2-я Книга Царств. Глава 20. - Андрей Десницкий профессор

Двадцатая глава «неуютная». Ей предшествует долгий, подробный рассказ о восстании Авшалома. Наверное, это самый детальный рассказ в истории Давида. Несмотря на то, что, с точки зрения Писания это небольшой эпизод, он описан досконально. По сути, речь идет о гражданской войне отца с сыном. Из текста Второй книги Царств мы узнаем, как она готовилась, каковы были предпосылки этого конфликта. Причем, в качестве одной из важнейших предпосылок названа неспособность Давида навести порядок в собственном доме, что видно на примере поведения его сыновей. Один из них насилует свою сестру, затем другой убивает этого насильника. Это все проходит как бы, мимо царя. Он не вмешивается в происходящее. И, в результате, сыновья уже начинают делить власть еще при жизни Давида. Авшалом поднимает мятеж, который в скором времени был подавлен. Однако, царь скорбит о смерти своего сына больше, чем радуется победе над восставшими. В девятнадцатой главе эта ситуация устоялась. Давид возвращается в Иерусалим. Сначала иудеи, затем и остальные израильтяне принимают его заново, как царя. Мы знаем, что восстания сотрясали и сотрясают периодически те или иные государства. Возможно, Давид не был виноват в мятеже Авшалома. Не следует думать, что любая неудача или неустройство в государстве происходят по личной вине его правителя.

«Там был один никчемный человек, по имени Шева, сын Бихри, вениамитянин. Он затрубил тогда в рог и сказал: “У Давида нет для нас удела, нет наследия нам у сына Ишая – по шатрам, Израиль, расходись”!

И все Израильтяне отступились от Давида и последовали за Шевой, сыном Бихри. Но Иудеи твердо оставались с Давидом от Иордана и до Иерусалима» (2Цар. 20:1–2).

Давид вроде бы вновь получил царство. Однако, любой вождь может отвратить даже верных ему людей.

«Давид пришел домой в Иерусалим. Царь взял тех десятерых наложниц, которых он оставил присматривать за дворцом, и поселил их в охраняемом доме. Он всем их снабжал, но сам к ним не входил, так они и жили вдовами до самой смерти» (2Цар. 20:3).

Напоминаю, речь идет о десяти наложницах, к которым вошел сын Давида, Авшалом. Мы не знаем, что там происходило. Возможно, это был лишь ритуальный вход в гарем. Во всяком случае, во избежание ситуации, при которой одна и та же наложница побывала у его сына, и у него самого, царь селит этих женщин отдельно. Печальна на самом деле, участь этих женщин. В этом эпизоде они выглядят как какое-то имущество. Впрочем, для Древнего Востока это была обычная картина.

«Царь велел Амасе: “Cобери мне в три дня иудеев, и сам будь здесь.”

Амаса отправился собирать иудеев, но не успел к назначенному сроку.

Тогда Давид сказал Авишаю: “Теперь Шева, сын Бихри, стал для нас опаснее Авшалома. Возьми слуг своего господина и отправляйся в погоню за ним, чтобы он не скрылся от нас в укрепленных городах”» (2Цар. 20:4–6).

Давид столкнулся с еще одним восстанием. И во главе его стоит уже не царский сын.

«Так что в погоню за Шевой, сыном Бихри, из Иерусалима выступили люди Йоава, керетиты и пелетиты и все богатыри.

Когда они уже находились у большой скалы в Гивоне, перед ними появился Амаса. Йоав был опоясан поверх своей одежды, и на бедре у него был меч в ножнах, который выпадал из них, если он наклонялся вперед» (2Цар. 20:7–8).

Вспомним, что Амаса был новым военачальником Давида, а Йоав – прежним. Конечно же, последний был недоволен тем, что кто-то занял его место. Они оба: и Йоав, и Амаса были генералами Давида, говоря современным языком, – его полководцами. Но полководцы часто спорят друг с другом, кто первый займет город, у кого больше наград и т. д. В данном случае, спор приобретает совсем уж странный оборот.

«Йоав приветствовал Амасу: “Благополучен ли ты, брат мой?” – И правой рукой взял его за бороду, чтобы поцеловать.

Но Амаса не уследил, как меч оказался в левой руке Йоава, и тот нанес ему удар в живот, так что внутренности вывалились на землю – второго удара не потребовалось, он умер.

Потом Йоав с братом своим Авишаем продолжили погоню за Шевой, сыном Бихри» (2 Цар. 20:9–11).

Один генерал первым делом на войне убивает другого генерала, который сражается на его стороне, чтобы самому командовать войском. Глядя на это, возникает ощущение, что в державе Давида началась уже полная анархия. Непонятно, как царь со всем этим управлялся. Неслучайно, в предыдущей, девятнадцатой главе, повествователь так подробно описывает, с кем Давид вел переговоры, кто снабжал его во время войны с Авшаломом, как царь поступал с теми, кто сдавался ему, но прежде были его противниками, или о них говорили нечто подобная. Давид оказывается в сложной ситуации. Со всеми необходимо как-то лавировать и одновременно «строить мосты». И царь действительно это делает.

