Послание к Римлянам. Глава 12. - Андрей Десницкий профессор

Приблизительное описание лекции:

Библейский портал Экзегет. Меня зовут Андрей Десницкий, мы читаем Послание к Римлянам в моём переводе и комментируем его. Двенадцатая глава.

Двенадцатая глава открывает новую часть Послания. Первые одиннадцать глав — это, грубо говоря, богословие. Мы читали в прошлый раз одиннадцатую, посвящённую судьбе Израиля, и Павел римлянам говорит: человек получает спасение не по своим делам, то есть как он исполняет закон, но по дару от Бога и благодаря своей вере. Он принимает этот дар. Дальше он касается вопроса: а как же тогда быть с избранным народом, которому был дан закон, в котором по плоти родился Христос, неужели всё это было зря? Павел говорит: нет, не зря. И есть некий таинственный замысел Божий, чтобы в конце всё человечество соединилось в Церкви, включая бывших язычников и бывших иудеев.

А с двенадцатой главы начинаются практические наставления. Хорошо, а жить-то нам как? Интересно, что Павел начинает с богословия. Многие ли проповедники сегодня начинают с богословия? Сегодня стандартная проповедь: ведите себя хорошо. И даже есть популярные проповеди: кто лучше проповедует, кто хуже, кто строго, кто мягко, кто о семейной жизни, кто с молитвенной составляющей. Но это всё не имеет никакого смысла без богословия. А зачем? Крошка сын к отцу пришёл, и спросила кроха: что такое хорошо, и что такое плохо? К духовному отцу пришла крошка. И как он ответит, что такое хорошо, и что такое плохо, не рассказав, кто ты, и в каком отношении ты находишься с Богом.

Если начинать без этого предисловия: ты спасаешься не по своим делам, а по вере, благодать тебя спасает Божия, то можно прийти к простому выводу — я хорошо себя вёл, вот и заслужил. Или прийти к выводу: неважно, как я себя веду, Бог же меня простил, принял, Христос за меня умер, всё отлично. Вера проявляется и в поведении человека, поэтому Павел приводит эти практические наставления после богословия, и они тесно с ним связаны.

В ответ на милости Божии призываю вас, братья, отдать Ему тела ваши в жертву живую, святую и благоугодную, на служение смысла. (Рим. 12:1)

Именно в ответ, не чтобы заработать, не потому, что на вас возложена обязанность что-то делать, а в ответ. Нам сделали роскошный подарок, неужели мы не постараемся как-то отблагодарить. Не можем такой же подарок сделать, но сказать «спасибо», помочь в ответ, как-то проявить своё отношение — так же и здесь.

То есть Христос принёс себя в жертву за нас, и мы отдаём Богу наши тела в жертву. Не в смысле режем друг друга и сжигаем на жертвеннике. Но жертву живую, когда жизнью эта жертва проявляется. На служение смыслу — не формальное соблюдение ритуалов, как зачастую в Ветхом завете не предполагалось, но получалось, а именно осмысленное служение, связанное с тем, что человек или люди себя ощущают определённым образом.

Не приспосабливайтесь к нынешнему веку, но преображайтесь, обновлённым умом постигая, в чём воля Божия, что окажется благим, угодным и совершенным. (Рим. 12:2)

Не приспосабливайтесь к нынешнему веку — мы всё время приспосабливаемся, но не только технически. Видите, мы записываем лекции эти и с помощью интернета их распространяем, очень удобно, почему бы так не приспособиться. Но когда христиане начинают соотносить свою веру с тем, что модно сейчас. В политике, в культуре, в общественных настроениях. И доказывать: да-да-да, мы тоже про это. И бегут впереди. Ничего хорошего из этого не получается. Именно об этом, мне кажется, говорит Павел. Не пытайтесь устроиться удобно, вы просто живите так, как живёте, преображайтесь.

Приспосабливаться, значит: от меня ждут, чтобы я стал таким и вот таким. Но я быстренько приспособлюсь, чтобы меня не били, не ругали и дали, что я хочу. А преображение — некий внутренний сложный процесс. То есть обновлённым умом постигая, в чём воля Божия, что окажется благим, угодным и совершенным. Именно обновлённым умом. Что часто происходит с человеком, принявшим веру? Был он пламенным комсомольцем, и он им остался, просто он стал православным комсомольцем. Но все те же абсолютно модели мышления. Поиски врагов, хождение строем. А нужно сначала обновить своё сознание, преобразиться, обновлённым умом постичь, в чём воля Божия. Не как правильно велит начальник, друзья, мода, интеллектуальная партия, выгода, но в чём Его воля. Что окажется благим, угодным и совершенным? Что окажется в конце? Не что мне хочется, не как это будет приятно, выгодно, удобно, модно, не как требует кто-то со стороны, но что в итоге окажется. Ещё в Евангелии дан признак, как судить о правильности или неправильности какого-то решения — по плодам.

