«Безверие» - Пушкин Александр Сергеевич

" БЕЗВЕРИЕ"

О вы, которые с язвительным упреком,

Считая мрачное безверие пороком,
Бежите в ужасе того, кто с первых лет
Безумно погасил отрадный сердцу свет;
Смирите гордости жестокой исступленье.
Имеет право он на ваше снисхожденье.
С душою тронутой внемлите брата стон,
Несчастный не злодей, собою страждет он.
Кто в мире усладит души его мученья?
Увы! он первого лишился утешенья!
Настигнет ли его глухих судеб удар,
Отъемлется ли вдруг минутный счастья дар,
В любви ли, в дружестве обнимет он измену
И их почувствует обманчивую цену:
Лишенный всех опор, отпадший веры сын
Уж видит с ужасом, что в свете он один,
И мощная рука к нему с дарами мира
Не простирается из-за пределов мира...
Напрасно в пышности свободной простоты
Природы перед ним открыты красоты;
Напрасно вкруг себя печальный взор он водит:
Ум ищет божества, а сердце не находит.

Несчастия, страстей и немощей сыны,
Мы все на страшный гроб, родясь, осуждены.
Всечасно бренных уз готово разрушенье,
Наш век — неверный день, минутное волненье,

Когда, холодной тьмой объемля грозно нас,
Завесу вечности колеблет смертный час,
Ужасно чувствовать слезы последней муку —
И с миром начинать безвестную разлуку!

Тогда, беседуя с раскованной душой,
О вера, ты стоишь у двери гробовой,
Ты ночь могильную ей тихо освещаешь
И ободренную с надеждой отпускаешь...
Но, други! пережить ужаснее друзей!
Лишь вера в тишине отрадою своей
Живит унывший дух и сердца ожиданье:
«Настанет! — говорит, — назначено свиданье!»
А он, слепой мудрец! при гробе стонет он,
С отрадой бытия несчастный разлучен,
Надежды сладкого не внемлет он привета,
Подходит к гробу он, взывает... нет ответа.
Видали ль вы его в безмолвных тех местах,
Где кровных и друзей священный тлеет прах?
Видали ль вы его над хладною могилой,
Где нежной Делии таится пепел милый?
К почившим позванный вечерней тишиной,
К кресту приникнул он бесчувственной главой,
В слезах отчаянья, в слезах ожесточенья,
В молчанье ужаса, в безумстве исступленья,
Рыдает — и меж тем под сенью темных ив,
У гроба матери колена преклонив,
Там дева юная в печали безмятежной
Возводит к небу взор болезненный и нежный,
Одна, туманною луной озарена,
Как ангел горести является она;
Вздыхает медленно, могилу обнимает —
Все тихо вкруг нее, а кажется, внимает.
Несчастный на нее в безмолвии глядит,
Качает головой, трепещет и бежит;
Но тайно вслед за ним немая скука бродит.
Во храм ли вышнего с толпой народа входит,
Там умножает он тоску души своей.
При пышном торжестве старинных алтарей,
При гласе пастыря, при сладком хоров пенье,
Тревожится его безверия мученье;

Он бога тайного нигде, нигде не зрит,
С померкшею душой святыне предстоит,
Холодный ко всему и чуждый к умиленью,
С досадой тихому внимает он моленью.
«Счастливцы! — мыслит он, — почто не можно мне
Страстей бунтующих в смиренной тишине,
Забыв о разуме и немощном и строгом,
С одной лишь верою повергнуться пред богом!»
Напрасный сердца крик! нет, нет! не суждено
Ему блаженство знать! безверие одно,
По жизненной стезе во мраке вождь унылый,
Несчастного влечет до хладных врат могилы,
И что зовет его в пустыне гробовой —
Кто ведает? но там лишь видит он покой.

Описание произведения.

