Читать толкование: , Глава , стих . Толкователь — Григорий Палама святитель

Что означает: «Не должны даже именоваться у вас»? — Он не ставит нам в вину, если другие будут называть нас так, потому что не в нашей власти не выстрадать это, и совершенно не виноват тот, кто услышит что негодное; и в ином месте показывая это, т.е. — что не то — гнусно, когда кого называют блудником, но гнусно — действительно быть таковым. «Аще кто», — говорит он, —«именуем будет блудник, с таковым ниже ясти» (1 Кор. 5:11). Этим он не то говорит здесь, чтобы мы заботились о том, чтобы нас не называли так, но — чтобы мы языком не произносили наименований внушающих нечистоту; поэтому он суммировал все, делая заключение: «Сквернословие и пустословие и смехотворство не приличны вам». Неприлично — святым то, о чем он сказал выше; потому что говоря: «Всякая нечистота не должна даже именоваться у вас», а это то же, что сказать: — ни даже произноситься вами, — он прибавил: «якоже подобает святым». Называет же он здесь «святыми» не тех, которые, родившись от людей и ныне находясь с Ангелами, прославляются нами, как совершенно угодившие Богу и прекрасной и богоугодной кончиной завершившие свою жизнь, но так он называет всех, которые крещением во Христа посвящены Богу; потому что если посвященный Богу сосуд — свят, как и всякое приношение Ему, особенно если оно приносится ради освящения, то тем более свят является человек, принесенный Богу по святым заветам и чрез Баню Пакибытия воспринятый, как и получивший на основании сего благодать Духа святости. Но какие это давши заветы и обязательства, мы были восприняты благодатию свыше Духа? — Конечно, скажу кратко, — отвергнуться сатаны, и сочетаться и причислиться ко Христу, Который призывает нас подвизаться, чтобы нам войти чрез узкие врата: «яко пространная врата и широкий путь вводяй в пагубу, и мнози суть входящии им; тесный же путь вводяй в живот, и мало их есть, иже обретают его» (Мф. 7:13–14). Никто, обремененный ношей славы и гордости, не может пройти через узкие врата, а также — никто, наложивший на себя груз алчности и любостяжания, а также — имеющий влечение к удовольствиям и потыканию своим страстям. Посему неприличны — христианам ни шутовство, ни смешливость, как ослабляющая напряженность души, ни глупые речи, как показание спеси в человеке, ни нескромность в речах, как возбудитель и поощрение к блуду.

Представляется, будто слово — непоследовательно самому себе, говоря, что святым не подобает сквернословие и смехотворство, а, напротив, — благодарение. На самом же деле, оно весьма последовательно самому себе. Потому что поскольку здесь «святыми» он называет освятившихся благодатию крещения во Христа, то это он говорит непосредственно относительно нас, которым он подвигся внушить, что мы прияли в дар таковую благодать не для иного чего, как для благодарения Даровавшего нам сей великий дар, и не просто даровавшего, но и давшего его как залог обетованного вечного наследия, если только путем делания добра мы до конца твердо сохраним этот залог. Посему Господь говорит в Евангелиях: «Внемлите себе, да не когда отягчают сердца ваша наслаждениями и печальми житейскими» (Лк. 21:34). «Аще ли… речет злый раб… в сердцы своем: коснит господин мой приити; и начнет ссориться и быть небрежным к делам, «приидет господин раба того в день, воньже не чает, и в час, воньже не весть. И растешет его полма» (т.е. отсечет от данной ему благодати), «и часть его с лицемерами положит» (Мф. 24:48–51), с лицемерствующими и называющимися «христианами», но, в действительности, — не христианами.

Представляется, что Апостол говорит и высказывает нечто тягостное: потому что называет здесь блудником и нечистым смехотворца и сквернослова и отсек его от удела во Христе. Господь же, законополагая нам, превзошел и этот приговор: потому что вожделение в душе, возникшее вследствие страстного взгляда на женщину, Он назвал прелюбодеянием (Мф. 5:27-28). Сделал же Он это для того, чтобы, очистив сами в себе скверну в мыслях, мы вели ангельский образ жизни на земле. Потому что ради этой цели Он сошел к нам, пребывая на небе как Бог, чтобы нас, хотя еще и пребывающих на земле, возвести на небо путем ангельского образа жизни. Посему опять же говорит божественный Павел: «Наше житие на небесех есть, идеже предтеча о нас вниде Иисус» (Еф. 3:20, Еф. 6:20).

