Читать толкование: , Глава , стих . Толкователь — Анонимный комментарий (Opus Imperfectum)

Книга подобна хранилищу благодати. Ведь подобно тому, как в сокровищнице какого-нибудь богача всякий найдет, что пожелает, так и в этой книге всякая душа находит то, в чем нуждается. Что означают слова Матфея: "Родословие Иисуса Христа, Сына Давидова, Сына Авраамова? И как говорит пророк Исайя: И род Его кто изъяснит?" (Ис. 53:8). Исайя провозглашает, что Божественное происхождение Христа неизъяснимо, а Матфей излагает Его происхождение по плоти. *** Матфей не сказал: «Иисуса Христа, Сына Божия», но: Сына Давидова, Сына Авраамова. Но почему Иоанн в начале своего Евангелия сразу показал Его Божественную природу, говоря: В начале было Слово, и Слово было у Бога (Ин. 1:1)? Потому что Иоанн, находясь в изгнании среди язычников, написал Евангелие по-гречески ради язычников, которые не знали ни того, что у Бога есть Сын, ни того, как совершилось Его рождение; и поэтому особенно важно было сначала показать язычникам тайну Его воплощения, ибо они не знали, Кто Он. Стало быть, сначала необходимо было показать им, что Сын Божий есть Бог, а затем — что Он воплотился, ибо далее он говорит: И Слово стало плотию, и обитало с нами (Ин. 1:14). Матфей же написал Евангелие для иудеев на еврейском языке, как мы уже сказали выше, чтобы, читая, иудеи назидались в вере. Ведь иудеи всегда знали, что есть Сын Божий и каким образом Он — Сын Божий. Поэтому для них было важно изложить природу Его Божественности, Которую они сами прекрасно знали. Но почему же он сначала называет имя Давида, хотя Авраам предшествует во времени? Первое и простое объяснение таково: евангелист предполагал исчислить родословие Господа от Авраама, но если бы сначала он сказал, что Господь есть Сын Авраамов, а потом Давидов, то ему было бы необходимо вновь вернуться к Аврааму и называть его здесь дважды. Другое же объяснение таково, что достоинство царства больше, чем достоинство природы. Таким образом, хотя Авраам имеет преимущество по времени, Давид — по достоинству.

Авраама, отца верных¹, Бог захотел сделать примером для святых, сказав ему: Пойди из земли твоей, от родства твоего, и иди в землю, которую Я укажу тебе (Быт. 12:1)², чтобы знали об этом все люди, которые захотят стать сынами Авраамовыми и получить ту живую землю обетования, о которой написано: Я верую, что увижу благость Господа на земле живых (Пс. 26:13). <…> Те же, кто не пожелает уподобиться Аврааму, не смогут стать сынами Авраама. Авраам родил Исаака, который в переводе означает «смех». Но это — смех святости, не глупое хихиканье уст, а разумная радость сердца, чем и была для всех тайна Христова. Ведь подобно тому, как тот Исаак, когда родители уже потеряли надежду, в глубокой старости, был дарован им как радость, чтобы стало понятно, что он не был сыном природы, но благодати; так и наш Исаак³ в новые времена был рожден матерью-иудеянкой на радость всем, как говорит пастухам ангел: Я возвещаю вам великую радость, которая будет всем людям (Лк. 2:10). Поэтому и у апостола сказано: Когда пришла полнота времени, Бог послал Сына Своего, Который родился от жены, родился под законом (Гал. 4:4)⁴. Но Этот рожден Девою, а тот — от старой женщины, и оба — вопреки ожиданию естества. Тот — после того, как его мать утратила способность рождать, Этот — до того, как Его Мать получила способность рождать. Но тот — от уже слабеющей старушки, а Этот — от непорочной Девы, потому что тому Исааку надлежало породить сынов в законе, который неизбежно истлеет, а Христу — в благодати, которая пребудет вовек. *** Исаак родил Исава и Иакова в образе двух веков. Исав с головы до ног был покрыт шерстью: это означает первый век, который весь от начала до конца как будто оброс жесткой щетиной нечестия. Иаков же был приятен видом и имел гладкую кожу: он означает будущий век, который весь будет сиять красотой благочестия, и в нем не найдется никакой жесткости или темного пятна греха. Когда Исав выходил из чрева своей матери, Иаков держался за его пяту (отчего по-еврейски он и назван Иаков, то есть «следующий по пятам»)⁵, и как только вышли ноги Исава, показалась голова Иакова; точно так же и на исходе сего века уже видно будет начало века грядущего. И как Исав преследовал Иакова, так сыны века сего преследуют сынов века будущего; и как сам Иаков, так и сыны его побеждают злых, не сопротивляясь, а избегая. Ведь так же, как тогда мать подошла к Иакову и сказала ему: Сын, послушайся меня и беги в Месопотамию, пока утолится ярость брата твоего (Быт. 27:43-44), так и Церковь наставляет ежедневно своих детей, терпящих гонения, такими словами: Когда же будут искать вас в этом городе, бегите в другой (Мф. 10:23)⁶; и дайте место гневу (Рим. 12:19)⁷. Иаков родил Иуду и братьев его. И наш Иаков⁸ родил двенадцать апостолов, по духу, а не по плоти, словом, а не кровью. Ибо как тот со своими двенадцатью сыновьями сошел в Египет, чтобы умножиться; так и Христос со Своими двенадцатью апостолами сошел в мир, и был умножен по всему миру, как свидетельствует само дело.

