Кому из нас не приходилось и не приходится испытывать прискорбного, тяжелого чувства, когда видишь, как наш ближний при одинаковых с нами дарованиях не получил по своей лености и по дурному своему поведению должного развития, и оттого сам себе зло делает; или когда видишь родного нашего человека, погибающим в бездне грехов по собственной воле? Несчастны, жалки эти люди. Но еще более достойны сожаления люди, упорно не верующие в истинного Бога, хотя им было все разъяснено учением, доказано проповедями, изображено в богослужении и подтверждено чудесами.    Такую-то скорбь по своим землякам имел и св. апостол Павел. Он их жалел, о них постоянно помышлял, денно и нощно молился, да просветит Господь еще не верующих евреев светом христианства, да обратит Он их ум и сердце на путь спасения. И тем более апостол жалел евреев, чем более они озлоблялись на него, старались унижать его честь и обвинять его в чем-либо. В избытке скорби об упорстве евреев святой апостол и говорил римлянам:    (гл. X, ст. 1) братия! желание моего сердца и молитва к Богу об Израиле во спасение.     Истину говорю во Христе, не лгу, что неверие их великая для меня печаль и непрестанное мучение сердцу моему: я желал бы сам быть отлученным от Христа за братьев моих, родных мне по плоти, то есть Израильтян, лишь бы только они уверовали во Христа и при доброй жизни спаслись (Рим. IX:1-4). В самом деле, удивительно упорство евреев! Им принадлежат усыновление и слава, и заветы, и законоположение, и богослужение, и обетования…йот них же Христос по плоти (Рим. IX:4-5). Но Христос (Мессия) пришел к своим, и свои Его не узнали и не приняли (Ин. I:11). Отчего же они так упорны? Оттого что, почивая на законе и книгах пророков и углубляясь не столько в главный смысл их, сколько в каждую букву, они среди мелочных занятий упустили из виду главное в законе и просмотрели существенные признаки и черты своего Мессии и Его времени. Дорожа каждою священною буквою и придавая словам Писания таинственный смысл, они отступили от истины, хотя и считали себя ревнующими по Боге, особенно усердными к закону. Да и апостол тем же самым объясняет их неверие.    Ст. 2. Свидетельствую им, или об них, что они имеют ревность по Боге, по благочестию своеобразному, по закону Моисееву; но эта ревность их не по разуму — не по рассуждению, не согласна ни со здравым смыслом общечеловеческим, тем более она не в духе истинно Божественном.    Ст. 3. Они не уразумели праведности Божией и усиливаясь поставить собственную, самодельную, фарисейскую праведность, ханжество условием спасения и при Мессии, они не покорились праведности Божией.    Они не уразумели праведности Божией. Почему? Потому что не хотели слушать и узнать о ней от чрезвычайных, боговдохновенных проповедников, а остановились на своих понятиях о Мессии и своем спасении, внушенных им фарисеями; более же и лучше их они никого и слышать не хотели и не хотят. Они опасались, чтобы с принятием нового учения не пострадал закон, данный Моисею Богом.    Из-за этого-то ложного опасения, а также и из-за различия взгляда евангельского на благочестие и спасение, евреи и возревновали по своей старине. Оттого они добровольно и смиренномудренно не покорились праведности Божией, вере во Христа. Евреям их учители, книжники и ханжи-фарисеи, не говорили, что исполнение закона и пророков должно быть на Мессии кротком и смиренном и что закон потеряет свою обязательную силу при явлении Мессии Христа. А что же, спросите вы, внушали еврейские народные учители народу еврейскому? Они внушали им соблюдать закон с буквальною точностию, хотя бы то и наружно только. Мало того, они дополняли закон подробностями своими и загромождали его своими выдумками до того, что бедный простолюдин-еврей уже терял из виду главное в законе, т. е. живую веру в грядущего Мессию Избавителя и любовь ко всякому человеку — к ближнему как к самому себе (Лев. XIX:18). Он заботился только о том, как бы соблюсти предписанное раввинами-учителями. Кроме того, еврею было внушено, что каждый еврей за свое терпение и жизнь при Мессии сделается царьком какой-либо области. А между тем, Христос говорит: Царство Мое не от мира сего (Ин. XVIII:36). К тому присоедините еще почти всегда заразительный пример учителей, их жизнь набожную, состоявшую у большей части их только в наружной, длинной, среди народа, молитве, в утомительных ношениях, в наружном кажущемся истомлении будто от поста и, наконец, в милостыне напоказ ради самохвальства, а не ради бедных, и притом нередко из средств, нечестно приобретенных. Чему же иному мог поучиться у книжников и фарисеев в большинстве народ? — Разве только «священным» обрядам, лицемерию, ханжеству. Были, конечно, и добродушные учителя, и простосердечные верующие слушатели; но и те, и другие были исключительными примерами.    