«Крошка Доррит» - Диккенс Чарльз

Описание произведения.

В романе представлены два взгляда на христианское делание. Их выражают две женщины, по своим характеристикам противоположные друг другу. Одна — заглавная героиня, унижаемая и обижаемая близкими, которым она безвозмездно служит. Другая — превозносящаяся над всеми её будущая свекровь. Между ними — Артур Кленнэм, сын одной и жених другой, которому «в доме, где царили расчёт и корысть, вера помогла вырасти человеком благородным и щедрым. В доме, где не было места ласке и теплу, эта вера помогла ему сохранить доброе и отзывчивое сердце. В доме, где всё было подчинено мрачной и дерзновенной религии, на место Бога, создавшего человека по образу и подобию своему, поставившей бога, созданного человеком по его грешному образу и подобию, эта вера научила его не судить других, не ожесточаться в унижении, надеяться и сострадать ближнему».

Благочестие же его матери, миссис Кленнэм, вовсе не христианского характера. «Таких людей принято именовать благочестивыми, но мрачная религия, ими исповедуемая, сводится, в сущности, к угрюмой сделке с небом: они приносят в жертву вкусы и склонности, которыми никогда не обладали, и рассчитывают получить взамен гарантию сохранности своих земных благ» — Так характеризует её сын. О том же свидетельствует её молитва и её убеждения: «Миссис Кленнэм вооружилась очками и стала читать вслух из толстой книги <…> “Отпусти нам долги наши, как и мы отпускаем должникам нашим” — эта молитва была чересчур смиренна для миссис Кленнэм. Разрази моих должников, господи, сокруши их и уничтожь, поступи с ними, как я бы поступила, и я поклонюсь Тебе <…> Так она постоянно сводила счеты с Небесным Владыкою…»

Не удивительно, что её взрослому сыну после долгого отсутствия родной дом «напоминал лавку погребальных принадлежностей». Вид уверенной в своей мнимой праведности матери тем более тяжёл для сына, что сам он, будучи по настоящему религиозным человеком, черпает в библейских проповедях прямо противоположное, нежели она: «Его душа так и не приняла жестокого и мрачного учения, которое ему навязывали в детстве, и его личный нравственный кодекс начинался с того, что, когда ходишь по земле, нужно глядеть под ноги и что нельзя вознестись на небо на крыльях слов. Земной долг, земное воздаяние, земные дела — вот первые крутые ступени подъёма». Этот личный нравственный кодекс, равно как и пристальное, воистину христианское внимание Артура к униженным и оскорблённым, помогает ему с первой же встречи заинтересоваться, а со второй — оценить достоинства девушки, чьим именем назван роман и чьё существование автор характеризует как «яркий подвиг повседневной жизни». «Призвание влекло её жить не так, как живут другие, трудиться и отдавать все силы, в отличие от других – ради других…Ведь мы же говорим о призвании поэта или священника, почему же нам не употребить это слово, говоря о душе, которая во имя любви и преданности свершает скромный и неприметный подвиг на своем скромном и незаметном жизненном пути?»

Наконец, неприметный подвиг Эммы Доррит, после того, как на ней женился Артур Кленнэм, оказывается ценным даже в глазах его матери, которая своё давнее нераскаянное преступление пыталась представить так, как будто его совершение было угодно Богу, а не ей. И только череда разразившихся друг за другом жизненных катастроф заставляет разбитую параличом, давно лишённую покаянных движений старуху на коленях просить прощение у жены сына и услышать от неё вразумляющие и укрепляющие слова: «Чужая злоба и непримиримость — не утешение и не пример для нас. Пусть нам примером послужит Тот, кто исцелял больных, воскрешал мертвых, был другом всем заблудшим и страждущим, терпеливый Учитель, скорбевший о наших немощах. <…> Я уверена, в Его жизни не было места ненависти и мщению. Следуя по Его стопам, мы не собьёмся с пути…»

Так ещё и ещё раз стала явной правильность слов Христа о врагах: «А Я говорю: любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас и молитесь за обижающих вас и гонящих вас, да будете сынами Отца вашего Небесного…» (Мф.5:43-45)

История создания.

Над «Крошкой Доррит» Диккенс начал работать в мае 1855 года, однако эту дату и дату окончания романа разделяет два года: ни одно своё сочинение Диккенс не писал так долго и мучительно. Сначала он думал назвать книгу «Никто не виноват». Её главным героем должен был стать человек, неосознанно приносящий всем несчастья. Три первых выпуска были начаты в Англии, но завершены во Франции, куда Диккенс с семьёй выехал в октябре 1855 года, периодически, однако возвращаясь на родину, куда окончательно вернулся лишь через год. Всё это время он работает над «Крошкой Доррит», последний выпуск которой появляется лишь в июле 1857 года, и сразу же вслед за ним – отдельное книжное издание.

Когда Диккенс писал свою книгу, как никогда обострились странности, свойственные ему и до этого: впадение в транс, видения и состояние дежавю. Ему всюду мерещился образ героини, все мысли были заняты ею одной. Она не покидала его даже во время морского путешествия — «вздымалась на волне, плавала в облаках, прилетала с ветром». Но и без того его здоровье было на пределе: «…образы этой книги впиваются мне в мозг, голова гудит, и я собираюсь, как говорится, разгрузить её, укрывшись в одном из тех незнакомых мне мест, куда меня в сих широтах заносит по ночам…»

При изображении долговой тюрьмы Маршалси Диккенс пользовался личными впечатлениями: много лет назад он посещал в этой тюрьме сидящего за долги отца. Ряд персонажей романа имели прототипы: Мария Биднел — дочь банковского клерка, в которую Диккенс был влюблён в молодости, была прототипом Флоры Финчинг; Генри Гоуэн списан Диккенсом с Уильяма Теккерея. Политические деятели романа выведены с реальных политиков того времени.

