Толкование 2-ое послание к Коринфянам ап. Павла, Глава 12: Иванов А.В. профессор

Различают видения и откровения тем, что первые сопровождаются экстатическим состоянием видящаго, последние же могут происходить в спокойном состоянии духа и тела. На основании разсказываемаго в этой главе откровения, в древности составлен был Апокалипсис Павла, но подложность его признаваема была всеми.

Вем человека о Христе. Из такого указания на откровение, как на чуждое, можно видеть, что Павел неохотно говорил о своём видении; но что это видение его, а не чужое, это открывается из контекста и яснее всего из стиха 2 Кор. 12:7. Прежде лет четыренадесяти. Точное определение числа лет, протекших от видения до разсказа о нём показывает, какое глубокое впечатление произвело оно на Апостола и какое важное значение он ему придавал. Но определить с точностью время и обстоятельства, когда совершилось это видение, трудно. Считая 14-ть лет назад от времени написания Послания, мы придём к 44-му году — то есть оно могло случиться тогда, когда Апостол прибыл в Иерусалим со сбором милостыни из Антиохии. Подобныя экстатическия состояния часто повторялись с Апостолом. Так, он сам разсказывает, что в одно время, молясь в храме Иерусалимском, он пришел в изступление и получил откровение от Господа (Деян. 22:17-18). Такое же изступление могло быть и упомянуто здесь. Но каково было в то время состояние Апостола, он сам не может определить: аще в теле, не вем, аще ли кроме тела, не вем — то есть одна ли душа его была восхищена на Небо, а тело оставалось спящим, или с телом он был удостоен этого восхищения. Само восхищение указывает на невольное, несвободное состояние Павла, а вознесение до третъяго Неба — на его удаление от всего земного, обыкновеннаго и человеческаго. В Священном Писании обыкновенно различаются Небо видимое — твердь, или воздух, по которому летают птицы и плавают облака; Небо звездное — то безвоздушное пространство, в котором сияют светила и которое называется безпредельным, и Небо Небесех — невидимое или духовное Небо, в котором обитают безплотные духи и где Престол Самого Бога. На это высочайшее Небо и был восхищен Павел. Поскольку оно предназначено для жизни блаженных духов и душ, как некогда был назначен Рай земной, то это Небо ещё называется Раем.

Слыша неизреченны глаголы, их же не леть есть человеку глаголати. Вместо глаголов некоторые разумеют предметы, о которых человек, если бы и хотел, не мог бы разсказать ничего. Ещё некоторые полагают, что святой Павел видел Самого Бога, и потому ничего не мог открыть о своём видении.

О таковем похвалюся, то есть о человеке во Христе (2 Кор. 12:2). Апостол как бы раздвояет себя и различает в себе человека высшаго, духовнаго, и человека обыкновеннаго, плотскаго. Он хвалится только тем духовным, исполненным благодати человеком, а собою лично не хвалится, разве только немощами своими; то есть, разве только тем, что он при всех недостатках своих удостаивается таких видений и с помощью благодати совершает такия дела.

За премногая откровения, да не превозношуся, дадеся ми пакостник плоти, аггел сатанин, да ми пакости деет, σκόλοψ τη σαρκὶ, ά̉γγελος σαταν. Очевидно, что здесь Апостол говорит о страданиях, которыя он испытывал в плоти своей и которыя не допускали его до превозношения теми откровениями, которых он удостаивался так часто. а) Некоторые полагают, что Апостола смущал сатана, представляя ему в памяти те неразумные подвиги, когда он гнал Церковь, от чего он испытывал угрызения совести и доходил до отчаяния в спасении. Но тот, кто с глубокою благодарностью вспоминал о своём обращении и призвании, кто полагал своё оправдание в заслугах Иисуса Христа, не мог, конечно, приходить в отчаяние от воспоминаний, что он некогда был гонителем Христиан; он за это готов был испытать всевозможныя гонения и страдания; но вместе с тем был уверен, что его грех прощён. б) Другие (Августин, Иероним, Феофилакт) в этом жале плоти, или, как выражается наш Славянский перевод, в пакостнике плоти, видят страстные пожелания похоти плоти, разжение блуда, которое могло быть особенно сильно в пылком от природы Павле, которое одно могло смущать его совесть, поставляя в опасность чистоту его девственной жизни и не позволяя Апостолу превозноситься даже телесными страданиями и трудами, которыя он переносил за Христа. Но естественнее всего думать, что под жалом в плоти Апостол разумел острые приступы неврастении, которая неожиданно и мгновенно, как удар кулаком в лицо (κολαφίζειν), делала его безсильным и безвольным, и именно тогда, когда ему приходилось принародно выступать как проповеднику Евангелия.

Довлеет ти благодать моя. Чтобы кому-нибудь не показалось странным, что Апостол Павел, хвалящийся своими многочисленными откровениями и восхищением даже на Небо, как бы забывает о своих частых недугах и недостатках, столь известных его читателям, Апостол раскрывает тайную причину оставления при нём его немощей. Он говорит, что когда он молился Господу об удалении от него пакостника плоти (то есть немощей его), то Господь в успокоение его сказал, что ему достаточно силы Господней, ибо она совершается в немощи человеческой. Действительно, немощи не препятствуют ему быть тем и таким Апостолом, каким предназначил его быть избравший его Христос.

Тем же благоволю в немощех. Услышав от Господа обещание, Апостол радуется своим немощам и скорбям, потому что через это вселяется в него сила Христова: егда бо немощствую, силен есмь. Только непосредственное общение с Богом, только опытом дознанная радость о получении благодати могли внушить Апостолу желание страдать и немоществовать, могли исторгнуть из его уст уверение, что ему сладостно от постигающих его огорчений.

Ничимже лишихся первейших Апостол. Начиная хвалиться своими трудами и достоинствами, Апостол поставил себя в сравнение с высшими Апостолами (2 Кор. 11:5); и оканчивая свою похвалу, опять обратился к сравнению с ними.

Егоже лишистеся паче прочих Церквей. Коринфская Церковь могла похвалиться перед другими Церквами своим основателем, как таким Апостолом, у котораго были все признаки высших Апостолов, поэтому никто не мог упрекнуть их, что основатель их Церкви чего-нибудь не доставил им. Одно только, чего не делал Павел и что делали другие Апостолы, это именно, что он не требовал от них ничего на своё содержание, ограничиваясь лишь сбором подаяний для Иерусалимских христиан.

Излишше вас любя, меньше любим есмъ. Здесь и утешение избытком Апостольской любви к Коринфянам, и обвинение в недостатке их любви к Апостолу.

Ответ вам творим. Как первое Послание подало повод лжеучителям обвинять Апостола в излишней строгости и предполагал в нём личную слабость: так и второе Послание, имевшее целью возвысить его Апостольское достоинство, могло показаться оправданием в справедливых нареканиях, возведённых на него лжеучителями. Апостол, предупреждая такое мнение, говорит, что он не оправдывается, а возстановляет истинное понятие о себе и пишет для назидания Коринфян.

Смирит Бог мой у вас: чтобы Бог не допустил меня видеть себя оскорбленным и посрамлённым в том отношении, что обращённые мною Коринфяне оказываются нехорошими членами Церкви. Здесь и молитва Апостола и верующих, и пастырское увещание к обращению.