Книга Иова. Глава 17 - Андрей Десницкий профессор

Приблизительное описание лекции:

Семнадцатая глава книги Иова. Читаю свой перевод для портала Экзегет и даю небольшие комментарии.

Шестнадцатая глава завершилась тем, что Иов говорит: «Есть у меня на небе Свидетель». И задает вопрос: «Рассудит ли кто человека с Богом?» Вот его проблема главная – что у него с Богом спор. И посредника в этом споре, который их примирит и рассудит, у него нет. И в 17-й главе он продолжит эту же тему, одновременно сведя ее с другой своей излюбленной темой – «скоро смерть». И там будет неожиданный вывод.

Надломлен мой дух, дни мои истекают, я – на краю могилы.

Вокруг – одни насмешники, не сомкнуть мне глаз от их издевок.

(Иов. 17:1-2)

Это в основном видимо про друзей, потому что больше мы никого не видим. Может быть, там вокруг него уже стоит толпа народа, хохочут, пальцами показывают. Но пока нет такого.

Будь же Ты моим поручителем – кто еще даст за меня поруку? (Иов. 17:3)

Это он явно, конечно, обращает к Богу. И как же так? Он только что говорил, что Бог есть его главная угроза и беда. «Будь за меня поручителем» – перед Самим Собой? Получается, так, прежде всего. Вот человек кредит берет в банк, есть сомнения, что он заплатит, – приносят обязательство поручителя, и тот говорит: «Если этот не заплатит, я заплачу». Фактически, берет на себя его кредит. То есть Бог должен сам за Иова ходатайствовать… перед кем? Перед Собой? Получается, да.

Ты ведь не дал их сердцу разумения, потому Ты их не возвысишь.

Если кто друзьям в участии откажет – у его детей глаза померкнут.

(Иов. 17:4-5)

Он уже просто проклинает детей своих друзей. Он очень их обижает, на самом деле.

А Он для всех меня сделал поговоркой, чтобы люди в лицо мне плевали. (Иов. 17:6)

Все-таки Бог, а не друзья, виновен. Да, вот так и говорит, прям обвиняет.

Ослепли глаза мои от горя, тело мое стало подобно тени –

сокрушается об этом те, кто честен, кто невинен – негодует на безбожных,

(Иов. 17:7-8)

Смотрите: честные и праведные люди негодуют на это положение дел. Иов вообще-то тоже был честен и праведен. И до того момента, пока его не коснулось, вроде как, он никак не возражал против такого устройства мира.

Кто праведен – не свернет с пути, и чьи руки чисты – обретет силу. (Иов. 17:9)

В принципе, он выдает тот же текст, что и его друзья выдавали. Но он так только кратко это упоминает, что вообще-то у праведного все должно быть хорошо, а у друзей прям этот длинный-длинный список всяких наставлений на эту тему.

Ну, а вы – идите сюда, не сыскать среди вас мудреца!

Жизнь моя прошла, разбиты мои надежды – чаяния сердца.

А они ночь выдают за день, «свет, мол, близко» – но кругом тьма.

(Иов. 17:10-12)

Вот он их просто оскорбляет уже. Неприлично совершенно: «Нет среди вас мудреца», «вы врете мне, что скоро рассвет, но я сижу в темноте». В общем, все это абсолютно бесполезно. И тоже такой неожиданный поворот – он говорит про смерть. Шеол – это мир мертвых, куда человек попадает после смерти.

Я тоскую по Шеолу, как по дому, и во тьме себе ложе готовлю,

я гроб зову своим отцом, а червя – матерью и сестрой.

(Иов. 17:13-14)

То есть «смерть для меня – это родной дом, это моя семья, я жду этой смерти скорее, не могу дождаться».

Где же она, моя надежда? Надежду мою – кто видел?

Сойдет ли она к вратам Шеола? Ляжет ли вместе со мной в землю?

(Иов. 17:15-16)

Это можно понять как отрицание любой надежды – «мне не на что надеяться; никто не видел надежду; надежда не войдет в гроб». Человек умер, на что мертвому человеку надеяться? Он не может ни на что надеяться. Но звучит в этом та тема, которая, мне кажется, звучала в предыдущих главах. Посредник. Нужен посредник между Богом и человеком. Этим посредником может быть только Сам Бог, как ни парадоксально это звучит. Потому что кто равен Богу, чтобы Ему заключать союз между Богом и человеком? Это не может делать низший, это может делать равный или высший – быть посредником. Я не могу быть посредником в переговорах между президентами, не могу их помирить. Я могу только таких же людей, как я, примирять между собой.

Так вот, надежда, которая должна сойти к вратам Шеола — с одной стороны, этот Посредник должен быть Богом, потому что иначе Он с Богом не сможет примирить. А с другой стороны, Он должен знать смерть, потому что смерть – это главный ужас человека. Потому что бессмертный Бог, не испытавший этого ужаса, просто не понимает, каково нам. Он просто не может этого оценить. Нужен Посредник между Богом и людьми, который будет Богом и который изведает смерть. И Евангелие – ответ на этот вопрос. Снова.