Читать толкование: , Глава , стих . Толкователь — Виссарион (Нечаев) епископ

По переходе чрез Иордан, сыны Израилевы расположились станом (ополчишася) в двух верстах на восток от Иерихона, в Галгалах. В этом месте до завоевания Ханаанской земли находилось средоточие управления Израильтянами и оставалась скиния свидения (Нав. 14:6). Наименование места Галгалами указывает на одно из важнейших событий, совершившихся здесь в день перехода чрез Иордан. Здесь, в этот день, по повелению Божию, совершено обрезание сынов Израилевых, родившихся на пути в обетованную землю и оставшихся доселе необрезанными. Не видно, чтобы такое опущение произошло по вине самих Израильтян, иначе им не избежать бы обличения в ней и взыскания от Господа, как Он обличил и грозил наказать Моисея за то, что один из сыновей его оставался необрезанным (Исх. 4:24-26). Справедливо говорят, что болезненный обряд обрезания неудобно было совершать во время странствования по причине многократных и нечаянных перемен местопребывания. Но в таком случае опущение обрезания происходило не без воли Господа, от Которого единственно зависело назначать для Израильтян остановки и дальнейшее движение. Почему же Он допустил оставаться столь долгое время необрезанными родившимся в пустыне сынам Израиля? Если обрезание было знаком завета с Господом, то, оставаясь долгое время без этого знака, они как бы несли епитимию, были нечисты, приравниваясь к необрезанным язычникам, подобно тому, как значение епитимии имело осуждение Израильтян на сороколетнее странствование. Я вот наконец, по повелению Господа, совершилось обрезание над неимевшими его долгое время. Это значило, что теперь снята с них дотоле тяготевшая на них епитимия, они стали чистыми, потому и сказано, что Иисус Навин чрез обрезание очистил (с Греческого) сынов Израилевых (Нав. 5:4), а вместе с тем уничтожен повод к поношению из-за необрезания. Память об этом последнем обстоятельстве запечатлена в самом имени того места, где был совершен обряд обрезания. И рече Господь Иисусу в днешний день отъях поношение Египетско от вас и нарече имя месту Галгала (Нав. 5:9). Еврейское слово Галгала значит свержение, снятие, и указывает именно на свержение поношения Египетского. Это поношение состояло частью в том, что остававшиеся долгое время необрезанными сыны Израилевы, хотя не исключены были из завета с Богом вменяли себе в бесчестие наружное свое сходство с Египетскими язычниками, потому что в Египте, за исключением жрецов, никто не подвергался обрезанию, — частью в том, что сами Египтяне попрекали их, говоря видно ваш Бог отступился от завета с вами, когда нет на вас печати этого завета — обрезания Евреям, по совершении над ними обрезания, дана теперь возможность удостовериться, что над ними уже перестало тяготеть поношение в том и другом смысле, что они теперь вполне сыны завета с Богом и действительные наследники обетований, соединенных с этим заветом, — и главного из них — обетования о водворении их в земле Ханаанской. Прошло три дня после обрезания, боль, неизбежная «следствие этого обряда, утихла. Наступил 14-й день весеннего месяца — авива. И сотвориша Пасху (сыны Исраиля) в четвертыйнадесять день месяца от вечера на западе. Это по счету была третья Пасха за все время от исхода из Египта. Первая была пред исходом, вторая при Синае, спустя год после исхода (Чис. 9), обе по особенному повелению Божию, ибо по закону она должна была совершаться в земле обетованной (Исх. 12:25). Упоминаемая в рассматриваемом стихе Пасха есть третья в отношении к двум прежним и первая законная в земле обетованной. Празднование ее состояло в том, что Израильтяне должны были собраться к скинии в 14 день вечера, и здесь каждое семейство одно или в соединении с другими должно было заколоть и съесть агнца в память избавления первенцев Еврейских от Ангела губителя, истребившего первенцев Египетских. — Празднование Пасхи во время странствования в пустыне не имело места отчасти потому, что ее могли праздновать только обрезанные (Исх. 12:48), а их в то время было очень мало, отчасти потому, что с Пасхою должно было соединяться употребление пресных хлебов, а Израильтяне в пустыне ели одну манну. — Пасха совершена была на западе от Иордана, между Иерихоном и Иорданом, на поли Иерихонском, — самом цветущем и плодоносном оазисе Иорданской равнины. Знаменательно, что и обрезание и Пасха, для совершения которых требовалось спокойствие и безопасность, совершены были вблизи Иерихона, в виду врагов. Это было не без особенного намерения Господа Бога. Ему угодно было внушить Израильтянам уверенность, что под кровом Всевышнего им нечего бояться врагов, и что обнадеженные покровительством Божиим, они при самом вступлении в пределы Ханаанской земли, должны смотреть на нее, как на свое достояние, и хозяйничать в ней по своему, не как в Египте, где, живя в порабощении, они лишены были возможности отправлять общественное Богослужение.