Иуда родил Фареса и Зару от Фамари. А таинственно — иудейский народ и языческий. Ведь Зара первым показался из чрева, и повитуха повязала ему на руку красную нить, знаменуя, что израильский народ окрашен кровью обрезания. Но когда Зара втянул руку обратно, вперед прошел Фарес: ведь плоть, где был заключен Зара, была заграждена, а та, в которой находился Фарес, — открыта, поэтому он и вышел первым. Таким образом, иудейский народ первым вышел к свету веры, будто из темного чрева мира, и поэтому, по общему признанию, он был отмечен красным цветом обрезания, ибо этот народ Божий будет первым¹. Но что же? Закон был утвержден пред лицем его, словно ограда, чтобы воспрепятствовать его праведности. Ибо закон препятствует вере, а не способствует, как написано: Грех был мертв до прихода заповеди, а я жил; но когда пришла заповедь, то грех ожил, я же умер (Рим. 7:9-10)². Следовательно, таким образом закон препятствовал иудейскому народу прийти к свету правды. Но во времена Христа ограда закона, бывшая между иудеями и язычниками, была внезапно прорвана, как говорит апостол: Он, разрушивший стоявшую посреди преграду (Еф. 2:14). Так случилось, что языческий народ сначала, при процветании иудейского народа, сдерживался, как будто заключенный в темном чреве мира, а затем, когда закон рухнул благодаря заповедям Христовым и иудейский народ был оттеснен, языческий народ первым пришел к вере, а за ним потом последовал и иудейский народ, по слову апостола: Говорю вам тайну (1 Кор. 15:51). Ожесточение произошло в Израиле отчасти, до времени, пока войдет полное число язычников; и так весь Израиль спасется (Рим. 11:25-26).

