Проповедь: Неделя 15-я по Пятидесятнице. Какая наибольшая заповедь?

(Евангелие от Матфея, 92 зачало, глава XXII, стихи 35-46) И один из них, законник, искушая Его, спросил, говоря: Учитель! какая наибольшая заповедь в законе? Иисус сказал ему: возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим и всею душею твоею и всем разумением твоим: сия есть первая и наибольшая заповедь; вторая же подобная ей: возлюби ближнего твоего, как самого себя; на сих двух заповедях утверждается весь закон и пророки. Когда же собрались фарисеи, Иисус спросил их: что вы думаете о Христе? чей Он сын? Говорят Ему: Давидов. Говорит им: как же Давид, по вдохновению, называет Его Господом, когда говорит: сказал Господь Господу моему: седи одесную Меня, доколе положу врагов Твоих в подножие ног Твоих? Итак, если Давид называет Его Господом, как же Он сын ему? И никто не мог отвечать Ему ни слова; и с того дня никто уже не смел спрашивать Его. Без правой веры нельзя любить Бога и ближнего правильно. Евангельское чтение сегодняшнего дня повествует о том, как один законник, искушая Господа Иисуса Христа, спросил: «Учитель, какая наибольшая заповедь в законе?» (ст. 36). Законники составляли чуть ли ни отдельное сословие в иудейском народе, это были люди, изучавшие закон Моисеев, Священное Писание, а часто и толкования старцев. Ничем кроме изучения закона они не занимались и считали себя большими его знатоками (сейчас бы мы сказали – специалистами). До сего дня в среде религиозных иудеев считается, что очень хорошо иметь в семье подобного законника. Состоятельные люди стараются одного из своих сыновей освободить от занятий каким-либо трудом для того, чтобы он проводил время только в изучении Священного Писания и Талмуда. Если же сыновей в семье нет вообще или они не проявляют к этому способностей, то иудеи стараются выдать замуж за законника одну из своих дочерей. До такой степени даже поныне в среде иудеев (к сожалению, заблуждающихся) уважаемо звание законника. Законники часто понимали Священное Писание не по духу, а по букве. Формально они знали все, но в жизни применять эти знания не умели, а может быть, и не хотели. Однако они считали себя выше тех, кто закона не изучал. Люди, вращавшиеся в этой среде, друг друга знали, и потому им было известно, что Господь Иисус Христос специально не изучал закон. Поэтому-то один из этих законников спросил Его, какая наибольшая заповедь в законе (неизвестно, сделал он это по собственному желанию или по внушению тех, кто желал испытать, знает ли Спаситель закон). «Иисус сказал ему: возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим и всею душою твоею и всем разумением твоим: сия есть первая и наибольшая заповедь; вторая же подобная ей: возлюби ближнего твоего, как самого себя; на сих двух заповедях утверждается весь закон и пророки» (ст. 37–40). Несмотря на то, что этот человек Господа искушал, Господь этим пренебрегает и думает только о пользе тех, кто стоит вокруг Него и Его слушает, в том числе и о пользе самого законника. Он желал вразумить людей и потому пренебрег тем, что вопрос был задан горделиво. Заповеди «возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим и всею душою твоею и всем разумением твоим» и: «возлюби ближнего твоего, как самого себя» взяты из Священного Писания Ветхого Завета. Это было заповедано еще пророком Моисеем, правильнее сказать – Господом через пророка Моисея. Первая заповедь приводится в книге Второзакония, другая – в книге Левит. Что же значит возлюбить Господа Бога всем сердцем своим? Мы можем очень хорошо что-либо знать, в чем-либо разбираться, но до тех пор, пока мы не убедимся в чем-то своим сердцем, мы не можем сказать, что на самом деле верим так, как думаем. Настоящие, искренние мысли – это те, которые «из сердца исходят», с которыми оно согласно или в которых убеждено, поэтому Господь и сказал: «Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим» . Может быть, эта заповедь была особенно уместна как упрек законнику, считавшему самым важным умственное религиозное развитие и ставившему выше всего теоретическое знание. Такому ученому человеку в особенности нужно было напомнить, что Бога нужно любить прежде всего сердцем, а не одним умом. «И всею душою твоею» . Под душой надо понимать волю человека, его свободное произволение. Человек должен всегда думать о том, чтобы угодить Богу, он должен понуждать себя подчинить свою волю воле Божией. Можно понимать под душою и всю человеческую жизнь, то есть нужно всю свою жизнь посвятить Богу, жить только ради Него. «И всем разумением твоим» . Возлюбить разумением означает изучать волю Божию, рассуждать, сравнивать, сопоставлять и, выбрав наилучшее, стараться это исполнить. Можно понимать под разумением и правильную веру. Некоторые рассуждают так: «Главное – любить ближнего, а все остальное – второстепенно». По мнению таких людей, даже если человек придерживается, допустим, какой-нибудь ереси или вообще принадлежит к другой религии, но при этом любит