Гауденций Бриксийский (Gaudentius) (360 - ок. 410), (пам. зап. 25 окт., 27 апр. перенесение мощей), еп. г. Бриксия (совр. Брешиа, Сев. Италия), церковный писатель. |||Жизнь||| О жизни Г. известно гл. обр. из его проповедей и предисловия к ним, а также из неск. писем свт. Иоанна Златоуста, соч. «Диалоги о жизни св. Иоанна Златоуста» прп. Палладия, еп. Еленопольского, и посвященного Г. перевода Руфина Аквилейского соч. «Recognitiones», приписываемого Клименту Римскому. Незначительные дополнения к этим сведениям содержатся в речи Рамперта, еп. Бриксии (IX в.), по поводу обретения мощей еп. Бриксии св. Филастрия и в «Церковной истории» визант. историка Никифора Каллиста Ксанфопула. Время рождения Г. неизвестно. Вероятно, он происходил из Сев. Италии, из Бриксии или ее окрестностей. Был близок к еп. св. Филастрию, возможно был клириком. Ок. 386 г. Г. предпринял путешествие на Восток, видимо, с целью посвятить себя монашеской аскезе, подобно др. своим современникам. В г. Кесария Каппадокийская он познакомился с 2 племянницами свт. Василия Великого, настоятельницами жен. мон-ря, к-рые передали ему частицы мощей Севастийских мучеников (Gaud. Tract. 17). Возможно, в Иерусалиме он познакомился с Руфином Аквилейским и св. Сильвией, сестрой префекта претория Востока Руфина. После смерти св. Филастрия (после 384/5 г.; блж. Августин видел св. Филастрия в Медиолане (совр. Милан), в 384-387 гг.- Aug. De haer. Praef.) Г. был избран на кафедру Бриксии. Однако, ссылаясь на молодость, он не хотел принимать бремя епископского служения и оставался на Востоке. Только после настойчивых требований жителей Бриксии, обращений свт. Амвросия Медиоланского и др. италийских епископов (Gaud. Tract. 16) Г. согласился принять сан. Рукоположение было совершено в Бриксии при участии свт. Амвросия (Ibidem; до 397 - даты смерти свт. Амвросия). Известно, что Г. занимал епископскую кафедру не менее 14 лет (Gaud. Tract. 21; Ramp. De Transl. Philast. 9). Руфин Аквилейский свидетельствовал, что Г. был хорошо образован, обладал талантом проповедника, а также высокими нравственными качествами (Rufin. Praef. ad Clem. Recogn.). Трудами Г. ок. 400-402 гг. в Бриксии была возведена новая базилика, получившая название собор Святых, т. к. Г. поместил там частицы мощей мн. святых, в т. ч. 40 Севастийских мучеников, а также Иоанна Крестителя, апостолов Андрея и Фомы, евангелиста Луки, к-рые он мог получить во время пребывания на Востоке. В Медиолане, в базилике Апостолов у Римских ворот, также хранились частицы мощей этих святых (Villa E. Il culto degli apostoli nell'Italia Settentrionale alla fine del secolo IV // Ambrosius. 1957. Vol. 33.), к-рые, возможно, были получены от Г. Свт. Амвросий передал Г. частицы мощей святых Гервасия, Протасия и Назария, помещенные в собор Святых. Среди святынь собора Г. упоминает также останки совр. ему св. мучеников Сисиния, Мартирия и Александра, учеников свт. Амвросия Медиоланского, занимавшихся миссионерской деятельностью в Тридентской обл. вместе со сщмч. Вигилием, еп. Тридента (совр. Тренто, Италия), и убитых язычниками в 397 г. (Tract. 17). В 405-406 гг. Г. был в числе легатов (с епископами Эмилием Беневентским, Китегием и рим. пресвитерами Валентином и Бонифацием), отправившихся в К-поль для защиты свт. Иоанна Златоуста, смещенного в 404 г. с К-польской кафедры. Посольству было поручено доставить вост. имп. Аркадию соборное постановление зап. епископов с приложениями личных посланий Римского папы Иннокентия I, епископов Хромация Аквилейского и Венерия Медиоланского, а также обращение к имп. Аркадию зап. имп. Гонория (Pallad. Dial. de Vita Ioan. Chrysost. 