Понятно, что когда раздался голос, осуждающий и обличающий такую набожность, евреям было трудно признать бесполезность прежних своих подвигов и набожных, лишь наружных действий; стеснительно было им подчиниться новому учению, внушающему смирение, тайные дела благочестия, постоянное самоограничение и нищету духовную. Гордость и нищета духовная! Эти два направления, очевидно, враждебны одно другому.    Оттого-то в евреях застарелая гордость, унижаемая новым учением, озлилась и стала проявляться враждою, упорством против учителей истины. Под влиянием-то ее евреи и порешили услаждаться и довольствоваться своею самодельною праведностию, т. е. наружным только исполнением обрядов, горделивым ожиданием своего всемирного владычества над язычниками и презрением всего не еврейского. Жаль, они пред явлением Мессии забыли, что:    (ст. 4) конец закона — Христос, к праведности всякого верующего. Вера во Христа — вот что дает человеку оправдание от прежних грехов и служит основанием праведной жизни здесь, на земле, и блаженной там — на небе. Такая-то вера, оправдывающая и спасающая, принадлежит не одним только евреям, как бы священному, избранному народу; нет, она должна быть достоянием, уделом всех людей, ищущих спасения, не иудеев только, но и язычников. Христос пришел на землю для праведности, для спасения всякого верующего, какого бы происхождения, звания, состояния и народности он ни был.    Ст. 5. Правда, Моисей пишет, о праведности от закона: исполнивший его человек жив будет им (Лев. XVIII:5). Но возможно ли было исполнить весь закон до подробностей? А за нарушение заповеди закона в нем же указано и строгое наказание (Втор. XXX:15-20). Например, за то, что еврей в субботу собирал дрова, он был приговорен к смерти и действительно убит. За оскорбительное слово отцу или матери — смертная казнь (Исх. XXI:17). И каждое требование закона непременно, немедленно должно было быть выполнено. Рассудите сами, как тяжело было евреям жить под законом. А если они не выполняли закона, изменяли своему Богу, то подвергались двойному игу — власти иноплеменников и идолов; при этом им было еще хуже жить. Им являлись пророки — их вразумляли, указывали на ожидаемого Мессию и у Него обещали им полный покой. Но, к прискорбию, перед временем пришествия Христова на несколько столетий голос пророческий замолк, а оставались только обыкновенные народные «священные» учители, тогда бывшие слепыми вождями слепых. И оттого они и не узрели своего Избавителя. А Он и был предметом их ожидания, утехою и славою Израиля (Лк. II:32); о Нем говорили и закон и пророки. Пророки же говорили, что Бог даст новый закон, духовный, возвышенный, а древний закон, цепь обрядов — все это только до поры до времени, пока не придет Сам Царь неба и земли; закон Моисеев был только пестуном, детоводителем и указателем ко Христу (Гал. III:24). Только при Христе возможно исполнить предписания закона древнего; чрез веру в Мессию людям даются силы исполнить не только то, что предписано раньше Рождества Христова, но и больше того. Верующий в Меня, сказал Христос, дела, которые творю Я, и он сотворит, и больше сих сотворит (Ин. XIV:12). Истинный христианин за веру во Христа, за постоянно добродетельную жизнь действительно будет совершать дивные дела и вечно блаженствовать. И ему легче исполнять закон евангельский, чем еврею свой в дохристианское время, потому что христианину дано много сил и средств от Бога. Так из-за этого, кажется, евреям нужно было бы переходить в христианство; но они горделиво мечтали, что и исполняющий букву их закона и все обряды их будет жить и получит блаженство в царстве Мессии.    А многие из евреев мнительных, слушая проповедь апостола, думали, что Мессия еще не приходил вовсе; или если и приходил для других, то для спасения их должен Он снова сойти с неба или выйти из ада, куда по смерти Христос снисходил для освобождения ожидавших Его. На это напрасное мечтание святой апостол и отвечает в духе Евангелия. Он как бы так говорит им: вы думаете, что для вас, для скорейшего убеждения вашего, нужно вам видеть Христа лично и, так сказать, осязать Его? Напрасно так думаете; Христос Мессия уже приходил; Он совершил дело искупления согласно с пророчествами. Он Своею бесценною кровью омыл грехи сего мира, снисходил во ад; и люди всех времен только чрез веру в Него, чрез крестные Его заслуги получают спасение.    