Читать толкование: Евангелие от Луки, Глава 1, стих 1. Толкователь — Амвросий Медиоланский святитель

1. Как уже многие начали составлять повествования о событиях. По большей части наши Писания написаны в том же кайре и по тем же причинам, что и Писания древних иудеев, они совпадают примерами и целями, похожи началом и концом. Тогда в народе многие пророчествовали, исполнившись божественного Духа, а иные только обещали пророчества и своей ложью порочили пророческое звание — они были скорее лжепророками, чем пророками, как, например, Анания, сын Азота (см. Иер. 28:1); но у народа был дар различения духов, и он понимал, кого следовало относить к числу пророков, а кого отвергнуть, как отвергает монету опытный меняла, обнаружив в ней примесь поддельного металла, а не сияние подлинного золота, — так и в Новом Завете многие пытались писать евангелия, но их отвергли опытные менялы, рассудив, что следует избрать из всех одно, разделенное на четыре книги.

2. Как говорят, существует еще евангелие, написанное двенадцатью апостолами. Также и Василид осмелился написать евангелие, которое называется «евангелием от Василида». Известно еще евангелие, которое озаглавлено «от Фомы». Знаю и другое, озаглавленное «от Матфия». Мы прочли некоторые из них, чтобы их больше никто не читал, прочли, чтобы не остаться в неведении, прочли не для того, чтобы принять, но для того, чтобы их отвергнуть, зная, что собой представляют эти сочинения, и которых гордецы превозносятся сердцем. Церковь, имея четыре книги Евангелия, изобилует евангелистами по всему миру, а ереси, хотя у них много евангелий, не имеют ни одного, потому что многие начали, но не получили помощи божественной благодати; по большей части они из четырех книг Евангелия взяли все, что сочли подходящим для своих ядовитых домыслов, и наполнили этим одну книгу. Церковь, имея единое Евангелие, учит почитанию единого Бога, а те, кто измышляет, что в Ветхом Завете — один Бог, а в Новом — другой, из многих евангелий вывели не одного Бога, а многих.

3. Как уже многие начали — говорит Лука. Начали те, которые не смогли завершить. Итак, святой Лука словами «многие начали» ясно свидетельствует, что многие начали и не закончили своего дела. Кто начал составлять повествование своими силами, тот начал, но не завершил. Дары и благодать Божья, напротив, изливаются легко; как только благодать проникает в ум, она тотчас орошает его, и он не испытывает нужды, но дает обильные плоды таланту писателя. Не пытался начать Матфей, не пытались Марк или Иоанн, не пытался Лука: божественный Дух приводил им на ум изобилие слов и предметов, и они, не испытывая усталости, исполнили начатое. Поэтому справедливы слова: Как уже многие начали составлять повествование о событиях, которые совершились среди нас. Или: которые исполнились в нас.

4. Нет недостатка в том, что исполнилось, и никто не сомневается в том, что совершилось, потому что исход дела убеждает в его истинности и последствия доказывают его действительность. Евангелие исполнилось и изливается всем верующим по всему миру, орошая умы и укрепляя дух всех. И евангелист, утвержденный на камне и воспринявший полноту веры (ср. Мф. 7:25, Лк. 6:48) и незыблемую твердость, справедливо говорит: Которые совершились среди нас. Те, кто описывает спасительные деяния Господа, или те, кто устремляет свой взор на Его чудеса, различают истинное и ложное не по знамениям и явлениям, но силою слова. Весьма разумно, читая о превосходящих человеческую природу делах, верить, что они относятся к высшей природе, а читая о том, что свойственно смертному, понимать, что речь идет о страданиях принятого Христом тела. Итак, наша вера имеет своим основанием слово и разум, а не знамения.

Святой Лука сохранил в своём повествовании некий исторический порядок и открыл нам более чудес, сотворенных Господом, чтобы таким образом история его Евангелия вместила в себя добродетели всякой премудрости. Ведь что великолепнее мог бы он поведать касательно естественной премудрости, чем то, как Духом Святым Животворящим осуществилось воплощение Господа? <...>

Не учил ли он о том, как поколеблются силы небесные (Лк 21:26), о том, что только Господь есть единородный Сын Божий, во время страданий Которого день стал ночью, тьма сделалась по всей земле и померкло солнце? <...>

Мы говорим, что эта евангельская книга создана в стиле исторического повествования, поскольку видим, что по сравнению с другими Евангелиями здесь уделяется больше внимания изложению событий, нежели заповедей. И сам евангелист начинает свой рассказ по образу исторического повествования следующими словами: Во дни Ирода, царя Иудейского, был некий священник... именем Захария (Лк 1:5), и следует своей логике до самого конца. Поэтому те, кто считает, что описанные в Откровении четыре животных должны пониматься как четыре евангельские книги, связывают это Евангелие с образом агнца, ведь агнец есть священная жертва. Образ агнца подходит этой книге как нельзя лучше, потому что она начинается священниками и заканчивается Агнцем, Который принял на Себя грехи всех людей и принёс Себя в священную жертву за жизнь всего мира. Он одновременно — и Жертва, и Священник: Священник потому, что, искупив нас

Своею кровию, ходатайствует за нас перед Отцом.