«Бранд» - Ибсен Генрик

Описание произведения.

Драма Генрика Ибсена «Бранд» представляет развёрнутую метафору восхождения главного героя к Богу для воплощения высокого призвания человека. Пять актов «Бранда» являются ступенями религиозного пути главного героя. Можно продвигаться к этому пути двумя направлениями.

Первое: познавать величие Божье, углубляясь в своё сердце. — Это направление вдохновляет Бранда: «В сердце собственное снова, / Путь ведёт, — его мы можем / Сделать вновь престолом Божьим. / Сердце — вот наш шар земной! / Там погибнет коршун воли, / Там Адам родится новый». — Однако Бранд, на первый взгляд, выбирает иную дорогу.

Второе: взращивать собственный индивидуализм, постепенно отодвигая Бога на второй план. Эта дорожка может ввести героя в прелесть, а может увлечь его на тропу фанатичной непримиримости к людям. Фанатизмом кажутся речи Бранда уже в первом акте, где он обвиняет случайно встреченных и совершенно не знакомых ему людей в нежелании стяжать Вышний Свет, что заставляет его собеседников, едва ли не бегом, удалиться от него в ужасе. — Слишком уж он непримирим к людским слабостям и маленьким отступлениям от пути Божьего. — В нравственной жизни Бранд не принимает трёх троллей — тугомыслия (накатанной рутины быта), легкомыслия (бездумного наслаждения) и бессмыслицы (полного разрыва с людьми и разумом).

Речи Бранда обладают такой силой воздействия, что способны повернуть сознание людей. Это и происходит с Агнес, которая сделается потом женой Бранда и его верной последовательницей.

Поначалу Бранд весьма настороженно принимает, а затем и отвергает, рутинное служение приходского священника. Он готов, скорее, служить далёкому Богу, чем ухаживать за ближним в его обыденной жизни, — тут требуется сочувствие людским слабостям и лени, и гибкость в деле их обращения к Богу, рассчитанному только на Божьи милости и подачки. Слова: «мой Бог, но не ваш» — не однажды повторяются им на протяжении пьесы. Поэтому, отвергнув колебания относительно уместности своего служения в сельской церкви, он уже собирается покинуть село, но его останавливают провидческие речи Агнес. Она видит пустынную землю, омываемую морем, жаждущую заселения. Бранд остаётся в родной деревне.

Третье действие с предыдущими двумя разделяет три года. Открывается оно разговором Брандта и Агнес, ставшей его женой; живут они в доме под скалой, окружённом льдами, куда не проникает ни один луч солнца. У них родился сын, он чахнет, и оба они беспокоятся за его судьбу. Бранд также обеспокоен тем, что за три года он не получил ни одной весточки от старой матери, которой он ранее отказал в причастии, из-за отсутствия у неё покаяния. Мать не смогла отдать нажитое нечистым способом состояние на цели благотворительности, как советовал ей Бранд. Теперь до него дошла весть, что кончина её близка. Но, несмотря на уговоры Агнес, Брандт не собирается менять своего прежнего решения: «Мне не след склоняться пред богами рода», — сурово отвечает он на её увещания. Вскоре Бранд получает весть о смерти так и не дождавшейся причастия матери.

Далее Бранд ставит Агнес перед выбором между долгом матери и долгом жены. Агнес выбирает последнее, доверяясь не столько мужу, сколько Божьей воле, которой она предана. Эта сцена отмечена обращением Бранда не к грозному Богу Ветхого Завета, но к воплотившемуся Слову Божию, Проповеднику любви. Бранд принимает трудное решение остаться в деревне, так как селяне начинают уже жить по иным, более честным и чистым правилам, чем жили до этого. Он страдает, но не может покинуть место, где он нужен людям. — Сын Бранда и Агнес обречён умирать в холодном и тёмном доме под скалой.