Ст. 6. А потому-то праведность от веры, т. е. христианская набожность, так говорит, того требует: не говори в сердце твоем, не смей и думать, и желать, чтобы кто-нибудь взошел на небо затем, чтобы Христа свести для убеждения тебя маловерующего (Втор. XXX:12).    Ст. 7. Или чтобы кто-нибудь сошел в бездну, за тем, чтобы Христа из мертвых возвести. Потому что Христос уже раз сходил с неба, воплотился, учил, творил чудеса, пострадал за спасение мира, однажды сходил во ад и воскрес из мертвых. Слишком многого требуешь ты, человек маловерный, когда желаешь, чтобы пред твоими глазами снова воспроизведена была вся история искупления или чтобы твоя вера возбуждалась и поддерживалась только сверхъестественными делами — чудесами. Тогда не будет тебе никакой заслуги от такой твоей веры. Да притом убеждать или занимать каждого только чудесами значит вести человека ко спасению только сильными, возбудительными, так сказать, принудительными средствами. А чрез принуждение — какое спасение?    С другой стороны, бывало и бывает, что и чрезвычайные явления — самые чудеса — не вразумляли людей, даже самих евреев. Во св. Евангелии и сказано про них: если она Моисея и пророков не слушают, то если бы кто и из мертвых воскрес и стал им проповедовать, то и тогда не поверят (Лк. XVI:31).    То же самое бывает и ныне. Например, многие говорят: отчего ныне чудес не бывает? Если бы чудеса ныне были, тогда больше бы было верующих. Но правда ли, что чудес не бывает, и правда ли, что тогда было бы больше верующих? Разве Бог перестал заботиться о спасении людей? Разве благодать Духа Святого оскудела? — Нет, нет. Мало ли и ныне бывает истинно чудесных, мгновенных исцелений тяжких, долголетних больных, страдавших от неизлечимых, по сознанию врачей, болезней? Эти чудеса по милости Божией и ныне совершаются по вере недужных и их родителей пред святыми иконами и пред мощами угодников Божиих; и доселе, как было в древности, недужные исцеляются, бесноватые от демонов освобождаются чрез прикосновение даже к одежде нетленно почивающих угодников Божиих, например, чудотворца святителя Тихона Задонского. Все это в виду у нас, всему этому есть и доселе живые свидетели. Прииди же, маловерный, и виждь. Не искушай Господа, не жди себе на каждом шагу чуда. Но присмотрись вокруг себя, почитывай добрые, душеспасительные книги. Обсуди историю христианской Церкви, ее первобытные гонения, ее последующее торжество в мире. Разве это явление не есть истинно чудное дело Божие? Христиан мучают, распинают, всячески истребляют, а христианство не оскудевает, не слабеет; оно расширяется, крепнет. Капли крови мучеников образовали жизненную струю для новых христиан.    Ст. 8. Поэтому-то и говорит Писание: близко к тебе слово евангельское, убедительное в истории христианства и в современной жизни; должно быть оно в устах твоих и в сердце твоем, то есть слово веры, которое мы проповедуем. Поэтому как бы так говорит апостол: тебе не нужно вдаваться в заоблачные мечтания, чтобы искать Христа и Христовой спасительной Церкви вне земли или чтобы углубляться суемудренно в преисподняя земли, в пласты горных пород, чтобы там отыскать, отрыть тебе нужную для спасения души истину. Она близ тебя, мы ее тебе влагаем в уста и в уши, мы тебе проповедуем; она нам сообщена чрез Духа Святого. Поэтому прими ты ее от сердца, не много мудрствуя, прими — как небесный подарок, как письмо с неба — святое учение нашего Спасителя и полюби Его. Полюбивши Его от всего сердца, ты уже, конечно, будешь Его и прославлять, и исповедовать.    Ст. 9. Ибо если устами твоими будешь исповедывать Иисуса Господом, Богом, Спасителем, Единородным Сыном Божиим и сердцем своим веровать, что Бог воскресил Его из мертвых, что Сын Божий, согласно с Божеской волей Отца Своего, Своею силою восстал из гроба, то ты спасешься.    Итак, православные, что же нужно нам для того, чтобы спастись? Нужно сердцем веровать, что Иисус Христос есть наш Бог, наш Спаситель и Праведный Судия; нужно от сердца быть всегда благодарными Ему и с любовью исполнять Его святую волю, а не по наружности только; не языком только восхвалять Его или беседовать о Нем. Говорить-то о Христе гораздо легче, чем жить во Христе, быть постоянно послушным рабом Его. Исполнение Его Божественного закона не так тяжело, как кажется. На первое время, когда человеку приходится бороться с застарелыми своими привычками ввиду постоянных соблазнов, склоняющих ко греху, правда, трудно бывает человеку. Но если он стал смиренным, боящимся при любви рабом Христовым, готовым на всякое