1-ое послание к Коринфянам ап. Павла, Глава 11, стих 8. Толкования стиха

. Апостол решительно отвергает притязания женщин на ведущую роль в церкви, указывая на место, отведенное им при создании мира: «Ибо не муж от жены, но жена от мужа; и ведь не создан был муж ради жены, но жена ради мужа» (11:8—9). Превосходство мужа определяется порядком творения. Знаком этого первородства и превосходства мужчины и является покрывало на голове женщины.

Апостол напоминает здесь о порядке творения: Адам был создан первым, а из его ребра была взята Ева.

Женщина была создана для мужчины, потому что Господь сказал: «Не хорошо быть человеку одному; сотворим ему помощника, соответственного ему» (Быт. 2:18).

Еще до грехопадения был установлен Богом порядок, по которому муж был первичен, а жена для него и от него.

Здесь запрещается покрывать головы при молитве «всякому мужу», а в Писании мужами называются собственно простолюдины, и об ннх-то, а не о священниках, говорит апостол, называя их братия (ми): 1 Κορ. 11, 2. Священники непросто мужи, но при исполнении своего служения как Ангелы Господни: Откр. 2— 3 глав. Мал. 2:7. Обычай покрывать иерархическим лицам голову свою имеет основание в Священ. Пи- сании: Лев. 8:13; Зах. 6:11; Огкр. 4:4; Исх. 29:6—9; также имеет основание в Свящ. Писании и обычай православных пастырей носить длинные волосы. На востоке в глубокой древности был обычай—людям, посвящающим себя на служение Богу, во все время своего служения или, что то же назорейства, не стричь волос: Чис. 6:5; Суд. 13:5. Как назорей и во всем подобный пророку Илии, покрытому волосами: 4 Цар. 1,8, и Иоанн Креститель Господень, несомненно, носил длинные волосы. Иисус Христос, Великий Первосвященник и назорей: Деян. 22:8, как свидетельствует история, носил длинные волосы. Также и апостолы, как посвященные Богу и подражатели во всем Христу: 1 Кор. 11.

Главы 11–14 посвящены вопросу о поведении верующих в молитвенных собраниях. Из этого общего вопроса ап. Павел выделяет три частных, которым и посвящает преимущественное внимание. Первый касается поведения женщин в молитвенных собраниях (11: 2–16), второй – вечери Господней (11:17–34), и третий – дара языков, к которому ап. Павел подходит в связи с другими духовными дарами (12–14).

Вопрос о поведении женщин есть, собственно, вопрос о том, должны ли женщины молиться с покрытой или непокрытой головою (ср. ст. 13). Павел решает его в том смысле, что женщины должны молиться не иначе, как с покрытою головою. В тех доводах, которые ап. Павел предлагает в обоснование своего решения, многое звучит для нас неубедительно (ср. ст. 4–6, 13–15), и кое-что не удержалось и в жизни Православной Церкви (ср. ст. 14). Как и все люди, Апостолы были дети своего времени, и многое, что им по человечеству казалось самоочевидным, ничего не говорило другим христианским поколениям. В вопросе о поведении женщин важно не то решение, которое Павел предлагает, и не те человеческие соображения, которые он приводит, а то принципиальное основание, на котором он строит. Это основание дано в ст. 3. Он говорит о иерархическом соотношении мужа и жены, возводимом через Христа к Богу. Он утверждает царственное положение мужа, как образа и славы Божией (ср. ст. 7). Но иерархия не исключает равенства мужа и жены, в их происхождении друг от друга и обоих от Бога (ср. ст. 12), она сопряжена и с их единством, которое есть единство в Господе (ср. ст. 11). Так, по специальному вопросу, ап. Павел, неизбежно, возвращается к теме о союзе супружеском и, дальше углубляя мысли, намеченные в гл. 7, пролагает пути к учению послания к Ефесянам.

Здесь ап. Павел осуждает мужей, молящихся или пророчествующих с покрытой головой (ст. 4), а также растящих волосы (муже аще власы растит, безчестие ему есть, ст. 14). Штундисты прилагают это к священнослужителям Православной Церкви и обвиняют их в нарушении апостольской заповеди, – за то, что они носят длинные волосы и при богослужении возлагают на головы митры, камилавки, скуфьи. Но ап. Павел в заключение этих наставлений пишет: «если бы кто захотел спорить, то мы не имеем такого обычая» (чтобы муж отращивал волосы, а жена нет, ст. 14–15), «ни церкви Божии». Этими словами указывается на то, что изложенное апостолом выше есть дело обычая, и если бы кто захотел с этим спорить, то он изобличался бы не повелением Господним (ср. 7, 10), а только существующим обычаем. А обычаи изменяются. В частности, касательно отращивания волос мужами, апостол находит, что самое естество учит, что это бесчестие для мужа (ст. 14). И здесь он ссылается не на повеление Господне, а лишь на «естество», считая отращивание волос естественным не для мужчины, а только для женщины (ст. 15). Однако естественность не есть всегда обязательное свойство человеческих действий, – иначе говоря, не все, что естественно, то и обязательно. Напр., естественно в жаркое время ходить босым, однако не обязательно. – Что касается покровения головы, то есть различие между простым покровением и венчанием головы.

Митры православных епископов, камилавки и скуфьи священников суть головные украшения, в роде диадем или ворон (повязок или венцев). Апостол не мог осуждать таких украшений. Он, как ревностный посетитель храма Иерусалимского, видел, конечно, на главе иудейского первосвященника увясло, по греч. митру (Исх. 29:6; Лев. 8:9), а на священниках видел клобуки (Исх. 29:9; Лев. 8:13), и потому не мог думать, что всякое украшение или венчание главы противно повелениям Божиим.

+++Примечания к Апостолу и Апокалипсису в обличение штундистов и подобных им сектантов. Владимир-на-Клязьме, 1904. С. 74++

Что такова действительно мысль Апостола, это видно из того, что сам же он присовокупляет в виде причины, или доказательства, что не муж от жены, а жена от мужа, и не муж создан для жены, но жена для мужа|||».

Второе основание неприличия превратного отношения мужа и жены к покровению головы заключается в зависимости жены от мужа, установленной Богом. Сначала создан был по образу Божию муж, потом как бы по его образу создана жена, которая по сему есть облик мужа, как он отображение славы Божией. Жене повелено быть в подчинении у мужа и печатию этого ее отношения служит покрывало. По замечанию святого И. Златоуста, муж не должен покрываться не только потому, что имеет главою своею Христа, но и потому, что имеет власть над женою. Когда же власть имеющий приходит к царю, то он должен иметь на себе знак своей власти... То же самое должно сказать и о жене: и для нее бесчестно не иметь знаков своей подчиненности». И по порядку творения мужу принадлежит первенство, а также потому, что жена сотворена в силу потребности для мужа быть в обществе с подобным себе человеком.

Наконец, так как некоторые жены снимали покрывала с голов своих не по желанию только сравняться с мужчинами, но по некоторым другим, еще менее извинительным причинам, то Апостол возбуждает в них прирожденное женщинам чувство стыдливости чрез напоминание об Ангелах, всегда предстоящих нам и в то же время близких к Богу, чтобы постоянно свидетельствовать о нескромности помышлений наших.

Итак, муж, как образ и слава Божия между тварью, не должен в церкви покрывать свою голову, а жена потом взята от мужа, как бы по его уже образу создана, и есть поэтому образ образа, или есть отблеск славы мужа, поэтому должна накрываться в знак подчинения мужу.
 И еще преимущества мужа перед женой. Муж прежде создан, а жена создана после, из-за потребности мужа быть в обществе с подобным себе, и создана быть помощницей мужу. Этим выражено зависимое и подчиненное ее положение.
Таким образом, святой Апостол указал четыре преимущества мужа перед женой. Первое, глава мужа есть Христос, а муж есть глава жены. Второе, муж есть слава Божия, а жена слава мужа. Третье, не муж от жены, а жена от мужа. Четвертое, не муж для жены, а жена для мужа (Златоуст).
 По вышеуказанным причинам, а кроме них, еще и ангела ради, жена должна носить покрывало на голове своей, как знак власти мужа над нею, чтобы своею покорностью мужу и Богу доставить радость ангелам, хранителям людей, которые близки им и всегда, а особенно при богослужении.

Однако не все держались заветов ап. Павла и не все следовали Преданию. Поэтому Апостол указывает на ряд вопросов внешнего поведения в Церкви некоторых коринфских христиан, в которых они подражали язычникам: отращивали длинные волосы (мужчины), а женщины ходили с непокрытой головой в знак свободы нравов (в языческом Коринфе времен ап. Павла такие женщины, ведущие свободный, независимый в нравственном отношения образ жизни, назывались «гетерами», от греч. слова (etaira) – подруга, любовница). Такое подражание моде было совсем неполезно христианской общине, так как соблазняло многих. Апостол дает твердое основание для решения этого, казалось бы, маловажного вопроса, исходя из общего принципа иерархической подчиненности в Церкви: «Всякому мужу глава Христос, жене глава – муж, а Христу глава – Бог» (1 Кор. 11:3). Христос, как глава тела Церкви, есть глава не только мужа, но и жены, но жены через мужа. Как в физическом теле одни органы связаны с главой более непосредственно, другие менее, так и в теле Церкви: священство прямо относится ко Христу, другие имеют нужду в священстве. Так и в союзе семейном: муж прямее относится ко Христу, чем жена: последняя относится к Нему некоторым образом через мужа. Следовательно, и внешне должны быть знаки отличия: одному власти, другой – подчиненности (по порядку творения и как виновнице грехопадения).

В обычай хорошего нрава вошло жене покрывать голову в знак власти над ней мужа, и «для Ангелов» (1 Кор. 11:10) (ап. Павел имеет ввиду общее раввинское толкование Быт. 26, согласно которому падение ангелов объясняется преступной любовью их к земным женщинам. Поэтому иудеи (и магометане) не позволяют своим женам появляться в публичных местах с непокрытой головой из опасения, чтобы злые духи не нанесли им вреда. Другое мнение таково, что неприлично одетые женщины могли соблазнять «ангелов» – предстоятелей церквей или просто юношей и заставлять добрых Ангелов со скорбью удаляться от участия в общецерковных молитвах (см. у Фарара, Жизнь и труды св. ап. Павла., С-Пб., 1887, Прилож. IV, стр. 824; Еп. Феофан, цит. соч., стр. 401), а мужу быть непокрытым, в знак того, что он есть «образ и слава Божия» (1 Кор. 11:7). Если же эти нормы нарушаются, то оба погрешают против благочиния и преступают заповедь Божию.