Читать толкование: Псалтирь, Глава 118, стих 82. Толкователь — Амвросий Медиоланский святитель

 

Второй стих восьмистишия звучит: ИЗНЕМОГЛИ очи мои о СЛОВЕ ТВОЕМ, ГОВОРЯ: КОГДА ТЫ УТЕШИШЬ МЕНЯ? (ПС. 118:82). То, что сказано выше, — это практическое толкование, πρακτικόν, а сказанное здесь — умозрительное, θεωρητικόν. Там в псалме ДУША ИЗНЕМОГЛА о СПАСЕНИИ (Пс. 118:81), потому что она стремится к Тому, Чьим страданием она спасена, а здесь очи пророка изнемогли о Слове Божьем. Позаботимся же о том, чтобы, подобно тому как там пророк, прилепляясь ко Христу, изнемогает душою ради одного Духа и становится один Дух со Христом, изнемогают и наши очи, чтобы стать как один Ум! Очи же ума — это, конечно, очи внутреннего человека, а не глаза, которые служат для зрения. Существуют ведь око и ум тела, но слепо то око, которое не видит Божественного, напрасно надмеваясь плотским умом. Но есть и иной ум, ум Христов, которым Церковь зрит Христа, как Он Сам говорит Своей невесте: Пленила ты сердце Наше одним взглядом очей твоих (Песн. 4:9). Поистине одним взглядом очей видим Христос, поскольку для плотского ока Он невидим, и Церковь, имея два ока — нравственное и таинственное, — лучше видит Христа оком веры. Таинственное око обладает остротой, а нравственное — доставляет радость.
Возможно, такими очами Павел созерцал вечное, когда перестал видеть телесное. Кто не видел Христа, до того как потерял зрение, увидел Его, после того как утратил способность видеть. Увидел и произнес: Кто Ты, Господи? (Деян. 9:5). Видел он, конечно, Христа и даже исповедовал Его Господом: Господи, что повелишь мне делать? (Деян. 9:6). Разве он не видел Того, от Кого ждал повеления? Разве Павел не стал больше видеть теми очами, на которые он сам указал нам, говоря: Стану молиться духом, стану молиться и умом (1 Кор. 14:15)? Чтобы ты знал, что Павел видел, когда молился, он говорит: Когда же я возвратился в Иерусалим и молился в храме, мною овладел ужас, и увидел Его, и Он сказал мне: Поспеши и выйди скорее из Иерусалима, потому что не принимают твоего свидетельства о Мне (Деян. 22:17—18). Итак, эти очи изнемогают о Слове Божьем и говорят: КОГДА ТЫ УТЕШИШЬ МЕНЯ? (Пс. 118:82). Из-за этих очей пророки назывались «прозорливцами», потому что в откровении они умом созерцали сокровенное.
Что означает «изнемогают очи»? Скажем о телесных очах, чтобы нам понять эти слова и в отношении духовных очей. Когда мы тоскуем о ком-нибудь и надеемся встретиться с ним, то разве не устремляем мы свой взор туда, откуда ожидаем его прихода? Долго пребывая в ежедневном напряженном ожидании, мы изнемогаем. Так Анна, вглядываясь в дорогу, словно неся неусыпную стражу, высматривала возвращающегося сына. Так пророк Давид, разместив на башне наблюдателей, как беспокойный отец торопился расспросить вестника, прибежавшего с поля битвы, о благополучии своего сына. Так молодая жена на высоком берегу без устали ждет возвращения мужа; заметив любой корабль, она думает, что на нем плывет супруг, и боится, что лишится радости первой увидеть возлюбленного и не сможет первой сказать ему: «Увидела я тебя, муж мой!» Так говорила сыну Анна: Увидела я тебя, дитя мое, теперь радостью умру! (Тов. 11:8) — не считая скорбью смерть из-за радости встречи с желанным сыном. Поэтому, подобно жене, которая желает пойти навстречу мужу и ступает на пути путешествующего и идет по следам его, оставив все 

