Читать толкование: , Глава , стих . Толкователь — Аверкий (Таушев) архиепископ

 Женщинам, присутствовавшим на Голгофе, а затем при погребении Господа, казалось, что бесценное Тело Его слишком поспешно было приготовлено к погребению, и им было прискорбно, что они не приняли участия в обычном у иудеев помазании Его миром. Поэтому они, проведя, по заповеди, всю субботу в покое, на первый день недели, уже на рассвете поспешили ко гробу, чтобы исполнить свое благочестивое желание и последний долг любви по отношению к своему Возлюбленному Учителю. Во главе этих глубоко преданных Господу женщин, вошедших в историю с именем «жен-мироносиц», как свидетельствуют об этом все четыре Евангелиста, была Мария Магдалина: за ней следовала «другая Мария», или Мария Иаковлева, Саломия и другие жены, последовавшие Господу от Галилеи (Лк. 23:55). Это был целый сонм жен, из которых одни шли быстро, почти бежали быть может, другие шли медленнее, не с такой большой поспешностью. Нет ничего удивительного поэтому, что и время их прихода ко гробу у Евангелистов определяется различно, чем, на первый взгляд, и создается впечатление как бы некоторого противоречия между ними, которого, в действительности, нет.    Прежде всего: кто эта «другая Мария», о которой дважды так выражается св. Матфей, повествуя о погребении Господа (Мф. 27:61), а затем — о воскресении (Мф. 28:1). По древнему преданию Церкви, изложенному в Синаксарии на день Пасхи, это была сама Божия Матерь. Почему же этого не сказано с полной определенностью? Как объясняет Синаксарии, «да не сомнилося бы» (чтобы не показалось сомнительным) «воскресение за еже к матери присвоения (из-за того, что свидетельство о таковом величайшем событии присвоено матери), евангелисты глаголют: первее явися Магдалини Марии (Мк. 16:9), она же и на камени Ангела виде... и просто рещи различно еже на гроб жен прихождение бысть, в них же бе и Богородица, та бо есть Юже Иосиеву глаголет Марию Евангелие, Иосифов же бе сын сей Иосия».    Саломия была матерью «сынов Зеведеевых» — апостолов Иакова и Иоанна. Иоанна, упоминаемая св. Лукой (Лк. 24:10), была жена Хузы, домоправителя царя Ирода. Остальные жены-мироносицы поименно не упоминаются, но св. Лука ясно говорит, что были «и прочыя с ними» (Лк. 24:10). В числе этих «прочих» церковное предание указывает еще: Марию и Марфу, сестер Лазаря, воскрешенного Господом, Марию Клеопову и Сусанну, а также и многих других, «якоже Лука божественный повествует: яже бяху глаголет, служащыя Христу, и учеником Его от имений своих» (Синаксарий в неделю Жен-Мироносиц).    Жены-мироносицы ожидали окончания субботнего покоя, причем некоторые из них купили ароматы еще в пятницу вечером, как говорит св. Лука (Лк. 23:56), а другие — уже «по прошествии субботы», т.е. вечером в субботу (Мк. 16:1).    В разных выражениях затем говорят Евангелисты о времени прихода мироносиц ко гробу.    Св. Матфей — «в вечер субботный, свитающи во едину от суббот...»    Св. Марк — «зело заутра во едину от суббот... возсиявшу солнцу...»    Св. Лука — «во едину от суббот зело рано...»    Св. Иоанн — «во едину от суббот Мария Магдалина прииде заутра, еще сущей тьме...»    Прежде всего надо знать, что выражение «во едину от суббот», по еврейской фразеологии, означает: «в первый день после субботы», или: «в первый день недели», как и переведено у нас в русском Евангелии. Славянский перевод выражения св. Матфея: «в вечер субботный» сделан не точно: смысл греческого выражения здесь: «позже («опсе») субботы», т.е.: «по прошествии субботы», как и переведено по-русски. Таким образом, все эти указания времени совпадают, говоря только о разных моментах наступления утра, из чего видно, что жены-мироносицы не все сразу пришли в одно и то же время. Более всего отличается от других Евангелистов описание св. Иоанна, что и понятно, ибо он, как и всегда, опускает рассказанное первыми тремя Евангелистами и восполняет их повествования тем, что относится только к Марии Магдалине и двум ученикам. Из снесения повествования всех четырех Евангелистов получается полная картина всего происшедшего. Конечно, описанное только у св. Матфея землетрясение, вследствие схождения Ангела Господня, отвалившего камень от дверей гроба, было еще до прихода жен-мироносиц. Значение его в том, чтобы обратить в бегство стражей и показать гроб пустым. Господь воскрес до этого, как и поется об этом в наших церковных песнопениях: «Запечатану гробу, живот от гроба возсиял еси, Христе Боже...» (тропарь в нед. Фомину); «Господи, за-печатану гробу от беззаконников, прошел еси из гроба, якоже родился еси от Богородицы: не уразумеша, како воплотился еси, безплотнии Твои ангели: не чувствоваша, когда воскрес еси, стрегущии Тя воини...» (Стихира на хвалитех в нед. утра 5 гл.). Поэтому совсем не отвечает действительности изображение воскресения Христова, распространившееся и у нас в последнее время, под влиянием Запада, — камень отвален, Христос выходит из гроба, а воины в страхе падают ниц. Ангел сошел с небес и отвалил камень уже после того, как Христос воскрес. Это привело в трепет и омертвение стражей, бежавших затем в Иерусалим.    Из сопоставления всех четырех евангельских повествований создается ясная картина последовательности событий. Первая пришла ко гробу, как это видно из повествования св. Иоанна, Мария Магдалина, «заутра, еще сущей тьме» (Ин. 20:1). Но она шла не одна, а с целым сонмом мироносиц, о чем повествуют первые три Евангелиста.

