Читать толкование: Псалтирь, Глава 67, стих 31. Толкователь — Димитрий Ростовский святитель

Зло — оруженосная брань, так как она противна человеческому естеству. Естество наше создано Богом не для войны, но для кротости, по подобию кротости естества Божия. Не даны ему от Создателя рога, как юнцам (бык, вол), чтобы ими бодать друг друга, ни великие зубы, как диким вепрям, чтобы ими загрызать кого-либо и поедать, ни острые когти, как львам, чтобы ими терзать и раздирать, ибо он, кроме всего сего, должен быть кротким, мирным, невраждебным, немстительным, незлобивым и друголюбным. Подымать же друг на друга оружие и вступать в брань не есть дело кротости, но ярости, не мира, но раздора, не незлобия, но мщения, не любви, но вражды, и дело такое, горше которого ничего не может быть в поднебесной. Ибо вражда происходит от диавола, который, по словам Христа, «человекоубийца бе искони» (Ин. 8:44) Зло есть оружие и война, ибо они являются противоположностью заповеди Бога, говорящего: «Не убий» (Исх. 20:13). Бог создал человека для того, чтобы он жил, а война лишает его жизни. Бог жизнь человеческую по благоволению Своему ограничил определенным временем, а война пресекает это время, разоряет предел жизни и прежде времени (по Божьему попущению) истребляет людей из среды живущих на земле. Зла вещь брань, ибо она противоположна добру мира, при котором утверждаются царства, населяются города, умножаются люди, распространяются селения, увеличиваются богатства. Но война все это добро мира превращает в ничто, ибо уничтожает царства, разоряет города, опустошает селения, расхищает богатства и нищету приводит, и в один час убивает многое число людей, которые в течение многих лет нарождались. Не напрасно Давид, молясь Богу, говорит: «Разруши языки хотящия бранем». Разве кто-либо одобряет только ту войну, которая совершается по благословной вине. Ибо двоякая бывает война: одна происходит напрасно и несправедливо обижает, а другая защищает себя и других от неправедного вражеского нападения. Неправедная война есть смертный грех, как убийство, и подлежит тому суду, который изрек Бог после потопа: «Проливаяй кровь человечу, в ея место его кровь пролиется» (Быт. 9:6). Если же возникает по благословной вине брань, в которой защищают себя и других, то такая война не осуждается как смертный грех, но иногда вменяется даже как проявление высокой добродетели любви, если она ведется с добрыми намерениями, чтобы не столько себя одного, сколько все отечество сохранить целым от надвигающихся врагов и чтобы соблюсти не только телесное здравие своих ближних, но и их душевное спасение, которое могло бы повредиться, если бы соотечественники впали в руки иноплеменников, что бывает в агарянском плену, в котором христиане принуждаются к нечистотам агарянским, а иногда и к отречению от Христа. Возникающая ради таких причин война имеет свою похвалу и в Святом Писании, как говорит Сам Господь: «Больше сия любве никтоже имать, да кто положит душу свою за други своя» (Ин. 15:13). (Желающий подробного рассуждения о такой войне пусть обратится к прению христианского философа с сарацинами, изложенному в житии святых Мефодия и Константина, в 11 день месяца мая). Однако и война, творимая по благословной вине, не всегда бывает безгрешна. Часто к ней примешиваются если не смертные, то просительные грехи, как, например, желание отмщения и тщетной славы. (О мстительной войне, что она не без греха бывает, пишется в житии святого мученика Арефы и иже с ним, как было отвечено Богом чрез уста прозорливого старца ефиопскому царю Елезвою, отправившемуся на брань с иудеем Дунааном, желая отмстить ему за пролитие христианской крови. Об этом писано под 24 днем месяца октября.)