Наассон родил Салмона. Салмон в переводе значит «прими сосуд»¹. Этот Салмон взял жену по имени Раав². А Раав эта, как говорят, была блудница в Иерихоне и приняла у себя соглядатаев, посланных от сынов Израиля. И когда люди иерихонского царя искали их, чтобы убить, она отвела их на кровлю своего дома и они остались невредимы. Ибо она слышала о делах сынов Израиля и возлюбила Израиль больше своего народа. И мне представляется это вдвойне достойным доверия. Во-первых, несмотря на то, что Салмон был знатен среди сынов Израиля, был из колена Иудина и сыном начальника³, он увидел, что эта праведная Раав настолько обратилась ко благу, была возлюблена Богом, уведена по воле Божьей из Иерихона, сопричислена к дочерям Израиля и стала как одна из них и даже столь великой, что Салмон удостоил взять ее в жены. Во-вторых, как я думаю, еще и по смыслу духовной тайны, потому что Раав, та блудница, была прообразом Церкви, и хотя она была блудницей из языческих народов и осквернена идольским служением, но приняв в дом своего сердца соглядатаев Иисуса Христа, то есть апостолов, скрыла их (а вернее, их слова) в горнице своего ума, чтобы дьявол, князь мира, не нашел и не погубил их; и знаком спущенной из окна червленой веревки (Нав. 2:15-21), будто знаменующей будущие страдания Господа, была спасена, изведена из мира, очищена и стала невестой Христовой. Салмон упомянут десятым от Авраама. Число же десять всегда как число совершенства содержит тайну совершенного Христа. Поэтому и первая буква имени Христа, йота, означает число десять. Стало быть, поскольку Салмон по тайне чисел есть Христос, а Раав таинственно есть Церковь, то совсем не безосновательно мы считаем, что Раав была Церковью и Салмон то есть Христос взял ее в жены. Быть может, Салмон потому и переводится как «прими сосуд», что через значение имени он был призван Божиим усмотрением, чтобы принять Раав, избранный сосуд. Подобно Павлу, который, хотя и был гонителем, был сочтен достойным апостольства и стал у Бога сосудом избранным⁴, так и Раав, хотя была язычницей и блудницей, была сочтена израильским народом достойной супружества с Салмоном. Либо духовно, чтобы сочетаться со Христом, ибо стала для Него сосудом избранным (и для этой тайны подходят оба имени этой блудницы, ведь раньше ее называли Раав, что переводится как «обширность» или «распространенная»), либо потому, что она называлась «обширность народов», ибо из всех пределов земных призывается Церковь, или «распространенной», ибо, уверовав по всему кругу земному, она утвердилась во всем мире. И эта Раав, после того как стала женой Салмона, была названа Рахава, что означает «восхождение». Поистине, как та ветхозаветная Рахава телесно возвысилась, став одной из дочерей Израиля и удостоившись столь знатного супружества, так эта вознеслась духовно, ибо Церковь, которая прежде поклонялась идолам⁵, стала спутницей ангелов, невестой Христовой и дочерью Божией.

Тот Салмон, который означает «прими сосуд», какого родил сына от Рахавы? Вооза, что означает «в силе», или «сила в нем», или «особенно сильный», и кто согласно Божьему повелению взял в жены Руфь, предусмотренную ему от Бога. Он породил сыновей в силе, которые сами обладали силой и были сильней других. Но они брали себе жен по предусмотрению дьявола, то есть не по религиозному побуждению, и по своей духовной немощи родили неверующих сыновей, которые ни в чем не показывали ни силы, ни отваги, кроме как в совершении зла; видимо, в наказание за свое нечестие. Не на радость и не в утешение родили они сыновей. Итак, Вооз взял в жены моавитянку по имени Руфь¹. Как это произошло, я полагаю, рассказывать излишне, ибо все знают о них из текста Писания. Мы скажем только одно: что Руфь стала женой Вооза по заслуге своей веры, ибо она отвергла свой народ, и землю, и свой род, избрав Израиль, не презрела вдовства и странничества своей свекрови, стремясь к ее народу более, чем к своему. Она отринула отеческих богов и возлюбила Бога живого, так говоря своей свекрови: Не принуждай меня оставить тебя и возвратиться от тебя; но куда ты пойдешь, туда и я пойду, и где ты жить будешь, там и я буду жить; народ твой будет моим народом, и твой Бог — моим Богом; и где ты умрешь, там и я умру и погребена буду; пусть то и то сделает мне Господь, и еще больше сделает; смерть одна разлучит меня с тобою (Руф. 1:16-17). Следовательно, и Вооз по заслуге своей веры получил ее в жены, чтобы от такого священного брака было положено начало царского рода.