домашние дела, пророк, отрешившись от мирских забот, устремлял взгляд внутренних очей к Слову Божьему, как неусыпный страж, до самого изнеможения, порабощая свое тело и научая свою душу переносить уничижение подобно рвущейся паутине. Подобно оленю, пророк стремился к источникам вод и испытывал жажду по Господу Богу своему, желая видеть явление Его и явиться пред лице Божье. Изнемогая от сильного желания и неутолимой жажды, он предчувствовал благодаря пророческому дару, что именно сейчас он более способен получить просимое от Господа. Устремим же и мы свое сердце к постижению слов Писаний! Станем просить у Господа, чтобы и нам явилось Слово и было даровано Его понимание! Если кто-то после долгого созерцания узрел Слово Божье, но пока Еще неясно и неотчетливо, то внутренним взором он замечает, что к его душе как будто бы приближается корабль Слова. А чем отчетливее он начинает видеть, тем сильнее торопится достичь гавани истины, чтобы оказаться рядом, когда она туда прибудет.
Итак, очи пророка изнемогли о Слове Божьем: КОГДА ТЫ УТЕШИШЬ МЕНЯ? (Пс. 118:82). Если подразумеваются глаза, которыми мы смотрим и видим, то следовало бы сказать: «Когда Ты утешишь нас?» — то есть не в единственном, а во множественном числе. Так как око ума и око тела становятся одним оком, утешение поддерживает человека тогда, когда плоть и ум не желают противного друг другу, но стремятся к одному и ищут одного. Оттого, устремляясь к Тому, Кто сказал: Я и Отец — одно (Ин. 10:30), эти очи также признают, что они одно, потому что они испытывают одно и то же желание и исполняют одну и ту же обязанность.
Итак, пророк изнемогал о Слове, а мы считаем себя праздными, если оказывается, что мы только по виду усердно стремимся к Слову и больше ценим тех, кто трудится физически, чем тех, кто с усердием предается познанию Бога. Многие говорят: «Вот человек и его дела», как будто тот, кто прилежен в Слове, ничего не делает, хотя это занятие превосходит все остальные. 

Если справедливость — это труд, и умеренность — труд, и мужество — труд, то, конечно, и мудрость также труд, а ведь они считаются четырьмя главными добродетелями. Если Христос действует согласно тому, что есть справедливость, значит, Он действует согласно тому, что есть Слово. И Он действовал, когда был в начале у Отца. Все через Него ндчало быть (Ин. 1:3), чтобы ты знал, что Творец всего и что труд — это Иисус Христос. В соответствии с тем, чем является Слово, для исследующих слово Слово является серьезным трудом. Поэтому, когда Марфа хлопотала о служении столам, а Мария слушала слово Господне, то предпочтения удостоилась та, которая слушала, а не та, что прислуживала. Отвечая на слова Марфы: Господи, или Тебе нужды нет, что сестра моя одну меня оставила служить? Скажи ей, чтобы помогла мне! (Лк. 10:40), Господь сказал: Марфа, Марфа!.. Мария избрала благую часть, которая не отнимется у нее (Лк. 10:41—42). Авторитет Божественных слов определяет, что познание слова требует больше труда, чем служение.
Но, возможно, кто-то скажет словами апостола: Царство Божие не в слове, но в силе (1 Кор. 4:20). Я не отрицаю написанного, но послушай, о каком слове тут идет речь: о слове, которое произнес надменный гордец, и слушающим такое слово не может принести пользу, так как лишено Духа и силы. Именно такое слово Павел не считал достойным познания, желая познать скорее силу слова. К тому же апостол не хотел, чтобы его слово было таким. Павел приходил в немощи, чтобы других сделать более сильными, в страхе и трепете, чтобы боящиеся не страшились ничего, кроме Господа Иисуса, в страхе сохраняя мир Христов и спокойствие. Послушай, каким было слово апостола: И слово мое и проповедь моя не в убедительных словах мудрости, но в явлении духа и силы (1 Кор. 2:4), потому что вера укрепляется не премудрыми речами ораторов, а силой Божьей! Итак, в речах святых людей заключена сила, а в речах оратора и философа — мирская суета. Пусть пророк научит тебя, что сила также заключена в словах святых людей: Господь даст слово благовествующим с великой силой (Пс. 67:12), чтобы они могли проповедовать Евангелие с великой силой. Таким образом, показано, что в евангельской проповеди заключена сила, а проповедь Евангелия — это слово святых. Теперь нет никакого сомнения, что в святом слове заключена сила.