Послание к Римлянам. Глава 11. - Андрей Десницкий профессор

Приблизительное описание лекции:

Библейский портал Экзегет. Меня зовут Андрей Десницкий, и мы с вами читаем Послание к Римлянам в моём переводе. Одиннадцатая глава.

Одиннадцатая глава посвящена достаточно особой теме — Израилю. Об этом Павел говорил и в предшествующих главах, но здесь он её разворачивает в полный рост. Смотрите, исходя из всей логики Послания, если он говорит, что спасение, которое приходит через Христа, приходит по вере, оно касается всех израильтян и язычников, то в общем, логично сделать вывод, что Израиль исчезает, растворяется. И в последующей истории христианства этот вопрос возникал, начиная с Маркиона с его знаменитой ересью, которая остаётся, наверное, самой популярной. Она заключается в отвержении Ветхого завета, в том, что христианство — это какая-то совершенно другая религия, с Ветхим заветом не связанная. А Израиля больше нет, а может быть, никогда и не было на самом деле.

И Павел, который сам израильтянин, должен на это что-то ответить. Не в плане противостоять каким-то инсинуациям, но ответить по сути. Какая ситуация с Израилем? Что в эпоху, начиная со Христа, еврейский народ как избранный народ Божий, представляет собой? Его больше нет, или он отброшен Богом, или он остаётся? Тогда как, и в каком смысле?

Теперь спрошу: неужели Бог отверг Свой народ? Да не будет. (Рим. 11:1)

Эта его энергичная манера. Он во многих местах сначала вбрасывает некий тезис, а потом его энергично отвергает. Такой полемический задор. Не все проповедники так делают. Он не просто излагает свою точку зрения, но работает с контраргументами, причём с них начинает. Люди считают так некоторые, а я не согласен. И это очень важно, потому что Павел вступает в диалог, в спор, не довольствуется гладкой схемой, когда все согласны.

Теперь спрошу: неужели Бог отверг Свой народ? Да не будет. Я ведь и сам израильтянин от семени Авраама, из колена Вениамина.

Не отверг Господь Своего народа и прежде известного Ему. Разве не знаете, что говорит Писание об Илие. Он жаловался Богу на Израиль:

Господи, пророков твоих перебили, жертвенники разрушили. Остался один я, но и моей души ищут.

Что же было сказано в ответ? Я сохранил себе семь тысяч мужей, не преклонивших колен перед Ваалом.

(Рим. 11:1-4)

Вениамин — маленькое колено, но оно соединилось с коленом Иуды и от него практически не отличалось. Ваал — языческое божество, и действительно в истории пророка Илии был момент, когда он ощущал себя единственным оставшимся израильтянином. Наверное, у нас у всех такое бывает не только с народом, но и с любимым делом, с общиной — ну все испортились, всё пошло криво-косо, один я остался. Кто-то скажет, что это такое горделивое мнение, но не уверен. Трагическое, может быть, мнение, которое периодически у людей возникает. И, наверное, Павел так себя ощущает в некоторые моменты своей жизни. А кто вообще остался из израильтян? Ну вот Павел, который принял Иисуса, может быть, ещё небольшое количество апостолов.

Но и пророк Илия так когда-то себя ощущал, и вот семь тысяч мужей не преклонили колен. Много ли это? Сколько это процентов от населения Израиля времён пророка Илии. Явно не много. Явно, это не какое-то большинство, но за ними будущее. И семь тысяч, казалось бы, мало, если говорить о целом народе, но достаточно, чтобы среди них жить. Семь тысяч человек, а много ли у нас родных, знакомых, друзей, близких людей? Да и одной тысячи, наверное, не наберётся, если вообще всех учесть. А сколько прохожих на улице? А сколько посторонних, а сколько людей, до которых нам нет дела? Вот их, конечно, тьмы, и тьмы, и миллионы.

