Читать толкование: , Глава , стих . Толкователь — Культурно-исторический комментарий

Защита достоинства Развод. Согласно библейскому тексту, основанием для развода является отвращение мужа к жене (как и в среднеассирийских законах). В «разводном письме» подробно перечислялись причины развода (см.: Иер. 3:8), и если бракоразводный процесс осуществлялся тем же порядком, что и другие правовые процедуры, дело передавалось на рассмотрение старейшинам (как и в законах Хаммурапи). Дополнительную информацию см. в коммент. к Втор. 22:29.

Осквернение. Необычная форма глагола, использованная в ст. 4, дает понять, что в данном случае женщина является жертвой, а не виновной стороной. Она была вынуждена объявить о своей нечистоте вследствие жестоких действий первого мужа, и второй брак показывает, что другой муж смог принять ее, несмотря на предполагаемую нечистоту. Запрет направлен на недопущение повторной женитьбы первого мужа на этой женщине (в каковом случае он мог получить некоторую материальную выгоду), тогда как если бы женщина была нечиста, запрет был бы направлен против нее и препятствовал бы ее браку с кем бы то ни было.

Закон о новобрачных. Этот гуманный закон можно сравнить с предписанием во Втор. 20:7. Последнее освобождает от воинской службы мужчин, которые обручились, а этот закон освобождает от службы новобрачного. В обоих случаях закон преследует цель дать мужчине возможность произвести на свет наследника и основать хозяйство. Вместе с тем закон в гл. 24 учитывает право личности вкусить радостей жизни, прежде чем идти на войну.

Жернов как предмет первой необходимости. Мельничные жернова были каменными, обычно базальтовыми. Нижний жернов представлял собой тяжелый (весом до ста фунтов) камень с плоской или слегка изогнутой поверхностью. На него насыпали зерно, которое растирали в муку при помощи верхнего, более легкого жернова (весом от четырех до пяти фунтов), соответствующего форме руки. Бедняки, не имевшие возможности покупать муку, были вынуждены ежедневно молоть зерно. Если бы им пришлось отдавать жернов в залог, это лишило бы их самого необходимого.

Работорговля на древнем Ближнем Востоке. Несмотря на то что рабы продавались и покупались на всем древнем Ближнем Востоке (см.: Быт. 37:28—36), закон запрещал похищать свободных граждан и продавать их в рабство (ср.: Исх. 21:16). И библейский закон, и законы Хаммурапи предусматривают за похищение людей смертную казнь. Таким образом накладывалось некоторое ограничение на работорговцев, пополнявших свой «товар» потерявшимися детьми или неосторожными взрослыми.

Проказа. См. коммент. к Лев. 13:1—46. Предписание в Книге Второзаконие подтверждает исключительное право священников определять наличие кожного заболевания (скорее всего, псориаза или экземы, поскольку болезнь Ганзена была неизвестна на Ближнем Востоке вплоть до эллинистического периода) и совершать после излечения ритуал очищения.

Правила, связанные с залогом. На древнем Ближнем Востоке было установившейся практикой отдавать в залог часть имущества в качестве гарантии возвращения долга или выполнения других финансовых обязательств. Например, в кодексе Хаммурапи и в хеттских законах рассматриваются условия закладывания земли или засеянных полей. В кодексе Хаммурапи и в среднеассирийских законах уделяется внимание правам людей, которые были взяты в залог за долги. Что отличает закон Книги Второзаконие от более древнего варианта законодательства (Исх. 22:26,27), так это акцент на защите человеческих прав и достоинства должника. Кредитору не полагалось входить в дом должника, чтобы взять залог. Достоинство должника не ущемлялось благодаря тому, что закон оберегал святость его жилища и давал ему возможность самому выбрать предмет для дачи в залог.

Наследственная виновность. Эта правовая концепция приводится в 4 Цар. 14:6 как основание для помилования детей осужденных преступников. Не вполне ясно, как соотносится эта идея с принципом коллективной ответственности, выраженным во Втор. 13:12—17 и 21:1—9. Согласно этому принципу весь народ должен поддерживать ритуальную чистоту, избавляясь от оскверняющих элементов. Если в еврейском законодательстве имело место сосуществование принципов личной и коллективной ответственности, то случаи истребления целых семейств за грехи отцов (Нав. 7:24–26; 2 Цар. 21:1–9; 4 Цар. 9:26) следует рассматривать как примеры божественного возмездия, а не как акты гражданского правосудия.

Справедливость по отношению к бедным. Здесь снова перечисляются права незащищенных групп населения (вдов, сирот, пришельцев; см.: Исх. 22:21; Втор. 26:12). В основе заботы и попечения об этих людях лежит сострадание Бога к израильтянам во время событий исхода, а также обетование завета о земле. Тема правовой защиты бедных (Исх. 23:6) довольно часто встречается в нравоучительной литературе древнего Ближнего Востока. Например, в египетских «Наставлениях Аменемопе» звучит призыв «не красть у бедного, не обманывать калеку… не посягать на поле вдовы». «Красноречивый поселянин» из одноименной египетской повести называет местного правителя «отцом сироты» и «мужем вдовы», напоминая ему об обязанности защищать права незащищенных членов общества.

Забота о нуждающихся. Поскольку богатый урожай свидетельствует об исполнении обетования завета, простая справедливость требует, чтобы владельцы полей и садов поделились своим урожаем (см. коммент, к Исх. 22:22–24 и Втор. 23:24,25). Это установление преследовало несколько целей. Оно обеспечивало участие всех членов общества в усилиях по поддержанию бедных (см.: Лев. 23:22). Возможно, обычай оставлять часть урожая неубранным связан с регулярным парованием земли (Исх. 23:10,11), необходимым для восстановления ее плодородия. На древнем Ближнем Востоке все, что оставалось на полях, считалось жертвоприношением местным богам плодородия. Предназначив остатки урожая нуждающимся людям, а не богам, библейский автор снимает с этого обычая налет ложного вероисповедания и учреждает действенную систему социального обеспечения.