дело благое, то каждое дело христианина сейчас же и награждает душу покоем и радостью; и тогда бывает на душе так легко, так сладостно. Каждый из христиан честных, исполнявший по доброй совести свой долг христианский, конечно, испытывал это состояние в своей душе. Сын мой! отдай сердце твое мне (Притч. XXIII:26), просит у каждого из нас Христос. Открой его для правды. И уж если ты принял в свое сердце правую веру Христову, озарил оное светом евангельским, тогда свет этот будет отражаться и в словах, взглядах и в действиях, потому что обыкновенно сначала:    (ст. 10) сердцем веруют к праведности, а потом во спасение свое и других устами и делами исповедуют и подтверждают веру и свое честное, христианское правило. Если в растении корень и сердцевина здоровы, то при внешних благоприятных условиях оно будет развиваться, даст отпрыск, почку, листья и плоды. Если и христианин имеет чистую веру, то он непременно и проявит ее вовне достойно и праведно.    Православные христиане! Имеем ли мы чистую веру? Действительно ли мы правоверные христиане? Проверьте себя по делам своим. Наша жизнь — лучшее мерило наших убеждений, нашей любви ко Христу. Кто верует сердцем во Христа, тот и устами исповедует его и наедине, и пред людьми во время благопотребно. Исповедуем ли мы Христа? Да, иные из нас исповедуют Его и в молитвах домашних, и в церковном богослужении, в минутных прославлениях Его благодеяний. Но при рассуждениях серьезных или при развивающемся, например, где-нибудь в собрании людей кощунстве и вольнодумстве, оскорбительном христианскому чувству, многие отмалчиваются неуместно — не заграждают уст вольнодумца. И это делают не потому только, что не в состоянии состязаться с ним, и не потому, что не стоит рассуждать с ним; а нередко и потому, что мало любят Христа, мало ценят Его заслуги для нас, или потому, что стесняются нарушить приличия света, оскорбить лицо, говорящее вольные, не вполне христианские мысли. Разве так нужно поступать?    Есть еще другая сторона в христианах. Бывает, что люди и исповедуют Христа, так сказать, напрашиваются на исповедание и страдание за Христа, готовы отдать себя на мучения, лишь бы только сохранить убеждения своего ослепленного ума; согласны бывают за неприкосновенность усов и бороды положить свою голову, за осьмиконечный крест на храме и просфорах или за двуперстное сложение при крестном знамении претерпеть узы и ссылку, лишь бы настоять на своем. Были примеры в нашей русской жизни, что такие люди скорее соглашались сгореть и сгорали в пламени, чем выслушать слово истины из уст любвеобильных пастырей Христовых. И доселе они свою самодельную праведность охраняют от соблазна с полным ожесточением к инакомыслящим. И все это они делают, ревнуя по благочестию, по Бозе. Но искренно, искренно жаль их, они ревность имеют за веру, но не по разуму. Эта-то ревность и губит их, и осудит их, потому что они, наши братия по крови, не принимают слова истины, чтобы спастись им, а подобно древним евреям, блуждавшим под влиянием своих раввинов-учителей, ходят во мраке под руководством своих большаков, начетчиков, ратуя по старой букве, старой иконописи, старым, но не изначальным обрядам, а думают, будто в них-то и вся сущность древнеправославной веры, в них-то и «спасенье».    Братия! Искреннею заботою нашего сердца и непрестанным предметом молитвы к Богу должна быть мысль о просвещении дорогих братии наших заблуждающихся, да пошлет Господь им свет Свой и истину Свою; да соединит их святой Своей и Апостольской Церкви. Но, братия, жалея о неправильной ревности по благочестию в других, пожалеем и о себе самих. Многие ли из нас, православных, имеют ревность по вере своей? Не большая ли часть выказывают холодность? Не руководятся ли многие из нас, православных, больше суевериями, приметами, суетными обрядами, ложными, баснословными преданиями старины, сообщаемыми нам помимо Церкви разными лицами? Или если исполняют обряд и православный, то не чаще ли всего многие в том и поставляют свою праведность и усердие по благочестию, как например в богомольях, путешествиях ко святым местам, говений, пощении, понедельничаньи, особенном почитании десяти пятниц в году — почитании, проявляемом в безделье, в праздности, пустых разговорах и иногда в попойках?    Да, православные, все, все такое замечается и в нашей жизни. Нечего греха таить, лучше покаяться. Позаботимся хоть отныне не устами и не обрядами только, но и делами благочестия исповедовать Иисуса Христа во спасение наше и ближних. Покажем, православные, веру нашу, нашу ревность от дел наших (Иак. II:26).
