Читать толкование: Книга пророка Исаии, Глава 42, стих 3. Толкователь — Николай Сербский святитель

Кто имеет больше прав кричать здесь, на земле, на беззаконников в винограднике Своем, чем Господь, Сын Божий? У кого больше оснований бранить и порицать грешников, надругавшихся над Богом и Божиим законом? О умилительная кротость, невиданная среди людей! О истейшая вода горная, источающаяся с высоты и молча омывающая скверну людских селений! Многие безбожники полагают, что уверовали бы во Христа, если бы услышали от Него слова не кроткие, а громогласные. Но пусть скажут безбожники, что лучше: слова ли, подобные ударам грома, полные крика и шума, но проносящиеся мимо без какого-либо следа, как дым, гонимый ветром; или слова мягкие и кроткие, имеющие силу грома? Способен ли легион громов изгнать легион бесов из одного одержимого ими человека? Легионы громов оглушали своими раскатами страну Гадаринскую, однако легион бесов, пребывающий в помешанном человеке, вовсе этого не ощутил. Даже на бесов не повышал Господь Иисус голоса, но тихо повелевал им выйти —и они покорно выходили. Итак, братья, дело не в крике и не в обличениях, а в силе слова. Трости надломленной не переломит и льна курящегося не угасит. Это относится к Ветхому Завету, дух которого фарисеи полностью расточили в серб. букв:. надломили.—Ред. и преизобильно засорили субботними формальностями. Сей дух всё еще дымился, однако не давал света людям — по причине их косного разума и окаменелого сердца. Не переломит Господь надломленной трости и не угасит окончательно едва курящийся огонек этого Завета, который Он Сам дал. Кроме того, это относится к людям грешным. Не сломит он до конца людей, забитых грехом, и не угасит признаки жизни в грешниках, в которых Божественный свет обратился в дым, но выправит трость и возжжет Божественный огонь в людях. Ведь ради грешников и пришел Он в мир. Будет производить Он Свой суд кротко и осмотрительно в серб, букв.: легко. — Ред., однако с силой, которую истина носит сама по себе. Поведет Он Себя смиренно и незлобиво, с состраданием и милостью, подобно доброму врачу, — и причем с гораздо вящим благородством и сердечностью, нежели врач, входящий в дом умалишенных. О Господи кроткий и тихий, наполни нас Твоей прекрасной тихостью и кротостью. Тебе слава и по- хвала вовеки. Аминь.