(Продолжение)

4:12. Эти примеры должны убедить тебя, что порочность предшествует по времени, но обладает слабостью юности. У нее первенство по времени, а у добродетели — преимущество славы, которую несправедливый судья всегда уступает праведному. Верный тому свидетель — Священное Писание, рассказывающее, что Исав (его имя означает глупость) охотно уступил первородство своему брату Иакову, говоря так: Что мне первородство ? (Быт. 25:32). То, что Исав отверг, стремился заслужить муж, наделенный опытом, что понятно по его имени. Не кажется ли тебе, что Исав, словно побежденный в состязании и считая себя ниже из-за слабости собственного разума, уступил венец победителю? Он видел, что брат не подвержен никаким соблазнам страстей, которых сам он, словно пыли, не мог выдержать. Что мне, — сказал он, — первородство? У бездеятельных людей нет никаких признаков добродетели, а у мудрых они видны сразу, так как усердные занятия — это орудия добродетели. Как воин не может быть без оружия, так и добродетели не бывает без упражнения, поэтому и Господь в Евангелии говорит: От дней Иоанна Крестителя Царство Небесное силою берется, и употребляющие усилие восхищают его (Мф. 11:12) — и в другом месте: Ищите Царства Божия, и все это приложится вам (Мф. 6:33). Не тому, кто спит и отдыхает, а тому, кто бодрствует и трудится, обещана награда... Плата уготована за работу, пусть и неприятную, однако доставляющую плоды.

13. Этому учат слова закона, как мы находим в Писании: Если у кого будут две жены — одна любимая, а другая нелюбимая, — и обе, любимая и нелюбимая, родят ему сыновей, и первенцем будет сын нелюбимой, то при разделе сыновьям своим имения своего он не может сыну жены любимой дать первенство пред первородным сыном нелюбимой; но первенцем должен признать сына нелюбимой и дать ему двойную часть из всего, что у него найдется, ибо он есть начаток сыновей его, ему принадлежит право первородства (Втор. 21:15—17). Какие глубокие тайны таинств скрываются в написанном! Узнай, душа, свои порождения и исследуй тайну не-

любимой жены! Внутри себя ты это найдешь, если задумаешься. Вернись к своим размышлениям, вновь обратись к своим чувствам — и ты узнаешь, кому подобает первородство. В каждом из нас живут две жены, разделенные враждой и разногласиями, наполняя дом нашей души ревнивыми спорами. Одна из них, льстивая советчица прелести, сладостна нам и любима, она зовется Наслаждением. Мы полагаем ее нашей союзницей и считаем ручной, а другую, имя которой Добродетель, считаем враждебной, суровой и дикой.