В самом начале четвёртого действия, происходящего, что символично, в канун Рождества, из разговора супругов мы узнаём, что ребёнок умер. В этом разговоре Бранд предстаёт перед нами беспощадно честным и к себе, и к ближним, и к жене: «Жалобы не надо слёзной», — прерывает Бранд жену, попробовавшую было вспомнить об умершем сыне. Он уподобляет её воспоминания о сыне идолопоклонству, которое мешает ей приблизиться к Богу, и заставляет Агнес отдать нищей цыганке дорогие для неё вещи сына. После чего она обретает окончательную готовность к встрече с сыном в мире ином: «Всё ушло, исчезло, взято, связь с землёй вконец разъята», — говорит она. Далее, ремарка Ибсена: «Минуту она стоит неподвижно. Постепенно выражение её лица переходит в сияющую радость». — Агнес умирает.

Бранд, лишившись единственного родного ему человека, взваливает на себя ещё один подвиг — постройку на доставшиеся в наследство от умершей матери деньги, невиданного по всей стране гигантского храма.

В пятом действии мы узнаём, что Бранду удаётся построить гигантский храм, к освящению которого стекаются теперь множество людей, желающих услышать вдохновенную проповедь Бранда. Слышатся много голосов, по ремарке Ибсена: «Внимайте, он пророк!», — но только до той поры, когда уставшие от трудной дороги, люди не требуют от Брандта определить конечность цели, а также размер награды за долготу пути. Ответ Брандта: «Награда ваша? Веры взлёт, / Души единство, воли силы, / Готовность к жертвам, что даёт / Покой и радость до могилы, / И на чело – венец терновый / Тем, кто награду заслужил!» — В ответ слышатся голоса, зовущие убить Бранда. И толпа камнями загоняет его на горные высоты, где, избитый и окровавленный, он видит призраки, соблазняющих его на радужные перспективы соединения с женой, сыном и матерью в мире пакибытия, обещающие покой, но при условии отказа от своих убеждений. Бранд непреклонен. Он победил сатану. Но в этот момент слышится грохот сходящей с гор лавины. Понимая, что гибнет, Бранд кричит вверх: «Боже! В смертный час открой –/ Легче ль праха пред Тобой / Воли нашей квантум сатис?» — Слышится ответ Неба сквозь раскаты грома: «Он есть — Деус каритатис», — что переводится как Бог милующий.

История создания.

«Бранда» Ибсен начал писать летом 1864 г. в Италии, видя его поначалу в форме поэмы. Над нею он с перерывами работал около года, а затем решил переделать поэму в драму. И менее, чем через три месяца, завершил её. В ноябре рукопись окончательно отделанной вещи была переправлена в Данию. Там в 1865 г. она была издана в виде книги и, в течение короткого времени, выдержала три переиздания, затем перепечатывалась ещё много раз и стала самым издаваемым произведением Ибсена.

Ибсен признавался, что Библия составляла его единственное чтение в период работы над пьесой. Суровая сила, присущая этой Книге, наложила неизгладимый отпечаток на образ Бранда. Трагедия Бранда — это трагедия личности, бросившей вызов обществу, которое формально исповедует христианство. Было бы упрощением не признать за «Брандом» точности оценок современного ему общества, в смысле его ослабевшей и приобретшей черты формализованной и двоящейся религиозности, которые, с ещё большим успехом, можно спроецировать на обществе нынешнее.

Критики не раз писали о влиянии на драму Ибсена датского философа Сёрена Кьёркегора. Однако Ибсен решительно отрицал предположение о том, что на её написание его вдохновила борьба Сёрена Кьеркегора против официозного христианства: «Чистейшее недоразумение, будто я изобразил в нём жизнь и судьбу Сёрена Кьеркегора (я вообще очень мало читал, а понял и того меньше). То, что Бранд — священник, в сущности, неважно; заповедь „всё или ничего“ сохраняет своё значение во всех областях жизни — и в любви, и в искусстве и т. п. Бранд — я сам в лучшие минуты моей жизни…». Датчанин Ф.Г. Кнудзон утверждал, что Ибсен не имел ни малейшего представления о трудах датского философа, и он сам одолжил Ибсену одну из книг Кьёркегора.

Отношение автора к вере.