Так вот, живи среди этих семи тысяч. Ты думаешь, ты один — нет, ты не один. Может быть, их не всегда легко найти, но все семь тебе и не нужны. Но ты найдёшь достаточное число людей, которые не преклонили колена перед Ваалом, говорит Господь, и говорит это Павлу, а Павел говорит всем нам. Когда ты думаешь: всё рухнуло, ничего не осталось. Да нет, осталось — целых семь тысяч. Не много статистически, но достаточно лично для тебя. И будущее за ними, будущее израильского народа за теми, кто не поддался языческому культу, пусть даже поддались 99%.

Так и в нынешнее время сохранился по Его Божьей воле избранный остаток.

А если по благодати, то это уже не по делам, тогда это была бы не благодать, а то и дело — уже не дело.

(Рим. 11:5-6)

Он снова говорит: спасение не по делам, а по благодати. Но почему здесь? Да потому, что с делами всё плохо. Потому, что Израиль отступил от Бога. И тогда эта мысль о спасении по благодати выручает, она позволяет понять: да, по своим заслугам Израиль ничего хорошего не может ожидать, но по милости Божией что-то он получит.

Так что же? Чего искал Израиль, того он не получил. Впрочем, получили избранные, а прочие ожесточились. (Рим. 11:7)

Он имеет в виду пришествие Христа, которое с напряжением ожидали израильтяне, и они его не получили. Не в том смысле, что его не было, но они от него отказались. Если передо мной сейчас поставить вкусную еду, а я её не возьму, то я её не получу, хотя бы её вот сюда на стол мне принесли. И если Христос пришёл к Израилю, но израильтяне в большинстве Его не приняли, это всё равно, как если бы Он не приходил, для них лично. Даже хуже, потому что отказ от еды означает, что мне её больше не дадут.

Впрочем, получили избранные, есть какой-то остаток. Остаток, библейское понятие, у пророков постоянно встречается — то, что сохраняется, то, что даже в момент распада, разорения, уничтожения сберегается Богом для дальнейшего. Какой-то росточек маленький пробился. Кругом деревья валятся, а этот росточек вырастет. Это и есть остаток.

Как написано: Бог наслал на них дух усыпления, так что глаза их не видят и уши не слышат вплоть до сего дня.

И Давид говорит: да станет трапеза их западнёй и сетью, соблазном и возмездием для них.

Да помрачатся глаза их, чтобы не видеть, а хребет да будет всегда согбен.

(Рим. 11:8-10)

Получается как-то жестоко. Бог наслал на них дух, и Давид говорит: пусть у них всё будет плохо, чтобы они погибли. Павел об этом уже отчасти говорил, и скажет ещё более подробно. Как же это получилось так, что вроде бы Господь делает этот выбор, а не они сами? Это, конечно, такой подход, при котором Бог объявляется высшей инстанцией — без Его согласия ничего не будет. И безусловно, выбор человека тоже здесь есть, он не отрицается никоим образом. Давид просто делает вывод из всего этого.

Теперь я спрошу: израильтяне преткнулись, чтобы окончательно пасть? Да не будет. Но их падение во спасение язычникам, чтобы так и сами они возревновали. (Рим. 11:11)

Возревновали — то есть испытали прилив какой-то зависти, ощущения: а как же мы? Что такое ревность. Допустим, есть у человека жена, на которую он внимание особенно не обращает, а вдруг другой мужчина начал за ней ухаживать. Вот это ревность. Как это, он в ней увидел женскую привлекательность, а я не вижу. И человек сам начинает видеть.

А очень часто у пророков союз с Богом израильтян описывается как брачный союз. И вот израильтяне не видят в Боге ничего привлекательного, а язычники увидели, и израильтяне возревновали.

Если даже их падение обогатило мир, а их отступничество язычников, насколько же больше богатства принесёт их полное обращение. (Рим. 11:12)

Падение — то есть отказ признать Христа. Оказывается, судьба человечества каким-то образом связана с народом Израиля. Пусть даже не очень пока понятно каким.