По данной мне благодати призываю каждого из вас не думать о себе больше, чем следует, но рассуждать здраво по мере веры, которой Бог наделил каждого. (Рим. 12:3)

Понятно, плохо думать о себе больше, чем следует: я великий. Но нужно по мере веры, которой Бог наделил каждого. Смотрите, у каждого своя мера веры. Мы знаем, что бывают люди, ну просто очень глубоко верующие. Бывают люди очень поверхностно соприкасающиеся с этим миром. Обычно всё посередине где-то находится. Так вот у каждого своя мера. Не надо сравнивать свои достижения, а вера — то, что нельзя измерить. Нет прибора для измерения веры. Есть учёные степени, государственные должности, счета в банке. Это всё очень легко измерить, составить такой табель. А у кого больше вера? Это неизвестно. Но каждый человек может постараться свою меру нащупать и понять, как о себе рассуждать по этой мере веры. Сколько есть во мне веры, столько я понимаю, в чём воля Божия. И то лишь отчасти, почему и нужна Церковь, что мы вместе. И дальше он развивает эту мысль.

Как в едином теле у нас есть разные части, и все части действуют неодинаково,

так и мы вместе — тело Христово, а по отдельности — друг для друга Его части.

И благодатные дарования у нас разные. Кому-то поручено пророчество в соответствии с его верой;

а кому-то служение — тому служение; если кто учит, тому учение;

если убеждает других — тому убеждение; и если кто раздаёт, то пусть щедро; если начальствует, то старательно, если благотворит, то с радостью.

(Рим. 12:4-8)

Люди разные, и вера, оказывается, разная. И не только количественно: у меня вера пятидесятого уровня, а у тебя тридцать восьмого, а у него семьдесят третьего. Нет, она ещё разная по своей сути. Пророчества, или служение, или убеждение, или начальствование — это всё разные формы проявления веры. Ведь пророка Господь одаривает иначе, чем администратора. Оратора, который убеждает, иначе, чем слугу, который просто молча помогает людям. Это совершенно разные дарования и разные способности. Я, например, оратор хороший, и я это знаю. А танцую я плохо, и пою совсем никак. Так же каждый знает про себя, что его вера искусна в каких-то определённых вещах и не искусна в других. Или менее в них искусна. Так и делайте, но только: кто раздаёт, пусть щедр будет, начальство старательно, благотворит с радостью. Не вынуждено, не по принципу: ох, заставили — послушание, ну надо же как-то это сделать, не хочется, но придётся. А именно проживать, чтобы это было частью жизни.

Любовь не лицемерит; отвратитесь от зла, прилепитесь к добру;

любите друг друга как братьев, уступайте почести другим;

служите Господу с неустанным рвением и пламенеющим духом;

надежде радуйтесь; в скорбях терпите; в молитве усердствуйте.

(Рим. 12:9-12)

Это как раз то, что: не хочется, но надо. Не лицемерит, не делает вида, не претворяется. Уступайте почести — не я на первом месте, а другой. Здесь принципы христианской жизни, и я мог бы комментировать долго и подробно каждый. Но, мне кажется,«любите друг друга как братьев» — вся христианская литература об этом, и всё равно не у всех получается. Что я добавлю?

А вот начну, что не лицемерит любовь с самого начала. Любовь не притворяется. Когда человек всерьёз любит, он не пытается выглядеть каким-то сладеньким-гладеньким. Он старается быть настоящим. Это отличие любви от всего остального: если нет этой подлинности, хотя бы попытки, хотя бы желания, то это и не любовь. Если люди красуются как на дискотеке парни и девушки, кто из них круче, красивее, развязнее, сексапильнее — это и есть НЕлюбовь, которая лицемерит, изображает из себя всё время что-то.

А когда видишь настоящую любовь в себе, то она настолько прекрасна, что уже не нужно ничего изображать. Из этой любви и вытекает вся практика: уступайте, терпите скорби. Почему не потерпеть скорби: если у меня есть что-то великое и прекрасное, неужели я не потерплю какое-то неудобство, пусть даже значительное неудобство, пусть даже гонения какие-то, да пытки, первые христиане оказывались под пытками.

И ещё: в молитве усердствуйте. То есть молитва — это не просто настроение такое: ох, помолюсь. Но старательный труд. И он не говорит: усердствуйте в молитвах и каких-нибудь работах практических, а молитва и есть труд номер один.

Со святыми в нужде делитесь, старайтесь быть гостеприимными,

и благословляйте преследователей;

радуйтесь с теми, кто радуется и плачьте с теми, кто плачет. (Рим. 12:13-15)

Святыми назывались просто христиане, Божий народ, верующие. Святые не потому, что достигли высокой степени святости, а потому, что они отделены для Бога. Преследователей благословляйте, а не проклинайте. Понятно, что со святыми надо делиться и им помогать. Но преследователей, тех, кто гонит, нападает — уж, наверное, их надо проклинать? Нет, и их благословляйте. Это и есть образ христианской жизни — такое абсолютное желание добра всем и всегда, не только своим.