Ибсен, если судить по его произведениям, знал и понимал, что такое борение между плотью и духом, но вряд ли знал путь избавления от плотских соблазнов. Его Бог, подобно Богу Бранда схож с Богом Ветхого Завета, говорившего устами пророков. Их черты видит в себе и герой Ибсена Бранд.

«Ибсен не знал христианского соединения восхождения к Богу с нисхождением к людям, тайны богочеловеческой любви, — писал Н. Бердяев в очерке «Три юбилея». — В нём оставался непобеждённый соблазн титанизма и сверхчеловечества, и в этом он разделяет ту же судьбу, что и Ницше. У него было чувство вины и греха, которое преследовало его героев, но окончательного смысла этой вины ему не дано было узнать. Подобно творчеству Ницше и Достоевского, творчество Ибсена обозначает глубокий кризис гуманизма к гуманистической морали. Гуманистическая мораль и для него, как и для Ницше, была размягчением, утерей горнего духа, отрицанием высоты и бесконечности. Творческий путь Ибсена и есть искание божественной высоты человеком, утерявшим живого Бога. Поэтому любовь к “дальнему” ведет к отрицанию любви к “ближнему”. Отсюда героическая, мораль, которая есть максимализм, не вмещающий любви нисхождения к людям. И отсюда срыв этой героической морали, невозможность её реализации в жизни. Это мы видим в таком гениальном творении Ибсена, как “Бранд”, <…> провозглашавшего максималистический принцип “всё или ничего”. Но Бранд и есть героизм без благодати, без любви».

Биография.

Генрик Ибсен родился 20 марта 1828 года в зажиточной семье в норвежском городе Шиене. В 1836 году семья Ибсенов обанкротилась, пришлось заложить всё имущество, чтобы расплатиться с кредиторами. Тем не менее Генрику удалось поучиться в гимназии. Ещё во время учебы он начал пробовать себя в литературе. Затем вместо учёбы пришлось зарабатывать на жизнь и в пятнадцатилетнем возрасте Генрик становится учеником аптекаря в соседнем городе Гримстад.

Работа в аптеке не мешала творчеству. Благодаря стихам, эпиграммам и карикатурам на горожан, к 1847-му Генрик обрёл популярность у радикально настроенной молодежи Гримстада. После революционных событий в Европе 1848 года, Ибсен написал первую пьесу «Катилина», которая не пользовалась популярностью.

В 1850 году Ибсен отправился в Христианию, чтобы поступить в университет, но вместо учёбы его ждало там преподавание в воскресной рабочей школе, затем — сотрудничество с рабочей газетой и студенческим журналом. За три года им были написаны три пьесы.

В 1852 году Ибсена пригласили в Берген, в первый Норвежский национальный театр, где он прослужил художественным руководителем до 1857 года. Работа содействовала возрастанию драматургического мастерства, кроме того – новые его пьесы сразу же после написания находили сценическое воплощение.

С 1857 по 1862 годы Ибсен руководил Норвежским театром в Христиании и боролся с Христианийским театром, в котором спектакли ставились на датском, а актёры были сплошь датчане. И, конечно, не прекращал писать пьесы, беря за их основу норвежские саги. В 1863 году, когда Генрик Ибсен уже оставил пост руководителя, два театра слились в один, и спектакли шли только на норвежском.

Параллельно Ибсен полтора года добивался писательской стипендии от Норвежского парламента, а когда её получил, вместе с женой и сыном обосновался в Италии. Там за два года он создал две лучшие свои пьесы в стихах — «Бранд» и «Пер Гюнт», вложив в них весь накопленный опыт, как жизненный, так и литературный. Но, в первую очередь, религиозный.

Дальнейшие пьесы Ибсена, написанные прозой: «Кукольный дом», «Привидения», «Дикая утка», более социальны, но не менее глубоки.

В 1891 году, став знаменитым в Европе, Ибсен вернулся из добровольной ссылки, продлившейся 27 лет. В Христиании Генрик Ибсен прожил 15 лет, успев написать четыре последние пьесы, отмеченные влиянием символизма. 23 мая 1906 года после продолжительной тяжелой болезни он скончался.

Автор текста: Виталий Яровой.