Толкование Бытие, Глава 40: Амвросий Медиоланский святитель

Что я могу сказать об этих царедворцах¹? То, что они должны дать пример другим царедворцам в том, что их положение шатко и непрочно и что в царской воле заключается вся надежда у тех, для кого легкая оплошность представляет собой высшую опасность, а залогом счастья является ничтожное служение. Один из них хвалился, что он главный виночерпий, другой - что он главный хлебодар. Оба они допустили оплошность и посажены в темницу, где сам начальник темницы поручил их святому Иосифу.

 Мы доверяем наши проблемы мудрейшему и с готовностью просим совета у него, а не у остальных Ср. у Цицерона: off. 2:33–34. Однако верный совет праведного человека стоит выше совета от мудрейшего. Полезнее раны, нанесенные другом, чем поцелуи остальных (Притч. 27:6). Праведному принадлежит суждение, мудрому – доводы, первому принадлежит оценка спора, а второму – умение найти пути доказательств. 
Если ты соединишь и то и другое, то советы обретут особую ценность и вызовут всеобщее одобрение своею мудростью и любовью к справедливости, и все устремятся услышать мудрые советы того мужа, сочетающего обе добродетели.

Иосиф и в тюрьме не был без дела, поскольку к нему обращались за советом в затруднительных обстоятельствах. Его совет принес пользу всему Египту, и страна не почувствовала семи лет скудости и могла облегчить бремя голода другим народам См. : Быт. 41. 

О сне другого человека я не хочу говорить. Вы хорошо помните мои слова, что я уже тогда избегал толкования в случае с тем, чьего исхода я избегаю и от чьей смерти я содрогаюсь (Притч. 15:13). Сначала скажем о том, кто самому себе казался счастливым, пока он был главным виночерпием и считал, что высшая вершина могущества состоит в том, чтобы подавать чашу царю. Вот его слава, вот величие в мире сем: лишившись этой возможности, он скорбел, вернувшись к ней - радовался. Тем не менее это - сон, и все могущество мира - это сон, а не реальность. Итак, он увидел во сне, как ему было возвращено начальственное положение. И Исайя говорит, что так бывает с людьми, которые наслаждаются благополучием в мире сем: человеку во сне кажется, будто он ест и пьет, и пока спит, наполняется пищей или питием, но по пробуждении начинает алкать еще больше; тогда он понимает, сколь ничтожными были пища и питие, виденные им во сне (Ср. Ис. 29:8). Точно так же и с тем, кто спит в мире сем и не открывает своих очей для божественных таинств: пока он отягчен сном тела, он полагает, что это мирское могущество имеет некую важность, видя его, словно во сне. Когда же он пробуждается, то понимает, сколь ничтожным является вожделение этого мира. А теперь посмотри на Того истинного Еврея¹, Того толкователя не снов (Ср. Быт. 37:5-9), а истины и яснейшего видения, Который пришел от полноты Божества (Ср. Кол. 2:9) и от свободы небесной благодати в эту телесную темницу (Ср. Быт. 39:20); Которого не смогли изменить соблазны мира сего, не могло извратить никакое развращенное мирское вожделение (Ср. Быт. 39:7-9); Который, будучи искушаем, не пал, подвергался нападениям, но не нападал; Который напоследок, будучи схвачен за одежду тела прелюбодейной рукой синагоги (Ср. Быт. 39:10-15), сбросил плоть и взошел свободным от смерти. Прелюбодейка распространила клевету (Ср. Быт. 39:17-18), когда не смогла удержать Того, Кого не устрашила темница и не удержала преисподняя. И куда Он сошел, словно для наказания, оттуда Он освободил других. Где на Него были наложены смертные оковы, там Он разрушил оковы мертвых.

Итак, посмотри на этого еврея, сказавшего начальнику царедворцев, впавшему в царскую немилость, которого царь восстановил в прежней должности: вспомни же меня сам, когда хорошо тебе будет, и сделай мне благодеяние, и вспомни обо мне¹. Он повторил второй раз: вспомни, потому что знал, что тот не вспомнит, как избавился от бедствия, когда вновь получит власть. Итак, Иосиф упрашивал его второй раз, потому что избавит его во второй раз (См. Быт. 41:8-40): чтобы, если тот не будет помнить о первом его благодеянии, то, может быть, вспомнит о последующем и не презрит виновника своего спасения и не обидит его нечестным вероломством. Но случается худшее: забвение благодеяния быстро вкрадывается в благоденствие. Вернувшись на свою должность, главный виночерпий не вспоминает о толкователе своего сна, но забывает его. Однако, даже если он забыл, то Христос не забыл, но Сам говорит ему через раба²: вспомни же меня сам , то есть: учитывая твою должность, вспомни, что ты слышал. И даже если ты теперь забыл, вспомни меня, чтобы избежал опасности ты, который забыл о благодеянии. Тем не менее виночерпий, превознесясь властью, не вспоминал. И сколь значительной является эта власть - служение вину? Вот откуда происходит все хвастовство! Ведь начальником царедворцев был тот, кто разливал вино в царские чаши.