Голова пророка была принесена на блюде, как самое лакомое кушанье дли кипевшей злобой женщины «О преумножения злобы (восклицает по этому поводу св. арх. Григорий в своем слове на 29 августа): не на плащанице, не на убрусе, не на досце, но на блюде, якоже некая снедь сладка, тако вожделенно бяше той онаго заколение, яко пища души: сего ради—на блюде“. Пролог под 29 августа. , и сделалась даже предметом низкаго и злобнаго издевательства Иродиады Блажен. Иероним сообщает предание, что Иродиада, утоляя свою кровожадную злобу, иголкой колола язык Иоанну, какбы отмщая ему за обличение. Примеры подобнаго же издевательства над мертвой головой представляет и древняя гражданская история. Так Марк Антоний приказал положить только что отрубленную голову Цицерона на ту самую трибуну, с которой раздавались обличительныя речи оратора; Агриппина издевалась над головой своей соперни цы Лоллии Павлины и друг. , а тело его было погребено его учениками.

Это было чудовищное и возмутительное преступление, но вполне в духе тех ужасных событий, которыя совершались при полуварварских дворах востока в это мрачное время. Геродот разсказывает, как Аместриса, жена Ксеркса, в праздник по случаю дня рождения своего мужа, обратилась к нему с просьбою о том, чтобы он предал ея ревнивой ярости жену Масиста, и просьба ея была так настойчива, что он не нашел возможным отказать ей в этот день. Никакия просьбы несчастнаго Масиста не в состоянии были спасти его жены, которую он любил, раз Ксеркс приказал выдать ее ея сопернице. Даже самая ярость Иродиады находит себе мрачную параллель в этой истории, потому что кровожадная Аместриса немедленно отправила копьеносцев Ксеркса для исполнения своего желания, и посланные изрубили ея соперницу в куски Herod., 9:108—112. Ненарунимость клятвы для восточных монархов находит себе поразительное подтверждение в том же разсказе. Ксерксу поправилась одна невинная сцена в трагедии, и он с клятвою обещал дать исполнительнице трагедии все, чего только она пожелает. Та немедленно, с глупою наивностью, попросила себе тот великолепный плащ, который был надеть на нем, вышитый для него его женой. Отчасти вследствие того, что ему самому нравился этот плащ, а еще более из страха своей жены, он не хотел согласиться на это, но во исполнение своей клятвы он подарил ей, город большую сумму золота и отряд войска, которым она одна только и могла командовать. Аместриса, думая, что она подговорена была своею матерью попросить царскаго плаща, порешила погубить эту несчастную женщину, и успела в этом. . В 53 году до Рождества Христова, после битвы при Карре, парфянский царь Ород справлял свадьбу своего сына Пакора. Во время исполнения трагедии «Вакханка» Еврипида, актер, исполнявший роль Агавы, принес на сцену полуобнаженную голову Красса Марк Лициний Красс был триумвиром и консулом, родился около 115 года до Рождества Христова. Он был убит парфянами после понесеннаго от них поражения, в 53 году до Рождества Христова. и хор восторженно приветствовал эту дикую сцену. Не менее дикия сцены совершались и в Риме. Калигула часто подвергал людей пыткам в присутствии своих гостей на придворных празднествах Калигула родился в 12 году по Р. Хр. и был предан смерти в 41 году. Таким образом время его жизни почти совпадает с временем жизни Иисуса Христа. и меченосцы, искусные в деле обезглавления, забавляли присутствующих ловким отрубанием голов узников, которых нарочито приводили сюда из тюрем для того, чтобы дать им возможность показать свое искусство. На одном общественном празднестве в Риме он приказал палачу отрубить руки одному рабу, обвиненному в том, что он украл серебряную тарелку с одной из лежанок, и нссчастяый раб должен был обходить столы с повешенными у него на шее и свешивавшимися на шнурке на грудь руками, причем перед ним носили доску с надписью, гласившей о его преступлении.

Для злополучнаго Ирода Антипы это страшное событие сделалось источником постоянных опасений и угрызений совести. Услышав о проповеди Иисуса Христа, он, дотоле как саддукей не веривший в самое воскресение, в ужасе подумал, не воскрес ли это обезглавленный им Иоанн Креститель, чтобы страшно отомстить ему. Поэтому он желал увидеть Христа, чтобы убедиться в неосновательности своих опасений. Но этого удалось ему достигнуть лишь гораздо позднее, так как теперь Спаситель избег встречи с ним, какбы желая заставить его вполне испытать угрызения своей возмущенной страшным злодейством совести. После смерти Иоанна Крестителя Антипа возвратился в Тивериаду, но и там совесть не давала ему покоя. Омрачились и его блистательные пиры, потому что, по преданию, в роскошных блюдах ему постоянно чудилась окровавленная глава Иоанна, неумолчно произносившая свое обличение: «Не должно иметь тебе жену брата твоего». Саломия вышла замуж за престарелаго Филиппа Итурейскаго, который уже построил для себя гробницу в Вифсаиде Юлииной и действительно не долго прожил. Оставшись вдовой, она опять возвратилась к своей матери. Этот брак был устроен Иродиадой отчасти из особых политических расчетов, так как она надеялась чрез это современен прибрать к своим рукам владения своего соседа и зятя. Но план этот не удался, потому что четвертовластиичество его было немедленно причислено к провинции Сирии.

