Будущий свт. Гермоген (в миру Георгий Ефремович Долганев) родился 25 апреля 1858г. в семье священника Херсонской епархии. Георгий окончил полный курс юридического факультета в Новороссийске, здесь же прошел курсы математического и историко-филологического факультетов. Затем поступил в Санкт-Петербургскую Духовную академию, где и принял монашество с именем Гермоген. В 1892 г. он рукоположен в сан иеромонаха. В 1893г. окончил академию и был назначен инспектором, а затем и ректором Тифлисской Духовной семинарии с возведением в сан архимандрита. Деятельность Гермогена на Кавказе, распространившаяся гораздо далее семинарских стен, стала подготовкой к его святительскому служению. 14 января 1901 г. в Казанском соборе Санкт-Петербурга состоялась хиротония архим. Гермогена во епископа Вольского, викария Саратовской епархии. На Вольской кафедре владыка Гермоген пребывает два года, и это время связано со значительным оживлением церковной жизни в Вольске. 21 марта 1903 г. он назначен епископом Саратовским и Царицынским и вызван для присутствия в Святейшем Синоде. Служение владыки на Саратовской кафедре отличалось неослабевающим го-рением духа: процветала его трудами миссионерская деятельность, устраивались религиозные чтения и внебогослужебные беседы, программу для которых составлял сам владыка, он же и руководил ими. Владыка часто объезжал приходы епархии и служил с таким благоговением, трепетом и молитвенным настроем, что многие плакали от умиления и духовной радости. Большое число верующих собиралось на вечерни с акафистом пред чудотворным образом Спаса Нерукотворного, совершаемые им по средам в Троицком соборе Саратова. Особое значение епископ придавал печатному слову. В епархии была создана комиссия по изданию брошюр, листков, картин и изображений духовного и религиознонравственного содержания для распространения их в народе. Был преобразован и расширен епархиальный печатный орган «Саратовский духовный вестник», учрежден еженедельный «Братский листок». Широко развивалась благотворительная деятельность – помощь неимущим, голодающим, сиротам. В это же время интенсивно строились храмы, монастыри, церковно-приходские и миссионерские школы. В 1903–1912 гг. в епархии было освящено 50 храмов, основано или восстановлено 8 монастырей и подворий… Трудно назвать область деятельности, где владыка не стремился бы свойственные ему упорство, актив-ность, ревностность употребить во благо Церкви. Пекущийся о спасении душ, архипастырь не боялся враждующего против Истины мира и, подобно свтт. Василию Великому и Иоанну Златоусту, защищал православие от проповедей безбожия и разврата, которые стали тогда громко раздаваться с театральных подмостков. В 1907 г. саратовское духовенство выразило протест против зрелищ, имеющих безнравственный и богохульный характер, и было поддержано преосвященным Гермогеном. С большой любовью и уважением относился к владыке Гермогену праведный Иоанн Кронштадтский, говоривший, что за судьбу православия он спокоен и может умереть, зная, что епископы Гермоген и Серафим (Чичагов) продолжат его дело. Предрекая мученическую кончину святителя, он писал ему в 1906 г.: «Вы в подвиге, Господь отверзает небо, как архидиакону Стефану, и благословляет Вас». Протоиерей Сергий Четвериков так вспоминал о служении преосвященного Гермогена в Саратове: «С первых же дней моего пребывания в Саратове я узнал владыку Гермогена как народного молитвенника и народного наставника. Потом еще я узнал его как щедрого благотворителя… Особенно поражала в нем совершенно юношеская отзывчивость на всякое доброе начинание и полное пренебрежение к своему собственному удобству и покою. Он себе не принадлежал. В любое время дня к нему являлись гимназисты, и он выходил к ним беседовать… он мог поехать в гости к какому-нибудь мещанину… Когда я, будучи еще едва знаком с ним, заболел, он приехал навестить меня…» В своей жизни епископ Гермоген был прост и нестяжателен. У него не было ничего своего, белье он носил общее с братией монастыря, где жил; когда у него изнашивался подрясник, ему выдавали другой из тех, которыми пользуются послушники; пищу он получал из общей монастырской трапезы; все определенные ему законом средства и те, что ему жертвовали, целиком отдавал на церковные нужды и раздавал неимущим. Его называли архиереем-аскетом. Не для всех владыка был «удобен» в общении. Как человек прямой и нелицеприятный, он говорил всегда то, что считал нужным для пользы дела, невзирая на саны, титулы и могущие для него быть последствия. Защищая Церковь, мог быть резким, «непокладистым» и бескомпромиссным. В конце 1911 г. на очередном заседании Св. Синода владыка резко разошелся во мнениях с обер-прокурором В. К. Саблером, который с молчаливого согласия многих архиереев спешно проводил некоторые учреждения и определения противоканонического характера (введение чина диаконис и богослужебного чина отпевания инославных). 