Едва Израильтяне успели вступить в пределы земли Обетованной, они легко могли найти себе пропитание в этой хлебородной земле. Они стали есть от пшеницы ее, сначала вероятно из старых запасов пшеницы, ибо об употреблении в пищу хлеба нового урожая упоминается далее отдельно: и новая. Хлеб старого урожая Евреи, по праву завоевателей, могли брать из полевых складов Иерихонского поля, или равнины. С тем вместе им открылась возможность исполнить закон о празднике опресноков. Этот праздник начинался наутрие Пасхи, т.-е. 15-го дня первого месяца и продолжался семь дней, в продолжение которых строжайше запрещено вкушать кислые хлебы (Лев. 23:6. Втор. 16:3-4). На другой день, т.-е. 16-го дня, но закону надлежало приносить в скинию для освящения начатки новой жатвы (Лев. 23:11), то есть снопы из первых колосьев, от чего месяц весенней жатвы назывался авив, т.-е. месяц колосьев. До этого дня не позволено было употреблять в пищу новая, т.-е хлеб нового урожая, но с этого дня можно было есть новый хлеб в виде опресноков, также сушеных или сырых зерен (Лев. 23:14), до истечения семи дней опресночных, а по истечении семи дней — в виде всякого печенья. Согласно с таким законом и поступили конечно Израильтяне, когда, совершив пасху, ядоша новая.

Во все время странствования в Аравийских степях Евреи питаемы были чудесною пищею — манною. Она падала с неба ежедневно каждое утро за исключением субботы, накануне которой она собираема была в таком количестве, чтобы ее достало в пищу на два дня — на пятницу и субботу — день покоя от телесных трудов. Манна заменяла для Евреев хлеб, которого в пустыне нельзя было достать, но она конечно не исключала употребления в пищу мяса и молока, потому что Евреи как и в Египте, продолжали во время странствования заниматься скотоводством. В питании Евреев манною нельзя не видеть особенного попечения Божия об удалении их от общения с язычниками. Как народ способный и склонный к торговле и промышленности, Евреи, странствуя в пустыне, могли бы заняться сбытом скота, кожи, сыра и на выручаемые деньги покупать себе хлеб. Но так как неизбежные в этом случае сношения с язычниками могли быть не безопасны в религиозном отношении для незрелых в этом отношении Евреев, то Господь устроил, что для них не было необходимости входить в общение с язычниками питавшиеся манною не имели нужды в хлебе и в торговых предприятиях для приобретения его. — Со вступлением Евреев в Ханаанскую землю чудо питания их манною, само собою должно было прекратиться. Страна представляла им обильные естественные средства для прокормления. Они начали пользоваться ими со дня пасхи, когда перестала падать с неба манна. И доколе они пользовались ими даром, по праву завоевателей, не имея нужды покупать их у язычников туземцев, с которыми поставлены были во враждебные отношения, дотоле, само собою разумеется, им нечего было бояться при этом вреда от этих язычников в религиозном отношении, возможного только при мирных сношениях. — Земля, от плодов которой стали вкушать Евреи, названа Финическою, по сродству Хананеев с Финикиянами. В Еврейском тексте она названа Хананейскою, как замечено и в подстрочном примечании Славянской Библии. — Ядоша в лето оное намек на то, что в предшествовавший продолжительный период странствования они не вкушали хлеба, и начали вкушать только в наступившее лето.

Обрезание и пасха совершены были мирно. Хананеи не смели потревожить Евреев во все это время Они были в страхе от Евреев, узнав о их чудесном переходе чрез Иордан, и никто из них не смел выйти из Иерихона. Теперь от мирных занятий надлежало перейти к военным к завоеванию земли. Прежде всего нужно было овладеть ключем к ней Иерихоном. Этот город, как пограничная крепость, ограждавшая Хананеев от вторжения неприятелей с востока, был окружен прочными и высокими стенами. Крепость эту нельзя было обойти, надо было во что бы ни стало взять ее чтобы обезпечить дальнейшее движение вглубь страны. Надлежало обдумать план овладения крепостью Хотя вождь Израильскаго народа при самом вступлении в должность обнадежен был помощию Божиею во всех военных предприятиях и потому уверен был, что ему удается овладеть крепостию, какой бы план для этого он ни выбрал, но все же надобно было выбрать один какой-либо план. С этою целию он решился лично осмотреть Иерихонския стены, ему хотелось на месте разведать, с какой стороны и каким способом удобнее можно сделать приступ к ним. Не видно, чтобы кто-либо сопровождал Иисуса при этом осмотре. И вот когда мысли его заняты были крепостию, он прерван был среди этого занятия внезапным явлением пред ним стоит человек, и меч обнажен в руце его. Другой на месте Иисуса Навина мог бы испугаться этого явления, особенно если был один, естественно было обнаженный меч в руках незнакомца принять за признак готовности убить его. Подобное подозрение могло возникнуть и в душе Иисуса Навина, только он был отнюдь не из трусливых. Он не бежит от угрожающей опасности, а делает смело шаг вперед на встречу незнакомцу (приступает к нему) и спрашивает наш ли еси, или от сопостат наших? Вопрос в устах Иисуса означал готовность его сейчас же вступить в единоборство с незнакомцем, если бы оказалось, что он из числа сопостатов. Вышло иное.

