Читать толкование: , Глава , стих . Толкователь — Культурно-исторический комментарий

Давид и Голиаф Филистимляне. Филистимляне, знакомые нам из повествования Книги Судей и Первой и Второй книг Царств, появились в Палестине около 1200 г. до н. э. в результате переселения из Эгейского региона так называемых «народов моря». Принято считать, что именно «народы моря» явились виновниками крушения Хеттского царства и разрушения многих городов средиземноморского побережья Сирии и Палестины (в том числе Угарита, Тира, Сидона, Мегиддона и Аскалона), хотя об их присутствии в этом регионе свидетельствуют только косвенные доказательства. Сражения «народов моря» с египетским фараоном Рамсесом III запечатлены на знаменитых рельефах храма в Мединет–Абу. Это великое переселение народов нашло отражение и в гомеровском эпосе об осаде Трои. Вероятно, продвигаясь из Греции, Анатолии и Крита, эти народы использовали остров Кипр как плацдарм для своих морских атак. После неудачной попытки «народов моря» овладеть Египтом племя, получившее известность под названием «филистимляне», захватило южную часть побережья Палестины, основав здесь пять городов: Аскалон, Азот, Экрон (Tell Miqne), Геф (Tell es–Safi) и Газу. После битвы, в которой был захвачен ковчег (1 Цар. 4), филистимляне вторглись на территорию Израиля. Во время царствования Саула, который пытался освободить землю от захватчиков и предотвратить дальнейшие набеги, вражда с филистимлянами практически не прекращалась. Стан филистимлян. Сокхоф (совр. Khirbet Abbad) — город в Шфеле, примерно в 14 милях к западу от Вифлеема, близ филистимской территории. Здесь производились археологические раскопки, обнаружившие керамические остатки, датируемые этим периодом. Азек (совр. Tell ez–Zakariyeh) — крепость в 3 милях к северо–западу от Сокхофа, господствовавшая над главной дорогой через долину Эйла. Раскопки, произведенные в начале XX в., обнаружили здесь датируемую этим периодом прямоугольную крепость с четырьмя башнями. Эта местность имела стратегическое значение для обеих враждующих сторон, так как через нее проходил главный путь из Филистимской долины к Иудейским горам. Дорога через Шфелу шла к северу от Лахиса к Азеку, но в миле к югу от Азека поворачивала на восток, следуя вдоль вади es–Sant, открывающего путь в долину Эйла. Местоположение Ефес–Даммима не установлено, но, очевидно, его следует искать в этом районе.

Стан израильтян. Долина Эйла («долина дуба») — широкая, протянувшаяся с севера на юг низменность, вход в которую находится там, где вади es–Sant начинает подниматься в Иудейские горы, примерно в 2 милях к востоку от Сокхофа.

Геф. В порядке рабочей гипотезы Геф отождествляют с Tell es–Safi, в 5 милях к югу от Экрона (Tell Miqne). По сравнению с другими филистимскими городами Геф находился довольно близко от Иудеи. Ограниченные раскопки на этом месте подтвердили наличие остатков железного века. Город находился в 5 милях к западу от Азека у вади es–Sant, выходящего в долину Эйла. 17:4. Рост Голиафа. Судя по приведенным в тексте данным, рост Голиафа составлял около 9,5 фута. Полагают, что он принадлежал к роду енакимов — высокорослых обитателей Ханаана, которых израильтянам удалось победить в ходе завоевания. Очевидно, противники необычайно высокого роста — это не плод воображения израильтян, и не персонажи приукрашенных легенд. В египетском письме на папирусе Анастаси I (XIII в. до н. э.) описаны могучие воины из Ханаана ростом от 7 до 9 футов. Кроме того, в Tell es–Sa'ideyeh, в Трансиордании, найдены два женских скелета ростом около 7 футов, датируемые XII в. до н. э.