7 января преосвященному Гермогену был объявлен указ за подписью Государя об увольнении от присутствия в Св. Синоде, 17 января 1912 г. последовало увольнение от управления епархией и направление на покой в Жировицкий монастырь Гродненской епархии. Одной из причин этой ссылки было резко отрицательное отношение владыки к Г. Распутину. Начальник департамента полиции С. П. Белецкий писал, что, пребывая в Жировицах, «владыка смиренно переносил все невзгоды, служил в церкви, не отапливаемой зимой, с разбитыми рамами, жил, во всем себе отказывая, а на присылаемые ему изредка его попечителями деньги содержал фельдшера и аптеку, помогая фельдшеру, оказывая и сам медицинскую помощь всем, приходившим за таковой». Святитель часто скорбел о будущем Церкви, Царя и Отечества и, плача, говорил: «Идет, идет девятый вал, сокрушит, сметет всю гниль, всю ветошь; совершится страшное, леденящее кровь – погубят Царя… непременно погубят». В августе 1915 г. владыку перевели в НиколоУгрешский монастырь Московской епархии, где его ссылка и вынужденный «покой» продолжились… Возвращение свт. Гермогена к активной деятельности практически совпало с отречением Николая II от престола: в начале марта 1917 г. владыка был назначен на Тобольскую кафедру и вновь стал епархиальным архиереем. Непоколебимо отстаивая истину во времена монархии, он с тем большей ревностью противостал лжи и насилию государственного безбожия. Свою тобольскую паству он призывал «сохранять верность вере отцов, не преклонять колена пред идолами революции и их… жрецами…» В то время Тобольск был местом заточения царственных узников; святитель как пастырь негласно оказывал им духовную поддержку, а большевики собирали на него «досье», намереваясь обвинить его в контрреволюционном монархическом заговоре – в условиях революционной России это могло стать самым тяжким преступлением. Власти готовились к аресту владыки, а он, невзирая на это, назначил на Вербное воскресение 15 апреля 1918 г. крестный ход, перед началом которого призвал всех вознести всенародное моление Господу Богу о спасении погибающей Родины… После крестного хода его арестовали и заключили в Екатеринбургскую тюрьму. От ареста до мученической гибели оставался короткий период в 2 месяца. В одном из писем святитель писал: «Не скорбите обо мне по поводу моего заключения. Это мое училище духовное. Слава Богу, дающему столь мудрые и благотворные испытания мне, крайне нуждающемуся в строгих и крайних мерах воздействия на мой внутренний духовный мир». Продержав владыку некоторое время в заточении, власти потребовали выкуп, но, получив его, вместо освобождения епископа арестовали членов делегации: протоиерея Ефрема Долганева, иерея Михаила Макарова и Константина Минятова. Их мученическая кончина предварила кончину владыки. Вскоре владыку в числе других заключенных перевезли в Тюмень и доставили на пароходе к селу Покровское. Всех расстреляли, кроме епископа Гермогена и священника Петра Карелина. Их бросили в трюм, и пароход направился к Тобольску. Вечером 15 июня, когда священномучеников переводили с одного корабля на другой, владыка, подойдя к трапу, тихо сказал лоцману: «Передайте, раб крещеный, всему великому миру, чтобы обо мне помолились Богу». Около полуночи с 15 на 16 июня на палубу парохода «Ока» сначала вывели иерея Петра Карелина, привязали к нему два больших гранитных камня и сбросили в воды реки. Та же участь постигла и владыку, до последней минуты непрестанно молившегося и благословлявшего палачей… Честные останки епископа вместе с камнем весом более пуда были вынесены на берег реки, 3 июля обнаружены крестьянами и захоронены на месте обретения. 2 августа состоялось торжественное погребение сщмч. Гермогена в Софийско-Успенском соборе г. Тобольска. Сщмчч. Гермоген, Ефрем, Михаил, Петр и мч. Константин причислены к лику святых на Юбилейном Архиерейском Соборе Русской Православной Церкви в августе 2000 г. 3 сентября 2005 г. обретены мощи сщмч. Гермогена и перенесены в Покровский храм Тобольского кремля. В 2011 г. частица мощей святителя передана в Свято-Троицкий собор г. Саратова. Жители и гости города имеют счастливую возможность, приходя сюда, поклониться святому, который оказался готовым принять смерть, чтобы засвидетельствовать свою веру. Сохранился текст его «Толкования на «Откровение» Иоанна Богослова», написанный в Москве и датированный 5 мая 1917 года.
