Читать толкование: 1-ое послание к Коринфянам ап. Павла, Глава 1, стих 20. Толкователь — Феофилакт (Горский) епископ

Где премудр? Где книжник? Исаия описывает казнь правосуднаго Бога, которая имеда воспоследовать отвергающим проповедь Евангельския благодати. Премудрыми называет тех, которые в познании языческаго любомудрия прославили себя: таковые были в древности Аристотель, Платон, Сократ. Под именем же книжников разумеет Апостол толкователей закона писаннаго. А совопросниками века сего именует всех тех, которые, следуя правилам философическим, о всех естественных вещах остроумно разсуждают, и в словопрениях своих показывают превосходство своего разума. Не обуи ли Бог премудрость мира сего? Великий Бог толь преславныя показал чудеса во искуплении человеческаго рода, толь непостижимыя произвел дела воплощением Единороднаго Сына Своего! Он, собрав Церковь Свою, состоящую из всех народов, простотою Божественных учеников Своих посрамил тех высокомысленных мудрецов безумие, которые всю непостижимость таин Божиих хотели постигнуть слабым своим разумом. Толкование сумнительных мест, в первой главе послания сего обретающихся, предлагается испытателям Писания. 9. Премудрость света сего, по учению Апостола, от Бога есть посрамлена и отвергнута: не обуи ли Бог премудрость мира сего? Может ли убо нужно быть для нас знание философское, или оное противно есть учению Богословскому? ИЗЪЯСНЕНИЕ. Древность различныя и притом погрешительныя о сем сумнительстве имела разсуждения. Иныя учение философское уважали гораздо больше, нежели сколько надлежит; другие, напротив, почитали, что оное к познанию Божественных вещей нимало не нужно. Те, которые излишнее присвояли философскому учению уважение, на два разделяются степени или вида. До перваго относятся некоторые из учителей западныя Римския церкве, которые поставляли, якобы язычники чрез философию могут себе получать спасение. Почему один из Римских писателей на соборе Тридентийском писменно утверждал, что философия, хотя и не имеет той силы, чтобы человека оправдать: однако в древность грекамдля снискания оправдания необходимо была нуждна; благодетельное же Существо употребляло философию как бы некоторые орудие или средство, чтобы украсить тех добродетелию правосудия, которые к сему учению прилеплялись. Той же на других местах называет философию руководством ко Христу, утверждая мнение свое тем, что философское размышление, просвещая мысль человеческую Богопознанием и наполняя оную благочестием и любовию всех добродетелей, открывает чрез то путь ко истине Христианскаго благочестия. Во втором степени полагаются некоторые из реформатов, кальвинством зараженных, которые по началам философским судят и заключают о таинствах веры, а потому учение философское почитают нуждным ко истолкованию догматов Богословских, мечтая притом, что в таинстве веры десным оком должно взирать на естество, чтобу уразуметь, чего оное требует и каким недостаткам подлежит; другим же оком надлежит взирать на Писание, дабы узнать, что оное вещает. Не соглашаясь с реформатами, противных умствований держалися в древности анабаптисты, которые, почитая учение философское за мудрование плотское, Богу противное и не истинное, поставляли, что философии намерение не согласует с познанием веры и Божественнаго откровения, на котором все чистейшее учение истиннаго Православия утверждается. Но дабы все таковыя тонкости и разсуждения заключить в своих надлежащий пределах, и дабы умствования философския не выступали из положенных границ, а притом и Богословское учение во всем основано было бы на Божественном откровении, к сему следующия объяснения примечать надлежит. 1) Философское учение не сильно человеку доставить оправдание. Апостол, проповедая, что вся мирская премудрость от Бога посрамлена, дает чрез сие знать, что человек не в премудрости и не в разуме разумных должен искать спасения своего; но надлежит онаго ему ожидать от единаго Евангелия. 2) Философия не может руководствовать человека ко Христу: ибо ежели по глаголу Апостола, мир премудростию своею не разуме Бога, то кольми паче не мог ничего знать о Христе; а потому и пророчества о Ходатае, имеющем распятися за грехи всего мира, почитал за юродство. 3) Благочестие и истины Богопочитания не относятся до одной философии: ибо ежели бы оная токмо возжигала в нас благочестие, страх, почитание и призывание Бога: то бы неучёный и простой народ не мог иметь в себе означенных добродетелей. 4) Познание философское не озаряет человека светом благодати Всесвятаго Духа, но сей дар приобретается чрез слово Божие. Сия истина утверждается самим Священным Писанием; как видеть можно во втором послании Апостола Петра, 2 Пет. 1:19: Имамы и известнейшее пророческое слово, ему же внимающе якоже светилу сияющу в темнем месте, добре творите, дондеже день озарит, и денница возсияет в сердцах ваших. 5) Христианская вера не от философскаго учения начинается, ниже оным утверждается; но споспешествует саму нашему обновлению благодать Христова посредством Слова Божия. А потому святый Амвросий в книге своей о вере повествует тако: не от философов вера насаждается, но от рыбарей; не от любомудрых совопросников оная укореняется, но от простых и невысокаго разума людей. 6) Начала философския не принадлежат до истин Богословских; а потому и в познании вещей, до веры относящихся, нужды не бывают. Апостол Павел, охуждая в таковых вещах злоупотребление философии, повелевает Колосаем блюстися, да не прельстит их кто плотскою мудростию: блюдитеся, глаголет он, да никтоже и тщетною лестию, по преданию человеческому, по стихиям мира, а не по Христе (Кол. 2:8). В сем разуме Тертуллиан назвал философов начальниками еретиков; а святый Иероним, беседуя в главе второй, пишет, что любомудрие отвне сего не другое что в себе заключает, как током речь, мечтательною красотою наполненную и пагубный смысл в себе заключающую. А из сего разуметь можно, почему язычники таинство Креста почитали за юродство и почему все то не признавали за истину, вероятия достойную, что превышало их плотския понятия. 7) Философия не есть действие, от плоти зависящее, но есть особенный дар Божий. А потому и Апостол Павел похваляет естественное язычников знание и мудрость. Ибо человек чрез падение, хотя и потерял первыя доброты дущи своея: однако не лишился то способности и дара, чтоб различать честное от гнуснаго, и о вещах понимать и разсуждать; и дабы сия способность в болшее приведена была в человеке совершенство, для чего изобретены свободныя науки и честныя узаконены правила, которыя до действия плоти относить не должно. 8) Философское знание не безполезно, ниже пагубное есть для учения Богословскаго. Что же касается до проповеди Апостола Павла, то он не просто отвергает философское знание, но отвергает потому, что учение Евангельское философия почитает за юродство. Ибо пристойно ли будет иметь госпожу свою рабыне в посмеянии, сколко бы ея ни нужды были услуги для економии домашней? 9) Правильное употребление философии в разсуждении Богословии есть то, что оная способствует и литтеральному понятию текстов библейских и разумению порядка и штиля, каковый Дух Святый благоволил употребить в Писании; способствует к сохранению способа во учении других; ко истолкованию речений библейских, из которых много таких, которыя без знания етики, физики или математики не токмо истолковать, но и понять не можно. Способствует наконец философия к лучшему и справедливейшему понятию мнений противников и оных отражению, которых победить собственным их орудием есть славно и для Церкве Христовой полезно. Итак, ежели на сей конец будет относиться учение философское, то употребление онаго и в вещах Божественных не токмо не будет презираемо, но и к великой может послужить пользе.