Тем не менее Антипа все еще обращал на него завистливые взгляды из своего дворца в Тивериаде. Он был до крайности честолюбив и властолюбив и, особенно под влиянием злого гения своей коварной жены Иродиады, постоянно стремился к тому, чтобы занять первенствующее положение среди палестинских князей и вообще играть политическую роль в стране. Между тем он доселе носил скромный безцветный титул четвертовластника, тетрарха — «владельца четвертой части отцовскаго наследства”. Этого не могла больше сносить Иродиада и, желая во что бы то ни стало быть «коронованной царицей», украшенной царской диадемой, настойчиво требовала, чтобы он употребил все усилия к достижению этого отличия. Честолюбие ея было возбуждено и распалено еще более, когда в 39 году племянник Ирода Антипы, Ирод Агриппа I, получил от императора Калигулы право носить титул «царя» — гех. Это окончательно лишило Иродиаду сна, и она своими требованиями, чтобы Антипа непременно добился этого титула и для себя, отравляла ему дни и ночи. Тогда он наконец отправился в Рим хлопотать о царской короне. Понятно, в чем состояли эти хлопоты. Нужно было предварительно задобрить и склонить на свою сторону влиятельных лиц императорской столицы — сенаторов, придворных и философов, важных матрон и разбогатевших вольноотпущенников, и вот с этою целию Ирод задавал блистательныя пиршества, на которыя тратил безумныя деньги, так что их далеко не стоила и самая корона «иудейскаго царя». Об этих пиршествах разговор пошел по всему Риму, что конечно крайне льстило самолюбию Иродиады, получившей возможность блистать своей увядающей красотой в самой императорской столице, среди блестящаго общества мирового города. Но совсем в ином настроении был сам злосчастный Антипа. Ужас совершеннаго им по легкомыслию и малодушию злодейства над великим пророком продолжал неотступно преследовать его повсюду, и если, находясь в Риме, он уже не мог опасаться, что воскресший Иоанн станет во главе недовольнаго народа и разгромит все новопостроенные им города и крепости, то для совести преступнаго четвертовластника было еще ужаснее, когда его повсюду преследовала — «мертвая голова» Иоанна. Задававшиеся Иродом пиры были великолепны, залы были роскошно убраны и иллюминованы, на столах разставлены блюда с вкусными рыбами и стояли сосуды с великолепным вином; но лишь только Антипа заглядывал в одно из этих лакомых блюд, как из него во всем ужасе представлялась ему мертвая голова Иоанна и в его преступной душе раздавался грозный обличительный голос пророка: «не должно иметь тебе жену брата твоего, Филиппа». Тогда естественно он в страхе погружался в безмолвие, и спешил усиленными молитвами в синагоге утишить свою возмущенную душу. Для присутствовавших на торжестве все это могло быть неизвестно; но некоторые не могли не обратить внимания на странность поведения Ирода и на его усиленныя мольбы в синагоге, и молва об этом также могла разнестись по городу, и нашла себе воспроизведение даже в сатире римскаго поэта Персия Известно, что Персий умер в 62 г. по Рождестве Христовом 28 лет от роду и таким образом в детстве мог слышать также разговоры об этом странном событии• Вот относящееся сюда место:

At quum

Herodis venere dies, unctaque fenestra

Dispositae pinguem nebulam vomuere lucernae,

Portantes violas, rubrumque amplexa catinum,

Cauda natat thynni, tumet alba fidelia vino,

Labra moves tacitus, recititata sabbata palles.

Tum nigri lemures, ovoque pericula turto,

т.-е. в свободном, но недалеком от подлинника переводе:

Когда наступал Ирода день рожденья, и роскошиыя окна

Убирались светильниками, которые, украшенные фиалками—

Изливали облака благовоний, в красном блюде плавала

Вкусная рыба, а в белых сосудах ценилось вино.

Ты молча шевелил губами и бледный молился по субботам.

Но это лишь мрачные призраки, опасности,

Не стоющия разбитаго яйца... Sat. 5, 180—188.

Это место из сатиры Персия довольно темно и загадочно, и комментаторам представлялось тут широкое поле для всевозможных догадок. Но нам думается, что лучшим объяснением этого места будет сопоставление его с тем местом в евангельском повествовании, в котором разсказывается, как преступной совести Ирода Антипы постоянно чудилось, не воскрес ли обезглавленный им Иоанн. В общем стихи Персия производят то впечатление, что содержание их взято с натуры или по крайней мере записано с раасказа очевидцев.

Lemures—призраки—собственно тени умерших людей, которыя могли причинять пользу или вред, вследствие чего для их умилостивления существовал даже особый культ. Все это весьма важно для понимания стихов Персия в предлагаемом именно смысле. . Очевидно, тут мы имеем такой же глубокий психологический факт, какой известен в отношении Теодориха Великаго, которому также однажды почудилась в блюде с рыбой мертвая голова невинно загубленнаго им Симмаха, последствием чего было такое сильное нервное потрясение, что Теодорих заболел и уже не встал с одра болезни Этот психологический факт, свидетельствующий о необычайной силе влияния возбужденной совести на воображение, нашел себе гениальную разработку в знаменитой трагедии Шекспира ״Макбете“, где преступный похититель престола постоянно и чаще всего во время пиршеств был преследуем тенью или привидением преступно умерщвленнаго им Банко. .

В заключение можно заметить, что блистательныя пиршества Ирода все-таки не привели к цели. По наветам и доносу своих же родственников, он был обвинен в государственной измене, и вместо царской короны результатом его домогательств была лишь ссылка в отдаленныя места Галлии, где он и покоячил жизнь вместе с виновницей всех своих бедствий — Иродиадой.

Что касается Саломии, то, по преданию, она погибла ужасною, но заслуженною смертию. Идя по льду, она провалилась, и сдвинувшимися льдинами отрезало ей голову Никиф. Кал. 1:20 . Поистине не осталась без отмщения кровь праведника!

Источник

Библейская история при свете новейших исследований и открытий. Новый Завет. С-Пб.: 1895. С.315-319

Толкования. Евангелие от Марка, Глава 6, стих 29