Читать толкование: Деяния апостолов, Глава 18, стих 18. Толкователь — Левинская И. А.

 Ό δέ Παύλος... και ,Ακύλας, κειράμενος έν Κεγχρεαΐς την κεφαλήν, Αχεν γάρ ευχήν (Павел же... и Аквила, остригши в Кенхреях голову, ибо имел обет) — о том, кто совершил это обрядовое действо, Павел или Аквила, ведутся споры. Грамматически возможны оба варианта: с одной стороны, «Аквила» — существительное, стоящее в именительном падеже непосредственно перед причастием, с другой — именно Павел является основным субъектом действия, более того, единственное число κατέλιπεν («оставил») в следующем стихе относится к нему. Некоторые исследователи считали, что имеется в виду Аквила (см., например: Blass, 199; Preuschen, 113). Такое понимание содержится уже в некоторых рукописях «западной» семьи. Так, в ith стоит: Aquila qui votum сит fecisset Cenchris, caput tondit («Аквила, поскольку он дал обет в Кенхреях, остриг голову»), из этого старолатинского перевода Бласс восстанавливает (в аппарате) следующий текст: ,Ακύλας, ός ευχήν έχων έν Κεγχρειαΐς την κεφαλήν έκείρατο. Богословским основанием для такого истолкования стиха (а также для отрицания историчности эпизода теми учеными, которые считают, что Лука имел в виду Павла, см. ниже) служит неверие в то, что Павел мог следовать иудейской практике давать обеты Богу с целью получить Его милость — это противоречило учению Павла о благодати (Haenchen, 546). Однако мы не знаем содержания обета — это могла быть благодарность, например за дарованный Богом бпагополучный исход конфликта в Коринфе (Вгисе, 398; Witherington, 557).

Большинство комментаторов полагают, что волосы по обету остриг Павел. Именно так понимали этот стих Иоанн Златоуст, Феофилакт, Августин, Иероним, Исидор Севильский, Беда Достопочтенный, Кальвин, Беза, из более поздних исследователей см., например: Alford, 205; Fitzmyer, 634; Haenchen, 542. О каком обете здесь идет речь? Традиционный ответ: о назорейском (см.: Чис. 6:1-21). Назореями называли особую группу евреев, которые в течение всей жизни воздерживались от вина, всего ритуально нечистого и не стригли волосы. Некоторые принимали назорейские обязательства на определенный период (как минимум на тридцать дней), в конце которого должны были принести жертвоприношения. После этого бывший назорей состригал (или сбривал) волосы и мог опять пить вино. Итак, волосы стригли в конце, а не в начале назорейства. Означает ли это, что Павел дал назорейский обет, пока находился в Коринфе? Этому противоречит то, что человек, который дал обет назорейства, находясь вне Иерусалима, должен был, в соответствии с более либеральной традицией, провести как минимум тридцать дней в Иерусалиме и только после этого остричь волосы и принести жертву. Согласно более строгим правилам, стричь голову было запрещено до появлении в Храме, и наказание за нарушение этого установления было сорок ударов плетью (,Str.-B., II, 747-750). В ВС, IV, 230 высказывается предположение, что голову брили и в начале, и в конце выполнения обета, но из источников о такой практике ничего не известно. Появляется вопрос: действительно ли речь идет о назорейском обете? Некоторые исследователи полагают, и, как представляется, вполне справедливо, что Лука имел в виду не назорейство, а нечто сходное: Votum hoc, cuiuscumque rei fuit, proprie non fuit Naziraeatus, sed Naziraeatui affine (Bengel. Gnomon. P. 494). Основания для такого понимания можно найти у Иосифа Флавия (Иуд. война, 2.313-314), где описывается обет, который дала Береника, старшая дочь Агриппы (см.: комм, к Деян. 25:13): τούς γάρ ή νόσω καταπονούμενους ή τισιν άλλαις άνάγκαις, έθος ευχεσθαι πρό τριάκοντα ήμερων ής άποδώσειν μέλλοιεν θυσίας οΊνου τε άφέξεσθαι καί ξυρήσασθαι τάς κόμας. & δή και τότε τελούσα Βερνίκη γυμνόπους τε πρό τού βήματος ικέτευε τόν Φλώρον — «Ибо те, кто болен или поражен какими-либо иными бедствиями, по обычаю, дают обет в течение тридцати дней до жертвоприношения воздерживаться от вина и остричь волосы — такой обет и исполняла тогда Береника и босой перед судейским местом взывала к Флору». Если бы в данном тексте речь шла о том, что волосы должны быть острижены в конце тридцатидневного срока, то глагол ξυρέομαι стоял бы в инфинитиве не аориста, а будущего времени (Necm- der A. Geschichte der Pflanzung und Leitung der christlichen Kirche durch die Apostel. Hamburg, 18474. S. 348). Но в любом случае выполнение обета — назорейского или иного — завершалось жертвоприношением в Храме. Когда Павел оказался в Иерусалиме, то он, в сущности, так и поступил, при этом, по предложению Иакова, оплатив выполнение соответствующих обрядов четырьмя назореями (Деян. 21:24). Следует помнить также, что давать обет остричь волосы в случае спасения от бедствий (в частности, на море) было распространенным обычаем в античности; см., например: NewDocs, 4, 114 f.

κειράμενος (остригши) — при помощи ножниц, ср. Деян. 21:24, где употреблен глагол ξυρέω («брить»).

εν Κεγχρεαις (в Кенхреях) — один из портов Коринфа, откуда отправлялись корабли в восточном направлении, см.: комм, к Деян. 18:1.