14. Одна развратна и похотлива, с томной от изнеженности походкой, подмигивая глазами и играя веками, она набрасывает сети, уловляя драгоценные души юношей, — ибо глаз грешной блудницы есть западня. Видя какого-нибудь неразумного проходящего мимо угла прохода к ее дому (Прем. 7:7—8), она обращается к нему с любезными речами, заставляя сердца юношей взлетать. Беспокойная дома, блуждающая по площадям, жадная до поцелуя, лишенная стыда, в богатом одеянии, с раскрашенным лицом, — у нее нет истинной природной красоты, своими поддельными румянами блудница добивается лишь видимости прекрасного, а не истинно прекрасного. Окруженная сборищем пороков, в сонме подлостей, эта предводительница преступлений нападает на стену человеческого рассудка такими словесными орудиями: Мирная жертва у меня: сегодня я совершаю обеты мои; поэтому я вышла навстречу тебе, желая лица твоего, и нашла тебя. Коврами я убрала постель мою, постлала ткани египетские; постель мою надушила шафраном, дом — корицею. Приди, будем упиваться нежностями до утра, приди, насладимся любовью (Притч. 7:14—18). Такой образ блудницы показывает нам Соломон. Что еще столь блудливо, как не мирское наслаждение? Оно входит в дом через окно, подготавливая первые искушения для глаз, и быстро проникает, если ты разглядываешь площадь, то есть общие для всех прохожих улицы, а не направляешь взор своего разума в глубокие тайны закона. Именно наслаждение крепкими оковами словно сплело общее для нас ложе, и возлежащий на нем оказывается связан. Под одеянием бесстыдного обмана наслаждение скрывает свое тело, уготованное для обольщения юношеских душ, говоря, что у нее нет мужа, то есть оправдывая себя нерадением закона. У грешников нет закона: если бы он был у них, они бы им не пренебрегали. И поэтому сказано: Мужа моего нет дома, он ушел в дальний путь, взяв кошель с деньгами (Притч. 7:19—20). Полагаю, это может означать лишь одно: богатые считают, что нет ничего не подвластного их деньгам, и хотят, чтобы закон мог быть продан ради их выгоды. Наслаждение распространяет свой запах, потому что не имеет Христова благоухания, показывает сокровища, обещает царства, сулит нескончаемую любовь, обещает неизведанные утехи, знания без учителя, беседы без подсказчика, жизнь без забот, мягкий сон, ненасытную страсть. Совращая его многольстивыми речами и связывая путами губ своих, она увлекла его в дом. Ион, обманутый, последовал за ней (Притч. 7:21). Роскошный зал с резными стенами сиял царственным великолепием, мозаика на полу была залита вином. Покрытый рыбьими костями и скользкий от уже увядших цветов пол источал запах умащений. Там шум пирующих, крики спорящих, драки ссорящихся, распевание песен, топот пляшущих, хохот смеющихся, разнузданные рукоплескания — все в беспорядке, ничего согласно гармонии природы: стриженые танцовщицы и мальчики с завитыми волосами, пирующие, страдающие несварением, рыгание обжирающихся, жажда пьяных. Вчерашнее похмелье — сегодняшнее опьянение, кубки, наполненные рвотой пьющих, опьяняющие сильнее, чем свежее, только что налитое вино. Наслаждение, стоя в середине, сказало: «Пейте и пьянейте, чтобы все упали и не могли встать. Самый пропащий из всех — для меня первый, тот мой, кто не свой, тот мне милее, кто для себя негодный. Золотой кубок Вавилона в моей руке опьяняет всю землю; от моего вина пили все народы. Кто глуп, обратись ко мне, и скудоумным вот мой совет: с удовольствием ешьте утаенный хлеб и пейте украденную воду (Притч. 9:16—17). Будем есть и пить, ибо завтра мы умрем (Ис. 22.13) . Наша жизнь пройдет, как след от облака, и растворится, словно туман... Придите, насладимся нынешними благами и поспешим пользоваться миром, как юностью. Наполним себя драгоценным вином и благовониями, и пусть не пройдет мимо нас цвет весны! Увенчаем себя розами, пока они не увяли! Пусть не будет луга, куда не ступила бы наша роскошь... везде оставим следы веселья (Прем. 2:4, 6—9). Все остается здесь, с собой нельзя унести ничего, кроме того, что получишь от телесного наслаждения. Поэтому я учредила такую философию. Истинно лишь то учение, которое полагает благом сладостное и приятное. Итак, поверьте или философии, или мудрости Соломоновой».

5:15. Услышав это, он был ранен, как олень, пронзенный стрелой в печень. Сжалившись над ним, видя, что он сейчас упадет, к нему внезапно подбежала Добродетель, опасаясь, как бы человеческая душа в случае промедления не была захвачена льстивыми соблазнами. Добродетель обратилась с такими словами: «Я явилась к тебе, хотя ты не искал меня, чтобы тебя, неразумного, не обманула и не ввела в заблуждение необузданная и жадная до наслаждений женщина, не знающая стыда. Она сидит в дверях дома на стуле, не таясь и зазывая на площадях прохожих (Притч. 9:14—15). Так вот теперь, сын, слушай меня и внемли словам из уст моих. Пусть не склонится твое сердце на ее путь; ибо многих поразила она ранами и нет числа тем, кого она уничтожила. Путь в преисподнюю дом ее, ведущий в убежище смерти (Притч. 7:24—27). Отврати же от себя порочные уста и отгони далеко от себя неправедные губы. Пусть глаза твои смотрят прямо (Притч. 4:24—25), не внемли лукавой женщине, ибо мед каплет с уст блудницы (Притч. 5:2—3), которым сейчас вымазан твой рот, а потом ты обнаружишь, что он горше желчи. Мне дня не хватит, чтобы рассказать о грехах ее, которые устами мудрости описаны в Притчах. Пусть тебя не одолеет влечение к ее красоте (Притч. 6:25), поддельной, украшенной румянами, не имеющей истинной и целомудренной красоты. Не дай ее глазам уловить тебя, они — расставленные сети. Будь подобен и следуй за Тем, Кто перепрыгивает через горы и перескакивает через холмы, глядя через окна, поднимаясь над сетями. Опасны оковы наслаждения: оно дает радость глазам, ласкает уши, но оскверняет разум; оно лжет во многом, несет в себе обман, скрывает истину, сулит деньги, предлагает золото, но отбирает наставление. А ты лучше прими наставление, а не деньги и предпочти знание чистому золоту, потому что оно лучше драгоценных камней (Притч. 8:10—II). Я не скрою от тебя ничего из того, что оно несет, чтобы не показалось, что я обнажаю то, что в наслаждении отвратительно, и скрываю то, что приятно. Наслаждение поощряет и ободряет разум убедительными речами, показывает все земные царства, говоря: Все это дам Тебе, если, пав, Ты поклонишься мне (Мф. 4:9). Вот тут остерегайся поддаться очень искусительным, но преходящим и недолговечным вещам!

16. Господь Иисус верно научил тебя, как противостоять искушениям такого рода. Первую ловушку дьявол расставил для горла: Если Ты Сын Божий, то вели этому камню сделаться хлебом (Лк. 4:3). Ответил Господь: Не хлебом одним жив человек, но всяким словом Божиим (Лк. 4:4). Этими словами Он развязал петлю. А дьявол уже приготовил вторую ловушку — тщеславие, способное задушить даже добрую душу того, кто движется по пути благополучил: И повел Его в Иерусалим, и поставил Его на крыле храма, и сказал Ему: если Ты Сын Божий, бросься отсюда вниз, ибо написано: ангелам Своим заповедал о Тебе сохранить Тебя; и на руках понесут Тебя, да не преткнешься о камень ногою Твоею (Лк. 4:9—11). Хотя Господь Иисус, у Которого были духовные крылья, мог без опасности для Себя ступить вниз, однако, чтобы не было места тщеславию, ответил дьяволу: Не искушай Господа Бога твоего (Лк. 4:12; Мф. 4:7). Своим ответом Он научил нас остерегаться выполнять волю дьявола. Если следует отказаться от восхваления истинного, тем более никто не должен хвалить ложное вместо истинного! Остается третья петля — жадности и низкопоклонства. Когда Господь стоял на горе, дьявол показал Ему все царства земные во мгновение времени (Лк. 4:5). Хорошо сказано: во мгновение времени, потому что долговечными они быть не могут. Подожди немного — и эти царства быстро пройдут. Устремляющиеся за ними представляют себя на высокой горе, но они кратковременны, как ты читаешь в Писании: Видел я нечестивца, превозносящегося и высящегося выше кедров ливанских; и я прошел, и вот его уже не было (Пс. 36:35—36). Тот, кто придает особое значение таким вещам, поклоняется дьяволу, его бог — чрево, и слава его — в сраме (Флп. 3:19). Ты же славу ищи в Боге, Который говорит тебе: Господу Богу твоему поклоняйся и Ему одному служи (Мф. 4:10; Лк. 4:8). От Него ты получаешь вечное, а не временное.

16. Однако если кому доставляют удовольствие земные блага, пусть с чувством умеренности просит их у истинного Источника всего. Даже то, что дьявол полагает своим собственным, — чужое, как сам он сказал: Тебе дам власть над всеми сими царствами и славу их, ибо она предана мне (Лк. 4:6). Поэтому уповай на Бога! Пусть для краткой жизни и не понадобится много дорожных припасов, однако уповай на Творца всего творения, Который передал дьяволу эти блага на время, не во владение, а для искушения, потому что не мог венец быть завоеван без состязания. Нужно было испытать сомневающихся, чтобы увенчать праведных.

17. Бог дал эти блага дьяволу, так как в них самих уже было наказание для принявшего, если он не умеет пользоваться ими. Чем являются сокровища для любителя наслаждений, как не возможностью приобрести еще больше роскоши? Но похвалу получает не любитель роскоши, а благоразумный и бережливый человек. Поэтому пользуйся тем, что тебе дано, бережливо, чтобы, объевшись, не оказаться достойным ненависти, ибо бессонница и мучения у человека ненасытного (Сир. 31:20), и еще: Если тебя принудят съесть, встань и исторгни пищу. Это освежит тебя, и ты не принесешь своему телу болезнь (Сир. 31:21). Многих погубила собственная глотка и никого — умеренность, бесчисленным повредило вино и никому — трезвость. Многие теряют жизнь посреди пиршества и заливают столы собственной кровью. Кого-то несварение лишило и речи и чувств, а кому не повредило несварение, тех уничтожило пьянство: одних оно довело до преступления (впрочем, пьянство и само является преступлением), других довело до нищеты. Наконец, послушай, кого Христос исключает: Когда войдет хозяин дома и затворит дверь, тогда вы, стоя вне, станете стучать в двери и говорить: Отвори нам. Он скажет в ответ: Не знаю вас, откуда вы; отойдите от Меня все, делатели неправды'. Тогда вы станете говорить: Мы ели и пили пред Тобою, и на площадях наших Ты учил. И Он скажет вам: Я не знаю, откуда вы (Лк. 13:25—27). Ты услышал, что Он скажет о тех, кто ел; послушай теперь Его слова о постящихся: Блаженны алчущие и жаждущие ныне, ибо они насытятся (Мф. 5:6; Лк. 6:21), и вновь: Горе вам, пресыщенные ныне, ибо взалчете (Лк. 6:25).

18. Но ты хочешь есть, хочешь пить? Приди на пир Мудрости, она приглашает всех, громко восклицая: Придите и ешьте хлеба мои и пейте вино, мною растворенное для вас (Притч. 9:5). Приносят ли радость песни, которые услаждают пирующего? Послушай Церковь, зовущую, услышь Церковь поющую не только песнопения, но Песнь песней: Ешьте, ближние мои, пейте и пьянейте, братья мои (Песн. 5:1)! Но это опьянение отрезвл-

яет, это опьянение благодати, а не пьянства, оно рождает радость, а не дурман. Не бойся, что на пиру Церкви у тебя будет недостаток в приятных благовониях, сладкой пище, различных напитках, в благородных пирующих или в подобающих прислужниках. Кто благороднее Христа, Который на пиру Церкви и Сам прислуживает, и Ему прислуживают?! Когда Он возлежит на пиру, прильни к боку Возлежащего на пиру, соедини себя с Богом! Не отвергай пищи, которую выбрал Сам Христос, говоря: Я вошел в Мой сад, сестра Моя невеста. Набрал Я мирры с благовониями Моими, ел хлеб Мой с медом Моим и пил вино с молоком Моим (Песн. 5:1). В саду, то есть в раю, происходит пир Церкви, там был Адам прежде, чем совершил грех. Там возлежала Ева до того, как совершила и явила грех. Там ты будешь собирать мирру, то есть погребение Христово, чтобы, погребенный с Ним через крещение в смерть, воскреснуть с Ним, как Он воскрес из мертвых (Рим. 6:4). Там ты будешь есть хлеб, который укрепляет сердце человека (Пс. 103:15), вкусишь мед, от которого станут сладкими твои уста. Ты будешь пить вино с молоком, то есть с блистанием и чистотой, это невинная простота или незапятнанная благодать, обретаемая в отпущении грехов, или утешение, которое дает младенцам материнское молоко, чтобы они, вскормленные в радости, достигли полного расцвета лет. Так приди же на этот пир! Или ты боишься, что тебе будет тесно в узком доме и маленьком пиршественном помещении? О Израиль, как велик дом Божий и как пространно место владычества Его! Велик он и не имеет конца, высок и неизмерим. Там были сначала славные исполины, весьма великие, искусные в войне. Но не их избрал Бог (Вар. 3:24-27). И по заслугам не избрал, потому что они были искусны в войне, а не в мире. А ты познай мир, чтобы быть избранником Бога! Не думай, что огромное пространство дома лишено украшений: помещение с колоннадой обрадует тебя. Премудрость построила себе дом и укрепила семью колоннами (Притч. 9:1). И Сам Господь Иисус напоминает, что у Отца Его множество обителей. И вот в этом доме ты будешь пировать, вкушая пищу для души и питье для разума, чтобы после никогда не испытывать ни голода, ни жажды: кто ест, наедается до сытости, а кто пьет — напивается до опьянения.

17. Но это опьянение — страж стыдливости, а опьянение от вина — побуждение к вожделению, от которого через плоть воспаляются внутренности, разжигается дух, выжигается душа. Вожделение, суровый побудитель к преступлениям, никогда не оставляет чувства в покое: ночью оно пылает, днем тяжко дышит, пробуждает ото сна, отвлекает от дела, отводит от разума, отнимает благоразумие, беспокоит любящих, совращает оступившихся, строит козни непорочным, подчиняя, воспламеняет и само разжигается привычкой. Предел греху и неутолимой жажде преступлений может положить лишь смерть пристрастившегося к ним. И потому сказал апостол: Бегайте блуда (1 Кор. 6:18), чтобы мы могли быстро уклониться от этой страсти как от свирепой и яростной госпожи и избежать позорного рабства.

18. А что мне сказать о жадности, ненасытной страсти к деньгам, вожделении к меди? Чем больше жадный унесет, тем беднее себя считает. Жадность всему завидует, для себя скупится; обладая огромным богатством, она нищенствует, чувствуя себя лишенной средств, хотя имеет всего в изобилии. Нет меры в стяжании там, где нет предела страсти. Жадность воспламеняет дух и пожирает его своим огнем, отличаясь от прелюбодеяния лишь тем, что оно стремится овладеть телом, а та — землями. Она тревожит стихии, бороздит море, вскапывает землю, утомляет небо мольбами, не благодарна ни ясному, ни облачному небу, каждый год недовольна урожаем, порицая то, что породила земля. Это не здоровье, а болезнь души. Поэтому Екклесиаст говорит: Есть мучительный недуг, который видел я под солнцем: богатство, сберегаемое владетелем во вред ему (Еккл. 5:12) — и еще: Кто любит серебро, не насытится серебром, и нет конца приобретению его (Еккл. 5:9). Если ты ищешь сокровищ, бери невидимые и тайные, которые можно найти в высях небесных, а не в жилах земли. Будь нищ духом — и будешь богат с каким угодно имуществом, ибо жизнь человека не зависит от изобилия его имения (Лк. 12:15), она зависит от добродетели и веры. Это богатство сделает тебя истинно богатым, если ты будешь богат в Боге».

6. 22. Ты услышал тайны наслаждения, также ты услышал о дарах наших богатств, которые я счел нужным не скрывать под убранством, а показать с помощью простых слов Писания, чтобы они сияли своим светом и говорили по порядку. Ни солнце, ни луна не нуждаются в толкователе — за них говорит сияние их света, наполняющего весь мир. А их слова Писания освещает вера, в некотором роде свидетельница без доказательства, она не нуждается в чужом свидетельстве и тотчас распространяется перед глазами всех. И о наших делах никто не возвещает — они провозглашают и возвещают себя сами. Конечно, я не умолчу о трудностях, встречающихся в наших делах: нам нужна вера, необходимо рвение, требуются деяния. Господь Иисус определил три обязанности человеческого благочестия словами: Просите, и дано будет вам, ищите, и найдете, стучите, и вам отворят (Мф. 7:7), — и еще: Итак, всякого, кто слушает слова Мои сии и исполняет их, уподоблю мужу благоразумному (Мф. 7:24).

23. Тот, кто будет упорно следовать этому, получит первенство благословения, как патриарх Иаков, который воздержанием и верой искоренил следы человеческих страстей. Он говорит: Бог имел милосердие ко мне, и у меня есть всё (Быт. 33. II). Давайте такое милосердие заслужим верой, рвением и де-

лами, — этим Израиль снискал благодать Божью и через нее всё. Израиль радовался, что у него в распоряжении не богатства этого мира, а учение о добродетелях. Их назначим себе наследницами, как и святой Авраам назначил эти добродетели себе в сыне своем Исааке, сделав наследником всех своих дел мудрого и праведного мужа и не оставив никакого наследственного права служанкам или детям служанок, кроме подарков. Лишь совершенные добродетели получают все наследство славы, а обыкновенным и средним добродетелям достаются лишь какие-то дешевые подачки. Поэтому Агарь, чье имя переводится как «чужеземка» и «соседка», и Хеттура, что значит «благоухающая», не стали наследницами: тот, кто занимается обычным, или средним, учением, соседствует с мудростью, но не живет в ней. Вдохнувший запах не насытился плодом, именно пища дает крепость, а не запах, потому что запах лишь вестник плодов. Итак, мы признаём, что главные добродетели нужно предпочесть вторичным, а врожденные — временным.

24. Это согласно разумному толкованию. А согласно толкованию мистическому, Авраам, отец народов, передал все наследство веры своему законному семени — Христу. Он был на этой земле пришельцем, воспроизводя скорее запах этой жизни, чем плод. Когда душа слышит эти слова, она отворачивается от Наслаждения и соединяется с Добродетелью, восхищаясь благодатью истинной красоты, чистым чувством, простым суждением, обычным одеянием, что заключено не в убедительных словах, но в явлении духа (1 Кор. 2:4). Этот образ апостольского речения сияет покровом мудрости и благочестия ценнее всякого золота, начиная хоровод благоразумия, умеренности, храбрости и справедливости, которые источают запах учений, внушая почтение, изливая благодать. Устремляется к Добродетели душа, сподвигнутая ими, к ним же обратил свой разум Иаков, опытный муж. Он показан пастухом овец, потому что управлять телом и его чувствами и желаниями, а также владеть своим голосом, чтобы он не блуждал как беспомощная овца, оценивается выше, чем управлять народами и предводительствовать городами, ибо труднее управлять собой, чем другими. Бессмертному мужу, которого не возьмут врата преисподней, свойственно побеждать свой дух, сдерживать гневливость и соединять воедино противоречащие друг другу законы плоти и духа. Поэтому сам законодатель Моисей наложил на себя обязанность пасти овец Иофора, что значит «избыточествующий», и увел их в пустыню, таким образом приводя неразумную повседневную болтовню, свойственную многословной речи, к сокровенным тайнам разумного учения. Именно поэтому египтяне ненавидели пастухов овец: все преданные плотским страстям и потакающие своим желаниям люди избегают судью слова и учителя добродетели. И поэтому Моисей загадками учил о подобающих Богу жертвах — это труды и наставления в добродетели, их избегает всякий неразумный. И был Авель пастырь овец, а Каин был земледелец (Быт. 4:2), и Каин, неразумный муж, не смог вынести прекрасный образ добродетели, выраженный в его брате.

Источник

О Каине и Авеле. Книга 1. Перевод Н.С. Сорокиной

Бытие, Глава 4, толкователь: Амвросий Медиоланский святитель