3-я книга Царств, Глава 12, стих 28. Толкования стиха

Воистину царь Израиля Иеровоам настолько потерял рассудок, что не верил в Бога, Который доказал истинность Своего обетования, дав ему царство. И в самом деле, он боялся, что если он войдет в храм Божий в Иерусалиме (в который согласно установлению закона Божия всем без исключения евреям было предписано приходить для совершения жертвоприношения), то как бы подданные его не увидели в том соблазна отложиться от него и восстановить правление выходца из царского рода Давида. И тогда он учредил идолослужение в царстве своем и с вызывающим вероломством преданный Господу народ Божий обманом привел к почитанию идолов. И всё же Господь не оставил ни самого этого царя, ни его преемников и нечестивых подражателей, ни сам народ, обличая их через пророков. Не случайно именно в Израиле явились и прославились великие пророки и чудотворцы Илия и его ученик Елисей.

Ровоам нехорошо повел себя в отношении к подданным. Еще хуже поступил Иеровоам. Получив царство по соизволению Божию, он сделался крайне неблагодарным к Богу. Из опасения, чтобы его новые подданные не возвратились под власть дома Давидова, если будут ходить в Иерусалимский храм со своими жертвами, Иеровоам ввел в своем царстве идолопоклонство. Он отлил двух золотых тельцов, из которых одного поставил на южных границах царства, в Вифиле, другого на северных, в Дане, и объявил народу: «Не нужно вам ходить в Иерусалим: вот боги твои, Израиль, которые вывели тебя из земли Египетской». Возмутительна неблагодарность к Господу Иеровоама! Но подобную неблагодарность показывают многие, подобно Иеровоаму, из низкой доли, из бедности достигшие высокого общественного положения и богатства, из грязи попавшие в князи. Непривычная им высота кружит им голову: они забывают Бога, перестают молиться Ему. Если не говорят, то про себя думают: «Зачем нам Бог? И без Него обойдемся, был бы ум в голове, было бы уменье обделывать житейские дела, были бы деньги». Гордые своим земным величием и богатством, они поклоняются только своему «я» и своим деньгам, забывая, что обязаны земными благами Господу, смиряющему и возвышающему, богатящему и бедность посылающему, и имеющему от каждого потребовать отчета в употреблении Его даров, отчета тем более строгого, чем больше кому дано. Кланяющиеся своим деньгам, как Иеровоам золотым тельцам, не рассуждают, что денег на тот свет не возьмут, и ни за какие деньги не откупятся от праведного Суда Божия. Не беда наживать деньги, иметь богатство, – беда и грех – к текущему богатству прилагать сердце, поставлять в обладании им главное благо жизни, зазнаваться среди обилия благ земных до забвения Бога. Бог мог бы, если бы признал нужным и полезным, поровну распределить земные блага. Но Он не признал это нужным и полезным. Через неравномерное распределение земных благ Он положил связать людей самыми крепкими нравственными узами – узами любви и благодарности. Если бы все одинаково были богаты, ни в ком и ни в чем не имели нужды, то не было бы того общения между людьми, которое держится милосердием и состраданием с одной стороны и благодарностью с другой. Это мудрое устроение Промысла Божия должно располагать людей богатых к тому, чтобы они смиренно взирали на себя как на орудия милосердия Божия в отношении к ближним, как на приставников Божиих для раздаяния от избытков своих помощи нуждающимся. Так и смотрят на себя люди, богатые не одними земными стяжаниями, но и страхом Божиим. Но не так судят о себе поклонники денег, подобные Иеровоаму: они забывают о Боге и ближних, самолюбие и своекорыстие заглушило в них благочестие и человеколюбие. Если ты, душа, до сих пор подражала в сем отношении Иеровоаму, устыдись этого подражания, раскайся в своей вине пред Богом и зови Ему: согрешила я, ущедри мя.

Размышляя об этом, он начал отыскивать средства, как бы отвратить Израильтян от Иерусалима, чтобы они не ходили в Иерусалим. И надумал он прежде всего отвратить их от Бога. – Невозможно, – сказал он, – оставить им Иерусалим, если сначала они не оставят Бога. Зная же, что народ тот, израильтяне, легко склонен к идолопоклонству и ко всякому нечистому беззаконию, Иеровоам придумал для их богоотступления такую коварную хитрость. Он вылил из золота двух молодых телиц, подобно тому, как древние израильтяне, по выходе своем из Египта, изваяли себе в пустыне золотого тельца, которому и поклонялись вместо истинного Бога (Исх. 32:1-4 и далее). Созвав к себе весь народ израильский и указывая собравшимся на тех двух телиц, Иеровоам сказал: – Израиль! это – боги твои, которые вывели тебя из земли Египетской. Не ходите более в Иерусалим, а сим богам поклоняйтесь.