"...восстани спяй и воскресни от мертвых и освятит тя Христос (Еф. 5:14). Из каких мертвых призывает он воскреснуть? Всеконечно из умерщвленных плотскими пожеланиями, кои воюют на душу (1 Пет. 2:11). Почему и Господь мертвыми назвал живых по духу мiра сего суетного, когда одному из учеников Своих, просившему пойти погрести отца своего не дал на то позволения, но повелел за Собою следовать, оставив мертвым погребать своих мертвецов. Мертвыми назвал Господь тех еще живущих, конечно как умерших душой. Ибо как отделение души от тела есть смерть тела, так отделение Бога от души есть смерть души. И это есть главным образом смерть, смерть души. На нее указывал Бог, и когда, давая заповедь в раю, сказал Адаму: в какой день вкусишь от запрещенного древа, смертью умрешь (Быт. 2:17). Ибо тогда умерла душа его, чрез преступление отделившись от Бога; по телу же он продолжал жить с того часа и далее до девяти сот тридцати лет. Но смерть, прибывшая чрез преступление, не душу только сделала непотребной и человека подклятвенным, а и тело, сделав многоболезненным и многострастным, предала наконец смерти: ибо тогда же вслед за умертвием внутреннего человека чрез преступление, перстный Адам услышал: проклята земля в делех твоих: терния и волчцы возрастит тебе: в поте лица твоего снеси хлеб твой, дондеже возвратишися в землю, от нее же взят еси: яко земля еси, и в землю отыдеши (Быт. 3:17–19). Если в будущем оном пакибытии, с воскресением праведных воскреснут телеса и беззаконных и грешников, то лишь для того, чтоб быть преданными второй смерти, – муке оной вечной, червю неумирающему, скрежету зубов, тьме кромешной, мрачной геенне огненной неугасимой, по слову Пророка, который говорит: сожгутся беззаконницы и грешницы вкупе, и не будет угашаяй (Ис. 1:31). Ибо это есть вторая смерть, как научил нас св. Иоанн чрез откровение. Послушай и великого Павла, который говорит: аще по плоти живете, имате умрети: аще ли духом деяния плотская умерщвляете, живи будете (Рим. 8:13). О жизни и смерти говорит он тех, кои будут в будущем веке, жизнью называя наслаждение вечного царства, а смертью – вечнующую оную муку. Таким образом преступление заповеди Божией является причиной всякой смерти и для души и для тела, и той, которая бывает в сем веке, и той, которую составит нескончаемая оная мука. И вот настоящая смерть, когда душа разъединяется с божественной благодатью и сочетается с грехом. Имеющие ум должны избегать такой смерти и страшиться. Для добре мудрствующих она страшнее самой муки геенской. ее и мы всеусильно избегать будем. Все бросим, все оставим, от всего отречемся и во взаимных отношениях, и в делах, и в желаниях, что отвлекает и отделяет нас от Бога и такую причиняет смерть. Кто будет бояться сей смерти и беречься от нее, тот не убоится приближения смерти телесной, имея обитающей в себе истинную жизнь, которая наипаче смертью приобретает неотъемлемость. Ибо как смерть души есть настоящая смерть, так и жизнь души есть настоящая жизнь. Жизнь же души есть единение с Богом, как жизнь тела – единение его с душой. Ибо как чрез преступление заповеди, отделившись от Бога, душа умертвилась, так чрез послушание заповеди, соединившись опять с Богом, она оживотворяется. Сего ради говорит в Евангелии Господь: глаголы, яже Аз глаголах, дух суть и живот суть (Ин. 6:63). Испытав сие опытно, св. Петр сказал Ему: глаголы живота вечного имаши (Ин. 6:68). Но они бывают глаголами живота для тех, кои слушаются их, для тех же, кои преслушают, заповедь жизни бывает в смерть. Так и Апостолы, будучи благоуханием Христовым, для одних были вонею смертной в смерть, а для других вонею животной в живот (2 Кор. 2:15, 16). Жизнь сия опять есть жизнь не души только, но и тела: ибо она обессмертвляет и его чрез воскресение, не только от смертности избавляя, но и от никогда непрестающей смерти, будущей оной адской муки. Она и ему дает вечную во Христе жизнь, беструдную, безболезненную и беспечальную во истину бессмертную. Но как за смертью души, т.