Она (Мария Магдалина) только, по особенной любви к Господу и живости темперамента, упредила других жен и пришла, когда еще было темно, в то время как другие жены подошли ко гробу, когда уже начало светать. То, что она шла не одна, видно и из сказания Иоаннова, ибо возвратившись к апостолам Петру и Иоанну, она говорит не в единственном, а во множественном числе: «не знаем, где положили Его» (Ин. 20:2). Так ясно видно в греческом тексте и так переведено на русский язык. Увидев, что камень отвален от гроба (Ангела, явившегося потом женам она не видела), она подумала, что Тело Господа унесено, и немедленно бежит сообщить об этом апостолам Петру и Иоанну. На обратном пути она, конечно, встретилась с прочими женами, которых между тем, занимала мысль, кто отвалит им камень от дверей гроба (Мк. 16:3), и сообщила им свое опасение.

Пока она ходила к апостолам, остальные жены-мироносицы подходят ко гробу, видят Ангелов, слышат от них благую весть о воскресении Христовом и поспешно идут к Апостолам, чтобы поделиться с ними этой радостью. Обо всем этом подробно повествуют первые три Евангелиста (Мф. 28:5-8; Мк. 15:4-8 и Лк. 24:3-8).

См. комм. к Лк. 24:1

Между тем, двое из Апостолов Петр и Иоанн, вследствие вести, принесенной им Мариею Магдалиною, еще ничего не зная о совершившемся (а может быть, и другими мироносицами, которым они не поверили — «и явишася пред ними, яко лжа глаголы их, и не вероваху им» — Лк. 24:11), поспешно пошли или даже побежали на гроб. Иоанн, будучи моложе Петра, бежал скорее, а потому ранее прибежал ко гробу, когда жен там уже не было, но не вошел во гроб. Можно полагать, что робость в уединении сада удержала его от этого. Наклонившись, однако, в отверстие, от которого отвален был камень, он увидел лежащие пелены. Вслед за ним приходит Симон Петр, который, как более смелый и мужественный, решается войти во гроб и видит там одни только пелены лежащие и сударь, которым была обвита голова Господа, «не с ризами лежащь, но особь свита на едином месте» (Ин. 20:3-7). Тогда вошел и «другий ученик пришедый прежде ко гробу», т.е. Иоанн, «и виде и верова», т.е. уверовал в истину воскресения Христова, ибо при похищении тела незачем было бы развязывать и совлекать с него пелены и к тому же укладывать их здесь в таком порядке. «Не у бо ведяху Писания, яко подобает Ему из мертвых воскреснути» — до того, как Господь «отверзе им ум разумети Писания» (Лк. 24:45), они многого ясно не понимали: не понимали и речей Господа о предстоящих Ему страданиях и воскресении (как видно, наприм., из Лк. 24:18 и Мк. 9:10), а потому нуждались в доказательствах вещественных. Таким доказательством истины воскресения Христова послужило для Иоанна то обстоятельство, что пелены и сударь остались во гробе старательно сложенными. Но это убедило в истине происшедшего только одного Иоанна. О Петре св. Лука говорит, что он «отъиде, в себе дивяся бывшему». Состояние духа его, после троекратного отречения от Господа, было, вероятно, очень тяжелым и не располагало к живой вере. И вот, вероятно, при возвращении его от гроба милосердный Господь явился ему в утешение и умиротворение сердца его, о чем лишь кратко упоминает св. Лука в 24 и св. ап. Павел в 1 Кор. 15:5. Как видно из этих мест, Господь явился Петру наедине и прежде других Апостолов.