Иессей родил Давида царя. Поскольку Бог пребывает в роде праведников, то и род правителей благословится. Что еще мы можем добавить о Давиде к сказанному в книгах Царств? Посему, умолчав о прочем, скажем лишь одно: что Давид был прообразом Иисуса Христа. Ведь Давид в переводе значит «тот, кому достаточно руки» либо «возлюбленный», как и Христос. Он был отважным в битве, могущественным и возлюбленным у отца; и в делах, и в милосердии, и в своей кротости он был пророчеством о Христе. И что мне говорить о его праведных делах или о его неправедных устремлениях? Даже в самом худшем своем грехе¹ он воплощал тайну Христа и Церкви. Как Давид, когда находился в радости на кровле своего дома, увидел, как купалась прекрасная видом Вирсавия, возжелал ее и взял, хотя она уже была супругой другого человека, хеттеянина², так и Христос, пребывая в вышних и радуясь в Своей Божественности, увидел Церковь язычников, прекрасную сердцем, но отвратительную Ему в нечистотах ее заблуждений и слабую в добрых делах, ибо тогда она была еще супругой дьявола; Он увидел ее, возжелал и еще прежде взял. Давид родил Соломона. А Соломон переводится как «мирный». Он был назван мирным, потому что его царствование было мирным для всех окрестных народов: и для тех, с кем он имел мир, и для тех, кто выплачивал ему дань; так что с помощью разных народов он воздвиг храм Богу. Ибо он был прообразом нашего миротворца Христа, Который имел мирное Царство для всех народов, прибегающих к Нему с верой и платящих Ему духовную дань добрыми делами; так что Он воздвиг живой Храм Богу живому из камней живых, не только из иудеев, но и из всех языческих народов.

Соломон таинственно означал христианский народ, находящийся в начале праведного пути, а Ровоам таинственно — народ, завершающий неправедный путь. Ибо подобно тому, как Соломон в старости согрешал, и потому Господь воздвиг на него сатану и частично отсек у него царство, так во времена Ровоама, который отверг советы старших и последовал советам выросших с ним юношей, его царство было полностью разрушено, так что распалось на десять колен, каждое со своим собственным царем, и лишь два колена оставались у Ровоама.¹

Всех родов от Авраама до Давида четырнадцать родов. Евангелист мог бы кратко назвать число родов, сказав: «От Авраама до Христа сорок два рода», почему же он вначале сказал о трех родах и разделил на три части по четырнадцать родов? Потому что трижды по завершении четырнадцати поколений изменялось положение иудейского народа. Ибо от Авраама до Давида он был под властью судей; от Давида до плена — под властью царей; от плена до Христа — под властью первосвященников. Стало быть, евангелист хотел показать, что так же, как постоянно изменяется положение людей через каждые четырнадцать поколений, что уже трижды происходило, так и по прошествии четырнадцати поколений от плена до Христа необходимо должно измениться благодаря Христу положение людей, что и произошло. После Христова пришествия они были не под властью многих судей, или многих царей, или многих первосвященников, но все поколения под властью одного Христа, одного Судии, одного Царя, одного Первосвященника, ибо Он один обладает всеми этими тремя достоинствами. Таким образом, раз и судьи, и цари, и первосвященники в этих трех достоинствах прообразовывали Христа, то их родоначальники в каждом случае были образом Христа. Первый из судей — Иисус, первый из царей — Давид, первый из первосвященников — Иисус, сын Иоседеков. Никто не усомнится, что они были прообразом Христа. Здесь мы скажем, пожалуй, на каком основании положено сорок два рода Христа, по плоти рожденного в мир. Ведь сорок два — это число, состоящее из шести семерок. А шесть есть число дел и трудов, ибо в шесть дней был создан мир, который лежал в делах, в трудах и в скорби. Соответственно, Христу, рожденному в мир на труд и скорбь, полагается сорок два рода, содержащих тайну дел и трудов.

Рождество Иисуса Христа было так. Поскольку евангелист сказал раньше (Мф. 1:16) что Иаков родил Иосифа и Мария, ему обрученная, родила Иисуса; и чтобы никто из слышавших не решил, что Рождение Христа происходило так же, как и Его предков, он, прервав порядок своего изложения, добавил слова: Рождество Иисуса Христа было так. Как будто говорил: рождение тех отцов, о которых мы упомянули, происходило так, как я изложил, а рождение Иисуса Христа происходило не таким образом, а вот каким. Каким же? По обручении Марии с Иосифом, прежде нежели сочетались они, оказалось, что Она имеет во чреве, то есть оно происходило от Девы и без отца. Поэтому, перечисляя ее родословия, Матфей показывает, что промышлением Божиим Христос происходит от семени Давида, и, излагая бывшее вопреки человеческой природе Рождение, открывает тайну Его Божественности. Ведь недостойно было Единородному Сыну Божьему, родившемуся не ради Себя, а ради людей, родиться обычным, человеческим образом. Ибо человек рождается во плоти подверженным тлену, а Христос родился, чтобы исцелить от тлена. Поэтому так же, как неестественно, чтобы тленный человек, рождаясь, появлялся бы на свет от нетленной девственности, так и неестественно было, чтобы Единородный Сын Божий, родившийся для того, чтобы исцелить от тлена, рождался бы от брачного растления. Человек неизбежным образом рождается, чтобы быть, а Христос родился не по природной неизбежности, чтобы быть, но по воле Своего милосердия, чтобы спасти. Разве может быть справедливым, чтобы неизбежность и свободная воля имели одинаковое достоинство рождения? Поэтому вполне справедливо Он родился не по правилам человеческой природы, ибо был превыше природы. Достойно удивления появление в мире Христа, а именно — что через грешников. Смотри, рождение Христово — новое и дивное, то есть через грешных людей, женщин-блудниц, прелюбодеев и язычников. Но такое родословие не оскверняет достоинства Христова, а украшает Его милосердие. Оно было столь удивительно, что Тот, Кто сотворил и породил Себе приемных отцов, родился от их сыновей. Его отцами стали те, кому Он не был сыном. И Он даровал им милость, став их сыном. Они же ничего Ему не дали, чтобы стать Его отцами. У людей обычно бывает, что отцы усыновляют себе детей, которых сами хотят, Он же, как сын, взял Себе приемных родителей, каких Сам выбрал. В том случае дети принимают от родителей достоинство их рода, а здесь родители приняли его от сына. По обручении Матери Его Марии с Иосифом, прежде нежели сочетались они, оказалось, что Она имеет во чреве от Духа Святаго. Поскольку должно было быть так, чтобы все святые рождались от Девы-Церкви, обрученной Христу, поэтому Христос рождается от обрученной Девы, чтобы рабы не рождались с большим достоинством, чем Господин. Но подобно тому, как сыновья во всем следуют наилучшему образцу из отцовского рода, так и Мария была обручена с плотником, ибо Христу, обрученному с Церковью, предстояло совершить все спасение людей и весь Свой труд посредством крестного древа.

Возможно, Иосиф рассуждал в себе так: Если скрою Ее грех, то поступлю против закона Божьего, а если открою Его сынам Израилевым, то Ее побьют камнями. Но боюсь, не от Бога ли то, что в Ее чреве? Разве Сарра в девяносто лет не зачала и не родила? Если Он сделал так, что она, словно сухое дерево, расцвела, то что если Божество захотело даровать Ей родить без мужа? Разве само зачатие женщины зависит от мужа? Если бы зачатие всегда зависело от мужа, то, без сомнения, когда захотел бы муж, тогда бы и женщина зачинала. А ныне женщина зачинает не когда муж захочет, а когда захочет Бог. Так, если зачатие женщины не в ведении мужа, а Бога, то что такого, если Он захотел дать Ей плод без мужа? Как же мне поступить думает Иосиф? Пожалуй, отпущу ее втайне. Ибо поскольку дело не ясно, пусть лучше уходит, будучи блудницей, чем безвинно умрет. Ведь справедливее, если неправедный праведно спасается, чем правый неправедно погибнет. Ибо даже если виновный однажды спасется, то потом непременно погибнет, а невинный, если однажды погибнет, его нельзя уже потом вернуть.

