Читать толкование: Евангелие от Иоанна, Глава 14, стих 6. Толкователь — Августин Иппонийский блаженный

Иисус сказал ему: Я есмь путь и истина и жизнь Что это значит, братья? Смотрите, мы услышали вопрошающего ученика, мы услышали и наставляющего Учителя, и все еще мы не усвоили скрытый смысл, даже после прозвучавшего ответа. Но что мы не можем понять? Неужели апостолы, с кото-рыми Он говорил, могли сказать Ему: «Мы не знаем Тебя»? Поэтому, коль скоро они знали Его, а Он есть путь, то они знали путь. Если они знали Его, а Он есть истина, то они знали истину. Если они знали Его, а Он есть жизнь, то они знали жизнь. Смотрите, они убедились, что они знали то, что не сознавали, что знают.

Так что же мы еще не поняли в этом высказывании? Разве только то, братья, что Он сказал: А куда иду; вы знаете, и путь знаете? Смотрите, мы поняли, что они знали Его, Который и есть путь. Но путь — это то, по чему идут. Неужели путь — это также и то, куда идут? Он сказал, что они знают и то и другое: и куда Он идет, и путь. Поэтому было необходимо, чтобы Он сказал: Я есмъ путь, — чтобы показать им, знающим Его, что они знают путь, ко-торый они считают неизвестным для себя.

Почему же необходимо было, чтобы Он сказал: Я есмъ путь и истина и жизнь? Потому что, узнав путь, которым Он шел, им оставалось узнать, куда Он шел. А куда Он шел, если не к истине, куда, если не к жизни? Так вот, Он шел к Самому Себе через Себя Самого. И мы куда идем, если не к Нему? И как мы идем, если не через Него? Итак, Он — к Самому Себе через Себя Самого, мы — к Нему через Него; точнее, и Он, и мы — к Отцу. Ведь Он говорит о Себе в другом месте: Я иду к Отцу (Ин. 16:10). И в этом месте в отношении нас: никто не приходит к Отцу, как только чрез Меня. Таким образом, и Он через Себя идет и к Себе, и к Отцу, и мы через Него идем и к Нему, и к Отцу.

И кто поймет такое, кроме воспринимающего духовно? И насколько, даже воспринимая духовно, можно понять это? Братия, как вы хотите, чтобы я объяснил это вам? Смотрите, насколько это высокие вещи! Вы видите, кто я; я вижу, кто вы. Во всех нас тленное тело отягощает душу, и эта земная храмина подавляет многозаботливый ум (Прем. 9:15). Неужели мы думаем, что можем произнести: «К Тебе вознес я душу мою, Живущий на небесах!» (ср. Пс. 122:1)? Но если все мы сто-нем, находясь под таким бременем, Col. 1817 то как вознесу я душу мою, если не вознесет ее вместе со мной Тот, Кто положил Свою ради меня? Итак, я скажу, насколько в моих силах, и пусть воспримет из вас тот, кто сможет. По дару Того я говорю, по дару Чьему разумеет разумеющий и по дару Чьему верует еще не разумеющий. «Ибо если вы не поверите, говорит пророк, то и не уразумеете» (ср. Ис. 7:9 LXX).

Скажи мне, Господи, что сказать мне слугам Твоим, сослуживцам моим? Апостол Фома, чтобы спросить Тебя, имел Тебя пред собой. И все же он не мог бы понять Тебя, если бы не имел Тебя внутри себя. Я спрашиваю Тебя, поскольку знаю, что Ты надо мною, и прошу позволить мне, насколько в силах моих, поднять душу мою выше меня, чтобы таким образом я услышал Тебя, не только слово Твое, но и наставленйЬ Твое. Скажи мне, умоляю, как Ты идешь к Себе?

Неужели, чтобы прийти к нам, Ты оставил Себя, тем более что Ты не Сам ушел от Себя, но послал Тебя Отец? Хотя я знаю, что Ты уничижил Себя, потому что принял образ раба (Флп. 2:7), а не потому, что оставил образ Бога, чтобы‘вернуться к нему, или утратил его, чтобы возвратить его, — однако же Ты пришел вновь, и Тебя не только видели плотские очи, но и осязали человеческие руки. Каким образом Ты пришел, если не во плоти? Посредством ее Ты пришел, оставаясь там, где Ты пребывал, посредством ее Ты вернулся, не оставляя места, откуда Ты пришел. А если ты через нее пришел и вернулся, то посредством нее, вне всякого сомнения, Ты не только для нас — путь, чтобы мы пришли к Тебе, но и для Себя был путь, чтобы прийти и вернуться.

Когда же Ты пришел к жизни (ибо Ты и есть жизнь), Ты, разумеется, привел ту же самую плоть от смерти к жизни. Конечно же, одно — Слово Божие, другое — человек. Но Слово стало плотию (Ин. 1:14), то есть человеком. Поэтому не так, что Слово и человек — два лица, ибо оба они — Христос в одном Лице. И потому, когда умерла плоть, точно так же умер Христос, и когда плоть была погребена, был погребен Христос, — ибо так мы в сердце веруем к праведности, так устами исповедуем ко спасению (ср. Рим. 10:10), — также, когда плоть пришла от смерти к жизни, Христос пришел к жизни. И поскольку Слово Божие есть Христос, то Христос есть жизнь. И таким чудесным и невыразимым образом Он, никогда не оставлявший и не утрачивавший Себя, пришел к Себе. Но, как было сказано, Бог через плоть пришел к людям, истина — к лживым, ибо Бог верен, а всякий человек лжив (Рим. 3:4). И вот когда Он удалил плоть Свою от людей и поднял ее туда, где нет ни одного лживого, тогда же и Сам Он, поскольку Слово стало плотию, через Себя Самого, то есть через плоть, возвратил Себя к истине, ибо Он Сам — истина. И эту истину, пусть и среди лживых, Он сохранил даже в смерти, ибо Христос когда-то был мертв, но никогда Он не был лжив.

Вот вам пример, хотя и о другом, и довольно далекий от темы, но в какой-то мере подходящий для постижения Бога, — из вещей, которые находятся в непосредственном подчинении Богу. Смотрите, сам я в том, что касается моей души, являюсь тем же, чем являетесь и вы; если я молчу, я сам в себе, если же говорю вам, чтобы вы поняли, то я в некотором смысле иду к вам, при этом не оставляю себя, но устремляюсь к вам и в то же время не оставляю того, откуда иду к вам. Но когда я замолчу, я некоторым образом вернусь в себя и некоторым образом останусь с вами, если вы сохра-ните то, что услышали в словах, Со!. 1818 которые я произношу. И если на это способен образ, который создал Бог, то что может не созданный Богом, а рожденный Богом образ Божий — Бог, Чье тело, посредством которого Он пришел к нам и в котором ушел от нас, не пропало, как мой голос, замолчав, но пребывает там, где Он уже не умирает, и смерть уже не имеет над Ним власти (ср. Рим. 6:9)?

Возможно, еще многое могло и должно быть сказано о тех евангельских словах, но сердца ваши не должны перегружаться духовной пищей, сколь бы сладостной она ни была, тем более что дух бодр, плоть же немощна (Мф. 26:41).