4; ср.: Niceph. Callist. Hist. eccl. 13. 33). В нач. 406 г. легаты были задержаны в Афинах и доставлены во фракийскую крепость Афира, где их содержали в тяжелых условиях, склоняя вступить в общение с преемником свт. Иоанна Златоуста, архиеп. Аттиком. Посольство вынуждено было вернуться, не добившись результата (Pallad. Dial. de Vita Ioan. Chrysost. 4). Известно неск. посланий свт. Иоанна Златоуста, посвященных этому посольству (Ep. 156-160), и одно, направленное непосредственно Г. (Ep. 184), в к-ром святитель благодарит епископа Бриксии за твердость и усердие в деле его защиты. Дату смерти Г. относят примерно к 410 г., основываясь на различных свидетельствах (Brunati. P. 22), в частности еп. Рамперта, к-рый сообщает, что между Г. и еп. Оптацианом, чья подпись значится под Томосом папы св. Льва I Великого в 451 г., на кафедре Бриксии сменились 4 епископа: Павел, св. Феофил, Сильвин и св. Гаудиоз (Ramp. De Transl. Philast. 1). Г. был погребен в соборе Святых, к-рый впосл. стал именоваться во имя евангелиста Иоанна. В 1602 г. мощи Г. вместе с мощами св. Феофила и св. Сильвии были перенесены из капеллы в алтарь того же собора. Почитание Г. фиксируется довольно поздно: в календарях церкви Брешиа его имя появляется только в XIII в. Оттуда оно вошло в Римский Мартиролог кард. Цезаря Барония (кон. XVI в.). Почитание Г. распространилось в соседнем с Брешиа еп-стве Бергамо. Его почитание в Юж. Франции в ср. века вызывает сомнения, т. к. древние и средневек. храмы этого региона, носящие имя Гауденция (Сен-Годенс), могли быть посвящены др. святому. |||Сочинения||| Г. составляют корпус из 21 проповеди, называемой им на греч. манер гомилией (беседой, лат. tractatus). Записать нек-рые проповеди побудил Г. бывш. магистр меморий (секретарь) при имп. Валентиниане II Беневол, к-рый из-за отказа составить законопроект в пользу ариан (см. Арианство) был вынужден уйти с гос. службы и поселиться в Бриксии (Ibidem; ср.: Rufin. Hist. eccl. II 16; Sozom. Hist. eccl. VIII 13; Cassiodori-Epiphanii Historia ecclesiastica Tripartita. IX 20 / Ed. R. Hanslik. W., 1952; Niceph. Callist. Hist. eccl. XII 19). Не имевший возможности присутствовать на пасхальных торжествах из-за болезни, Беневол попросил Г. прислать ему записи проповедей, произнесенных им в Пасхальную неделю. Г. исполнил просьбу, восстановив проповеди по памяти; они составили первые 10 наиболее значительных гомилий сборника. Беневолу адресовано также предисловие ко всему корпусу бесед. Только первые 15 гомилий сборника сам Г. признавал авторскими. Остальные проповеди, записанные нотариями (стенографами) и относящиеся к разному времени, он отказывался считать своими, опасаясь, что в них по небрежности нотариев могли вкрасться ложные и еретические мысли (Tract. Praef.). Из первых 15 бесед более ранней по времени создания считается группа бесед 11-15, т. к. в 13-й беседе (на Рождество Христово) Г. упоминает о совр. ему нашествии варваров, к-рым, вероятно, явилось вторжение готов в Сев. Италию в 400-402 гг. Беседы 1-10 датируются ок. 404 г. (см.: Glueck A. Prolegomena. XVIII-XIX // S. Gaudentii Tractatus. W., 1936). Первые 19 бесед имеются во всех дошедших до наст. времени рукописях, 2 последние содержатся не во всех сборниках, что вызывало сомнения в их подлинности. Беседы 1-10 представляют собой пасхальные проповеди и носят по преимуществу экзегетический характер, но в них встречаются также нравоучительные и догматические рассуждения. Последние направлены в основном против ариан (Tract. 