ПОДВИГ САМСОНА, ВОСПЕТЫЙ МИЛЬТОНОМ

Самсон-назорей… Первая ассоциация, которая приходит нам на ум, когда мы вспоминаем о данном ветхозаветном персонаже – это, конечно же, его небывалая, легендарная мощь. Для множества людей, знакомящихся с библейской историей, Самсон предстает в виде настоящего героя – своего рода Геракла, только не в границах античности, а в рамках иной, христианской культуры. Между тем, в 11 главе Послания к евреям апостол Павел прославляет судью израильского отнюдь не за воинскую доблесть и телесную силу, а за подвиги духовные, главное место среди которых отведено вере. На протяжение эпох образ силача из племени Данова привлекал внимание различных деятелей искусства. В 1640-х годах к теме обращается величайший представитель мировой словесности – Джон Мильтон. В образе Самсона, о котором говорится в 13-16 главах Книги Судей, христианский мыслитель Мильтон воссоздает поистине титаническую личность, способную на подвиги самоотвержения и покаянные слезы. Обманутый своей женой филистимлянкой Далилой, Самсон, несмотря на бывалую мощь, попадает в руки врагов. Враги народа израильского, узнав посредством коварства Далилы, что вся сила заключается в волосах назорея, обрезают ему косы и выкалывают глаза. В толкованиях на Книгу Исход Максима Исповедника есть удивительные строки, соединяющие воедино символ премудрости с символикой семи кос судьи израильского: «Имя “Самсон” переводится как “солнце”, а “Далила” – как «делающая нищим». Упал же Самсон на бедро Далилы, то есть на страстный член удовольствия, и обнищал озарявшей его добродетелью. Тогда Далила призвала цирюльника с бритвой и велела остричь ему семь кос. Цирюльник – это диавол; бритва – обольщение, согласно сказанному: “Как бритву изощренную сотворил еси лесть” (Пс. 51:4); семь кос – это семь действий Духа, указанных пророком Исайей». Не случайно и Святое Писание говорит нам, что после описанного: «Господь отступил от него (Самсона – ред.)» (Суд. 16:21).

Подлинной духовной силой судьи израильского является то, что всю вину за происшедшее он возлагает на себя самого:

…Мне ль в божьем слове сомневаться?

Кого как не себя винить я должен,

Коль скоро только по моей вине

Предсказанное не осуществилось?

И даже в том случае, когда родной отец поднимает глас против Господа, Самсон заграждает ему уста, говоря:

На бога не дерзай роптать, отец.

Заслужены мной все мои несчастья –

Лишь я виновник и причина их.

Падший, он не скупится на перечисление своих грехов: среди которых гордыня, болтливость, безрассудство. И не случайно на Самсоне Мильтона начинает действовать духовный закон: как за употреблением пищи следует сила физическая, так и за самоукорением приходит духовная мощь. Эта особенность библейского рассказа о силаче из племени Дана была подмечена святыми Отцами Церкви. Так, преподобный Максим Исповедник даже отождествил рост волос Самсона с его раскаянием: «когда его волосы начинают отрастать, то есть когда он (Самсон – ред.) раскаивается в том, что сделал…». Та же мысль отчетливо звучит в трудах святителя Кесария Арелатского: «Если кто-то захвачен каким-то грехом и спасительным образом прибегает к исцелению покаянием, то с восстановлением благодати возвращается и добрая совесть, словно волосы, которые вновь отрасли». Не чужд был подобного взгляда и прославленный в лике святителей митрополит Филарет Дроздов: «Весьма вероятно, что в сем состоянии Самсон очистил прежния заблуждения свои раскаянием. Его силы росли вместе с его волосами». О том, что мощь силача из Ханаана умножилась после его покаянных трудов поэт свидетельствует не только повторением ветхозаветного рассказа о погибели от руки Самсона большего количества иноплеменников, чем он убил за свою жизнь, но и упоминанием о некоем пророчестве, изошедшим из уст назорея Божия:

Меня сломив, мнит идол филистимский,

Что господу он в силах бросить вызов

И вознестись над ним, но царь небес

Восстанет, чтоб свое святое имя

Опять победоносно утвердить.

Подлинным драматизмом проникнуто описание предсмертных минут Самсона. Ослепленный назорей, попросившийся поставить его между двух столбов на глазах у глумящейся филистимской толпы, он нашел основание не только для получивших прежнюю силу рук своих, но и для молитвенного вздоха. Мильтон не приводит, подобно автору книги Судей слова молитвы слуги Божьего, оставляя за читателем право определить сущность и содержание последних мыслей героя.

…Когда ж Самсон

Почувствовал колонны под рукою,

Он голову склонил как для молитвы

И на минуту в думы погрузился…

Представляется, что в этом отхождении от Священного Писания, в этой неуверенности («как для молитвы») – подчинение высшему творческому замыслу: показать глубину раскаяния избранника Божия, считающего себя отвергнутым Всевышним. Не смеющий дерзать быть услышанным Небом, он лишь склоняет главу перед Вершителем судеб, и с победоносным триумфом заканчивает свою жизнь. Так сбываются на Самсоне слова Псалмопевца «В смятении моем я думал: «отвержен я от очей Твоих»; но Ты услышал голос молитвы моей, когда я воззвал к Тебе». (Пс. 30:23) Для Мильтона помощь Божья, оказанная Самсону, – доказательство того, что падший не был окончательно забыт и отринут Господом. Истину эту поэт изрекает через возрадовавшегося Маноя – отца ослепленного пленника – и пение хора, которым и завершается трагедия:

В конце концов, хотя сомненья

Мы и питаем в нем подчас,

Всеведущее провиденье

К благой приводит цели нас.

Считал Самсон, что лик свой гневный

Скрыл от него навеки бог,

Но минул миг, и гибели плачевной

Герою Газу он обречь помог,

И стал могилой град надменный

Для тех, кто шел на торжество,

Так отомстил творец вселенной

Гонителям избранника его

И снова возвратил покой блаженный

Сынам народа своего.

Именно в силу подобного завершения поэмы, звучащей в нём мысли о всеблагости Творца нельзя согласиться с тем распространенным наблюдением («Литературная энциклопедия»), согласно которому мотив мести выдвигался Мильтоном в трагедии на передний план. Вдумчивое чтение произведения, анализ его в контексте Святых Отцов показало, что главным достоинством назорея Божия была не мстительность, а непоколебимая вера, покаяние и смиренная молитва, которыми он приклонил Судью всяческих и, получив от Него силу, попрал полчища врагов своих.

Автор: Юлия Ростовцева