А вам, кто из язычников, скажу: поскольку я апостол среди язычников, я прославляю моё служение.

Может быть, сумею пробудить ревность в моих соплеменниках и спасти некоторых из них.

(Рим. 11:13-14)

Ну потому, что тут мы сразу видим другую реакцию. Скорее всего римляне — это христианская община, которая состоит и из бывших иудеев, и из бывших язычников. Есть апостолы, которые к израильтянам идут, а Павел, говорит: я к язычникам. Оказывается, он служит язычникам, но не потому, что ему иудеи неприятны, а он надеется этим даже как-то их пробудить.

Если их отпадение — примирение для мира, чем же будет их возвращение как не воскресением из мёртвых.

Если свят начаток, то и остаток, если свят корень, то и ветви.

(Рим. 11:15-16)

Весь мир примиряется с Богом тогда, когда они отпали. И может быть, даже отчасти вследствие того, что они отпали. Потому что освобождается место Божьего народа, оно становится уже не национальным, не связанным с происхождением. Некая духовная смерть, от которой народ Израиля однажды пробудится.

Представление о ветхозаветной святости и чистоте, когда животное, или растение, или предмет целиком мог быть святым, то есть предназначенным для Бога, для служения Ему, либо наоборот, целиком нечистым. Если корень, начаток израильской истории был посвящён Богу, то и всё, что последует дальше. Очень интересный образ — корни и ветви. Павел использует разные метафоры, эта метафора из садоводства.

Может, некоторые из ветвей маслины и отломились, а ты, дикий побег, был привит на их место, и так стал причастен корням и сокам маслин.

Так не хвались перед ветвями. Если даже станешь хвалиться, ты ведь не держишь корень, а корень тебя.

(Рим. 11:17-18)

В практике садоводства берётся ветвь дикой маслины и прививается к культурной садовой маслине. Делается надрез на коре, эта ветка туда вживляется, и она начинает расти на этом дереве, как если бы она была изначально. Это образ того, что происходит с язычниками. А израильтяне отламываются от ствола, отпадают. Другую ветку, пусть дикой маслины, прививают этому дереву, но от этого то, что в дереве уже было, не становится хуже. И не ветка держит корнями ствол, но наоборот, сама поддерживается стволом.

Ты скажешь: все ветви отломились, чтобы я был привит. Хорошо, они отломились неверием, а ты держишься верой. Не превозносись, но страшись. (Рим. 11:19)

То есть у тебя ничего не гарантировано, ты держишься верой. Я сохраняю в переводе слово «вера», но, может быть, иногда надо перевести как «доверие». Ты держишься только потому, что ты ухватился, зацепился, это ведь может измениться.

Не превозносись, но страшись. Если Бог не пощадил природных ветвей, то и тебя не пощадит.

Посмотри, насколько Бог благ, и насколько суров.

К падшим суров, а к тебе благ, если ты сам останешься в благости, а иначе будешь отвергнут.

Но и они, если не останутся в неверии, будут привиты обратно, ведь Бог силён снова привить их.

(Рим. 11:20-24)

Если ты, происходящий от дикого побега, был вопреки происхождению, привит к садовой маслине, тем более они привьются к природной своей маслине. Бывший язычник, став на место израильтян, не должен думать, что это место за ним сохраняется при любых условиях. Он лишь верой за него цепляется, и утратив веру — утратит и место.

Не хочу, братья, оставлять вас в неведении об этой тайне, чтобы вы не превозносились. Ожесточение части Израиля произошло до той поры, пока не войдёт полнота язычников;

и тогда весь Израиль будет спасён, как написано: грядёт Сиона Избавитель, он отвратит нечестие от Иакова.

И такой будет им от Меня завет, когда удалю их грехи.