Об этом подробно рассказывает один Евангелист Лука, по преданию, бывший одним из этих двух учеников. Другим был Клеопа, вероятно, муж сестры Богоматери. Оба они были из числа 70-ти учеников Христовых. Кратко упоминает об этом явлении Господа и св. Марк (Мк. 16:12). Даже сама необыкновенная живость описания этого события и полнота изображения его со всеми внутренними переживаниями показывает, что одним из двух участников его был несомненно сам Лука, по обычаю священных писателей, не называющий себя по имени. Ученики направлялись в селение Эммаус, находившееся в расстоянии 60-ти стадий, т.е. 10—12 верст, от Иерусалима к западу по дороге в Иоппию. При медленной ходьбе, с которой они шли туда, на покрытие этого пути могло потребоваться около 3-х часов, а при поспешном возвращении назад они могли затратить на это часа полтора-два. Это было в «тойже день», т.е. в день самого воскресения Христова.

Они шли медленно, рассуждая между собой о всех печальных событиях, связанных с последними днями земной жизни Господа, которые тяжестью легли на их души, а также, как это видно из дальнейшего (ст. 22—23), и о событиях этого дня, который, видимо, не смогли утвердить в них веру в истину воскресения Христова, ибо они шли печальными («еста дряхла» — ст. 17).

На пути Сам Господь присоединился к ним в виде спутника, направляющегося той же дорогой.

Св. Марк объясняет, что Господь явился им «инем образом», т.е. в ином виде, а поэтому они Его не узнали. Сделал Господь это намеренно, ибо Ему неугодно было, чтобы они сразу узнали Его. Сделал Он это для того, чтобы преподать им необходимое в их душевном состоянии наставление. Он хотел, «чтобы они открыли все свои недоумения, обнаружили свою рану и потом уже приняли лекарство; чтобы после долгого промежутка явиться им более приятным; чтобы научить их из Моисея и пророков, и тогда уже быть узнанным; чтобы они лучше поверили, что Тело Его уже не таково, что бы могло быть усматриваемо всеми вообще, но что хотя воскресло то же самое, которое и пострадало, однако же видимо бывает только для тех, кому Он благоволит», так рассуждает об этом бл. Феофилакт.

Всеведущий — Он хочет от них самих узнать, что составляет предмет их печали: «что суть словеса сия, о нихже стязаетася к себе идуща, и еста дряхла?» Этим вопросом Господь вызывает Своих учеников на то, чтобы они излили перед Ним свои чувства.

Клеопа принимает тогда Господа за иудея, пришедшего в Иерусалим на праздник из какой-нибудь другой страны, ибо не может допустить мысли, чтобы житель Палестины не знал обо всем происшедшем в Иерусалиме в эти дни.

Тогда ученики исповедали Господу всю свою горесть. Характерно, однако, что они называют своего Учителя только «пророком»...

...высказывая при этом, что их надежды на Него, как на Мессию, не сбылись: «мы же надеяхомся, яко Сей есть хотя избавити Израиля».