Послание к Галатам. Глава 2. - Андрей Десницкий профессор

Приблизительное описание лекции:

В первой главе Павел очень нескромно, между прочим, заявляет, что он непосредственно от Христа принял своё откровение, и Им же и был поставлен в апостолы, а не от людей он получил это звание и эту проповедь. И особо он оговаривает свои отношения с иудейскими христианами, христианами вокруг Иерусалима, говоря, что не был им лично знаком. Но странствовал по другим провинциям Римской империи, в Сирии, в Киликии, то есть территория современной Сирийской и Турецкой республик. И во второй главе он продолжает развивать эту тему.

Через четырнадцать лет я снова отправился в Иерусалим вместе с Варнавой, а ещё я взял Тита. Я отправился туда, получив откровение, и сообщил им, а в особенности самым славным из них, какое Евангелие возвещаю среди язычников. Не впустую ли я совершаю или совершал свой забег? (Гал. 2:1-2)

Через четырнадцать лет — после своего обращения по дороге в Дамаск, а может быть после первого прихода в Иерусалим, точно не знаем, но это сейчас не очень важно, в общем, прошло много времени. Варнава и Тит — его знаменитые спутники, очень много о них говорится в книге Деяний, Титу отдельное послание обращено. И, соответственно, это его ближайшие помощники, он, конечно, не один был. Здесь у него спортивная метафора. Для нас спорт — что-то мало совместимое с духовной жизнью. Конечно, футбол, Олимпиада — это всё здорово, можно посмотреть по телевизору, но при чём здесь духовность? А для Павла, поскольку спорт и тогда был популярен, нет слишком низких метафор. Вот, спортсмен, который бегает на стадионе, может, он просто так бегает? Когда соревнования объявили, надо пробежать хорошо. Если просто прийти, начать носиться кругами по стадиону, какой смысл? И здесь он описывает ситуацию: он приходит в Иерусалим, чтобы посоветоваться с тамошними христианами — в чём суть и смысл его проповеди среди язычников, то есть не иудеев? Какие разногласия? Да вот сразу и будет упомянуто.

Вот и Тита, моего спутника, хоть он и был эллином, там не принуждали к обрезанию. (Гал. 2:3)

Тит, действительно, иудей лишь наполовину по происхождению, очевидно, не был обрезан. Обрезание — это знак, который ещё от Авраама отличает израильский народ, который и сегодня совершают иудеи. Мусульмане, кстати, тоже, но они, естественно, в первом веке ещё не существуют. Но смысл в чём? Что Тит помогает Павлу проповедовать Христа, сам не будучи обрезанным, не будучи израильтянином. И, собственно, Тит — это первый пример будущей Церкви, которая состоит из евреев и язычников, язычников по происхождению, конечно, а не по вероисповеданию. И они там соединяются вместе, причём ветхозаветный закон обрезания — одна из важнейших его деталей, внешняя, конечно, хорошо заметная по крайней мере. И она не нужна больше, эта деталь, потому что закон уже не разделяет их, как отделял Израиль от остальных народов до того. И он говорит: они не заставляли Тита обрезаться. То есть тамошние христиане в принципе согласились с таким подходом. Но причём здесь галаты? Галаты — не евреи точно, мы это уже выяснили в прошлый раз. Они кельты, они живут в областях Малой Азии и не евреи никак. Значит, как-то для них стало это вдруг актуальным.

Это к вам вкрались некоторые лжебратья. Они пришли подсматривать за свободой, которая нам дана во Христе, желая нас поработить. Но мы ничуть им не поддались и не подчинились, сберегая евангельскую истину для вас. (Гал. 2:4-5)

Лжебратья, которые подкрались подсматривать за свободой. Вообще Павел — апостол свободы. Он говорит о том, что все эти деления: евреи, язычники, иудеи — они не важны. Что христианство — это прежде всего свобода, а вот люди пришли подсматривать. Подсматривать буквально за тем, кто обрезан, а кто не обрезан, и одновременно подсматривать: а как вот вы, делаете это, или не делаете? Ой, вы не делаете — как это плохо. Это то, что порабощает человека — когда кто-то приходит и начинает твою свободу ограничивать.

А люди, которых почитали важными, впрочем, какие они были — мне нет разницы, ведь Бог не взирает на человеческие лица. Так вот, эти люди на меня ничего лишнего не возложили. (Гал. 2:6)

Важные люди, с ними был знаком. Интересно, кого он имеет в виду? Он упоминает апостолов, в частности Петра, как их такого неформального главу. И Иакова, брата Господня, главного, наверное, человека в иерусалимской общине. И он даже не называет их, чтобы как раз не играть авторитетами, он отказывается это делать и говорит: уважаемые люди, но это не важно. Уважает их Бог, а уважает Он всех, а не только каких-то особых людей.

Они на меня ничего лишнего не возложили. То есть Евангелия достаточно. Проповедуешь его — правильно делаешь. И вот Павел, который в первой главе говорит: от людей я не принял Евангелие, а принял его от Бога — здесь, во второй главе, уточняет, что от людей, от иерусалимской общины тоже какое-то одобрение было.

Напротив, они увидели: мне доверено проповедовать Евангелие необрезанным, как Петру обрезанным. (Гал. 2:7)

Пётр среди иудеев, Павел, соответственно, среди язычников.

И Тот, Кто действует в апостольском служении Петра среди обрезанных, действует и через меня среди язычников. (Гал. 2:8)

Очевидно, имеется в виду Бог, Который и Петра и Павла, собственно говоря, вдохновляет и приносит результат их проповеди.

