Читать толкование: 1-ое послание ап. Иоанна, Глава 4, стих 16. Толкователь — Сагарда Н.И.

15 стих является в некотором смысле вне связи с последующим; он вытекает из 14 стиха и составляет завершение высказанной в нем мысли, вызванное, быть может, посягательством лжеучителей на эту истину. Но 16 стих представляет собственно продолжение 14 стиха; на этот параллелизм указывает уже и сходное начало. Καὶ ἡμεῖς ἐγνώχαμεν καὶ πεπιστεύκαμεν τὴν ἀγάπην, ῆν ἔχει ὁ Θεὸς ἐν ἡμῖν. Καὶ ἡμεῖς имеет тот же смысл, что и в 14 стихе, и указывает на Иоанна и других Апостолов – самовидцев. Они не только видели и свидетельствуют, что Отец послал Сына Спасителем мира, но познали и уверовали, что в этом факте действительно открылась божественная любовь к нам. Они это сами видели (τεθεάμεθα 14 ст.) и потому опытно познали и уразумели предлежащий им факт, – уразумели (ἐγνώκαμεν), что он есть именно выражение божественной любви. Это познание представляется уже закопченным, но составляет их достояние и в настоящее время (perfect.). На основании этого познания у них явилось твердое убеждение, что результаты познания истинны; Апостолы не только познали, но и уверовали, и эта вера, как и познание, и доныне остается у них во всей твердости. В общем γινώσκειν и πιστεύειν указывают на твердое убеждение в истинности чего-либо, основанное не на доверии к чьему-либо слову, но на собственном исследовании факта; а оба глагола вместе отмечают полное жизненное обладание христианскою истиной. Такое отношение и значение πιστεύειν и γινώσκειν исключают самую возможность спора, какое из них предыдущее и какое последующее: этот вопрос настоящим местом совершенно не вызывается. Кроме того, забывают, что у Апостола Иоанна γινώσκειν и πιστεύειν не абстрактные понятия, но полные жизни воззрения. У Апостола Иоанна истинная вера есть познающая и испытующая, и истинное познание – верующее. Вера, т. е. покорное принятие божественной истины, по своему существу, есть восприятие божественной жизни, которая в истине; по в вере уже заключается и познание, так как в обоих одинаковым образом уже заключается действительное общение с Богом, обладание, Богом. Объектом к глаголам ἐγνώκαμεν и πεπιστεύκαμεν Апостол ставит τὴν ἁγάπην, ῆν ἔχει ὁ Θεὸς ἐν ἡμῖν. Из контекста совершенно ясно, что речь идет о любви, которую имеет Бог и обнаруживает в нас (ср. 9 ст.). Любовь есть собственность Бога, потому что составляет Его существо: она открылась в посольстве Сына Божия в качестве Спасителя мира, открылась именно в нас, как сила действующая в нас, – ἐνἡμῖν, ибо Сын сделался умилостивлением за наши грехи, и, благодаря Ему, мы получили истинную жизнь (ст. 9 и 10). Вследствие этой осуществленной божественной любви в нас, Апостолы и познали и уверовали в эту божественную любовь, которая однако и теперь и всегда составляет божественную собственность; поэтому ὁ Θεὸς ἔχει ἐν ἡμῖν. Апостол, таким образом, твердо установил, что такое любовь по своему происхождению и существу. Бог любы есть и потому любы от Бога есть; она открылась нам и в нас и обязательна для всякого христианина. Основу всей речи составляет положение: «Бог любы есть»; посему Апостол, закончивши указанный круг мыслей, выведенных из этого положения, снова возвращается к нему, чтобы на нем построить дальнейшее развитие учения о любви, заключающееся в стихах 17–18 и 19–21: Ὅ Θεὸς ἡ ἀγάπη ἐστίν, καὶ ὁ μένων ἐν τῇ ἁγάπῃ ἐν τῷ Θεῷ μένει καὶ ὁ Θεὸς ἐν αὐτῷ μένει. Если Бог есть любовь (ср. ст. 8), то из этого прямо следует, что, кто пребывает в любви, как в постоянной сфере (ἐν) своей жизнедеятельности, тот пребывает в Самом Боге, существо Которого составляет любовь. Но из того же положения, что Бог есть любовь и что всякая истинная любовь от Бога, следует, что для человека возможна любовь только в таком случае, если в нем пребывает Сам Бог, Который есть любовь; отсюда и наоборот: если кто пребывает в любви, то это несомненный знак, что не только он пребывает в Боге, но и Бог пребывает в нем: καὶ ὁ Θεὸς ἐν αὐτῷ μένει.