Стихотворение Пушкина не просто связано с 13 Псалмом, в первых же строках оно являет собой неприкрытую полемику с теми, кто противится автору Псалма, глаголющему: «Сказал безумный в сердце своем: “нет Бога”. Они развратились и гнусны стали в делах: нет творящего добро. Господь с Неба призрел на сынов человеческих, чтобы видеть, есть ли разумеющий или ищущий Бога. Все уклонились, все стали совершенно негодны, нет творящего добро, нет ни одного».

Можно подумать, что Пушкин написал «Безверие» затем, чтобы выступить в защиту того, кто входит в число грешников, обличаемых царём Давидом. Но лирический герой, от лица которого выступает автор, считает себя не столько грешником (хотя им тоже), сколько мучеником, взирающим на мир с позиции, заданной псалмопевцем: «все уклонились, все стали негодны, нет делающего добро, нет ни одного…». Отпадение от Бога героя в значительной степени объяснимо «фарисейством» его обличителей. А ещё и непрочностью «счастья», предательством друзей, неверной любовью, — в общем, всем, что ранит юношу во цвете лет. Но то, что к этому прибавлено и молчание Бога — куда серьёзней и существенней: «Лишённый всех опор отпадший веры сын / Уж видит с ужасом, что в свете он один, / И мощная рука к нему с дарами мира / Не простирается из-за пределов мира».

И всё же представления героя о мире носят религиозный характер. Об этом и свидетельствует вторая строфа: «Когда, холодной тьмой объемля грозно нас, / Завесу вечности колеблет смертный час, / Ужасно чувствовать слезы последней Муку — / И с миром начинать безвестную разлуку!»

И размышления героя о вере весьма здравы: «Тогда, беседуя с отвязанной душой, / О Вера, ты стоишь у двери гробовой, / Ты ночь могильную ей тихо освещаешь, / И ободрённую с Надеждой отпускаешь…» — А если так, то герой во многом прав: какое право имеют люди обличать его безверие, ведь он-то своё отпадение от Бога, в отличие от них, легковесно считающих себя христианами, осознает, как безумие. И тогда всё происходящее с героем, можно воспринять как поиски Бога, о чём, впрочем, говорит и он сам: «Ум ищет божества, а сердце не находит». Но почему не находит? Потому что, не веря поучающим его «фарисеям», он не доверяет и искренне верующим людям, которые могли бы помочь возрождению веры в его душе, — таким, как возникающая в третьей строфе «юная дева», которая «под сенью тёмных ив, / У гроба матери колена преклонив, <…>/ Возводит к небу взор болезненный и нежный, <…> / Вздыхает медленно, могилу обнимает <…> / Несчастный на неё в безмолвии глядит, / Качает головой, трепещет и бежит…» — По той же причине не верит герой и молящимся в храме. «Счастливцы! – мыслит он, – почто не можно мне / Страстей бунтующих в смиренной тишине, / Забыв о разуме и немощном, и строгом, / С одной лишь верою повергнуться пред Богом!» — Кажется, беда героя в том, что он хочет слышать от Бога то, что сам вообразил себе, но так не бывает. Нужно иметь смелость слышать то, что говорит Бог. Не случайно герой назван «слепым мудрецом», ведь он хочет, чтобы Бог проявил Себя в близкой его сознанию форме: «При пышном торжестве старинных алтарей, / При гласе пастыря, при сладком хоров пенье, / Тревожится его безверия мученье. / Он Бога тайного нигде, нигде не зрит». Отметим, что здесь, в храме, герой уже не скрывает зависти к «счастливцам», вера которых дарит им мир. У самого Пушкина, похоже, нет ответа на все эти вопросы, и он ничем не может помочь своему герою. Но его беду он определяет верно: «Несчастный не злодей, собою страждет он», — отмечено в начальной строфе. Для того, чтобы найти веру и приблизиться к Богу, герою нужно отрешиться от себя, возможно, выдуманного, чтобы приблизиться к себе настоящему. Но заключительная строфа указывает на некую опасность: в ней тенью является «вождь унылый» — враг, близость которого чувствует автор, тот, кто закрывает герою путь к Богу: «…нет, нет! не суждено / Ему блаженство знать! Безверие одно, / По жизненной стезе во мраке вождь унылый, / Влечёт несчастного до хладных врат могилы. / И что зовёт его в пустыне гробовой — / Кто ведает? но там лишь видит он покой». — Надо ли добавлять, что и последнее упование героя — ложно…

История создания.

