Читать толкование: Иов, Глава 16, стих 4. Толкователь — Григорий Двоеслов святитель

Стих 4-5. Если бы душа твоя была на месте моей души! Я бы тоже тебя утешал речами, и перенес бы свою голову над тобой: я бы укреплял тебя моими устами, и шевелил губами, как будто жалея тебя Иов. 16:4-5. 5. Иногда необходимо, чтобы злые умы, которые не могут быть исправлены ​​проповедью человека, получили прикосновение Бога, желающего их, через дух доброты; это делается с большой любовью, и ясно, что не наказанием исправляется виновный человек, и нам показывается, что это делается ​​молитвой, а не проклятием. И в этих словах благословенного Иова явно показано ​​стремление к тому, чтобы друзья, которые не знали, как сочувствовать в горе, через милосердие могли научиться на опыте, как им следовало бы сострадать другому в бедствии. И сострадание печалям другого может уберечь их от собственных страданий, научив утешать других, а затем жить тем более здраво внутри, чем более они прочувствовали что-то во внешнем. Заметим, что он не говорит: «о, если бы душа моя была на месте твоей»; но «душа твоя была на месте моей души». Ибо он бы проклял себя, если бы он желал сам быть таким, как они; но для них он хотел лучших вещей, прося, чтобы они были как он. Потому мы утешаем плохих людей, находящихся под ударом, когда мы указываем на то, что под воздействием внешних скорбей, внутреннее здоровье устанавливается внутри них. Кроме того, мы «переносим наши головы», когда ум, который является нашей ведущей частью, мы склоняем к ним в любви; и мы укрепляем их в разгар ударов скорби, когда мы успокаиваем силу их горя нежными словами. Ибо есть некоторые люди, которые ничего не знают о вещах внутренних и перегружаются с отчаянием внешними скорбями. О них сказал псалмопевец: они не должны удерживаться в скорбях Пс. 139:9, ибо тот хорошо защищен от удерживания во внешних скорбях, кто знает, как возрадоваться всегда в надежде, что принадлежит к внутреннему. 6. Но в то же время он не говорит «жалея тебя», но говорит «как бы жалея тебя»; Я думаю, что этот вопрос не должен быть принят небрежно, потому что Святая Церковь, сохраняя энергичность дисциплины вместе с союзом кротости, иногда даже в то время, когда «как будто жалея», вовсе не жалеет нечестивых, но иногда «как будто не жалея», наоборот, жалеет их; мы покажем это более действенно, если мы вспомним некоторые вещи, которые сами по себе весьма часто происходят. Итак, давайте разместим перед глазами воображения двух плохих людей, установленных в лоне Святой Церкви, из которых пусть один будет властный и дерзкий, а другой мягкий и поддающийся влиянию. Если нечистота поселилась в том, который мягкий и поддающийся влиянию, проповедник, непосредственно обличая конкретную нечистоту в нем, исправляет его; и исправление освобождает его от чувства вины, и приводит его снова на путь праведности. Что сделал он этому человеку? Конечно, он пожалел его, не жалея. Ведь он действовал, зная, что если он не станет сдерживать слово обличения, он более быстро освободит того от греха. И для того, чтобы вернуть его домой, он не пощадил его; но, вместе с тем, именно потому что он обличил его, он пожалел его. И с другой стороны, когда обнаружено, что властный и дерзкий человек виновен в любой вещи, необходимо искать возможность для того, чтобы можно было обличить то зло, что он совершил. И проповедник должен дождаться того момента, как этот человек может быть в состоянии нести исправление надлежащим образом, даже несмотря на то, что промедление повышает в нем зло, что подлежит преследованию. Ибо это очень часто бывает, что этот человек имеет такой характер, что не потерпит ни слова личного обличения. Что же тогда проповеднику делать в случае греха этого человека, если не вводить наставления, которые он делает для общего благополучия всех своих слушателей? И он должен выдвинуть как бы всем обличение вины, что он видит только у одного виновного, но который не может пока принять обличение, если оно будет высказано на его счет лично без того, чтобы не стало еще хуже. И в то время как обличения направлены ​​против вины в целом, слово упрека легко возвращает его домой, когда властный плохой человек не знает, что это обличение направлено на него в частности. Что же сделал тогда проповедник этому человеку? Конечно, он его жалея, не пожалел, когда он не произнес сразу слова упрека с каким-либо специальным указанием на этого человека, но все же попал лекарством на рану под общим наставлением; и, следовательно, очень часто происходит так, что этот человек оплакивает совершённый грех, тем сильнее, чем он полагает свою личную вину, неизвестной для других, почувствовав удар общего обличения. 7. Поэтому это должно делаться с замечательным искусством проповеди, что те, кому станет хуже от открытого обличения, могут другим видом обличения быть приведены в здоровое состояние. Потому, например, Павел говорит: и которые нам кажутся менее благородными в теле, о тех более прилагаем попечения; и неблагообразные наши более благовидно покрываются, а благообразные наши не имеют в том нужды 1 Кор. 12:23-24. Ибо, как есть некрасивые члены в теле, также есть и лица, находящиеся в лоне Святой Церкви, властные и дерзкие, которые, в то время как они не допускаются к тому, чтобы пострадать от открытого обличения их лично, действительно более благовидно покрываются. Но это мы говорим о тайных грехах властных людей; когда они грешат, и другие уже узнали об этом, они должны быть обличены, и другие должны знать об этом. Потому что, если проповедник молчит об очевидном для всех, он, кажется, санкционирует грех, и то очевидное, что язык проповедника не отсек, разрастается, воспринимаясь как пример. Таким образом, в то время как Святая Церковь через своих проповедников обличает частные дела нечестивых людей под покрывалом общего обличения, она «шевелил губами, как будто жалея», но пока она жалеет не жалея, что она делает в целом, если не поддерживает ее мир, обличая грех.