ближнего, то он не хуже, чем христианин, а значит, Бог его тоже спасет и помилует. Это неправильно. Еще в Ветхом Завете была дана заповедь, которую повторил и тем самым утвердил Спаситель, о том, что нужно любить Бога еще и «всем разумением своим», то есть любить Бога, думать о Нем, верить в Него надо правильно. Вообще все, касающееся нашего спасения, преподанное нам через апостолов и святых отцов, мы должны сохранять, а то, что является человеческой выдумкой, – отвергать, следуя таким образом учению Церкви. Хотя каждый из нас, может быть, и не способен рассудить, что действительно принадлежит апостольскому и святоотеческому Преданию, а что чуждо ему, но мы должны повиноваться рассуждению святых отцов. Для нас, простых людей, это как раз и будет исполнением заповеди о том, что нужно возлюбить Бога «всем разумением своим». Некоторые из отцов понимают эту заповедь в том смысле, что мы должны молиться настолько внимательно, чтобы ни о чем другом не помышлять. Эти толкования не противоречат друг другу, но одно служит дополнением другого. Спаситель сказал: «это есть первая и наибольшая заповедь» , то есть самая главная. Вот и упрек тем людям, которые утверждают, что любовь к ближнему выше всего и будто бы совсем не важно, как ты веришь. Святые отцы толкуют, что если у человека нет любви к Богу, то у него не может быть и любви к ближнему. Еще они говорят, что от любви к Богу рождается истинная любовь к ближнему. Действительно, если я желаю своему ближнему добра, но при этом верю неправильно, то я и желать ему буду чего-то неправильного. Например, буддийская религия учит милосердию, однако одновременно целью человеческой жизни в буддизме считается растворение в некоей неопределенной субстанции – нирване. Это похоже на совершение духовного самоубийства. Учения о Боге у буддистов нет совсем. Итак, если я буддист и желаю добра ближнему, то я должен учить его этому неправильному пути и тем самым отвращать от Бога. Какая же это любовь к ближнему? Имея милосердие, но не имея правильной веры в Бога, я буду человека губить; если он меня послушается, то я погублю его окончательно. Поэтому не может быть истинной любви к ближнему, если нет правильной (то есть происходящей от правой веры) любви к Богу. Мы должны любить Бога так, как от нас требует Он Сам, а не так, как мы выдумываем. «Сия есть первая и наибольшая заповедь; вторая же подобная ей: возлюби ближнего твоего, как самого себя» (ст. 38–39). Человек является образом и подобием Божиим, и заповедь о любви к такому же, как и мы, человеку есть «подобие» заповеди о любви к Богу. Что это значит: возлюбить ближнего своего, как самого себя? Это значит желать ему того, что мы желаем себе. Но и тут получается, что если я желаю себе чего-то неправильного (что происходит от моих неправильных убеждений), то и ближнему я буду желать вредного для него. Святитель Игнатий (Брянчанинов) говорит об этом очень мудро и тонко. По его словам, прежде чем возлюбить ближнего, нужно правильно возлюбить самого себя. Если мы желаем себе только плотских удовольствий и наслаждений, если мы совсем не думаем о спасении, а думаем только о земном благополучии и готовы любой ценой его отстаивать, то мы погибаем. Желая своему ближнему того же, мы и его губим. Если мы неправильно верим, не исповедуем истинное христианство, Православие, а пребываем в какой-то секте или ереси и желаем того же ближнему, то мы также его губим. Итак, нужно возлюбить правильно самого себя, а потом уже можно исполнить и эту вторую часть заповеди. Возлюбить ближнего как самого себя значит относиться к нему так, будто бы ближний – это я сам, потому что мы ничем не отличаемся от нашего ближнего. Конечно, мы дороги сами себе, но если немножко отстраниться от своей индивидуальности, то можно увидеть, что окружающие нас люди – точно такие же, как и мы. Они чувствуют боль от того же, от чего и мы; что приятно нам, приятно и им, то есть другие люди ничем не отличаются от нас. И поэтому мы должны всей душой желать, чтобы наш ближний пользовался теми же благами, что и мы: и духовными, и земными. «На сих двух заповедях утверждается весь закон и пророки» (ст. 40). Эти слова также обличали законника, искушавшего Господа. Люди, относящиеся к Священному Писанию как к некой науке, склонны внешнему поведению придавать очень большое значение, а о внутреннем, собственно духовном не радеть. Законники детальнейшим образом изучали Моисеев закон, но не понимали его сути, не стремились к исполнению этих двух заповедей о любви – они обращали внимание лишь на внешнее. Жертвоприношения, некоторые обряды и разнообразные мелочи, второстепенные вещи, затмили от них суть Писания, которая заключается в любви. С течением веков эта наклонность обращать внимание только на внешнее привела к тому, что иудеи составили огромную книгу толкований на Ветхий Завет, называемую Талмуд. Причем в результате того, что в этой книге были и толкования на Писание, и толкования на толкования, иудеи создали непреодолимую преграду между Священным