«Херувимская песнь» - Кастальский Александр Дмитриевич

Описание произведения

     «Херувимская песнь» - духовное сочинение А.Д.Кастальского для хора а-капелла. Это произведение предназначено для исполнения на Божественной Литургии. Текст сочинения традиционный для богослужения, он был составлен еще в 573 году. Музыкальный характер «Херувимской песни» торжественный, величественный.

      Это наиболее известное и часто исполняемое произведение А.Д.Кастальского предназначено для высокопрофессионального хора, каким, несомненно, был хор Синодального училища. В основу прославленного сочинения легла «Херувимская песнь Владимирская» обиходного напева, композитор гармонизовал ее и сегодня она исполняется в большие церковные праздники и на особо торжественных богослужениях. Это великолепное сочинение наполнено светом и умиротворением, Кастальскому удалось не только сохранить красоту древнего напева, но и многократно приумножить ее.

История создания

      Впервые сочинение А.Д.Кастальского «Херувимская песнь» было исполнено в начале на рубеже XIX и XX веков в Москве, а сегодня оно известно во всем мире среди профессиональных музыкантов и ценителей хорового и духовного пения. Музыкальная «проповедь» композитора, его наследие духовных сочинений с каждым годом вызывает все больше интереса в профессиональной среде. Непростая судьба Кастальского, его попытки сохранить Синодальное Училище хотя бы и под новым названием не может не вызывать сочувствия, таким сочувствием проникся к своему другу С.В.Рахманинов и всячески поддерживал его. С болью в душе от происходящего в его родной музыкальной, духовной среде жил этот великий церковный композитор и большой музыкант после 1917 года.

      С каждым годом растет количество международных и российских хоровых фестивалей, на которых участники исполняют произведения А.Д.Кастальского. От коллектива и дирижера требуется высокий профессионализм, чуткость и тонкий художественный вкус, ведь в сочинениях Александра Дмитриевича живет вся красота и мощь русской культуры.

Отношение автора к вере

      Александр Дмитриевич Кастальский родился в семье известного священника, сподвижника святителя Филарета, Дмитрия Ивановича Кастальского и дочери священника подмосковного села Ольги Семеновны. Это была очень благочестивая семья, каждый год вместе с детьми отправлялись Кастальские на богомолье в Троице-Сергиеву-Лавру. Названный в честь святого благоверного князя Александра Невского сын, решил посвятить свою жизнь музыке, и родители не настаивали на выборе священнического пути. 

     Во время работы в московском Синодальном училище композитор познакомился со взглядами известного ученого-музыканта Степана Васильевича Смоленского и стал их горячим последователем, таким образом он стал работать над гармонизацией старинных русских, а также обиходных напевов. Одно из произведений композитора – «Милосердия двери» прозвучало перед святым Иоанном Кронштадтским, который по свидетельству очевидцев пришел в величайшее умиление и горячо молился при этом. Об отпевании своем в 1926 году Кастальский тайно попросил своего друга, регента и композитора Николая Михайловича Данилина и тот, несмотря на все риски, выполнил просьбу – первый пропел панихиду у гроба и пригласил священников. Вся жизнь А.Д.Кастальского была посвящена служению церкви, созданию духовной музыки и сегодня она звучит снова в так любимой им России, во вновь возрожденных храмах, словно живой памятник композитору.

Биография

      Александр Дмитриевич Кастальский родился 6 (28) ноября 1856 года в Москве, в семье священника. Избрав путь музыканта, поступил в Московскую консерваторию, где его учителями стали великие С.И.Танеев и П.И.Чайковский. После окончания обучения работал преподавателем музыки среди рабочих, затем в 1887 году стал помощником регента и преподавателем в московском Синодальном Училище. Эта работа оказала огромное влияние на дальнейшее творчество талантливого композитора – реформы, проводимые в Училище, сформировали музыкальный стиль Кастальского – он увлекся обработками старинных русских и обиходных напевов и в этом очень преуспел. Современники сравнивали композитора с Васнецовым, его сочинения также увлекают глубиной и самобытностью и примечательно, что сам композитор замечательно рисовал «Будучи художником, он видел мир в красках и, будучи хоровым композитором, слышал его звуки в певческих тембрах. Особое внимание Кастальского приковывали басы, которые как лейттембр проходят через многие его сочинения». Его произведениями восхищался сам Н.А.Римский-Корсаков: ««Пока жив Александр Дмитриевич, жива русская музыка: он владеет русским голосоведением и доведет свое уменье до высшего мастерства». Когда-то юного Александра увлекали идеи «Могучей Кучки» и вот он сам получает наивысшую похвалу от одного из ее членов. 

        «Яркость и убедительность подхода Кастальского к обработке древних церковных распевов была для большинства музыкантов бесспорной. Его сочинения вдохновили многих композиторов на творческие поиски. В их числе был и Сергей Васильевич Рахманинов», в результате свет увидела знаменитая «Божественная Литургия». Впоследствии, именно Рахманинова будет просить Кастальский о возможности издания в Америке своих сочинений и получения гонорара, а тот в 1924 году выхлопочет ему место преподавателя, но слабый здоровьем от лишений Александр Дмитриевич уже не решится на переезд. О его жизни в советский период стало известно из писем другу в Америку, которые хранились в библиотеке Конгресса, он описывает свою жизнь, а это: «нищета, болезни, голод и холод, страх от постоянной угрозы «уплотнения» жилья и т.д.». Рахманинов помогал другу материально после получения этого крика о помощи.