Юношеское стихотворение «Безверие» написано лицеистом Пушкиным весной 1817 г. Стихи готовились к выпускному экзамену, состоявшемуся в середине мая. Для экзаменов тема его кажется более чем странной — ведь на выпуске принято было читать традиционные вещи. Но, судя по тому, что Пушкин всё же решился представить «Безверие» на экзамен, он находил для себя эту тему чрезвычайно важной, что косвенно говорит о том, насколько томило его отсутствие веры, — недаром же он так сочувствует своему герою.

«Безверие» при жизни поэта не издавалось, и было напечатано только после его смерти, по уцелевшим спискам. Но вопросы веры и безверия, заявленные в этом раннем произведении, предвосхищают духовный поиск поздних творений Пушкина.

Отношение автора к вере.

Пушкин шёл к вере сознательно и долго. Он всегда хотел опереться на Бога, но в молодости им руководили страсти. В конце 1820-х гг. он пишет для себя программу изменения жизни, основанную на религии, уединении, семейной жизни и творчестве. Появляются стихи, говорящие о стремлении к православной вере. — «Монастырь на Казбеке», завершающийся словами: «Туда б, в заоблачную келью, / В соседство Бога скрыться мне!..».

«Монастырь на Казбеке» можно считать прологом некоей стихотворной трилогии, центральную часть которой представляет стихотворение «Странник», где заявлена попытка бегства из мира греха и суеты. Наконец, следующей частью этой маленькой трилогии — её эпилогом — является четверостишие: «Напрасно я бегу к Сионским высотам, /Грех алчный гонится за мною по пятам. /Так, ноздри пыльные уткнув в песок сыпучий,/ Голодный лев следит оленя бег пахучий». — В нём названо препятствие на пути к вере, — не оставляющий поэта грех. До последних дней жизни Пушкину трудно было одолеть в себе греховную раздвоенность; недаром же он оставляет за героем своих духовных стихов и след греха, и его запах…

Та же тема звучит в неоконченном стихотворении 1835 г. «Я возмужал среди печальных бурь». Оно могло бы считаться утверждением поэта в вере, если бы не ноты сомнения в словах: «надолго ли?». Пушкин сомневается не в Боге, но в том, сможет ли он устоять против обуревающих его страстей.

В числе последних есть ещё одно стихотворение, в котором явлено покаянное чувство поэта — переложение великопостной молитвы преп. Ефрема Сирина. Пушкин медленно, но последовательно шёл к покаянию.

Действительно, переход от временной жизни в вечную и был ознаменован у Пушкина глубочайшим покаянием, сходным с тем, который выражен в молитве преподобного. Он простил своих врагов, примирился с обидевшими его, достойно терпел предсмертные муки. «Хочу умереть как христианин», сказал он другу своему и секунданту Данзасу пред исповедью и причастием. И, судя по словам старого, опытного священника, принявшего его покаяние: «Вы можете не поверить, но я скажу, что я самому себе желаю такого конца, который он имел», — так и отошёл в жизнь вечную наш великий поэт.

Биография.

Александр Сергеевич Пушкин родился 6 июня (26 мая по ст.ст.) 1799 года в Москве, в Немецкой слободе. С ранних лет был в среде лучших русских писателей на литературных вечерах в родительском доме.