Пока Иеровоам готовился укрепить свое царство, которое дано было ему Богом по предсказанию пророков Самея и Ахея, он думал, что ничто так не способствует его цели, как всемерное разжигание ненависти между двумя противоположными сторонами, дабы не оставалось надежды на примирение. И чтобы уже не доверяющие друг другу отдалились еще больше, он нашёл новую причину для распри, касающуюся поклонения Богу. Он уговорил свою сторону оставить иудейские обряды и принять религию египтян, которая была выше всех других религий, как и египетские мудрость и власть были значительнее, чем у ханаанитов и иудеев. Поскольку большинство колен согласилось, он предложил поклоняться древним иудейским идолам, а именно двум золотым тельцам, и освятил их, используя согласно древнему обычаю формулу: Вот боги твои, Израиль, которые вывели тебя из земли Египетской (Исх. 32:4).

Богоненавистный Иеровоам сделал телиц по образцу святыни Египетской, разумею Аписа; а Египтяне чтили Аписа, полагая, что он есть чадо луны (посему он имел на лбу луновидный знак) и были уверены в его происхождении от солнца, так как, по их мнению, луна заимствует свой свет от солнца, и, следовательно, чтили Аписа как детище луны и потомка солнца. До такого неразумия и скудоумия довел их изобретательный дракон, то есть сатана.

Золотые тельцы. Как и ковчег Завета, золотые тельцы не были идолами. Скорее, и ковчег, и тельцы представляли собой престолы или подножия, на которых покоилась Божья слава. Тельцы были проявлением синкретизма, религиозного и культурного заимствования у хананеев, столь распространенного у израильтян. Быки, или тельцы, ассоциировались с богом Ваалом и культом плодородия в угаритских текстах. Бог Эл часто именуется «Быком Элом», и существует миф о совокуплении Ваала и Анат, в результате чего на свет появился вол. Вероятно, удовлетворение израильтян, которых больше устраивало сочетание черт Яхве и Ваала, воспринималось Иеровоамом как прекрасная возможность для политического маневра. Бронзовые и составные статуэтки быков, или тельцов, обнаружены в нескольких археологических раскопках (гора Гелвуй, Асор, «Бычья стоянка» и Аскалон), а в Силоме найдена керамическая статуэтка длиной всего 7 дюймов. Тельцы как престолы. Поскольку в намерения Иеровоама входило противопоставить Иерусалиму другие культовые центры, потребовалось оснастить эти святилища такими же действенными религиозными символами, как ковчег. Во 2–м тыс. до н. э. символ тельца пользовался широкой известностью в хананейской культуре и представлял плодородие и силу. Тем не менее, чтобы тельцы не воспринимались как идолы, было провозглашено, что они просто служат подножием для Яхве. Эта идея основывается на скульптурных изображениях хананейских и угаритских богов, стоящих на спинах быков. Кроме того, месопотамские лунные боги Син и Наннар изображались на цилиндрических печатях и в религиозных текстах либо с быком, либо в виде стоящего на задних лапах «разъяренного быка». Поэтому вполне возможно, что золотые тельцы, установленные Иеровоамом в святилищах Дана и Вефиля, выполняли функцию престолов или подножий для невидимого Яхве. Некоторые исследователи отмечают, что в 3–м тыс. до н. э. божество нередко изображали на крылатых фантастических существах (таких, как херувимы). И только во 2–м тыс. до н. э., в Сирии, более распространенным «животным подножия» стал бык. Связь тельцов с Яхве. Многие ученые сходятся во мнении, что золотые тельцы Иеровоама были связаны с (синкретическим) культом Яхве. Этот довод основывается на отсутствии другого божественного имени, ассоциирующегося с тельцами, а также упоминанием «богов, которые вывели Израиль из земли Египетской». По–видимому, последнее выражение исключает возможность отождествления тельцов с египетским богом–быком Аписом (несмотря на связи Иеровоама с Египтом; см.: 11:40). Угаритские параллели указывают на связь тельцов либо Ваалом, либо с Элом. Попытки связать тельцов с Сином, лунным божеством Харрана и Ура, а также со следами культа предков в коленах Иосифа подкрепляются большим количеством текстуальных и археологических материалов, однако они пока нуждаются в исследовании. Каковы бы ни были происхождение и назначение тельцов, в конечном счете, они стали рассматриваться в израильском обществе как отступление от истинной веры и нарушение первой или второй заповедей. Последнее представляется наиболее вероятным, поскольку, когда столетием позднее Ииуй покончил с культом Ваала в Израиле, он не предпринял никаких действий против тельцов (см.: 4 Цар. 10:28,29).

сделал двух золотых тельцов. По всей видимости, Иеровоам не предполагал выдавать этих золотых тельцов за изображения Бога. Однако в искусстве хананеев того времени весьма распространенными были изображения языческих богов, стоящих на спине быков и других животных, и таким образом, нововведение Иеровоама в области богослужения, пусть даже против его собственной воли, открыло путь хананейским религиозным обрядам и верованиям. Благодаря Иеровоаму Израиль фактически вернулся к политеизму (Исх. 32,4).