Но, слыша слова Марии и размышляя о Ее жизни, Иосиф не мог подозревать в Ней дурное, а мысли о Ее зачатии не позволяли ему вполне хорошо думать о Ней; и так его душа металась то туда, то сюда: и удерживать Ее он опасался, и предать Ее не осмеливался. Потому столь необходимым было для него то божественное откровение. Если Сама Мария, которая видела ангела и слышала обращенные к Ней его слова, что Она, как и Елизавета, зачала, — пошла в горы, чтобы увидеть Елизавету и увериться в том воочию, то сколь более нуждался в божественном откровении Иосиф, все еще вынужденный колебаться после известия Марии о Ее зачатии и после размышлений о Ее праведной жизни? Ему было явлено это по трем причинам. Во-первых, чтобы праведный муж, движимый праведным устремлением, в неведении не поступил неправедно. Во-вторых, ради чести Самой Матери, ибо если бы он Ее отпустил, то у неверных (конечно, не у верных) не было бы недостатка в постыдных домыслах. В-третьих, чтобы Иосиф, узнав о Божественном зачатии, и в дальнейшем еще тщательнее, чем прежде, хранил себя вдали от Нее. Ведь прежде он удерживался ради учения праведности, а позже — из страха перед таким рождением. Почему же ангел пришел к Иосифу не прежде зачатия Девы? Чтобы он не думал, как думал, чтобы не терпел то, что претерпел Захария, который впал в грех неверия, узнав о зачатии своей престарелой жены. А ведь насколько более невероятно, что смогла зачать дева, чем старая женщина. И если даже священник не поверил более легкому, то неужели поверил бы этот простой человек в нечто гораздо более трудное?

Родит же Сына, и наречешь Ему имя Иисус. Он не сказал: «Родит тебе сына», как было сказано Захарии: И жена твоя Елисавета зачнет и родит тебе сына! (Лк. 1:13) Поскольку женщина, зачав от мужа, рождает сына для своего мужа, ибо он более из него, чем от нее. Но Та, Которая зачала не от мужа, рождает Сына не ему, но только Себе. Посмотри, сколь схоже все это с тем, что произошло с Адамом. Как тогда жена, вкусив от древа, одна прельстилась (См. также 1 Тим. 2:14) и породила смерть, а Адам не участвовал в ее прельщении, ибо согрешил не по дьявольскому соблазну, а доверившись жене, так и Мария, восприняв от Духа Святого, одна уверовала, сказав: Ибо отныне будут ублажать Меня все роды (Лк. 1:48). Иосиф же тогда не был причастен к вере ее зачатия, но лишь позже он был спасен за молчание и согласие с Ней. Поэтому ангел предстал ему во сне, а не наяву; подобно тому, как Бог сотворил женщину из спящего Адама, так и спящему Иосифу Он определил жену по Своей воле.

А все сие произошло. Что все? То, что Дева обручилась со своим родственником, что сохранилась в чистоте, что ангел во сне говорил с Иосифом, что убедил принять Ее невестой, что нарекла Младенцу имя Иисус, что Дева родила Спасителя мира. Что исполнилось по слову Господа чрез пророка¹: Се, Дева во чреве приимет и родит Сына (Мф. 1:23). Благодать засвидетельствована пророками либо для согласия Ветхого и Нового Заветов, либо в подкрепление немощи мудрых, либо чтобы не показалось впоследствии, что предсказание еще задолго до времени вырвалось у пророка случайно.