Итак оказалось, что явившийся не был ни врагом, ни Израильтянином На вопрос Иисуса он называет себя Архистратигом силы Господней. Силою Господнею, или воинством Господним называются в Писании Ангелы (Пс. 102:21, Пс. 148:2), как такие слуги Господа, которые в стройном воинском чине окружают престол Его на небесах, сохраняют строгое воинское подчинение Ему и высшим своим чиноначалышкам, и по манию Его всегда готовы с воинским послушанием и мужеством исполнять все Его повеления, поражать врагов Его и Его царства и защищать верных рабов Его (3 Цар. 22:19). для чего обладают необыкновенным могуществом, как сие видно из того, что одним Ангелом избито 180 тысяч Ассирийскаго войска (4 Цар. 19). Ради того, что Ангелы суть сила или воинство Господа, Он именуется в Писании Господом воинств (Саваоф) (Ис. 6:3), Господом сил (Пс. 23:10) — Силою Господнею называется также народ Израильский (Исх. 12:41) предназначенный к тому, чтобы служить орудием Господа к сокрушению, с оружием в руках, врагов Его и Его царства. — Явившийся Иисусу называет себя Архистратигом или Началовождем силы Господней в том и другом смысле — Аз приидох семо, продолжает он, внушая Иисусу, чтобы он не думал, будто имеет дело с обыкновенным смертным, нет, говорит, это Я, Началовождь небесных и земных воинств, а не иной кто, явился к тебе, в образе человека — А обнаженный меч в руках Архистратига указывал не только на его военачальническое значение, но и на его готовность помогать Иисусу и Израильскому ополчению в предстоящем им трудном деле завоевания Ханаанской земли. — И паде Иисус лицем своим на землю и поклонися ему. — Земной вождь кланяется Вождю небесному, выражая этим знаком то почтение, какое обыкновенно сим способом заявляемо было и доселе заявляется на востоке пред высшими, особенно пред царями (2 Цар. 9:6, 2 Цар. 14:33) — И рече: Господи, что повелеваеши, рабу Твоему? Земной вождь смиренна ожидает повелений от небеснаго Архистратига и выражает готовность с рабскою покорностию исполнять Его повеления. Называя Архистратига Господом, по-Еврейски адони, — господин мой, государь мой, — Иисус, по мнению знатоков Еврейскаго языка (см. у Еейля), дает видеть, что он хотя взирает на Архистратига, как на существо горняго мира, но признает его покуда только высшею тварию высшим слугою Господа, а не Господом Богом, ибо иначе сказал бы ему Адонаи, — имя Божие, — а не адони.

Повеление снять обувь (иззуй сапог) с присовокуплением, что место, на котором стоит Иисус, есть место священное, должно было убедить Иисуса что пред ним явился не простой сотворенный Ангел, а существо высшее всех Ангелов. Иисус мог вспомнить, что точно такое же повеление получил Моисей от Ангела явившегося ему в купине (Исх. 3:2), и что этот Ангел назвал Себя Богом Авраама, Исаака и Иакова (Исх. 3:6). Если Моисей вследствие этого убедился, что он беседует с Самим Богом, и «закрыл лице свое, потому что боялся воззреть на Бога» (- 6), то и преемник Моисея Иисус Навин не мог не заключить, что явившийся ему Архистратиг есть лице Божеское, и требование снять обувь не иначе мог понять, как в смысле требования воздать Ему божескую честь, — в смысле намека, что место явления Архистратига, как ознаменованное присутствием Божества, имеет на сей раз значение храма Божия и потому на этом месте должно вести себя с благоговением, подобающим Божеству. И что действительно явившийся Иисусу был Сам Господь, это видно не только из сказанного сейчас но также из того, что чрез три стиха (Исх. 6:1) писатель книги прямо называет Его именем, принадлежащим одному Богу Иегова «и рече Господь, — по-Еврейски Иегова, — ко Иисусу се Аз предаю тебе в руце Иерихон» Но если явившийся Иисусу есть Господь, то почему же Он Сам Себя называет Архистратигом силы Господней? В этом нельзя не видеть указания на то, что Архистратиг силы Господней есть второе лице Св Троицы, единосущный Богу Отцу Сын Его, лице тождественное с тем, которое в других местах Писания называется Ангелом великого совета (Ис. 9:6), Ангелом завета (Мал. 3:1), как посредник между Богом и людьми, как вестник и исполнитель божественных предопределения, как предвечное Слово Его, проявляющее для людей Бога невидимого. Он в столпе облачном под именем Ангела Господня, носящего имя Божие (Исх. 23:20—22), предводительствовал Израильтянами во все время странствования их в степях Аравийских (Исх. 13:21; слич. Исх. 14:19). Но тогда это было для всех видимо, теперь же Он невидимо для народа будет помогать ему в предстоящих ему военных действиях и только по временам явственно открывать вождю народа, как он должен вести войну. На сей раз Архистратиг силы Господней открыл Иисусу, стоявшему пред ним необувенными ногами, план овладения Иерихоном, который описывается в дальнейших стихах, не входящих в состав паримии.