Иеровоам стал причиной соблазна. Он сделал в качестве богов для народа золотых тельцов - жалкие подобия, дабы удержать их от стремления искать Бога живого, истинный храм, закона Божьего, по праву помазанных царей, обычаев предков. Как следствие целый народ, оказавшийся таким образом сбитым с толку, стал источником соблазна подобно тому, как, согласно апостолу (Ср. 1 Кор. 8:7-8;10:23-30), человек с совестью, признающею идолов, ест идоложертвенное, не считая это вредным. Он полагает, что, ведя себя так, он выказывает презрение к бесчувственным камням и деревянным богам, которые не способны ни освящать, ни осквернять. Но то, что, по его мнению, является примером веры, становится поводом для заблуждения для неискушённого народа, потому что его всё это приводит не к презрению, а к почитанию идолов, и им начинает казаться, будто такая еда - это религиозный пир в честь тех самых бездушных богов, которых он намеренно пытался унизить насмешкой. Потому апостол мудро заключает и поясняет: И от знания твоего погибнет немощный брат, за которого умер Христос (1 Кор. 8:11).

Сущность религиозной реформы Иеровоама, задуманной и выполненной по указанным политическим мотивам, состояла в том, что, посоветовавшись, может быть, с главами государства, он слил (3 Цар. 14:9) двух золотых тельцов (по LXX: δυο δαμαλεις, так и блаж. Феодорит, вопр. 42; слав.: две юницы златы), поставил их на противоположных концах своего царства - южном, - в Вефиле (евр. Бет-эл - на границе колен Ефремова и Вениаминова, Нав. 8:9; Быт. 28:10 сл.; Быт. 35:14; Onomast. 205. теперь Betin) и северном - в Дане (прежде Лахис, Нав. 19:47; Суд. 18:19; Иер. 4:15, получил название "Дан. от колена этого имени; по И. Флав. Иуд.Древн. 8:3, 4, ср. V:3, 1, лежал у истоков Малого Иордана, близ Сидона; по Евсевию и Иерониму, самое название "Иордан" происходит от слова "Дан", Onomast. 308; теперь Дан - Tell-el-Kadi); поставил "на пределах царства, чтобы, одни, приходя к одной (юнице), а другие к другой, и не затрудняясь в этом по причине близости, охотно согласились не ходить в столицу" (блаж. Феодорит, вопр. 42). Хотя оба эти пункта могли и ранее почитаться священными, по крайней мере, о Вефиле это известно, но при назначении средоточных пунктов богослужения Иеровоам руководился, видимо, соображением удобства посещения этих святынь и возможно большей децентрализации культа. По мысли Иеровоама, в тельцах его представлен был образ истинного Бога, Иеговы (по И. Флав. , Иуд.Древн. 8:8, 4, Иеровоам соорудил "два тельца в виде символических представителей Господа Бога"), почему он усвояет им изведение Израиля из Египта (ст. 28, сн. Исх. 32:4, 8) и затем устрояет храмы для них (31 ст.) и учреждает культ по образцу Иерусалимского (31-32), с теми двумя изменениями, что ввел всеобщее священство, с уничтожением исключительных прав на него Левиина колена (ст. 31, 2 Пар. 11:14; "В этом одном, - замечает блаж. Феодорит, - поступал разумно, потому что священники Божии не должны были служить тем, которые не боги"), и праздник Кущей (не названный прямо в тексте, ср. Суд. 21:19; Иез. 45:25) перенес с седьмого месяца на 15-е число восьмого месяца - по климатическим условиям северного царства (вследствие более позднего здесь созревания хлебов), как полагают некоторые, или просто для отличия от Иудейского царства. И священный писатель признает введенное Иеровоамом тельцеслужение менее ненавистным Богу, чем чистое язычество (3 Цар. 16:31-33; 4 Цар. 3:2-3; 4 Цар. 10:30-31). Тем не менее, воплощение Иеговы в чувственном образе тельца было прямым и грубым нарушением второй заповеди десятословия и попранием основного духа Ветхого Завета с его требованием без образного служения Иегове (Исх. 20:4-5; Лев. 26:1; Втор. 4:15-19, 23; Втор. 5:8-9 и др.); было именно тяжким "грехом" (30 ст.) Иеровоама и народа, обнаруживших в этом чисто языческое настроение, ищущее своего удовлетворения в чувственном изображении невидимого, неизобразимого Бога. "Это-то обстоятельство, - говорит И. Флавий, - стало для евреев началом всех бедствий, и было причиной того, что они впоследствии были побеждаемы в войне с чужеземными народами и подпадали игу их", а в конце концов царство Израильское перестало существовать. О сущности, характере, происхождении и устройстве культа тельцов см. в обстоятельной диссертации П. М. Красина, Государственный культ Израильского (десятиколенного) царства, Киев, 1904, а также у проф. Ф. Я. Покровского, цит. соч., с. 299-331.