1-я Книга Царств. Глава 18. - Андрей Десницкий профессор

Приблизительное описание лекции:

Предыдущая 17-я глава — самая известная история про Давида, он победил Голиафа. И все, конечно, помнят, как это было. Могучий воин Голиаф оказался неуклюжим, неповоротливым, Давид попал ему из пращи прям в лоб, его сразил, но история не про то, что иногда маленький партизан побеждает хорошо вооружённого спецназовца, а скорее про то, что Давид с Богом. И Давид идёт на войну с Богом как с знаменем, с оружием с Тем, Кто его охраняет. А Голиаф надеется на свою силу. Но ещё интересная особенность, что в этой 17-й главе повествование идёт как бы на двух уровнях. На внешнем таком очень понятном и простом — сражаются два воина, в результате один народ одерживает победу над другим. А на глубинном уровне Давид по сути дела говорит: настоящий царь Израиля — это я. Саул не справился со своей обязанностью, он не вышел на бой с Голиафом, он не повёл за собой воинство, но я занял его место, потому что Саул не справился. Не потому что я такой крутой и хочу всем понравится, а потому что вот место оказалось пустынно, его надо было занять. И что же из этого следует? Я напомню, что в 17-й главе Давид перед тем, как выйти на бой, спрашивает: а что будет тому, кто победит Голиафа? Ему говорят: ну царь ему даст в жёны свою дочь и освободит от налогов. Ну конечно, стать зятем царя большая честь. Наверное, дочь у него красивая. Восемнадцатая глава. А выяснилось, кто такой Давид. Кто такой Саул мы уже знаем. Йонатан — это сын Саула, его старший сын, и собственно его первый помощник, мы читали о том, как Йонатан побеждал филистимлян, как он мощным ударом обратил в бегство весь филистимский лагерь.

После этого разговора Давида с Саулом Йонатан всей душой привязался к Давиду и полюбил его, как собственную душу. (1Цар. 18:1)

Йонатан такой боевой парень, ему нравится друга такого же иметь.

Саул в тот день оставил Давида при себе, не позволив ему вернуться к отцу,

3а Йонатан заключил с ним союз, потому что полюбил его, как собственную душу.

Йонатан снял свои одеяния и передал их Давиду: и платье, и меч, и лук, и даже пояс.

(1Цар. 18:2-4)

Ещё раз. Символически подчёркивается — следующим царём будет Давид. Он уже царь, просто об этом никто ещё не знает. Йонатан снимает с себя одежду царевича, оружие царевича, оружие наследника, отдаёт Давиду и как бы говорит: ты наследник.

Куда бы ни посылал его Саул, всё удавалось Давиду, так что Саул поставил его над воинами, и это понравилось всему народу, как и слугам Саула. (1Цар. 18:5)

И роль у него становится уже царская. Фактически Давид становится царём задолго до того, как он им становится официально.

Когда возвращались они после победы Давид над филистимлянином, выходили навстречу царю Саулу женщины из всех селений израильских, с радостным пением и плясками, с бубнами и струнными инструментами. (1Цар. 18:6)

Эти женщины распевали в хороводах: «Саул поразил тысячи, Давид – десятки тысяч!».

Очень не понравилось это Саулу, и сказал он с обидой: «Давиду засчитали десятки тысяч, а мне – тысячи! Лишь царства ему теперь недостает!»

(1Цар. 18:6-8)

Саул начинает догадываться, что фактически царь теперь уже не он.

И Саул стал относиться к Давиду с подозрением с того самого дня и впредь. (1Цар. 18:9)

Вот прекрасный пример того, как человек, оказавшись недостойным своего положения завидует и преследует того, кто достоин, того, кто его сменит. Потому что он же царь, он не хочет, чтобы Давид был на его месте. И дальше история, которая знакома. На Саула периодически нисходил злой дух, потому что Дух Божий его оставил, как нам сообщает повествователь.

На следующий же день злой дух по воле Бога сошел на Саула, и тот безумствовал в своем доме, а Давид играл для него на лире, как делал изо дня в день. В руке у Саула было копье. (1Цар. 18:10)

Какой-то припадок очевидно. Давида, собственно, и пригласили в 16-й главе ровно для этого.

Саул метнул копье, решив пригвоздить Давида к стене, но тот дважды уклонился. (1Цар. 18:11)

Дважды, смотрите, то есть он сделал это один раз, а потом ещё повторил.

И стал Саул опасаться Давида, потому что с ним был ГОСПОДЬ, а Саула Он оставил.

Тогда Саул удалил его от себя и поставил во главе тысячи воинов, так что теперь он всегда был на виду у народа.

(1Цар. 18:12-13)

Он не хочет его держать при себе, но не хочет и отсылать, чтобы тот не смог, скажем так, поднять мятеж, собрать вокруг себя сторонников. Вот он генерал, тысяча воинов ему подчиняется, полком командует каким-то. И подчинённый человек, все видят, как он поступает, что он делает, поэтому относительно безопасен.

На всех своих путях преуспевал Давид, и ГОСПОДЬ был с ним.

И увидел Саул, как преуспевает Давид, и стал опасаться его.

А весь Израиль и Иуда любили Давида, потому что он всегда был у них на виду.

(1Цар. 18:14-16)

И вот тоже интересно, Саул что ни делает, всё равно популярность Давида растёт, потому что она основана не на пиар-технологиях, как сегодня это могло быть. Она основана на том, что человек действительно делает. Ну и кстати про дочку вспомнили.

Сказал Саул Давиду: «Вот моя старшая дочь Мерав. Я отдам ее тебе в жены, только будь у меня могучим воином, веди войны ГОСПОДНИ». Саул рассуждал так: «Пусть он падет не от моей руки, но от руки филистималян». (1Цар. 18:17)

Понятно, отправить на войну, чтобы он погиб.

Но Давид ответил Саулу: «Да кто я такой, и что особенного в моей жизни, или чем славен род моего отца в Израиле, чтобы мне стать зятем царя?»

И когда настало время выдать Мерав за Давида, ее выдали замуж за Адриэля из Мехолы.

(1Цар. 18:18-19)

Он отказался от царской чести. Вот можно задуматься почему? Что, ему не понравилась она? Или он не хотел слишком близко быть к царю, не хотел себя привязывать? Подождём с выводами.

Но Давида полюбила Михаль, другая дочь Саула, и когда об этом сообщили Саулу, то это понравилось ему.

Саул решил: «Выдам ее за него, чтобы стала она ему ловушкой, и падет он от руки филистимлян». А Давиду Саул сказал: «Ты все же станешь моим зятем, хоть и через другую мою дочь».

(1Цар. 18:20-21)

Интересно, что наверное единственный пример во всём Ветхом Завете, а может быть и во всей Библии, когда женщина, девушка, выбирает себе жениха и его особо не спрашивают кстати. То есть ну царевна решила, да, куда деваться.

А слугам своим Саул повелел тайно говорить Давиду: мол, он угоден царю и любим всеми его слугами, так что быть ему зятем царя.

Слуги Саула говорили всё это Давиду, но Давид отвечал: «Пустяк ли это, по-вашему – породниться с царем? А ведь я беден и незнатен».

Так что слуги Саула пересказали ему, как отвечал Давид.

(1Цар. 18:22-24)

Давид по прежнему отказывается. Я думаю, дело не в том, что ему не понравилась одна девушка, а понравилась другая, вполне обычная история. Скорее дело в том, что Давид понимает, насколько опасно быть рядом с царём, что это обжигает, что этот брак будет скорее ловушкой, скорее опасностью чем почестью. И он собственно на это и обращает внимание окружающих.

А Саул велел передать Давиду так: «Не угоден царю никакой свадебный дар, кроме обрезанной крайней плоти ста филистимлян – в отмщение врагам царя!» Так Саул замыслил погубить Давида руками филистимлян. (1Цар. 18:25)

Между прочим Саул это может понимать так: я беден и не знатен, я не могу принести выкуп за невесту, достойный царя. В древности, сейчас уже практически нигде, но в древности жених как бы выкупал свою невесту у её отца, он делал богатый подарок. Саул это понял так: Давид — человек небогатый, он царю ничего такого подарить не может, он из-за этого отказывается. Он говорит: а, ладно, не в деньгах счастье.

...«Не угоден царю никакой свадебный дар, кроме обрезанной крайней плоти ста филистимлян – в отмщение врагам царя!» Что это за фокусы такие? А всё очень понятно. Филистимляне необрезанные. Вот то, что делали израильтяне, да в общем-то почти все народы Ближнего Востока, а филистимляне не делали, они не обрезали крайнюю плоть, и это отличительный признак. Поэтому обрезать филистимлян — ну а как можно обрезать человека, который не хочет этого, вообще не собирается? Ну убить его сначала, видимо, или там связать крепко. И фактически что говорит Саул: пойди и убей сто филистимлян и принеси мне доказательство. Впоследствии в истории это будет обычной такой практикой, когда отрезали уши или носы, и приносили как доказательство, что убили человека. Не было тогда более прогрессивных с точки зрения техники способов зарегистрировать смерть нежелательных элементов.

...Так Саул замыслил погубить Давида руками филистимлян. Понятно, чтобы убить сто филистимлян, надо сильно рисковать.

И когда слуги пересказали это Давиду, ему понравилась мысль стать зятем царя. И прежде, чем подошло время, (1Цар. 18:26)

Вот как интересно. Давид принимает вызов. Давиду просто так вот породниться с царём неинтересно. Просто так взять в жёны красивую девушку — ну мало ли, и другие есть. А вот на «слабо» его Саул взял. Слабо тебе пойти и сто филистимлян сразить? Да не вопрос.

Давид со своими людьми отправился в поход и поразил двести филистимлян. Их обрезанную крайнюю плоть, сколько ни было, Давид принес царю как подарок от будущего зятя – и Саул выдал за него Михаль, свою дочь. (1Цар. 18:27)

Перевыполнил план вдвое. Ничего подарочек, да? Но раз договорились, надо исполнять. То есть Саул оказывается всё время в дураках.

Видел Саул и знал, что ГОСПОДЬ с Давидом, и дочь Саула Михаль любила его.

И стал Саул еще больше опасаться Давида, и был к нему постоянно враждебен.

Но стоило только филистимлянам выйти на войну, как Давид сражался успешнее всех прочих слуг Саула, и прославилось имя его.

(1Цар. 18:28-30)

Вот, зарождается конфликт, описанию которого будет посвящена большая часть оставшейся 1-й Книги Царей, начиная с 19-й главы.