В 1811 году Пушкин поступил в только что открытый Царскосельский лицей — учебное заведение для подготовки по специальной программе высших государственных чиновников из детей дворянского сословия. — Здесь Пушкин писал свои первые стихи. Участвовал в рукописных журналах и был членом кружка лицейских новеллистов и поэтов, которые, собираясь по вечерам, экспромтом сочиняли повести и стихи. Поэтический талант юного Пушкина был отточен знакомством с корифеями русской литературы — Державиным, Жуковским, Батюшковым, Карамзиным.

По окончании лицея в июне 1817 года, зачислен (в очередь) в Коллегию иностранных дел в чине коллежского секретаря. Участвовал в литературных обществах «Арзамас» и «Зелёная лампа». Стал известен как автор политических эпиграмм и стихов, которые распространялись в списках.

В мае 1820 года Пушкин был выслан из столицы на юг, в распоряжение генерала Инзова, оттого что «наводнил Россию возмутительными стихами». Во время ссылки Пушкин посетил Кавказ и Крым, что запечатлелось в его поэзии. Позже переведён в Кишинёв, где он тесно общался с будущими декабристами. В это время были написаны ранние его поэмы, а также, ряд зрелых стихов, начат роман в стихах «Евгений Онегин».

В июле 1823 года переведён в Одессу, под начало графа Воронцова, но и там оказался неугоден. Его увольняют с государственной службы, высылают в имение матери «под надзор местного начальства». Поэт ведёт уединённый образ жизни, общается с семьей Осиповых-Вульф. В Михайловской ссылке пишет и публикует новые главы «Евгения Онегина», трагедию «Борис Годунов». В столице печатаются «Стихотворения Александра Пушкина».

В сентябре 1826 года получает приказ нового императора Николая I немедленно прибыть в Москву. 8 сентября он приватно встречается с царём, после чего ему позволяется жить где угодно. Император вызвался быть его цензором. За поэтом ведётся негласный полицейский надзор.

В 1828 г. безуспешно просит разрешения поехать на Кавказ или заграницу. Сватается к красавице Наталье Гончаровой, и, не получив определённого ответа, самовольно уезжает на Кавказ в действующую армию. Впечатления от этой поездки переданы в хронике «Путешествие в Арзрум», стихотворениях «Кавказ», «Обвал», «На холмах Грузии…».

Вернувшись в Петербург в 1830 г., успешно сватается к Гончаровой. Уезжает в имение Болдино, чтобы устроить дела и подготовиться к свадьбе. Эпидемия холеры задержала его здесь на несколько месяцев. Так наступила Болдинская осень поэта. На творческом подъеме Пушкин пишет: «Повести Белкина», «Маленькие трагедии», «Домик в Коломне», «Сказку о попе и работнике его Балде», стихотворения «Элегия», «Бесы», «Прощение» и множество других, и заканчивает роман в стихах «Евгений Онегин».

18 февраля (2 марта ст.ст.) 1831 года в Москве венчается с Гончаровой. Летом 1831 года поступает на государственную службу в Иностранную коллегию, с правом доступа в архив. Работает над «Историей Пугачева» (1833), конспектирует труд И.И. Голикова «Деяния Петра Великого» для задуманной им «Истории Петра» (подготовительный текст, 1835). Пишет повести «Пиковая дама» (1833), «Египетские ночи», «Капитанская дочка» (1836), поэму «Медный всадник», сказки.

В 1835 г. получает разрешение на издание журнала «Современник».

Зимой 1836 года, видя интерес царя к красавице жене и участие в этой интриге барона Геккерена и его приёмного сына Дантеса, посылает в разное время вызовы Дантесу и Геккерену. В результате интриги, на дуэль с поэтом выходит Дантес. Дуэль состоялась 8 февраля (27 января ст.ст.) 1837 года на Чёрной речке. Поэт был смертельно ранен и через два дня (10 февраля) скончался. Опасаясь беспорядков, царь приказал тайно вывезти тело Пушкина и захоронить на родовом кладбище в Святогорском монастыре Псковской губернии, в пяти верстах от села Михайловское.

Автор текста: Виталий Яровой.