Читать толкование: , Глава , стих . Толкователь — Никанор (Каменский) архиепископ

В противоположность игу рабства, под которым изображается подзаконное время, Апостол называет Христианство свободою. Эта свобода прежде всего заключается в свободе от греха, а потом и в свободе от закона, данного ради преступлений. По изъяснению св. Иоанна Златоуста, «здесь Апостол показывает, во-первых, что крайне безумно сделавшимся из рабов свободными сделаться снова рабами; во-вторых, дает разуметь, что, презирая освободителя, а любя поработителя, они окажутся жестокими и неблагодарными против своего Благодетеля; в-третьих, внушает, что и невозможно опять перейти под деспотство закона, ибо закон укротил свое владычество, когда другой всех нас откупил у него однажды навсегда. Словом – "стойте" он обличает их непостоянство и шаткость, а сказав – "паки", обличает великое их безумие».

Делая заключительный вывод о ненужности закона вообще и в частности обрезания, Апостол противопоставляет обрезание Христу и говорит, что Христиане обрезывающиеся не получат никакой пользы от Христа, ибо, значит, они веруют не во Христа, а в закон, который они должны исполнят всецело, как сущие Иудеи, отпадшие от Христа. «Смотри, взывает св. Златоуст, какая угрожает опасность! Посему справедливо он анафематствовал и самых ангелов. Каким же образом Христос «их ничтоже пользует»? Этого он не стал доказывать, а просто сказал, потому что достоинство его лица убедительнее всякого доказательства. Обрезывающийся обрезывается, как бы боясь закона, а боящийся закона не верит силе благодати, а неверующий не получает никакой пользы от благодати, которой он не верить. Еще: кто обрезывается, тот делает закон господином над собою, а кто считает господином над собою закон, хотя большую часть его нарушает, тот опять подвергает себя проклятию и, отвергая свободу от проклятия, приносимую верою, как может спастись?» Заповеди закона тесно связаны между собою. Закон и для одной заповеди требует многого. Так, если ты обрезался, но не в осьмой день, или в осьмой день, но без жертвоприношения, или не на том месте, то все труды твои пропали. Посему говорит: должен есть весь закон творити, т. е. не часть закона, но весь закон, а если он не господствует уже, то ненужно и части». «Но если прибегающий к закону не находит в нем спасения, и между тем он отпадает от благодати, то что ему остается, кроме неизбежного наказания?»

Указывая положительное средство ко спасению, Апостол говорит, что «вера достаточна для того, чтобы сообщить нам Духа, а чрез него оправдание и другие многие и великие блага» (Златоуст). Блаж. Августин пишет: «на духовном служении опираются надежды наши, а не на плотском». А служение это состоит в вере, любовью споспешествуемой, причем обрезание не имеет никакого значения, равно как и необрезанность. «Смотри, говорит св. Иоанн Златоуст, как он отверг обрезание, поставив его на ряду с необрезанием. Если кто набирает борцов, то будут ли они черные, или белые, все это не делает различия. Так и желающему вступить в Новый Завет нисколько не вредит то, что он не соблюл всех оных телесных обрядов, равно как не принесет никакой пользы и то, если он соблюл оные. Здесь все решает вера с любовию». Преосвящ. Феофан, изъясняя слово «споспешествуема», говорит: «это слово может значить: действующая и воздействующая. Первое значение дает ту мысль, что вера приводить к любви, возбуждает и оживляет ее; а второе – ту, что вера возбуждается и оживотворяется любовию. То и другое показывает, что вера и любовь в жизни Христианина неразлучны. С момента разделения их начнет угасать истинная жизнь». И блаж. Иероним говорит: «если все заповеди совмещаются в одной: возлюбиши искреннего твоего, то, вставив это понятие в слова «вера любовию споспешествуема», ясно увидим, что это споспешествование вере любовию обнимает полноту всех заповедей». Вот почему усматривается здесь точнейшее определение сущности Христианства» (Преосвящ. Феофан).

Показавши истинный путь ко спасению, Апостол говорит Галатам, что они шли по нему хорошо, а потом кто то совратил их с этого пути, но конечно не Господь, именем Которого проповедуют Апостолы, но лжеучители. Отступление их не окончательное, но Иудейство это, как закваска (Мф. 16:12). Кто воспримет его и мало, может совершенно уклониться в Иудейство. Поэтому, очевидно, нужно поспешить избавиться от этой опасной закваски. Блаж. Иероним пишет: «в обращении иное есть дело Божие, а иное дело самих людей. Божие дело есть призвать, дело людей – поверить, или не поверить. В добрую, или худую сторону склоняемся, причина тому не Бог и не диавол. Убеждение наше всегда не от того, кто зовет, но от нас, которые сами собою соглашаемся, или не соглашаемся с зовущим». «Что же из сего следовало? Следовало: сами вы убедились в истине, сами пошатнулись в сем убеждении; сами же теперь и воротитесь к нему. Никакого труда, ни помехи к этому нет. Бросьте новую ложь, возьмите прежнюю истину, ибо зло действует, как искра, павшая на горючий материал, как гангрена, обретшая жир» (Преосвящ. Феофан).