Важнейший признак, как сегодня говорят: эмпатия, сочувствие, сопереживание. Не навязывайте людям своих чувств. Потому что чувства рождаются в людях, и они вытекают из опыта жизни. Мы не знаем, почему этот человек плачет так горько, или чем он так сильно обрадован. Он скажет — мы не поймём, потому что это лишь внешнее событие, а его внутренние скорбь, или радость, или отчаяние рождены его опытом жизни. У нас нет этого опыта. Мы можем только переживать вместе с ним. И есть прекрасные слова Цветаевой: совместный плач больше, чем сон. Сном она называет, естественно, совместное лежание в кровати мужчины и женщины. И плач больше: когда ты сопереживаешь эмоциям, это важнее, чем быть в физической близости. Цветаева тем самым вторит апостолу Павлу, как это ни странно.

Радуйтесь с теми, кто радуется и плачьте с теми, кто плачет. Человек редко это делает, а очень часто плачет, когда другой радуется и убегает от чужого плача. Как это, человек плачет навзрыд, как это подойти, обнять, поплакать вместе с ним. Тяжело это, неприятно. Но Павел требует именно этого. Не навязывать свои эмоции: я верующий, своё отношение, своё видение мира. Он говорит: по мере веры, сколько есть в тебе веры, столько ты можешь чего-то и увидеть. А чувства безмерны, чувством всегда можно присоединиться к другому человеку. Если он плачет — ему плохо, если он радуется — ему хорошо. Этого уже достаточно, чтобы присоединиться к нему, и сделать для него что-то. Самое минимальное — просто вместе с ним порадоваться и поплакать.

Между собой будьте согласны, и без превозношения идите навстречу тем, кто ниже. (Рим. 12:16)

В переводе можно понять не «тем, кто ниже», а «труд, который ниже, беритесь за чёрный труд», то есть не говорите: я профессор, как это я буду пол мыть. В любви этого нет. Потом Павел напишет о свойствах любви в Послании к Коринфянам, что любовь не ищет своего. Здесь он просто в зародыше говорит то же самое.

Не считайте себя слишком разумными;

никому не воздавайте злом за зло, но ищите добра перед всеми людьми.

Если возможно с вашей стороны, будьте в мире со всеми людьми.

(Рим. 12:16-18)

Да, часто невозможно, часто другой человек на мир не идёт. Но это он не идёт, ты пытался с ним примириться. Но если он не идёт, значит ты с ним не в мире, значит иной раз придётся закрыться, проявить защитную реакцию. Но только если он не идёт на мир, а если идёт, безусловно только примирение, никакой мести, никакого зложелательства в ответ. А почему, кстати? Ведь он плохой человек, например, гонитель?

Не мстите за себя, возлюбленные, оставьте место Божьей каре, ведь написано: отмщение за Мной и Я воздам. Так говорит Господь. (Рим. 12:19)

Если я беру на себя роль Бога и мщу плохому человеку, наказываю его, то Бог не вмешается, Он скажет: ты уже всё сделал. А если я говорю: Господи, он меня обидел, он мне причинил боль, я ничего ему плохого не сделаю, а ты суди сам, как с ним поступить. Вот тогда я даю место проступить Его гневу. А гнев Господа очень страшен. То есть хочешь наказать кого-то, откажись от своего наказания по отношению к этому человеку. Дай место Богу его наказать, если Он захочет.

Но если голоден твой враг — накорми его, если жаждет — напои. Поступая так, ты собираешь горящие угли ему на голову. (Рим. 12:20)

Это цитата из Книги Притч. Её по разному понимают. Иногда говорят, что это древний обряд покаяния посыпать пеплом голову, может быть, даже с горящими углями. То есть показывать так свою сожжённость, свою выброшенность. Пепел — это то, что выбрасывают, развеевают. Горящие угли ещё могут использовать, чтобы согреться, но только не пепел. Можно это понять в переносном смысле, что ты собираешь адские муки, некоторые кары. А может быть, не адские, а муки совести. Человек, которому ты добром оплатил за зло, испытывает как будто жжение, его сжигает ощущение совести, своей неправоты, твоей правоты. Не знаю, можно и так, и так понять, но важно, что мести нет места.

Не дай злу одолеть себя, сам одолевай зло добром. (Рим. 12:21)

Знаете, такие шутки: злая и добрая девочка плевали из окна, злая меньше попала в прохожих, потому что добро всегда побеждает зло. Или борьба добра со злом, когда обе стороны пользуются одними и теми же приёмами. Павел говорит: надо победить зло. Не перегнать плохого человека по количеству достижений, в том числе, злых. Но сделать так, чтобы его зло сдалось перед добром. Если это получилось — всё хорошо. Тогда единственный способ — отвечать на зло добром, чтобы по крайней мере в твоей жизни эта победа состоялась.

Ну а в тринадцатой главе он будет более подробно разбирать тему политики, что всегда актуально.