1 Царств. Глава 27 - Олег Стеняев протоиерей

Приблизительное описание лекции:

И сказал Давид в сердце своем: когда-нибудь попаду я в руки Саула, и нет для меня ничего лучшего, как убежать в землю Филистимскую; и отстанет от меня Саул и не будет искать меня более по всем пределам Израильским, и я спасусь от руки его.

И встал Давид, и отправился сам и шестьсот мужей, бывших с ним, к Анхусу, сыну Маоха, царю Гефскому.

И жил Давид у Анхуса в Гефе, сам и люди его, каждый с семейством своим, Давид и обе жены его – Ахиноама Изреелитянка и Авигея, бывшая жена Навала, Кармилитянка.

(1Цар. 27:1-3)

Здесь мы видим, как царь Давид переселяется в землю филистимлян. Филистимляне были извечными врагами Божьего народа. И такое решение Давида требует объяснения. Блаженный Августин пишет: «И какое есть тебе дело до царей века сего, в которых христианство никогда не находило ничего, кроме как ненависти к себе? Говоря так, ты пытаешься сосчитать тех царей, которые праведников полагали врагами своими, и ты не посчитал, насколько большее число их может быть отнесено к друзьям». Здесь блаженный Августин рассуждает о том, что иногда даже нечестивые цари проявляли внимание к людям Божиим.

И далее он пишет в трактате «Против Петилиана»: «Патриарх Авраам был обласкан и награжден знаком дружбы царем, получившим предупреждение с неба не осквернять жену его Сарру (имеется в виду царь Герарский — О.С.). Исаак, сын Авраама, также нашел весьма дружелюбного к себе царя (опять же имеется в виду царь Герарский — О.С.). Иаков же, принятый с почетом фараоном в Египте, даже благословил фараона. Что уже говорить о его сыне Иосифе, который после испытания в темнице добился великого почета у фараона и даже клялся жизнью фараона (человек клянётся чем-то дорогим для него — О.С.), и не от заносчивости, а из чувства признательности фараону за доброту к себе. Дочь фараона приютила младенца Моисея. Давид нашел убежище у царя других кровей, вынужденный прибегнуть к тому неправедностью царя Израиля».

В этом рассуждении блаженный Августин пытается осмыслить, а почему иногда, действительно, неверующие люди нам помогают больше, чем люди верующие? И он приводит целый ряд примеров из священной истории, где происходило именно так. Действительно, иногда между нами, верующими, возникает такая ревность друг ко другу, неприятие друг друга, когда мы допускаем взаимную клевету, взаимное обвинение. А люди мирские в некотором смысле бывают более нравственные. И это наша проблема. И то, что Давид переселяется к филистимлянам, с которыми он сам вёл войну, с которыми Саул вёл войну, это испытание для него, но это и вызов всему народу Божию. Давид этим самым как бы говорит: мне более безопасней жить среди врагов, чем нежели жить рядом с этим помазанником. Потому что царь Саул, хотя он был помазанником Божиим, но он был человеком, который потерял право считаться благословенным Богом, ибо сам отступил от путей Господних.

И донесли Саулу, что Давид убежал в Геф, и не стал он более искать его. (1Цар. 27:4)

Вот видите, опять, дважды Давид спас его жизнь, пощадил его, но тот опять хотел его искать, и только узнав о том, что он ушёл в землю филистимлян, прекращает это действие.

И сказал Давид Анхусу: если я приобрел благоволение в глазах твоих, то пусть дано будет мне место в одном из малых городов, и я буду жить там; для чего рабу твоему жить в царском городе вместе с тобою?

Тогда дал ему Анхус Секелаг, посему Секелаг и остался за царями Иудейскими доныне.

Всего времени, какое прожил Давид в стране Филистимской, было год и четыре месяца.

(1Цар. 27:5-7)

Здесь мы видим, что эти люди отнеслись к нему не так враждебно, как в народе Божьем. Они даже согласились с тем, что он хочет жить в отдельном городе, ему просто подарили этот город.

И выходил Давид с людьми своими и нападал на Гессурян и Гирзеян и Амаликитян, которые издавна населяли эту страну до Сура и даже до земли Египетской. (1Цар. 27:8)

То есть он совершает воинские походы, но не против израильтян.

И опустошал Давид ту страну, и не оставлял в живых ни мужчины, ни женщины, и забирал овец, и волов, и ослов, и верблюдов, и одежду; и возвращался, и приходил к Анхусу. (1Цар. 27:9)

Кто-то может сказать: но мы ранее читали о том, что Давид вёл войны Господни, а почему он делает такие набеги, почему он убивает мужчин и женщин? На самом деле Давид никого никогда просто так не убивал. Давайте вспомним, что когда Самуил увидел его первый раз, то он увидел, что его лицо очень такое румяное, можно прямо сказать красное. И он подумал: этот человек, у него слишком вспыльчивый характер, он будет убивать других людей, как же я его помажу в цари? И он услышал голос Божий, который ему по преданию сказал: да, Давид будет вести войны, но это будут войны Господни. И он будет уничтожать нечестивцев только решением Божьего суда. Поэтому действия таких людей как Давид или Иисус Навин, это всё равно, что стихийное бедствие, которое обрушивается на людей, и люди гибнут, никто же не подаёт в суд на грозу, на молнию, которая убила нечестивца, или на землетрясение, которое стирает целый город с лица земли.

И сказал Анхус Давиду: на кого нападали ныне? Давид сказал: на полуденную страну Иудеи и на полуденную страну Иерахмеела и на полуденную страну Кенеи. (1Цар. 27:10)

В глазах филистимского царя он как бы ведёт войну со своими, хотя Давид ничего такого не допускает.

И не оставлял Давид в живых ни мужчины, ни женщины, и не приводил в Геф, говоря: они могут донести на нас и сказать: «так поступил Давид, и таков образ действий его во все время пребывания в стране Филистимской».

И доверился Анхус Давиду, говоря: он опротивел народу своему Израилю и будет слугою моим вовек.

(1Цар. 27:11-12)

То есть в глазах царя филистимлян Анхуса Давид делал набеги на свою землю, теперь его все должны ненавидеть. Но Давид не делал набегов на свою землю и не нападал на Божий народ, и не причинял зла помазаннику Божию, хотя помазанник Божий был никудышный в то время, он искал погубить царя Давида. Давид в земле Филистимской — это как Христос во время Его сошествия во ад. Конечно, его душа тяготилась этими идолами, которые там были, и тем образом жизни, который там вели, и он отлично понимал, что он долго здесь не задержится. Поэтому в этой истории сосчитаны все дни его пребывания в земле Филистимской — год и четыре месяца. Для того, чтобы показать нам, что он считал дни, он считал недели, месяцы до своего избавления из этого мира.