После сделанных объяснений Апостол не сомневался, что Галаты возвратятся к истине. И вот он передает им эту надежду, основанную отчасти на знании их подвижного характера, а более того уповая на попечение Божие о немощных в вере; при этом он предсказывает наказание возмутителям и выражает желание, чтобы они были поскорее удалены из Галатии, как положительные лжецы, наговорившие Галатам, что будто и сам Павел стоит за обрезание; между тем как он, более чем кто-либо, противодействовал обрезанию и был многоразлично гоним от обрезанных за противную им проповедь о спасительной силе веры в крестные заслуги Христа. Св. Иоанн Златоуст говорит: «не сказал разумеете, но: «разумети будете», т. е. исправитесь. Откуда же знаем сие? Но он опять не сказал – знаю, а верю Богу, говорит, и с твердым упованием призываю Его содействие к вашему исправлению. С дерзновением и не просто сказал: надеюся о вас, но прибавил – о Господе; как бы так он сказал: я знаю учеников моих, знаю удобоисправимость вашу; надеюсь впрочем сего чрез Господа, Который не хочет погибели никому, а чрез Него надеюсь и на вас, которые легко можете возвратиться в прежнее состояние. Но вместе убеждает приложить и собственное старание, так как невозможно от Бога получить ничего, если мы не принесем ничего с своей стороны». «С двух сторон побуждает их св. Павел к восстанию: и надеянием на них и угрозою, или предречением наказания возмутителям. И не просто сказал: "смущаяй", но усилил выражение, прибавив: «кто бы ни был». «Поелику же говорили о самом Апостоле, что он соблюдает иудейские обряды и проповедует необрезание притворно, то смотри, как он показал себя чистым от сей клеветы, призывая во свидетели их самих. Вы сами знаете, говорит, что причиною гонений на меня было то, что я учил оставлять закон. А если бы я проповедовал обрезание, то за что бы и гнать меня? Что же? Не проповедовал ли я обрезания, не обрезал ли Тимофея? Обрезал. Как же говорит: не проповедую? Примечай и здесь его осмотрительность. Он не сказал: я не совершаю обрезания, но не проповедую, т. е. не учу так верить». По поводу желания Апостола относительно отсечения лжеучителей, преосвящ. Феофан говорит: «всячески нельзя тут не видеть закона жизни тела церкви, отвергать и извергать непокоряющихся истине и учащих противно ей».

Здесь начинается нравоучительная часть, которая продолжается до 11 стиха 6 главы. Так как Апостол учит применительно в религиозно-нравственным живым потребностям Галатов, то он прежде всего говорит о нравственной свободе, разумея свободу от греха и закона Моисеева, а потом уже и о главном начале христианской нравственности – о любви, определяя ее по ветхозаветному изречению, т. е. в отношении ее только к ближним. Св. Иоанн Златоуст говорит: «Христос, говорит Апостол, свободил нас от ига рабства и предоставил нам свободу делать, что хотим; только бы мы сию свободу не употребляли во зло, но средством к получению большей награды, восходя к совершеннейшей мудрости, чтобы стяжать мудрость высшую закона, так что узы закона разрешены. Далее Апостол показывает и легкий способ достигнуть сего: какой же? любовию, говорит, работайте друг другу. Чтоб они, освободясь от ига закона, не сделались бесчинными, он налагает на них другое иго – любви, которое, хотя больше и крепче первого, но гораздо легче и приятнее».

«Рассмотревши закон со всех сторон, говорит: если хочешь исполнять закон, то не обрезывайся, ибо он исполняется не в обрезании, а в любви».

Блаж. Августин спрашивает: «чего ради Апостол говорит только о любви к ближним?» И решает этот вопрос так: «любовь к Богу и любовь к ближним неразлучимы. Кто любит Бога, тот любит непременно и ближнего. Любовь собственно одна: она любит Бога и ради Бога ближнего своего. Но так как у Галатов начались религиозные несогласия, а потому, очевидно, стала иссякать и любовь, то и это побуждало Апостола говорить только о любви к ближним, чтобы восставить ослабевающие узы ее».

По мысли блаж. Иеронима, словами: «угрызаете, снедаете», Апостол хочет сказать как бы так: «получив свободу от закона, любовию работайте друг другу. И это будет самое лучшее исполнение самого закона. А если вы с законом останетесь, то должны будете все принимать, принимать и око за око. Следуя же сему, будете друг друга угрызать и снедать. Поопаситесь! Вот к чему поведет вас закон! Вы друг от друга истреблены будете».

Перечисляя дела плоти, «Апостол называет лишь наиболее выдающиеся, самоугодливые дела и в самом грубом, отталкивающем виде. Осьмнадцать видов греховных дел перечисляет св. Апостол, но, очевидно, они делятся на две половины: на дела силы пожелательной и на дела силы раздражительной. Сначала перечисляет Апостол недобрые дела пожелательной силы, а потом раздражительной: вражды, рвения»... «Последние два – пьянство и бесчинные кличи приводятся не в том смысле, что Апостол хотел дополнить ими дела похотные, а в том, что в этих двух похоть и ярость – обе находят себе удовлетворение. Пьяный и срамные дела творить и раздорить готов. Равно на пирушках и похоть и гнев разыгрываются широко» (Преосвящ. Феофан).