«Там стоял один из отроков Йоава и говорил: “Кто предан Йоаву, кто за Давида – ступай за Йоавом!”» (2Цар. 20:12).

Теперь было необходимо, чтобы войско Давида пошло за своим прежним полководцем.

«Но посреди дороги в луже крови лежал Амаса, и тот человек заметил, что народ там задерживался. Тогда он стащил тело Амасы в поле и прикрыл одеждой – ведь прежде всякий проходивший останавливался над ним.

Но когда его убрали с дороги, то весь народ последовал за Йоавом в погоне за Шевой, сыном Бихри.

Он же прошел по всем племенам Израилевым до Авела и Бет-Маахи, и через Берим прошел тоже, собирая вокруг себя по пути сторонников» (2Цар. 20:13–15).

Описанная картина кажется вполне понятной. Повстанцы обращаются в бегство при столкновении с регулярной армией, которая закалена в боях. Проходя через всю страну мятежное войско, приобретая новых сторонников, растет, как снежный ком. Наконец, восставшие скрываются в одном из городов.

«Иудеи подступили к Авелу (Бет-Маахе) и осадили его. Бывший с Йоавом народ соорудил осадную насыпь против внешних укреплений и разрушал городскую стену.

Одна мудрая женщина позвала из города: “Слушайте, слушайте! Позовите Йоава, чтобы он подошел, и я поговорю с ним”» (2Цар. 20:16–17).

И снова гражданская война, снова братоубийство. Как это все остановить?

«Тот подошел, и женщина спросила: “Ты ли Йоав?” Йоав ответил: “Да, я”. Женщина попросила: “Выслушай, что скажет твоя служанка!” Он отвечал: “Я слушаю”.

Она сказала: “Прежде была поговорка: “если спрашивать, то в Авеле!” – и так решали дело.

Мы – один из мирных и верных городов Израиля, а ты собираешься уничтожить наш город, который был другим в Израиле матерью! Зачем тебе истреблять наследие Господне?”» (2Цар. 20:18–20).

Вот как видит эта женщина ситуацию гражданской войны: наш город, который славился, как место разрешения споров, в который всегда обращались за какими-то сложными советами, может быть разрушен. Кажется, народ уже устал от этих бесконечных междоусобных войн.

«Йоав сказал в ответ: “Нет, ни за что не истреблю и не уничтожу,

а дело только в человеке с Ефремова нагорья по имени Шева, сын Бихри. Он поднял руку на царя, на Давида. Выдайте его одного, и я сниму осаду”. Женщина сказала Йоаву: “Его голову перебросят тебе через стену”.

Женщина пошла и мудро поговорила со всем народом. Шеве, сыну Бихри, отсекли голову и бросили ее Йоаву. Он протрубил в рог, и все, отступив от города, разошлись по шатрам, а Йоав вернулся в Иерусалим к Давиду» (2Цар. 20:21–23).

Вот, такие простые нравы. Однако, человек, который начинает мятежи, затевает гражданскую войну, наверное, и сам хочет отрубить голову царя или отрубить царя, как голову всего народа. В результате, отрубают голову ему. Таким образом, мы вновь видим, что большинство населения Израиля относится довольно безразлично к итогам гражданской войны. Люди хотели просто мирно жить. И вот, к жителям одного из городов пришли повстанцы. Они решили: будем с повстанцами. Но когда к городу подступила армия законного царя, горожане выдали лидера мятежников, во избежание кровопролития и последующего разрушения города. Итак, новая гражданская война начинается так же, как предыдущая, а заканчивается очень просто – гибелью одного вождя.

Обратим внимание, какая хрупкая конструкция. Давид пытается отстраниться от командования войском. Йоав вновь становится военачальником, убив назначенного царем полководца. Давида, вроде бы, приветствуют все израильтяне, но значительная часть тут же поднимает против него восстание, и выдает голову лидера мятежа только под угрозой разрушения города. Все это свидетельствует о слабости Израильского царства.

«Йоав командовал всем израильским войском; Беная, сын Ехояды, – керетитами и пелетитами;

Адорам – подневольными рабочими. Йошафат, сын Ахилуда, был летописцем,

Ира из Яира был священником у самого Давида» (2Цар. 20:24–26).

Ира был придворным священнослужителем. Как же это слабое царство Давида сможет устоять? Об этом мы прочитаем в завершении Второй книги Царств. В нескольких главах приводятся конкретные эпизоды, тема которых: Давида и его ответственность за народ и за царство. Мы уже не увидим описания гражданских войн. Однако, Давид и его держава будут оказываться в довольно сложных ситуациях. Мы о них, конечно, тоже прочитаем и поговорим