Вооружение Голиафа. Вероятно, у Голиафа был типичный украшенный перьями головной убор, известный в финикийском и египетском изобразительном искусстве. Медные доспехи («чешуйчатая броня»), вес которых составлял более 125 фунтов, были выполнены в египетском стиле и покрывали все тело. Одно из лучших описаний чешуйчатых доспехов содержится в текстах из Нузи, где сказано, что на изготовление кольчуги шло от семисот до тысячи металлических пластинок различного размера. Эти пластинки пришивались к кожаной безрукавке или куртке. Кольчуга надевалась через голову и доходила до колен. Защищавшие голени медные наколенники, подбитые изнутри кожей, вероятно, относились к тому же типу, что и известные микенские образцы. Сабля (NIV — bronze javelin; ? в русском переводе — «древко копья») Голиафа представляла собой тяжелый, изогнутый, плоский меч, острый край которого находился на внешней стороне лезвия (см. коммент. к Нав. 8:18). Копье, напоминавшее дротик, имело заостренный железный наконечник и весило более 15 фунтов. Возможно, оно было снабжено кольцом для метания — тип, известный в Греции и Египте того времени. Щит Голиафа был, по всей вероятности, «стоячим» и превосходил размерами обычный круглый щит.

Сражения единоборцев. Чтобы предоставить богам возможность проявить свою волю, враждующие стороны устраивали единоборства, в которых лучшие из воинов представляли каждый свое войско. Изображения единоборств встречаются в египетской настенной живописи в Бени–Хасане (начало 2–го тыс. до н. э.) и в египетской «Истории Синухета». Сражение единоборцев изображено также на хананейской вазе первой половины 2–го тыс. до н. э. Более близкие в хронологическом отношении параллели можно обнаружить в «Илиаде» (Гектор и Аякс, Парис и Менелай) и в «Автобиографии» хеттского царя Хаттусили III. На рельефе X в. до н. э. из Телль–Халафа изображены борцы, схватившие друг друга за головы и пронзающие друг друга короткими мечами.

Роль царя. Вне всякого сомнения, автор текста хочет показать несостоятельность Саула, ибо народ мечтал о царе, который способен возглавить войско в битве. Однако в том, что царь посылал на единоборство богатыря, а не шел сражаться сам, не было ничего необычного. Даже в том случае, когда царь был великим воином, возможность проявить свое искусство сначала предоставлялась другим. Во многих отношениях этот обычай напоминает отборочные матчи, предшествующие бою за звание чемпиона в современном боксе. О древности этого обычая свидетельствует шумерский эпос «Гильгамеш и Ага», где главный герой не торопится вступать в бой, посылая сразиться с врагом другого способного борца. В «Илиаде» Патрокл облачается в доспехи Ахилла, чтобы вызвать на бой Гектора. Тем не менее, учитывая, что прошло много времени, Саулу следовало принять вызов самому.

Ефрафянин. Очевидно, ефрафяне составляли подгруппу потомков Халева, населявших район Вифлеема. Вифлеем находился на их территории, и постепенно название клана стали использовать как синоним для обозначения самого города. Вифлеем. См. коммент. к 16:4.

Продукты для воинов. Давид пришел в стан с половиной бушеля сушеных зерен (пшеницы или ячменя), хлебами и сырами — любимой пищей простого народа. Из зерна обычно пекли хлеб или варили пиво. Согласно египетским текстам, десять хлебов, полфунта ячменя и кувшин пива составляли стандартный дневной рацион. В ассирийских анналах сообщается, что воины в походе имели при себе зерно и солому для лошадей. Местные правители в Ассирии были обязаны открывать амбары для войск, проходящих по их территории. Поскольку стан израильтян находился недалеко от Иудейских гор, жителям этого региона полагалось снабжать воинов продовольствием.

Расстояние от Вифлеема до долины дуба. Вифлеем находился примерно в 15 милях от долины дуба, так что Давиду пришлось идти почти весь день.

Награда за победу над Голиафом. Древние цари всегда стремились заручиться преданностью тех, кто проявил воинскую доблесть. Брачные соглашения на древнем Ближнем Востоке нередко представляли собой взаимовыгодные политические или социальные альянсы между кланами. Для семейства доблестного воина соединение с царствующим домом было великой честью, тогда как царю было выгодно породниться с прославленным героем, победившим Голиафа. Древнееврейский текст ничего не говорит о налогах, а только то, что дом его отца будет свободным в Израиле. Некоторые исследователи сопоставляют древнееврейское слово «свободный» с родственным ему аккадским словом, обозначавшим иногда социальный класс. В таком случае это понятие относится к подданным, ставшим «клиентами» короны и получившим от царя земельные наделы (см.: 1 Цар. 22:7). О существовании этого привилегированного класса хорошо известно из кодекса Хаммурапи, текстов из Мари и законов Эшнунны. В этих текстах говорится о лицах, которым царь пожаловал землю за оказанные ему услуги. Впрочем, более обоснованным представляется сравнение с одним понятием в угаритских текстах, обозначающим награду за подвиг. Получение этой награды освобождало от обязательной службы.

Львы и медведи в окрестностях Вифлеема. Раскопки последнего времени обнаружили в Палестине останки львов и медведей в слоях железного века (начало 1–го тыс. до н. э.). Медведи водились в центральной горной местности, где пещеры и леса обеспечивали им благоприятную среду обитания. Там же, в горах Иудеи, покрытых в древности гораздо более густыми лесами, обитали и львы. Хотя в современную эпоху львы в этом регионе не встречались, медведи сохранились здесь вплоть до начала XX в. В древности львы водились в Греции, Турции (Анатолии), на Ближнем Востоке, в Иране и в Индии, а широко распространенные бурые медведи были в основном представлены сирийским подвидом.

Надежда на божественное вмешательство. Представление о том, что божество принимает участие в сражении, было широко распространено на древнем Ближнем Востоке. И в Египте, и в Месопотамии победы всегда приписывали богам. Фактически, столкновение инициировалось самим божеством, которое затем сражалось на стороне монарха (см. коммент. к 4:3–7). В Египте полки носили имена богов, под чьими знаменами они сражались. В Ханаане божественного воителя отождествляли с разрушительными силами природы. Тем не менее эти народы признавали, что боги принимают участие в войнах с помощью посредников, которые исполняют на поле битвы их повеления. Этот аспект мировоззрения древних отчетливо проявляется в «Илиаде», где различные боги оказывают помощь и покровительство своим фаворитам.

Доспехи Саула. В Египте и Месопотамии защитные доспехи (щит, шлем, кольчугу и наколенники) использовали с начала 3–го тыс. до н. э. Хотя эти предметы почти никогда не встречаются в археологических раскопках, на древнейших изображениях воины нередко представлены в доспехах (напр., на рельефах из шумерского города Лагаш и в настенной живописи из египетского Иераконполя додинастического периода). Стены дворца ассирийского царя Сеннахирима (VII в. до н. э.) украшают многочисленные рельефы, которые дают полное представление об ассирийской военной тактике, вооружении и доспехах воинов. Одежда и доспехи царя, несомненно, имели особый вид. Если бы Давид вышел на битву, облачившись в царские доспехи, многие приняли бы его за царя. Очевидно, вероятность подобной ошибки казалась привлекательной Саулу, которого тяготила ответственность, возложенная на него израильтянами. Эпизод с переодеванием встречается и в «Илиаде», где Патрокл облачается в доспехи Ахилла, надеясь устрашить троянцев. Давид отказался от предложения Саула, так как понимал, что непривычные доспехи и оружие принесут ему не пользу, а вред.

Праща. Хотя праща действительно была оружием пастухов, ее нередко использовали в военных действиях, и Голиаф, несомненно, осознавал, какую опасность она представляет. Ассирийские метатели из пращи изображены на стенах дворца Сеннахирима в Ниневии. В вавилонской поэме «Ludlul Bel Nemeqi» невинный страдалец рассказывает о своем спасении с помощью разнообразных метафор, в одной из которых говорится, что Мардук отобрал у его врага пращу и отвел пущенный из нее камень. Ассирийские метательные камни найдены в Лахисе, иудейском укрепленном городе железного века. Они были размером с кулак (2—3 дюйма в диаметре) и использовались ассирийцами при осаде Лахиса в 701 г. до н. э. (а также, возможно, — вавилонянами при осаде Лахиса в 587 г. до н. э.). Вениамитяне славились необычайной меткостью в метании из пращи (Суд. 20:16), а у опытных метателей камни летели со скоростью более 100 миль в час. Дальность броска составляла, вероятно, около 100 ярдов. Камень клали на кусок кожи, к обоим концам которого были привязаны веревки, после чего вращали пращу над головой и отпускали один конец.