Иаков, Кифа и Иоанн, которые считаются столпами, убедились, какая мне дана благодать, и протянули нам с Варнавой руку в знак общения. Мы для язычников, они для обрезанных. И лишь просили помнить о нищих, что я старательно исполнял. (Гал. 2:9-10)

О чём это? Очевидно, что здесь как раз Пётр, Иоанн и Иаков — самые авторитетные люди среди христиан, согласились с таким подходом, распределили сферы деятельности. Просили помнить о нищих — вероятно, это сбор средств для иерусалимской общины, которая бедствовала и которая нуждалась в том, чтобы получить какие-то средства от других общин. И Павел собирал эти средства, мы читали во 2м Послании к Коринфянам, очень подробно это разбирали.

Когда Пётр пришёл в Антиохию, я в лицо сказал ему, в чём он был повинен. Пока не пришли некоторые люди от Иакова, он ел вместе с уверовавшими из числа язычников. А когда те пришли, отказался и отделился от них из опасений пред обрезанными. К этому лицемерию присоединились и другие из числа иудеев, и даже Варнаву оно сбило с пути. (Гал. 2:11-13)

О чём идёт речь, мы толком не знаем, потому что этот эпизод не описан больше нигде. Есть в книге Деяний в 10-11 главах что-то похожее. Но, смотрите, христианство всё-таки началось среди иудеев, израильтян, которые соблюдали Моисеев закон, и Христос тоже не отказывался от этого закона. Но когда в Церковь приходит значительное число язычников, не евреев, встаёт вопрос: обязаны ли они его соблюдать? И судя по описанию Павла, Пётр сначала считал, что нет. А потом, когда пришли некие другие люди из Иерусалима от Иакова, то, чтобы никого не смущать, чтобы не подавать повода, он решил всё-таки соблюдать. И это означало отказ от совместных трапез с бывшими язычниками, потому что у них же там подают, например, свинину или ещё какие-нибудь блюда, которые нарушают пищевые запреты Ветхого Завета. Сегодня это называется словом «кашрут». И Павел говорит: нет, если можно, значит можно всегда, значит, не нужно никого слушать.

Но тут такой конфликт между Петром и Павлом, апостолами. Нормально. Церковь — не означает абсолютного согласия по всем пунктам.

И я, видя, что они отошли от евангельской истины, сказал Петру в присутствии всех: ты сам родом иудей, но живёшь не по иудейски. Зачем же ты принуждаешь иудействовать тех, кто из язычников? (Гал. 2:14)

То есть зачем ты налагаешь это бремя закона Ветхого Завета на тех, кто ему никогда не был подвластен, если ты сам уже перешёл в какое-то другое качество. И дальше он как обычно про себя скажет. Он любит это делать, по крайней мере в Послании к Галатам всё время это делает.

Мы сами по происхождению иудеи, а не грешники из числа язычников, но мы знаем, что не соблюдение закона делает человека праведником, а только вера Иисуса Христа. (Гал. 2:15-16)

Или можно перевести: вера в Иисуса Христа. Это его важнейший пункт, что соблюдение закона спасения не приносит, но спасение человек получает благодаря вере.

И мы уверовали во Христа Иисуса, чтобы праведниками нас сделала вера Христова, а не соблюдение закона. Ведь соблюдением закона не достигнет праведности никакая плоть. (Гал. 2:16)

Это его основной тезис, в Послании к Римлянам он очень подробно его разбирает. Здесь он уже об этом говорит, как о чём-то устоявшемся. Галаты, наверняка, об этом знают, но всё-аки он ещё раз уточнит.

Если мы ищем праведности во Христе, а сами оказываемся грешниками, что же тогда, Христос — служитель греха? Да не будет! (Гал. 2:17)

Здесь он кратко пересказывает свою аргументацию из Послания к Римлянам. То есть получается, что это соблюдение закона неизбежно приводит к греховности человека, потому что какие-то положения закона нарушаются. И вот, если мы думаем, что, соблюдая закон, мы спасены, тогда мы, наоборот, себя делаем грешниками, обвиняя себя в том, что что-то мы не соблюли. И тогда получается, что Христос только для этого пришёл, чтобы нас грешниками выставить? Да не будет!

Если я вернулся к тому, от чего прежде отказался, я поставил себя в положение преступника. (Гал. 2:18)

Потому что ни один человек, как тот же самый Павел говорил, особенно в Послании к Римлянам, не может соблюсти все положения закона. Где-то он что-то упустит, где-то в чём-то окажется виноват. Значит, преступник.

Ведь я по закону умер для закона, чтобы жить для Бога. Я распят вместе с Христом, и живу уже не я, это Христос живёт во мне. (Гал. 2:19-20)

Вот принцип. Не то, что всё дозволено, никаких запретов не существует, но: живу не для закона. Живу для Христа, потому что и умер вместе с Ним. Он умер на кресте за наши грехи, и Павел говорит: а я умер вместе с Ним для того, чтобы уже закон не имел надо мной никакой власти. А значит и оживаю вместе с Ним.

Если я и живу пока во плоти, то живу лишь верой в Сына Божия, Который возлюбил меня и предал Себя на смерть ради меня. Не отвергну я Божией благодати, ведь если праведность достигается путём закона, то Христос умер напрасно. (Гал. 2:20-21)

То есть физически живу. Вот его аргументация, та же, что и в Послании к Римлянам. Если можно соблюсти закон и оказаться праведником, зачем нам Христос? И без Него прекрасно справимся. Если мы к этому возвращаемся — мы отказываемся от Евангелия. Мы говорим Христу: Ты зря пришёл, у нас и без Тебя получалось.

Ну а в третьей главе он будет развивать эту аргументацию.