        До 1910 года Кастальский был главным регентом Синодального училища, а потом и директором. Много славных страниц жизни Училища было им написано, но грянула Революция, а вместе с ней и разрушился весь уклад жизни. Композитор попытался сохранить Училище под новым названием, писал Уставы, но по воспоминаниям очевидицы этих событий, его опыт и знания ни во что не ставили, а должности были скорее почетными, ибо не давали права решать судьбу Училища самостоятельно даже в малом. Лучше всего деятельность композитора того времени характеризует свидетельство музыковеда Е.Н.Лебедевой. Несколько месяцев назад в фондах Музея музыкальной культуры был обнаружен листок с кратким фрагментом ее воспоминаний, познакомилась она с Кастальским в 1918 году. Вот этот чудом сохранившийся документ: «Впервые мне пришлось увидеть Александра Дмитриевича на заседании по вопросам составления учебных программ в музыкальных школах. Заслушивали его программу для Синодального училища, переименованного в Хоровую академию. Программа была прекрасно составлена и не оставляла желать ничего лучшего, видна была огромная эрудиция и многолетний опыт Александра Дмитриевича, но ее, конечно, по многим пунктам все критиковали для того, чтобы то же самое использовать потом «под другим видом». Я не знала раньше А.Д., и меня поразил его вид какого-то затравленного зверя. Он знал, что программа его великолепна, но осуждают ее только потому, что она составлена «им». У него можно было прочесть на лице при всей его сдержанности и самообладании: «Режьте меня на части, а я все-таки прав». Во всем его облике было не то терпенье, не то какое-то выжидание как-нибудь покрепче сшибить тех, которые вкривь и вкось судили его «правое дело». Он все время молчал и отвечал только односложно или кивком головы. И все же он мне показался настолько выше всех тех, которые то или иное ему указывали, что когда я узнала, что это Кастальский, подошла к нему и старалась как можно больше выказать внимания его давно известному мне дарованию и, когда он приходил в МУЗО (Музыкальный отдел Наркомпроса. – Авт.), то всячески старалась отметить это, чтобы в первую очередь исполнить то, что ему было нужно. Так установилось, между нами, то доверие, которое повело к самому дружескому отношению.

Когда организовался (по моей инициативе) этнографический подотдел (Музыкального отдела Наркомпроса. – Авт.), то я стала уговаривать А.Д. принять участие в его работе, на что он отнекиваясь говорил: «Ну вас к свиньям, не хочу с вами работать». Тогда я взяла листок бумаги и написала: «Прошу зачислить меня в сотрудники этнографического подотдела». Он подписал. Я тотчас же снесла эту бумажку к заведующему, который тоже подписал и сразу назначил А.Д. ставку выше других сотрудников, что до некоторой степени примирило А.Д. Все же он ходил на заседания редко и только изредка проявлял интерес к делу. Так было до конца. За невозможностью посещать заседания в последние годы из-за нездоровья, несколько раз назначали заседания у А.Д. на квартире, и это было очень приятно для всех. Точно все пришли навестить его, и гостеприимный хозяин принимал у себя гостей. Для нас было праздником слушать и его доклады о тех достижениях, которые готовились для печати.

Личность его производила впечатление удивительной простоты. Скажу даже, он при своих наклонностях к наблюдениям над жизнью народа иногда любил употреблять народные слова и «крепкие выражения», но все это говорилось так добродушно, что никоим образом не могло никого обидеть.

В области духовной музыки у А.Д. были такие постоянные почитатели, что то и дело обращались к нему, чтобы он написал тот или иной напев для храмового праздника. Даже на смертном одре А.Д. закончил заказанные ему церковные напевы, и когда Данилин пришел проиграть их на рояле, то А.Д. стало очень тяжело, и он сказал Данилину, но так, чтобы кроме него никто этого не мог слышать: «Ты меня отпой». Тут же были и Наталья Лаврентьевна, и сын А.Д., но этого не слыхали. Данилин совершил положительно ПОДВИГ, исполняя волю покойного. Он первый пропел панихиду у гроба А.Д., позвал духовенство, пел заупокойные сочинения Кастальского, провел все отпевание. И когда после отпевания понесли гроб к консерватории и затем к бывшему Синодальному училищу, квартире А.Д., то старые «синодалы» мощными голосами пели по улице «Святый Боже», пели почти до кладбища с перерывами, и при опускании гроба в могилу раздавалась далеко «Вечная память». Словом, ученики сплотились у свежей могилы дорогого Учителя и дали друг другу слово продолжать его дело, сплотиться и организовать Музей его имени в его комнате.

Автор текста: Веткина Анастасия Александровна.

Текст.

И́же Херуви́мы та́йно образу́юще и Животворя́щей Тро́ице Трисвяту́ю песнь припева́юще, вся́кое ны́не жите́йское отложи́м попече́ние.

 [Мы,] таинственно изображающие Херувимов и воспевающие Животворящей Троице Трисвятую песнь, да оставим ныне всякую житейскую заботу…

Я́ко да Царя́ всех поды́мем, а́нгельскими неви́димо дориноси́ма чи́нми. Аллилуи́а, аллилуи́а, аллилуи́а.

Перевод: …чтобы нам принять Царя всех [разумных существ], невидимо сопровождаемого, словно телохранителями, воинствами Ангелов. Славьте Бога, хвалите Бога, восхваляйте Господа