Оскорбления перед битвой. Оскорбления и проклятия, которыми осыпал Давида и его Бога Голиаф, — обычная риторика, характерная для подобных единоборств на Ближнем Востоке и в Восточном Средиземноморье. Оскорбительная бравада была нацелена на устрашение и деморализацию противника. Считалось, что произносимые в такой ситуации проклятия — это не пустые слова, а грозное оружие, действенность которого обеспечивается божеством. В 701 г. до н. э. посланники Сеннахирима превозносили у стен Иерусалима величие богов Ассирии и подвергали осмеянию Бога Иуды за неспособность защитить город (4 Цар. 18:17–36). В эпосе о Гильгамеше Хувава, страж кедрового леса, также говорит Гильгамешу, что отдаст его тело на съедение хищным птицам и шакалам. Имена богов Голиафа. Боги Голиафа не названы по именам, но одним из главных упоминаемых в Библии богов филистимлян был Дагон, бог–покровитель многих западно–семитских народов от Евфрата до Средиземного моря. Храмы Дагона найдены в филистимских городах Газа и Азот. Кроме того, филистимляне почитали Ваал–Зевува, чей храм обнаружен в Экроне, и богиню Астарту, «капище» которой находилось в Беф–Сане (1 Цар. 31:8–13). Однако археологические исследования показали, что филистимляне имели религиозные и архитектурные связи с Эгейским регионом. В Азоте, Экроне и Телль–Касиле найдены схематические изображения женских божеств, имеющие много общего с эгейской скульптурой. Найденная в городах филистимлян культовая утварь также обнаруживает эгейское влияние.

Причины уверенности Давида. Заявления Давида следует рассматривать в рамках религиозного мировоззрения Древнего мира. Здесь происходит столкновение двух концепций. Первая заключается в том, что более сильный и лучше вооруженный воин является более эффективным представителем бога в сражении. На этом основывалась уверенность Голиафа в собственном превосходстве. Доведя эту мысль до логического завершения, Давид излагает другую концепцию. Если боги действительно сражаются друге другом с помощью человеческих посредников, то сила и оружие воюющих на земле сторон не имеет значения. Поэтому Давид называет Яхве Господом Саваофом, «Богом воинств Израильских», и строит свою уверенность в победе не на собственных возможностях, а на возможностях Яхве. Вероятно, в психологическом отношении этот аргумент был достаточно весом, чтобы поколебать самоуверенность Голиафа. В «Илиаде» Гектор признает превосходство Ахилла, но выражает надежду, что боги станут на его сторону и помогут ему убить Ахилла. В другом эпизоде, сражаясь с Аяксом Теламонидом, Гектор предлагает сделать перерыв до утра, пока боги не решат, кому из них суждено победить.

Поражение Голиафа. Текст не предоставляет сведений о расстоянии между Давидом и Голиафом в момент метания из пращи. Камень, пущенный из пращи, может нанести смертельное ранение только в том случае, если попадет в определенные участки головы (которая была защищена шлемом). Своим броском Давид попал в один из уязвимых участков, в результате чего его противник потерял сознание. Это позволило Давиду подбежать, вынуть из ножен меч Голиафа и поразить пребывающего в бессознательном состоянии врага.

Обезглавливание врага. Поражение врага его собственным оружием не было беспрецедентным подвигом. Ванея отнял копье у одного египтянина, и убил его собственным копьем (2 Цар. 23:21). В египетской «Истории Синухета» главный герой убил богатыря из Речену его собственным боевым топором. Вероятно, голова Голиафа была трофеем, который предполагалось выставить на всеобщее обозрение. Об ассирийском царе Ашшурбанипале рассказывали, что он обедал со своею царицей в саду, а на ближайшем дереве была выставлена голова царя Элама.

Геф, Аккарон (Экрон) и Шаарим. Аккарон, как и Геф, был одним из главных городов филистимлян. Он находился примерно в 5 милях к северу от Гефа. Шаарим — город близ Сокхофа и Азека (см.: Нав. 15:36). Вероятно, это современный Khirbet esh–Sharia, в миле к северо–востоку от Азека. Следовательно, Шаарим находился примерно в 6 милях к востоку от Гефа и в 7 милях к юго–востоку от Аккарона. По ведущей на запад дороге из Шаарима можно было попасть как в Геф, так и в Экрон.