(Рим. 11:25-27)

Иаков — другое имя Израиля. Ожесточение до времени, до какого-то периода. То есть то, что Израиль отпал, имеет свою цель, свой замысел. Они как бы подвинулись, чтобы пустить язычников, чтобы сформировалась единая Церковь израильтян и язычников. И лишь потом они вернутся. Но вернутся уже не для того, чтобы выпихнуть язычников, а чтобы произошло срастание. Привитая ветка растёт на маслине, её можно, конечно, отломить, но она стала частью маслины — возникает синтез.

И возможно сегодня не очень для нас актуально про язычников, про евреев чуть более актуально, поскольку они существуют в современном мире, а язычников почти нет. Но некий вообще принцип: кто с детства в Церкви, или кто принадлежит какой-то особо благочестивой семье, кто-то привился, а кто-то считает себя наследником какой-то великой культуры, какого-то великого народа, а кто-то из маленького народа, который относительно недавно услышал проповедь от христиан.

Это всё не так важно. Идея постоянного отламывания и прививания — старший сын, который остаётся с Отцом, но не хочет принимать младшего, получает упрёк от Отца в притче о блудном сыне. Хотя, казалось бы, он себя вёл хорошо и достойно. Ситуация, когда человек говорит: я здесь ветка, а все остальные нет — заставляет его отломиться от ветки, надломиться. Поставить под вопрос принадлежность этому народу.

К Евангелию они враждебны, это ради вас. Но они возлюбленные избранники, это ради праотцев. (Рим. 11:28)

То есть во всём есть некая цель. То, что они не принимают Евангелие — это по крайней мере помогает язычникам его принять. Оставляют вакансию в Божьем народе. Но праотцы еврейского народа — Авраам, Исаак, Иаков, остаются такой гарантией, что этот народ не отвергнут, что он находится в «листе ожидания», своего причём ожидания, самоожидания.

Не отменим дар Божий — призвание.

Как вы некогда были неверны Богу, а теперь помилованы по их неверности.

Так и они теперь неверны ради вашего помилования, чтобы потом и они были помилованы.

Так Бог всех заключил в неверность, чтобы потом всех и помиловать.

(Рим. 11:29-32)

Все попали в это состояние неверности и Бог принял их, объединил, именно чтобы помиловать. Павел стремится к синтезу, хочет, чтобы все получили дары.

О бездна богатства, и премудрости, и ведения Божьего! Как непостижимы Его решения, неисследимы пути Его!

Кто же познал ум Господень, и кто стал советником Ему?

Или кто дал Ему взаймы, чтобы принять обратно от Него?

(Рим. 11:33-35)

Это из двух источников, Книг Исаии и Иова. То есть человек не управляет Богом, ни в силу своего ума — советник, ни в силу обязательств Бога — дал в долг и Бог должен ему. С другой стороны, человек открывает новые тайны, которые ему до сих пор даже в голову не приходили. А что такое вера, как не доверие в то, что эти тайны есть. Как не доверие Богу, который, мы не понимаем как, но всё это устроит. Не только для нас. Хотелось бы, чтобы: мы спасены, а эти гады пусть погибают. Нет. Так не бывает. Наоборот, Павел говорит: ты себя ощущай тем, кто лишь привился, то есть из милости был взят. И другие из милости, просто ты сейчас, они потом и раньше. Это не очень важно.

Эта глава удивительным образом снимает противоречие: кто тут народ-Богоносец, кто избранный, кто настоящий, кто христианин, православный, праведный. Да никто. Все неверны, но Бог всех милует. Просто неверность кого-то служит привлечением других людей. И в конце концов Он ведёт к тому, чтобы все вошли в этот Божий народ. Может, не все захотят, но Он всех зовёт и принимает.

Всё от Него, и через Него, и для Него, слава Ему во веки, аминь. (Рим. 11:36)

Так завершает апостол Павел одиннадцатую главу Послания к Римлянам, и это уже как бы финал, хотя ещё у нас целых пять глав будет, но основная мысль закончена, дальше подробности.