Работая над книгой, Диккенс считал, что его писательская деятельность подходит к концу, и к нему никогда не вернётся его богатое воображение.

Отношение автора к вере.

У Диккенса – очень простодушное и светлое христианство. Он любит Бога, любит исполняющих Христовы заповеди людей, радуется, когда видит отражения Христова света в их душах и лицах, радуется результатам трудов праведников и раскаянию грешников. Самый тяжкий грех для него лицемерное христианство, которое он не устаёт обличать. Исправление грешника под влиянием праведника присутствует практически в каждом его произведении. Положительные его герои радостно живут, радостно растят детей, радостно делают добро ближним.

Думается, в то время, когда жил Диккенс, простые люди различных конфессий, имели гораздо больше общего, чем в наши дни. Диккенс в своей вере в Христа он был абсолютно искренен и видел главный смысл жизни «в счастливом содружестве и взаимном доброжелательстве <…> религиозные верования самых цивилизованных народов и примитивные верования самых грубых дикарей равно относят их к первым радостям грядущего существования». Отсюда – понимание Диккенсом человеческих слабостей, человеческой податливости на грех. И, тем не менее, его персонажи в глубине души хранят память об образе Божьем в себе самих и в людях, с которыми они живут рядом. Эти люди способны на незаметные для окружающих взлёты, и Бог, по Ему одному ведомой правде, живя «в том мире, где исправляют ошибки нашего», знает это. Поэтому религиозное ханжество во всех его видах – это единственное, кажется, из всех человеческих качеств, которое ненавистно Диккенсу. Ему неприятны люди, которые не замечают разницы «между смиренным почитанием великих истин Писания и оскорбительным внедрением буквы Писания – но не Духа Его – в самые банальные разногласия и самые пошлые житейские дела…».

Диккенс не слишком жаловал современный ему институт Англиканской церкви, к которой и сам принадлежал, где, по его словам: «милосердие в приходе присутствует в изображении милосердного самаритянина, помогающему немощному лишь на приходской печати да на фирменных пуговицах его служителей».

Писатель считал главной своей задачей свидетельствовать о вере в своих книгах. За это свидетельство ему уже при жизни немало доставалось от рафинированных, образованных и не верующих в Бога эстетов. Появились упрёки в пропаганде изживших себя ценностей — почитания Бога, служения ближним, преданности долгу, верности семье и браку, наконец. Но после того, как родная страна отвергла едва ли не последнего и самого английского из всех английских писателей, сознательно проповедовавшего христианство (спохватившись, позже она попыталась адаптировать его к своим гуманистическим антирелигиозным ценностям), оказалось, что вместе с ним она отвергла и себя.

Биография.

Чарльз Диккенс родился 7 февраля 1812 года в пригороде Портсмута. С 12-ти лет, после того, как семья разорилась, а отец был отправлен в долговую яму, Чарльз работал на фабрике по производству ваксы, потом некоторое время учился в школе, а в мае 1827 года был принят в адвокатскую контору «Эллис и Блэкмор» младшим клерком. Здесь он пробыл до ноября 1828 года, а затем, обучившись стенографии, стал свободным репортёром, и на этом поприще стяжал большой успех, на волне которого в 1830 году был приглашён штатным репортером в «Монинг Кроникл».

Первые нравоописательные очерки Диккенса были напечатаны в 1836 году. Но настоящую славу он стяжал по мере выхода в свет его «Посмертных записок Пиквикского клуба», вскоре вышедших отдельной книгой.

В 1836 году Диккенс женился на Кэтрин Томсон Хогарт, дочери его приятеля, журналиста Джорджа Хогарта, которая родила ему десять детей.

Двумя годами позднее Диккенс выступил с «Оливером Твистом» (1838) и «Николасом Никльби» (1839). Первый роман вызвал общественный резонанс. Прошёл ряд скандальных разбирательств в работных домах Лондона, которые по сути были полутюремными заведениями, где нещадно использовался детский труд.

На волне славы Диккенс путешествует в Америку, где публика встретила его с энтузиазмом. Он пишет «Мартина Чезлвита» (1843), воспринятого американцами как пародию на себя, а посему вызвавшему бурные протесты с их стороны.

Диккенс стал главным редактором «Дейли Ньюс», благодаря чему он получил возможность выражать свои социально-политические взгляды.

Приходит пора зрелых его романов: «Торговый дом „Домби и сын“. Торговля оптом, в розницу и на экспорт» (1848) и «Дэвид Копперфилд», который может восприниматься как автобиографический.

В 1850-е годы Диккенс в зените славы. Он стал прославленным писателем, властителем дум и обеспеченным человеком. В это время гротесково-юмористическая манера письма изменяется в сторону более мрачного мироощущения. Меланхолией и безысходностью проникнут социальный роман Диккенса «Тяжёлые времена» (1854), скорбными интонациями отмечены романы «Крошка Доррит» (1855—1857), и, в особенности, «Большие надежды» (1861).

Новых художественных высот достигает Диккенс в большом многоплановом полотне, романе «Наш общий друг» (1864), в нём красной нитью проводится мысль об отравляющем действии денег — их символом становится мусорная куча. В этом последнем завершённом произведении Диккенс продемонстрировал все силы своего юмора, заслоняясь чудесными, весёлыми, симпатичными образами этой идиллии от овладевавших им невесёлых мыслей.

9 июня 1870 года пятидесятивосьмилетний Диккенс, изнурённый колоссальным трудом, довольно беспорядочной жизнью и множеством неприятностей, скончался от инсульта в своём доме в деревне Хайем (Графство Кент).

Составитель текста: Виталий Яровой.