Писанием и самими собой, которая мешала им правильно его понимать. Во время земной жизни Спасителя именно эта преграда помешала им принять Его как истинного Мессию, а в последующие века она же мешала принятию христианства. Чтобы не уподобиться этим законникам, мы должны понимать, что главное в Священном Писании Ветхого и Нового Завета – это исполнение заповедей, а не только их теоретическое изучение. Святитель Игнатий (Брянчанинов) еще в XIX столетии говорил, что наступило страшное время, когда христианство изучают не по заповедям, а по книгам. Я это говорю не в том смысле, что читать книги нельзя, но в том, что читать их нужно для того, чтобы прочитанное исполнять. Если же мы будем заниматься только теорией, насытим свой ум всевозможными сведениями, а к жизни применить ничего не сможем, то пользы от этого учения нам не будет, даже если мы читаем при этом святых отцов, Ветхий и Новый Завет или само Евангелие. Итак, прежде всего нужно учиться любви. Любви правильной, такой, какой учит Церковь, а не произвольно понимаемой. «Когда же собрались фарисеи, Иисус спросил их: что вы думаете о Христе? чей Он сын? Говорят Ему: Давидов» (ст. 41–42). Ответ этот, конечно, справедлив, но это была только часть ответа. Фарисеи, считавшиеся ревнителями веры того времени, не понимали самого главного. Они видели в грядущем Мессии только человека, сына Давидова, но не хотели признавать Его Божества. Об этом Спаситель далее и говорит. «Говорит им: как же Давид, по вдохновению (по-славянски: «духом». – иг. А.), называет Его Господом, когда говорит: сказал Господь Господу моему: седи одесную Меня, доколе положу врагов Твоих в подножие ног Твоих? Итак, если Давид называет Его Господом, как же Он сын ему?» (ст. 43–45). Этими пророческими словами царя Давида Господь Иисус Христос говорит о Своем Божестве, о том, что Он не только сын Давидов, но и Сын Божий, такой же Господь, как и Бог Отец. Давид говорит: «Сказал Господь Господу моему», то есть сказал Бог Отец воплотившемуся Сыну Божию: «Седи одесную Меня». Это – предсказание о Воскресении и Вознесении на небеса Господа Иисуса Христа и Его восседании одесную Бога Отца до Второго славного пришествия. «Доколе положу врагов Твоих в подножие ног Твоих» (ст. 44), то есть доколе все народы не познают истину, не исповедают волей или неволей, что Иисус есть Христос, помазанник Божий, что Он есть Сын Божий и Бог. «Итак, если Давид нарекает Его Господом, как же Он сын ему?» Конечно, по земному происхождению Господь Иисус Христос – сын, точнее, – потомок Давида, но по Своему Божеству Он его Бог. «И никто не мог отвечать Ему ни слова; и с того дня никто уже не смел спрашивать Его» (ст. 46), потому что это была Божественная премудрость и человек не мог состязаться с Богом. Ради нашего понимания Божественные истины выражены простыми словами. Из пророчества о том, что Сын Давидов, Мессия, является Сыном Божиим, Богом, мы можем прийти к выводу, что одной любви к ближнему мало. Некоторые же безумно говорят, что главное – это любить, а как человек верит – не важно, пусть даже неправильно. Нет, это не так. Мы должны возлюбить Бога всем разумением своим, то есть правильно исповедовать Пресвятую Троицу, понимать, что это – первая заповедь. Правильно нужно исповедовать и воплощение Сына Божьего, Господа Иисуса Христа, понимая, что Христос есть и Сын Божий, и Сын Человеческий: и Сын Давидов, и Сын Девы Марии, и Сын Бога Отца. Он единосущен по Божеству Богу Отцу, а по человечеству – Деве Марии и всем людям (то есть Он имеет одинаковую с нами человеческую сущность). Не нужно думать, что спасает только нравственность. Нужна и правая вера, без которой не будет истинной нравственности и любви, а будет любовь ложная, губящая ближнего. Лучше безразличие, чем такая любовь. Если какой-либо заблуждающийся еретик или иноверец, одержимый духом ложного милосердия, ложной любви, распространяет свои убеждения и всеми способами увлекает в свои сети других людей, то такая любовь страшна. Она недостойна называться этим великим именем – любовь. Если человек считает, что есть только земная жизнь, а загробной жизни нет, и что цель этой жизни – наслаждение, если он хочет, так сказать, взять от жизни все, в таком духе воспитывает своих детей и привлекает к такой жизни друзей, близких и родственников, то его любовь страшна. Это – гибель, смерть, а не любовь, поэтому необходимо прежде всего иметь правую веру и любить Господа Бога всем сердцем и всей душой. При этом нельзя забывать, что любить надо «всем разумением», живя только Православием и внутри Православной Церкви. Не нужно впадать ни в ту, ни в другую крайность: ни в отвлеченное умственное изучение христианства, ни в какую-то безразличную к истине любовь. Только так, держась золотой середины, стараясь исполнить заповеди Господни в жизни и правильно понять истины христианства, мы будем спасаться. И лишь тогда мы будем не только считаться и именоваться, но и действительно быть истинно православными христианами. 28 сентября 1997 года