Читать толкование: Евангелие от Марка, Глава 1, стих 12. Толкователь — Александр Горский протоиерей

После того, что совершилось в Иисусе при Его крещении, Он имел нужду на несколько времени уединиться. В Нем произошло такое изменение состояния, что Ему необходима была совершенная свобода от всего внешнего, чтобы привести в свое сознание все, что в Нем ощутилось нового. Кому случалось бывать в подобных состояниях: тот отчасти может понять потребности Иисуса. Кому Бог давал после усердной молитвы ощущать в себе нечто новое, светлое, радостное; кто проникался когда-либо во всем существе своем чувством благодатного посещения Божия: тот знает по себе, как дорог после таких минут покой и уединенное размышление. Здесь, есть нечто такое, что может отчасти служить к объяснению нам состояния Иисуса после крещения. Хотя Божественное существо Иисуса, непостижимым образом сочетавшись в Нем с человечеством, только постепенно более и более раскрывало себя в Нем, и просветление человечества Божеством хотя с каждым мгновением достигало высшей и высшей степени, однако, как это было обыкновенным в Нем изменением, то можно сказать теперь оставалось для внутреннего сознания Его неприметным, как для нас незаметно возрастание нашего тела, или наших духовных сил, которые мы обыкновенно узнаем только по сравнению некоторых более длинных периодов между собой, а не в каждую минуту, как оно совершается. Мгновенное проявление всего Божества в скудном сосуде человеческого естества было невозможно. Но были в жизни Иисуса такие состояния, в которых тот обыкновенный ход раскрытия как бы ускорялся, Божественный свет и силы проливались в Его человеческое сознание в высшей мере, союз человечества Его с Божеством становился несравненно ощутительнее в Богочеловеке – яснее объявлялась Его Божественная природа. Одним из таких состояний, и может быть самым высшим из всех, какие были потом, было состояние Иисуса после крещения. Нудимый сим состоянием, Иисус удалился в пустыню (Мк. 1:12). Он в пустыне и крестился от Иоанна, но избрал еще уединеннейшее, совершенно необитаемое место, где только разве водились звери (Мк. 1:13)¹.