е. за преступлением и грехом, смерть тела после последовала, а с нею и в землю отъитие и превращение в персть, за телесной же смертью опять смерть души вторая, осуждение ее во ад: так и за воскресением души, которое есть возвращение ее к Богу чрез исполнение Божественных заповедей, воскресение тела после последует, когда оно опять соединится с душой; за воскресением же сим последует истинное бессмертие и совечнствование с Богом достойных того, сделавшихся духовными из плотских и ставшими, подобно Ангелам Божиим, жить на небе способными. Восхищени будем, говорит Апостол, на облацех в сретение Господне на воздусе, и тако всегда с Господем будем (1 Фес. 4:17). Как Сын Божий, человеколюбия ради сделавшийся человеком, умер плотью, чрез отделение души Его от тела, без отделения однако же от Него Божества, почему и, воскресив тело Свое, Он взял его на небо во славе: так и пожившие здесь по Богу, при отделении от тела не отделяющиеся от Бога, в воскресение возьмут и тело к Богу, входя вместе с Ним в радости неизреченной туда, куда предтечею о нас вниде Иисус (Евр. 6:20), чтоб вместе с Ним наслаждаться и имеющей во Христе открыться славою. Ибо они не одного воскресения, но и вознесения Господня и всей божественной жизни Его будут сопричастниками, но не и пожившие здесь плотски и во время исхода оказавшиеся ни какого общения не имеющими с Богом. Ибо хотя и все воскреснут, но каждый, как говорит Апостол, в своем чину: духом деяния плотская умертвивший здесь там будет жить со Христом божественной и воистину вечной жизнью; похотями же плотскими и страстями дух умертвивший здесь там, увы! имеет быть осужден вместе с художником и виновником всякого зла, и предан нестерпимому и не престающему мучению: что есть вторая, не имеющая преемства, смерть. Где же начало имела истинная смерть, породительница и виновница временной и вечной смерти и для души и для тела? Не в области ли жизни? – Почему, увы! человек тотчас и изгнан был из рая Божия за пределы его, как смертоносную и божественному раю не соответствующую стяжавший жизнь. Таким же – образом и истинная жизнь, виновница истинной и вечной жизни и для души и для тела, должна получить начало в сей области смерти. И не ревнующий стяжать ее по душе здесь да не обольщает себя пустыми надеждами получить ее там, или как-нибудь сподобиться человеколюбия Божия во время оно. Ибо тогда будет время праведного воздаяния, а не милования и щадения, время гнева и откровения праведного суда Божия (Рим. 2:5), время показания руки крепкой и высокой, ввергающей на муку в ад непокоривых (Пс. 135:12). Горе имеющему впасть в руки Бога живого! (Евр. 10:31). Горе имеющему там испытать гнев Господень, а не здесь от страха Божия познавшему державу гнева Его (Пс. 89:11), и делами не исходатайствовавшему себе человеколюбия Божия! – Это дело настоящего времени. Для того и жизнь сию устроил нам Бог, чтоб дать место покаянию. Если б этого не было, то человек согрешивший тотчас лишался бы и жизни сей. Ибо какая была бы от ней польза, или какая в ней нужда? – Почему отчаянию совершенно никакого нет места в человеках; хотя лукавый многообразно покушается ввергать в него не только нерадиво живущих, но и добре подвизающихся. Поелику таким образом время жизни есть время покаяния, то уже то самое, что согрешивший еще жив, служит для него, если он пожелает обратиться к Богу, ручательством, что будет Им милостиво принят. Ибо в настоящей жизни самовластие всегда в силе; самовластью же, как предмет, подлежит путь выше указанной жизни и смерти, из коих он может избрать или отвергнуть, какой хочет, как дело достижимое. Где же тут найти место отчаянию, когда всегда и все имеют возможность, если захотят, стяжать жизнь вечную?