцы продолжается до тех пор, пока жив первосвященник? Совершившему невольное убийство закон назначил сроком бегства жизнь первосвященника, думаю, для того, чтобы представить в этом ясное указание на следующее. Если невольная смерть первосвященника возвращает отечеству невольных убийц и дарует им право оставить убежище, то вольная смерть Великого Архиерея, в ничто обращенная воскресением, уничтожит невольные прегрешения и всех верующих в Него возвратит в вышний Иерусалим. Ибо вышний Иерусалим, — говорит богомудрый Апостол, — свободь есть, иже есть мати нам (Гал. 4:26).

П. Итак, концом ссылки для них служит смерть только что названного нами священника. К. Это – внешний покров для образов; а внутри теней содержится таинство Христа. П. Каким образом? К. Может быть, не безосновательно, Палладий, о связанных узами греха думать, что они суть как бы какие убийцы собственной души и что они ниспали до такого несчастного положения не добровольно, но как бы вынуждены были к преступлению и к оскорблению Бога, «потому что помышление сердца человеческого – зло от юности его» (Быт. 8:21) и в силу господствующего во удех плоти закона (Рим. 7:23–25) неукротимого любострастия. Поэтому несчастная душа человека наказываема была изгнанием из мира и из тела и, засевши как бы в каком городе убежища, во внутреннейших областях смерти, пребывала там долгие времена и едва лишь тогда была отпущена, когда умер Христос, Великий Священник, Который, потерпевши смерть за всех, сошел во ад, отверз двери сущим в преисподней и освободил их от уз, говоря «узникам: “выходите “, и тем, которые во тьме: “покажитесь”» (Ис. 49:9).

Что означает то, что после смерти великого священника человекоубийца получает отпущение, как не то, что род человеческий, который, согрешив, сам себе принес смерть и после смерти истинного Священника, то есть Искупителя нашего, получил отпущение своих грехов?

Распространенный на древнем Востоке обычай кровавой мести убийц со стороны родственников или людей близких к убитому имеет признание и в законе Моисея (ст. 19), как принцип, сдерживающий страсти враждующих, — хотя, в своем применении к укладу еврейской жизни, получает некоторые существенные видоизменения, гарантировавшие общество от несправедливости и жестокости возбужденного мстителя. Всякое убийство (и намеренное, и ненамеренное) подлежало прежде всего формальному судебному расследованию (ст. 16–24, 30). Оказавшийся умышленным убийцей предавался смертной казни (ст. 16–21, 30) без права выкупа (31–34). Оказавшийся же невольным убийцей получал возможность избегнуть кровавой расправы со стороны гоэла, спасшись в один из шести городов убежища и находясь там до смерти первосвященника. Со смертью первосвященника мститель лишался права кровавой мести, и невольный убийца получал все свои прежние права свободного гражданина (ст. 9–15, 22–29). О названии и местоположении городов убежища для неумышленных убийц см. Втор. 4:41-43; Втор. 19:1-10; Нав. 20, Нав. 21. *** О мщении за умышленное убийство см. также Быт. 9:6.

Вопрос 50. Почему учинившему невольное убийство назначает время возвращения по кончине архиерея (Чис.35:28)? Потому что разрешением греха человеческого соделалась смерть архиерея по чину Мелхиседекову. Он ввел в рай изгнанного из рая. До смерти же архиерея бегство совершившего убийство умягчало гнев сродников и обуздывало их убийственное стремление. Того-же, что наказание спасавшемуся бегством отменялось по смерти архиерея, достаточно было к убеждению родственников угасить уже гнев, потому что умер архиерей, при котором совершено преступление; и законодатель постановил сей предел и преступлению и наказанию.