7), маркионитов (о том, что заповеди ВЗ отнюдь не жестоки - Ibidem) и манихеев (в защиту брака - Tract. 8). Беседы 11-14 на различные евангельские сюжеты были записаны Беневолом и впосл. лично отредактированы Г., к-рый присоединил к ним 15-ю гомилию о мучениках Маккавеях, вероятно записанную стенографами. Беседа 11 посвящена истории о расслабленном (Ин 5); 12-я - на слова «Ныне суд миру сему» (Ин 12. 31); 13-я - на Рождество Христово, имеет подзаголовок «Против алчности Иуды», значительное место в ней занимает увещание богатым, ждущим милости от Бога, самим быть милостивыми к бедным; 14-я беседа посвящена обетованию Спасителя апостолам послать им Духа Утешителя (Ин 14. 15-17). Из всего корпуса бесед самой ранней является 16-я беседа, произнесенная Г. в день рукоположения. В 17-й гомилии (400-402) рассказывается о мощах святых, помещенных в соборе Святых; в последней ее части Г. перерабатывает, порой близко к тексту, гомилию свт. Василия Великого на день памяти 40 Севастийских мучеников (ср.: Basil. Magn. Hom. 19). Проповеди 18 и 19 написаны в форме посланий. 1-я из них представляет собой толкование на притчу о бесчестном управителе (Лк 16. 1-13). 2-я, написанная по просьбе диак. Павла, буд. преемника Г. на епископской кафедре,- толкование на слова Спасителя: «Отец Мой более Меня» (Ин 14. 28) - имеет полемический характер. Комментируя эти слова Спасителя, Г. указывает, что Христос имел как Божественную, так и человеческую природу и те свидетельства, к-рые он делает о Себе, носят двойственный характер, в зависимости от того, применяются ли они к Его Божеству или человечеству. 20-я гомилия, «Беседа на день памяти апостолов Петра и Павла», вероятно, была произнесена в Медиолане и может быть датирована до 397 г.; 21-я, «Беседа о жизни и смерти блаженного Филастрия», является похвальным словом усопшему епископу, произнесенным в 14-ю годовщину его кончины. На основании неясного указания еп. Рамперта Г. иногда приписывают стихотворное соч. «В похвалу св. Филастрия» (Ad laudem beati Filastrii episcopi // PL. 20. Col. 1003-1006), написанное сапфическим стихом, с акростихом: «Filastrius Brixiensis Praesul» (Филастрий, предстоятель Бриксийский). Вероятно, сочинение создано на основе беседы Г. о св. Филастрии. |||Экзегеза||| В толковании Свящ. Писания Г. уделяет много внимания духовному пониманию (intelligentia spiritualis) текста (Tract. 1, 2, 7), к-рое у него равно понятию аллегории (allegoria - Tract. 8). Под категорию «intelligentia spiritualis» у Г. подпадает метод типологического толкования ветхозаветных образов, «символическое», «сакраментальное» толкования. Типологию Г. активно использует в 1-7-й и 10-й беседах, посвященных объяснению 12-й гл. кн. Исход, где Бог через Моисея дает предписания празднования Пасхи. Все Свящ. Писание, говорит Г., содержит Христа: в обетованиях ВЗ - как намеревающегося прийти к людям, в НЗ - как уже пришедшего. При этом ветхозаветный Закон есть только «тень», прообраз той истины, к-рая открывается во Христе. «Образ (figura) не есть истина» (Tract. 2; ср.: Евр 10. 1). В качестве иллюстрации соотношения ветхозаветных прообразований и полноты новозаветного откровения Г. прибегает к представлению о человеке как об образе Бога: «...человек создан по образу (ad imaginem) Божию, однако из-за этого он не [становится] Богом, хотя... называется богом, так что по природе существует один Бог, по положению же (positione) - многие» (Tract. 2). Пример типологического толкования 12-й гл. кн. Исход: ветхозаветный пасхальный агнец является прообразом страждущего Христа. С типологией здесь переплетается «сакраментальная» (литургическая) интерпретация пасхального агнца как прообраза Евхаристии. Последнее связано с тем, что пасхальные проповеди Г. были обращены к новокрещеным, при этом проповедник указывает, что не должно разглашать суть таинств Церкви некрещеным (Ibidem). В этом усматривается существовавшая в то время в церквах Сев. Италии т. н. disciplina arcana (ср.: Ambros. Mediol. De Myst. 1. 1). В 8-й и 9-й беседах, также укладывающихся в рамки тайноводственных поучений для неофитов, «сакраментальному» толкованию следует евангельский сюжет о браке в Кане Галилейской как о таинственном браке Христа и Церкви. Истолковывая предписания о заклании пасхального агнца (Исх 12. 8-10), Г. прибегает к символическим образам: он интерпретирует агнца, к-рого следует вкушать с ногами, головой и внутренностями, как образ откровения, от к-рого не следует ничего отсекать. Огонь для приготовления агнца понимается им как образ Духа Святого, действующего в откровении; несъеденные и преданные огню остатки агнца - как та часть откровения, смысл к-рой станет ясен после всеобщего воскресения: «Если что из таинственного еще остается, должно объявиться в утро того будущего воскресения» (Tract. 2). Символические толкования несут у Г. нравственно-поучительный смысл. Так, предписание воздерживаться от квасного хлеба (Исх 12. 17) он толкует как удаление от «закваски диавола» (fermentum diaboli), т. е. от лукавых лжеучений, в частности от иудейских, языческих или еретических заблуждений (Tract. 7). Г. призывает не пренебрегать и буквальным (историческим) смыслом текста: последний нужно исследовать, прежде чем приступать к изысканию духовного смысла, но, даже углубляясь в духовный смысл, периодически следует возвращаться к историческому пониманию (Tract. 8; ср.: Tract. 7). Часто буквальная интерпретация Свящ. Писания присутствует у Г. там, где он делает отступления полемического характера против еретиков. Выступая в защиту брака, Г. утверждает, что Христос, присутствуя на браке в Кане Галилейской, тем самым благословил его (Tract. 8). Рассматривая цитату из кн. Второзаконие: «Слушай, Израиль: Господь, Бог наш, Господь един есть» (Втор 6. 4), Г. не допускает никаких аллегорий, отмечая важный тринитарный смысл этих слов: «...один есть в Троице Бог, одно Божество, но господство принадлежит Троице, так как остается разделение существующих Лиц (manente vera divisione subsistentium personarum)» (Tract. 8). Беседа на слова: «Отец Мой более Меня» - вся выдержана в духе буквальной интерпретации, о чем Г. просил заказчик проповеди (Tract. 19). Однако, вступая в полемику с Маркионом, Г. заявляет, что предписания ВЗ могут казаться жестокими только тому, кто не понимает их высшего, духовного значения (majorem causam - Tract. 7). Влияние Г. недостаточно изучено. Известно, что нек-рые авторы подражали ему в своих проповедях, напр. Никита, еп. Ремесианы, современник Г. (PL. 52. Col. 847-876). Определенное влияние Г. оказал на свт. Льва Великого. Нек-рые богословские идеи Г. нашли отражение в анонимном соч. V в. «De fide orthodoxa contra Arianos» (О православной вере против ариан), ошибочно приписываемом Оригену.
