Читать толкование: Иов, Глава 7, стих 10. Толкователь — Григорий Двоеслов святитель

Он не возвратится более в дом свой Иов. 7:10. 34. Поскольку дом тела - это телесное жилище, также для каждого ума «свой дом» это та вещь, в которой он привык обитать в желании. И он не возвратится более в дом свой, потому что, когда однажды человек отдан вечным наказаниям, он отныне больше не вернется туда, где он находился в любви. К тому же, под обозначением «ада» может быть также обозначено отчаяние грешника, о котором сказал псалмопевец: В аду кто будет славить Тебя? Пс. 6:6. О чем снова написано: Когда нечестивый приходит в яму грешников, он презирает. Притч. 18:3. Теперь тот, кто отдает себя нечестию, несомненно, бросает жизнь праведности для соответствующей смерти. Но когда человек после того, как согрешил, погружен в могилу отчаяния, что еще это, если не то, что после смерти он похоронен в адских муках? Поэтому справедливо сказано: Как облако тает и исчезает, так сошедший в ад не выйдет больше; ибо это очень часто бывает, что при совершении беззакония и отчаяние присоединяется, и путь возвращения отныне отрезан. Но сердца отчаявшихся справедливо сравниваются с облаками, потому что они сразу темнеют от тумана ошибки, и растут в количестве грехов; но, тая, они исчезнут, потому что, осветившись яркостью света окончательного решения, они разрываются, как на ветру. «Дом» еще часто понимается как жилище сердца. Поэтому говорится тому, который был исцелен: возвратись в дом свой Мк. 5:19; ибо это наиболее необходимо, чтобы грешник после прощения вернулся в свой собственный ум, чтобы не делать ни в коем случае во второй раз то, что может по праву подвергнуть его бичу. Но он что «спустился в ад», не сможет уже войти в дом свой, потому что его отчаяние переполняет, и оно выталкивает его из жилища сердца. И он не может вернуться назад во внутреннее, потому что, когда он был извлечен во вне, подгоняемый изо дня в день, он падает в худшие крайности. Ибо человек был сотворен, чтобы созерцать своего Творца, чтобы он мог всегда искать Его подобия, и жить в празднике Его любви. Но, будучи выброшенным из себя самого непослушанием, он потерял место своего ума, потому что он остается во вне, в темных путях, и блуждает далеко от жилища истинного света. Потому дополнительно уместно добавляется: И место его не будет уже знать его Иов. 7:10. 35. Этим «местом» человека, не ограниченным местом, есть Сам Творец, Который создал его, чтобы он имел свое бытие в Нем, это же самое место человек сам оставил, когда, услышав слова обманщика, он пренебрег любовью Творца. Но когда Всемогущий Бог в деле искупления явился, даже появляясь телесно, то он сам, так сказать, следуя по стопам Его пути, приходит к месту, которое может сохранить человек, который ранее Его потерял. Ибо, если бы Творец не мог ни в каком смысле быть назван «место», псалмопевец, восхваляя Бога, никогда бы не сказал: дети рабов Твоих будут жить там Пс. 101:29. Ибо мы никогда не говорим «там», за исключением того, когда мы выделяем место в той или иной форме. Но есть очень многие, которые даже после того, как они получили помощь Искупителя, осаждаются в темноту отчаяния, и они погибают более отчаянно, в той мере, в какой они презирают сами предлагаемые средства милосердия. И так справедливо говорится о том, кто проклят: и место его не будет уже знать его. Потому что его не знает Творец в Своем сочувствии при тяжести Суда, в той же мере, в какой он не вспоминал Его, даже получая дары благодати восстановления. И, следовательно, отдельно нужно заметить, что он не говорит: «он не будет уже знать свое место», но говорит именно: место его не будет уже знать его. Ибо, раз «знания» приписывается не человеку, но его месту, Сам Творец явно указан под названием «место», Кто, когда придет в строгости последнего Суда, должен сказать всем, кто пребывает в беззаконии: я не знаю вас, откуда вы Лк. 13:25. Но избранные, в той мере, в какой они осознают, что потерянные грешники будут отрезаны от милосердия, изо дня в день очищают себя с большим усердием от пятен беззакония, что они сделали; и когда они видят, что другие на грани руин остыли в любви к жизни, они искренне воспламеняют себя слезами раскаяния. Следовательно, хорошо добавляется: