С 14-го стиха и до конца главы пред очами Иоанна предстало третье видение, но опять на фоне первого (4-й главы), открывшего ему небесный свод, ибо и здесь есть храм, из которого и выходит ангел. В этом, третьем, видении Иоанн видел по очереди двух ангелов, по терминологии еп. Петра - «жателя» и «выжимателя». Три приведенных стиха говорят о первом из них. Спрашивается: кто этот Ангел, по виду подобный Сыну Человеческому? И Андрей Кесарийский, и прот. Орлов признают, что это Сам Христос, Который, как мы уже говорили, любил так Сам называть Себя в евангельские дни. Однако недаром в тексте Откровения об этом ангеле, когда говорится он, ему, печатается с малой буквы, чем, очевидно, дается знать, что это не Господь, а только ангел Его. И мы совершенно согласны здесь с еп. Петром, который признает явившегося именно ангелом, а не Самим Спасителем. Правда, вид Его и по приводимым детальным признакам напоминает Самого Спасителя: а) облако под Ним (символ царственного Его шествия, как мы говорили уже в 1-й главе); б) золотой венец, а главное - в) самое выражение подобный Сыну Человеческому.

Однако справедливо указывает еп. Петр, что когда Сыном Человеческим именуется Сам Иисус Христос, то в греческом языке слово это стоит с членом, чего в этом месте нет (а это, наоборот, всегда обозначает, что предмет берется вообще, а не в личном, данном смысле). Но главное, ведь тут являются не один, а два действующих ангела, совершенно в одинаковом положении и с одинаковою же деятельностью: как для пожатия, так и для срезания того, что созрело, и притом и в том и другом случае - одинаково с серпом. Итак, если первый ангел - Христос, Судия мира, то второй ангел кто? Ведь он, несомненно, только ангел. И потому лучше и в обоих случаях разуметь одинаково же ангелов, тем более что к обоим же им обращаются со стороны иные ангелы - с приказанием: пожни и обрежь, в каковом тоне тварь обращаться к своему Создателю, конечно, не может. Пусть, как говорят, передается это повеление от Бога (что, однако, на строке не написано). Но говорить в форме такого приказа ангелу ко Христу - безусловно не соответствует Богосыновнему и царственному достоинству Его.

Первый образ этого третьего видения имеет, несомненно, определенное отношение к евангельской притче Господа о пшенице и плевелах. Как известно, притча эта является как бы философским ответом на всегда стоявший пред человеческим сознанием вопрос о происхождении зла на земле и о времени, когда же положен будет предел его развитию в земноммире. Посеянное диаволом, оно как бы заглушало в очах ангелов рост доброго семени - пшеницы, почему они и просят у Владыки мира разрешения пойти и повыдергать плевелы из среды пшеницы. Оставьте расти вместе то и другое до жатвы, - ответил им Домовладыка, запретив им выпалывать их, чтобы не повыдергать вместе с плевелами и пшеницы (настолько, значит, срослось в данном человеческом состоянии то и другое). А во время жатвы я скажу жнецам: соберите прежде плевелы и свяжите их в снопы, чтобы сжечь их; а пшеницу уберите в житницу мою. И мы знаем, что Сам Господь объяснил, что жатва есть кончина века и что праведники тогда воссияют, как солнце, в Царстве Отца их, все же соблазны и делающих беззакония соберут ангелы из Царства Сына Человеческого, и ввергнут в печь огненную, где будет плач и скрежет зубов (Мф. 13:24-30; 37-43)

И вот теперь тайнозритель и слышит, и видит, что жатва уже созрела, что не только настало время ее, но жатва в видении уже совершилась. Сидящий на облаке поверг серп свой на землю, и земля была пожата (при этом, по сопоставлению со следующим дальше, а также и применительно к тому, что жатвой называют всегда собирание, при посредстве серпа, пшеницы и других полезных злаков, нужно думать, что пожата была и здесь, по приведенной притче Спасителя, именно пшеница - доброе семя, или, по объяснению Его, сыны Царствия Его (Мф. 13:38). Они пожаты были, очевидно, для того, чтобы быть им взятым, по притче, в житницу Божию, или, как и видели мы перед этим, развитие добрых завершилось - настало время упокоиться им от трудов своих.

Источник

Димитрий (Вознесенский) архиеп. Апокалипсис в перспективе ХХ-го века. М.: ПСТГУ, 2009.- С. 231-233

Откровение ап. Иоанна Богослова, Глава 14, стих 16. Толкования стиха